Папки
Avtor Adsens
Индексация сайта
Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети
Сейчас не в сети
Я прихожу с дождём. Глава 11
Денис:
Я поцеловал Валерку, мать его, Русика. У меня практически скрутило пальцы на ногах, настолько поцелуй был хорош.
Что за херня?
Я бесцельно наматывал круги по Питеру после того как, потрясённый, покинул школу. Мне не хотелось раньше времени возвращаться домой, так как я свалил с двух последних уроков. К счастью, оставалось всего несколько недель до окончания школы. Даже учителей вроде как перестало заботить изучение нового материала. И если они не считали себя обязанными преподавать, я не собирался считать своё присутствие необходимым. До тех пор, пока я мог избегать подвешенного состояния до сдачи выпускных экзаменов и прохождения такой же стадии в июне, несколько пропущенных занятий не имело значения.
К сожалению, бесцельное вождение по Питеру заняло всего пятнадцать минут, и мне не хотелось впустую тратить бензин, чтобы спуститься к пляжу в Сестрорецке, как тут вдруг на тебе – я обнаружил, что остановился у закусочной. Пообедать можно было либо здесь, либо в Макдональдсе, но я ненавидел то, как глаза проклятого рыжего клоуна следили за мной по всему залу. Не говоря уже о Гамбургларе (это негодяй из комиксов, известный за ограбление в Макдональдсе), который явно скрывал свои наклонности. Я имею в виду, ну правда, он носил плащ и резвился. Он никого не дурачил.
Я вошёл и прошёл мимо знака «Свободных мест нет», направляясь к своему обычному столику в углу. Это было незадолго до того, как Кора встала у края моего стола с кофейником в руках.
- Давно не видела тебя, - и она взглянула на настенные часы, - ты рано. Судя по моим последним воспоминаниям, занятия в школе заканчиваются после трёх.
Я терпеть не мог жить в маленьком городке.
- А судя по моим последним воспоминаниям, ты не мой чёртов надзиратель, - парировал я.
Это действительно не её ума дело, был ли я в школе или нет.
- Ромки сегодня нет, - сообщила она мне, - и вообще, не то, чтобы тебя это заботило, но он с кем-то встречается.
- Я здесь не из-за Ромки, - ответил я сразу.
Я больше не «виделся» с Ромой, так как раскрыл в Валере Русике небольшой фетиш порки. Мы с Ромкой «сближались» исключительно на единственной основе того, что были двумя привлекательными геями подходящего возраста и проживающими в одном населённом пункте. Я даже не знал его фамилии. Конечно, Коре всего этого я не сказал. Пусть думает, что я мудак, который бросил Ромку и свалил налево. Вместо этого я добавил:
- Я здесь ради дерьмового кофе и куска фруктового пирога.
Она приподняла бровь, но, пожав плечами, оставила меня наедине с моим необъяснимым внутренним смятением.
Никогда бы не подумал, что поцелуй мог так потрясти меня. На самом деле я не был поклонником поцелуев, поскольку считал, что губы служили для более лучших целей, но это был не просто поцелуй. Я бы не чувствовал всего этого волнения из-за обычного поцелуя. Итак, я всё-таки заставил себя подумать над этим.
Чем я действительно занимаюсь с Валерой?
Мне нравилось шлёпать его. Я мог сказать об этом со стопроцентной уверенностью. Это было горячо и это заставляло меня твердеть, только подумав об этом. Несомненно, он тоже кайфовал.
Это было негласное соглашение. Это работало. Это было удобно.
В школе он нарочно ломал комедию, чтобы получить наказание, а мне хотелось наказать его. Он сказал, что для него это была физическая разрядка и психологический побег от безумных ожиданий, которые были наложены на него окружающими его людьми.
