Морозный зимний день слепил глаза
Январским солнцем, снегом отражённым,
Разлитая по небу бирюза
Казалась океаном ей бездонным.
Она стояла прямо, не дрожала
Не таял снег на мраморе плечей
И ясность глаз её заранее прощала
Спешащих, суетливых палачей.
Избитая, в оковах тяжких руки
И кости дробят кандалы цепей,
Губами в кровь искусанными в муке
Лишь шепчет что-то глядя на людей.
"За что терпели мы страданья, Боже?
И тысячами шли мы воевать
И вместе с рыцарями ты отправил тоже
Простую девушку, чтоб бастионы брать.
Зачем ты дал мне тяжкое прозренье,
Зачем вложил мне в руки меч и щит?
Ведь глубину божественных видений
Им так и не дано было постичь.
Я шла на города, я замки брала,
Всю армию вела я за собой,
То было славы Франции начало
Добытое слезами и войной.
Ты видел всё: мы гибли не за деньги
Добытые для славы короля,
Ведя людей на смерть я лишь хотела
Свободы для тебя моя земля.
За что же Родина карает так ужасно
Тех, кто её всех преданней любил?
И пролитая нами кровь напрасна...
Король наш Францию, а не меня сгубил.
Вы все цветы под ноги мне бросали
Теперь же камни мне летят вослед.
Мучители, поймёте Вы едва ли,
Что значит умирать в семнадцать лет..."
Шептала девушка на эшафоте стоя
Пока читали смертный приговор
И с гордо поднятою головою
Смотрела ясным взглядом на костёр.
"Ну, что ж вы стали, трусы? Поджигайте!",
Вдруг гневно крикнула в толпу она.
"Сожжёте Вы меня, но только знайте:
Таких как я - их целая страна!!!"
Ногой толкнула толстого монаха,
Что приговор её держал в руках,
Глаза её сверкали не от страха,
В глазах мучителей был неподдельный страх.
Ведь духа силою негаданно-нежданно
Их девушка простая превзошла,
Святая для народа дева-Жанна,
Ты не погибла, ты всегда жива...