Однако, он также сказал мне в тот день в лесу, что не хотел разочаровывать меня, что он боится не оправдать моих надежд. Всё вышесказанное говорило о том, что Валера относился ко всему этому более серьёзно, чем я думал. Он начал примешивать меня к группе людей, которых, по его мнению, мог разочаровать, тем не менее, всё ещё казалось, что для него я отличался ото всех, когда он упомянул о власти, которую я имел над ним. Но ведь это была сексуальная власть, не так ли? Это не означало, что он хотел поцеловать меня. Это не означало, что я ему нравлюсь.
Так ли это плохо, если я нравлюсь Валере?
Дело было в том, что я тоже использовал в своих интересах моё наслаждение властью над Валерой, поскольку здесь я мог обуздать все те вещи, которые не мог контролировать в своей жизни. Это доставляло такое удовольствие, действительно удовольствие – возможность управлять телом Валеры, его оргазмом и давать ему что-то, чего никто больше не мог ему дать.
Правда, я никак не мог влиять на то, чтобы нравиться ему или нет, впрочем, это не важно.
Но ничего из этого нихрена не означало, что мне хотелось поцеловать его. Ничего из этого нихрена не означало, что мне должно было хотеться поцеловать его.
Я ел кусок фруктового пирога, тёплого, с шариком мороженого и решил исключить Валерку из своего внутреннего монолога.
Вместо этого я сосредоточился на том, что было более важным. Через несколько недель я закончу среднюю школу. Мне хотелось всё лето проработать, как всегда, а затем осенью переехать в центр Санкт-Петербурга. В Петербургском университете (СПбГУ) мне предоставили стипендию, но я всё ещё не совсем решался оставить свою мать один на один с Петром, особенно учитывая то, что Розалия собралась на Аляску. Мой универ находился слишком далеко, чтобы я мог остаться дома, но и идея уехать совсем не радовала меня. Конечно, матери бы помогали её подружки-медсёстры, но Пётр целиком зависел от всех тех штучек старшего брата и дружеского общения, которого он ни от кого больше не сможет получить.
Бьюсь об заклад, Валерка собирался в Гарвард или похожее дерьмо, и его гардероб уже был полон свитеров, чтобы обвязывать ими свои плечи.
Пирог был вкусным, но лучше мне не стало.
Я отправился домой. Сегодня я вернулся немного раньше, чем в те дни, когда не ездил к Русику, но не достаточно рано для моей матери, чтобы она заметила. Войдя в дом, я заперся у себя наверху. Затем, включив какую-то орущую агрессивную подростковую музыку, которую обычно не слушал, я попытался расслабиться и отключиться от всего. Какое-то время я то дремал, то возвращался в сознание.
- Денис! – сквозь наушники услышал я пронзительный крик.
- Что, ма? – закричал я, снимая наушники.
- Тащи сюда свою ленивую задницу!
Какого хера? Это шло в разрез наших отношений с матерью, которые были установлены уже лет десять. Она игнорировала меня, пока не нуждалась в моей помощи с Петром. А когда не хотела иметь дело со мной, отправляла к моему ублюдку-отцу. В остальных случаях меня предоставляли самому себе, и именно это меня устраивало.
Медленно я спустился вниз по лестнице и остановился в дверях кухни. Моя мать сидела с калькулятором и тем, что, я догадывался, было кучей счетов. Быстро взглянув на меня, она вернулась к бумаге, на которой что-то яростно строчила.
- Мне нужна тысяча долларов, - бросила она небрежно.
- Что? - я почти закричал на неё.
- Ты думаешь, мне нравится клянчить у моего сына деньги? – повысила она голос в ответ.
- А для чего ты получаешь грёбаные алименты и пособие на ребёнка?
- Денис! – шикнула она на то, чтобы я последил за своим языком, как будто она на самом деле имела какую-либо власть надо мной.
Я не был больше восьмилетним, и она не могла вымыть мне рот с мылом. Кроме того, я выработал иммунитет к этой дряни. На самом деле вместо мыла моим личным предпочтением была несколько другая пикантность, и мой рот был «пикантно чист» далеко не раз.
- Ты всё ещё хозяйничаешь в моём банковском счёте, не так ли? Зачем тогда вообще побеспокоилась спросить? – мой голос по-прежнему был повышен.
- Теперь, когда тебе уже восемнадцать, ты сам должен выписывать банковские чеки, - сказала она как ни в чём не бывало.
Что и требовалось доказать – она бы просто сделала это. Спасибо, Первый Федеральный Банк Питера.
Я ворвался к себе наверх и нашёл свою чековую книжку. Блядь, я работал все выходные и целое лето в магазине спорттоваров, раскатывая на сраном грузовике и экономя каждую копейку не для того, чтобы отдать все свои деньги матери. Врач Петра уже намного реже посещал его. Правда, оплата за его обучение в школе была нелепой. Я всегда считал, что он прекрасно мог бы учиться в бесплатной государственной школе Питера. На самом деле он был очень умным ребёнком.
- На, - сказал я сердито, быстро нацарапав данные на чеке и хлопнув им поверх стола.
Она кивнула.
Она даже не поблагодарила меня.
И мне нахер это не надо. Я должен был выбраться отсюда, чтобы забыть обо всей этой хуйне. Выйдя из дома, я уже был на полпути к своему грузовику, прежде чем понял, что сначала мне нужно определиться, куда ехать. Я набрал номер Валеры.
- Я еду к тебе, - сказал я, прежде чем он закончил своё приветствие.
- Хорошо.
- Готовь свою грёбаную задницу, Русик.
Я мог практически услышать, как он сглотнул, когда я назвал его «Русик».
- Что я сделал? – вкрадчиво спросил он.
Дерьмо. Я не должен вымещать на Валере зло на свою суку-мать. Хоть он и не рассказывал мне ничего, но я знал, что между ним и его матерью произошла какая-то хрень, которая и подтолкнула его пойти и купить ту трость. Я не хотел снова повторять эту ошибку. Для этого у меня было намного больше самообладания. И тут я вспомнил своё обещание, которое дал ему в кладовке дворника.
- Я раскусил твою затею.
- Мою затею?
- Смазка в кармане. Во время ланча одел кольцо на свой член. Забыл надеть нижнее бельё. Вспоминаешь?
- А, - сказал он вполголоса, - это.
- Да, это, - строго сказал я, - кто командует, Валера?
- Ты, - ответил он тихо.
Мой член дёрнулся.
Я свернул на подъездную дорожку к дому Русика и, едва выключив двигатель, стал рыться за своим сиденьем в поисках коричневого бумажного пакета, который, я знал, был там. У меня была припрятана ещё одна игрушка, которую мы пока не использовали, и я решил, что сейчас появилась прекрасная возможность опробовать её.
Входная дверь в дом Русиков распахнулась прежде, чем я успел постучать. В дверях стоял он всего лишь в паре джинсов, низко сидящих на бёдрах, из которых был виден пояс какого-то дизайнерского брендового нижнего белья. Его волосы были мокрыми, как будто он только что вылез из-под душа.
Ебать, он был красив.
Я только что подумал, что Валера был красив?
Я попытался стереть эту мысль из головы. Видимо, моя мамаша тряханула меня гораздо сильнее, чем я думал.
- Родители дома? – спросил я.
Сейчас было позже, чем обычно я бывал здесь.
- Не всё ли равно?
- Не для меня, чёртов развратник.
Валерка засмеялся, прежде чем ответить:
- Нет, дока не будет допоздна.
Если Валера и увидел пакет в моей руке, то не упомянул об этом. Вместо этого он спокойно стоял и ждал моих указаний. Ну вот, так-то лучше.
- Снимай штаны и нагибайся над диваном, - сказал я, указывая в сторону гостиной.
Диван был лучшим по высоте для того, что я планировал сделать с той прекрасной попочкой. Он остался стоять там же, где и был, и расстегнул свои штаны. С мягким стуком они упали на пол, и он предстал передо мной в насыщенного изумрудно-зелёного цвета трусах, похожий на чёртового Дэвида Бекхэма, изображающего из себя модель в коллекции белья от Armani.
Он пытался убить меня.
- И их, тоже.
Он поддел большими пальцами пояс и, вместо того, чтобы позволить им упасть, нагнулся, продолжая пристально смотреть мне в глаза, и трусы медленно заскользили по его ногам. После этого он вышел из кучи одежды и не спеша направился в гостиную с высоко поднятой головой. Он выглядел изящно и эффектно, мягко ступая босыми ногами по паркету, а его задница сжималась и разжималась. Пока он не склонился над диваном.
Теперь он был моим.
Я шёл к нему медленно, вынимая из пакета игрушку. Как только я достиг своей цели, то отбросил пакет в сторону и провёл кожаными полосками по его великолепной попке.
- Чувствуешь, Валера?
Он кивнул.
- Это флоггер. Эти кусочки кожи сейчас так отхлещут твою задницу, пока ты не начнёшь кричать. Ты хотел бы этого, верно?
Он кивнул с ещё большим энтузиазмом.
- Я не буду хлестать слишком сильно, так как уже всыпал тебе сегодня.
При упоминании о нашей недавней встрече всё тело Валеры покраснело. Интересно, он подумал о поцелуе?
С минуту я осматривал задницу Валеры. Она не выглядела особо побитой – я ведь слабо отшлёпал его сегодня, словно подготавливал для того, что собирался сделать сейчас. У меня не было сомнений, что Валера был готов к чему-то более грубому.
То, как он подталкивал свою задницу навстречу ракетке от пинг-понга сегодня в кладовке, говорило мне о том, что он хотел большего.
Подняв левую руку, я хлопнул ею по его левой ягодице. Стон, который в результате вырвался из него, явно был полон нужды. Так что я стал поудобней и, отведя правую руку назад, повернул своим запястьем и пустил в ход флоггер. Кожаные хвосты полосонули поперёк его правой половинки. Полоски раскинулись и, благодаря ускорению, их концы с большей силой хлестнули по его бедру. Валерка слегка подпрыгнул. Я колебался, но он заверил меня:
- Ещё. Обалдеть, Дениска. Я никогда ещё не чувствовал такого…
Я прервал его вторым поворотом запястья в сторону соседней половинки.
- Ёб твою мать, - закричал он почти благоговейно.
Похоже, Валера Русик нашёл свою новую любимую игрушку. Я обвил вокруг него свою руку, чтобы схватить его член, и был приятно, ну ладно, не удивлён – он уже стоял.
- Тебе нравится быть отхлёстанным флоггером, правда?
Он кивнул.
- Тогда не буду тебя разочаровывать.
И полосонув по задней части его бедра, я был вознаграждён гортанным стоном. Спустя ещё несколько ударов я потерялся в движениях. Это было психологическим очищением – наблюдать, как кожаные хвосты секли его кожу. Я, как всегда, ловил кайф, любуясь раскрасневшейся задницей Валеры, когда он отдавался на милость моим прикосновениям. Я практиковался с флоггером на своей руке, так что имел представление о том, как он будет ощущаться. Используя его, я чувствовал себя комфортно, не так, как с тростью, и стегающие звуки кожи по его ягодицам доставляли удовольствие. Независимо от того, что балдел я, уверен, Валера тоже получал при этом всё, в чём нуждался. По звукам его стонов я мог сказать, что он уже хотел чего-то большего. Я остановился.
- Повернись.
Он выпрямился и молча повернулся, но выражение его лица было озадаченным. Я полез в карман и вытащил чёрное силиконовое кольцо, которое всё ещё прожигало дыру в моём кармане. Затем поднял его, чтобы он мог видеть.
- Сейчас я одену его на тебя. Кончай, когда захочешь, но я не сниму его, пока ты этого не сделаешь.
Валерка хныкнул.
Я спрятал улыбку.
Мне нужно было, чтобы его член стал мягче, и я смог надеть на него кольцо, поэтому я сказал ему подождать, а сам пошёл за смазкой. Он направил меня в ванную, где я и нашёл бутылочку. Опустившись перед ним на колени, я стал смазывать его член и мошонку, слегка дразня их теплом своего дыхания. Одев кольцо на его член, я продел в него сначала один из его шаров, а затем другой, прежде чем натянуть его до самого основания. После этого я зажал его член в свой кулак и сделал несколько накачивающих рывков, наблюдая за его увеличением. Увидев это зрелище, я взял свои предыдущие мысли обратно. К чёрту нижнее бельё, Валерка, определённо, был предназначен быть моделью и демонстрировать кольца для членов.
Поднявшись, я приказал Валере встать в прежнюю позицию.
На этот раз я ударил флоггером по его левой половинке, при этом кожаные хвосты задели его шары. Валерка что-то простонал, и это очень походило на моё имя. Я продолжал задавать перцу всему его заду и наблюдать за прекрасным цветением, распространяющимся по всей его отменной попке. Это было незадолго до того, как Валера уже практически визжал. Я мог сказать, была бы его воля, то он кончил бы уже давным-давно – кольцо, сжимавшее основание его члена, не позволяло ему кончить, но с его задницы было достаточно. Судя по всему, завтрашняя суббота, определённо, будет потрачена на то, чтобы отойти от порки.
- Потрогай себя, - приказал я.
Рука Валеры была на его члене, прежде чем я закончил предложение.
- Какая нетерпеливая сучка, - хихикнул я позади него.
Он застонал.
Сейчас я не собирался его трахать, но подразнить хотелось. Пока он дрочил себе, по-прежнему опираясь на диван, я снова схватил смазку и налил её вдоль его щели. Затем расстегнул молнию на своих джинсах и немного спустил их вместе с боксёрами вниз, после чего скользнул своим членом вдоль щели между его сочными, замученными щечками, заставляя его извиваться. Я водил своим твёрдым органом мимо его входа, распространяя смазку, но так и не проникая в отверстие. Он напрягся, сдавливаемый кольцом и задыхающийся от всхлипов, и я знал, что он был на грани - в той точке, где боль стала удовольствием, оно рисковало снова стать болью. Я выдавил ещё немного смазки на свою правую руку и растёр её по двум пальцам. Без предупреждения я ввёл один палец в Валерку и закружил им внутри. Он пискнул в ответ, и я воспринял это как хороший знак.
Введя второй палец, я начал двигать ими внутри него, потирая его простату и надеясь, что это толкнёт его через край.
Так и случилось.
Из него вырвался истошный, чувственный крик, и он кончил, окрашивая спермой спинку кожаного дивана. Он всё ещё содрогался от своего удовольствия, когда я схватил его за талию и стал ни на шутку тереться против него, трахая себя вдоль его щели, а он почти ритмично пульсировал подо мной. Это не заняло много времени, прежде чем я достиг оргазма и кончил на его выгнутую спину. Сделав шаг назад, я смотрел, как моя густая белая сперма стекала с его спины на покрасневшую, пятнистую попку.
- Замри, - приказал я, хотя судя по виду, он и так вряд ли сможет двигаться в ближайшее время.
Он всё ещё был согнут над диваном, когда я вернулся из его комнаты. Сначала я вытер его спину и зад, а также спинку дивана, и затем аккуратно снял кольцо с его члена. Поле этого я начал втирать в его задницу гель с арникой, спускаясь вниз по ногам, где флоггер задевал их. Я был нежен. Его кожа была горячей на ощупь, но я хотел убедиться, что его мышцы будут расслаблены. В конце концов, Валера начал с облегчением оседать.
Я помог ему надеть спортивки, а затем, поддерживая, усадил на диван. Как только он сел, я сделал шаг, чтобы поднять флоггер.
- Вообще-то, тебе не обязательно уходить, - нарушил Валера молчание, выглядя совершенно робким.
Он смотрел на меня сквозь свои ресницы, как чёртов Бэмби.
- А разве тебе не нужно перевести какого-нибудь Пруста или ещё что?
- Я уже закончил Пруста. Сейчас я читаю Кутзее, - ответил он серьёзно, - но ты прав, перевод Пруста на английский ужасен.
Я не знал, что он имел в виду, но реально был польщён тем, что он говорил со мной без снисхождения. Что за дела, чёрт возьми?
Я не должен быть польщён чем-то подобным. Я имею в виду, я не был одним из его подхалимов и не нуждался в его одобрении.
- Ну, в этом я тебе не помощник, - сказал я честно.
Валерка покачал головой, как бы извиняясь, затем снова заговорил серьёзно:
- Послушай, ты ведь приехал сюда не просто так. Что-то заставило тебя, и дело не только во мне.
Я колебался.
- Я понимаю, что ты всё равно контролировал сейчас ситуацию, но когда на кону моя задница, твоя голова должна быть в нужном месте.
Конечно, он был прав. Хоть я и оправдал на этот раз свои мотивы, используя чужое тело для разрядки, которая, с одной стороны, была взаимной, но совсем другое дело, когда этот человек мог пострадать.
- Ты познакомился с моей матерью. Так что, по крайней мере, можешь рассказать мне о своей, - заявил он.
- Я совершенно не в настроении для разговоров по душам, - ответил я грубо, - и как ты понял, что это моя мать?
- Тебе обязательно об этом спрашивать?
С минуту я молча стоял, взвешивая свои варианты. Я никогда, никогда не говорил никому об этом, но полагал, что Валерке я мог довериться. Тем более, моя мать была далеко не так плоха, как его. Она была похожа на Степфордских жён, у которых в мозгах было короткое замыкание. А моей просто было насрать на меня. Я скользнул в кресло рядом с диваном, перед тем как начать малоприятную беседу.
- Она попросила у меня деньги. Не взаймы, а как теперь до меня дошло, просто, чтобы взять.
- Зачем?
- О, она утверждала, что это нужно для моего младшего брата, что, вероятно, так и есть. У него имеются «особые потребности», - процитировал я дурацкую фразу, которую всегда повторяла моя мать, - но она получает деньги от моего отца, которых должно быть более чем достаточно, чтобы заботиться о нём. И это не первый раз, когда она просит у меня денег.
- Она повесила на тебя большую ответственность. Ты же не третий родитель.
- Да, - сказал я, - то есть я, конечно, не против помогать своему брату, но она так безответственно обращается с деньгами, что я даже не знаю, на кой хер она их тратит.
- И она, вероятно, ужасно злится, когда ты спрашиваешь об этом, - предположил Валерка.
- Точно, - согласился я, свою чековую книжку она держала под замком.
Валерка задумчиво посмотрел на меня на мгновение, а затем проговорил:
- Взрослые не всегда поступают так, как мы ожидаем, они должны себя вести.
- Звучишь как печенье с предсказанием в китайском ресторане, - сострил я.
- Я имел обыкновение смотреть повторные показы Кунг-Фу: Легенда продолжается, когда родители думали, что я читал, - ухмыльнулся мне Валерка.
Я фыркнул. Так или иначе, я не мог представить Валерку, смотрящего телевизор.
- Ладно, - я заставил себя подняться с кресла, - мне нужно идти. Спасибо за то, что, ну типа, выслушал меня.
- В любое время, Денис. Действительно, - ответил Валерка, осторожно встав с дивана, и провёл меня до двери.
Медленно я пошёл обратно в свой грузовик, всё ещё вроде как огорошенный серьёзной беседой, которая только что была у меня с Валеркой.
Нифига себе, и что это было? Когда это Валера Русик стал моим задушевным другом?
Каждый год в этот день ты без слов уходил из дома,
Чтоб никто не раскрыл затаившихся тайн по лицу,
И, пока торопился ты, чтобы успеть до парома,
Прекращались дожди и ноябрь стремился к концу.
На других берегах все следы заметал упрямо,
Свежевыпавший снег, как младенца, качал в руках.
Каждый год ты сбегал туда, чтоб найти ураганы
И на небо подняться на тонких картонных крылах.
Мне однажды сказал пилигрим, от рожденья незрячий,
Что встречался с тобой на окраине северных льдин.
Ты к нему прикоснулся своею ладонью горячей
И открылись глаза старика; словно в темень глубин,
В океанскую мглу провалилось рассветное солнце!
Говорил он с печалью, когда собирался уйти:
«Я теперь вижу истину. Верь мне, он не вернётся,
Отыскал он всё, что так ожидал найти…»
Я поцеловал Валерку, мать его, Русика. У меня практически скрутило пальцы на ногах, настолько поцелуй был хорош.
Что за херня?
Я бесцельно наматывал круги по Питеру после того как, потрясённый, покинул школу. Мне не хотелось раньше времени возвращаться домой, так как я свалил с двух последних уроков. К счастью, оставалось всего несколько недель до окончания школы. Даже учителей вроде как перестало заботить изучение нового материала. И если они не считали себя обязанными преподавать, я не собирался считать своё присутствие необходимым. До тех пор, пока я мог избегать подвешенного состояния до сдачи выпускных экзаменов и прохождения такой же стадии в июне, несколько пропущенных занятий не имело значения.
К сожалению, бесцельное вождение по Питеру заняло всего пятнадцать минут, и мне не хотелось впустую тратить бензин, чтобы спуститься к пляжу в Сестрорецке, как тут вдруг на тебе – я обнаружил, что остановился у закусочной. Пообедать можно было либо здесь, либо в Макдональдсе, но я ненавидел то, как глаза проклятого рыжего клоуна следили за мной по всему залу. Не говоря уже о Гамбургларе (это негодяй из комиксов, известный за ограбление в Макдональдсе), который явно скрывал свои наклонности. Я имею в виду, ну правда, он носил плащ и резвился. Он никого не дурачил.
Я вошёл и прошёл мимо знака «Свободных мест нет», направляясь к своему обычному столику в углу. Это было незадолго до того, как Кора встала у края моего стола с кофейником в руках.
- Давно не видела тебя, - и она взглянула на настенные часы, - ты рано. Судя по моим последним воспоминаниям, занятия в школе заканчиваются после трёх.
Я терпеть не мог жить в маленьком городке.
- А судя по моим последним воспоминаниям, ты не мой чёртов надзиратель, - парировал я.
Это действительно не её ума дело, был ли я в школе или нет.
- Ромки сегодня нет, - сообщила она мне, - и вообще, не то, чтобы тебя это заботило, но он с кем-то встречается.
- Я здесь не из-за Ромки, - ответил я сразу.
Я больше не «виделся» с Ромой, так как раскрыл в Валере Русике небольшой фетиш порки. Мы с Ромкой «сближались» исключительно на единственной основе того, что были двумя привлекательными геями подходящего возраста и проживающими в одном населённом пункте. Я даже не знал его фамилии. Конечно, Коре всего этого я не сказал. Пусть думает, что я мудак, который бросил Ромку и свалил налево. Вместо этого я добавил:
- Я здесь ради дерьмового кофе и куска фруктового пирога.
Она приподняла бровь, но, пожав плечами, оставила меня наедине с моим необъяснимым внутренним смятением.
Никогда бы не подумал, что поцелуй мог так потрясти меня. На самом деле я не был поклонником поцелуев, поскольку считал, что губы служили для более лучших целей, но это был не просто поцелуй. Я бы не чувствовал всего этого волнения из-за обычного поцелуя. Итак, я всё-таки заставил себя подумать над этим.
Чем я действительно занимаюсь с Валерой?
Мне нравилось шлёпать его. Я мог сказать об этом со стопроцентной уверенностью. Это было горячо и это заставляло меня твердеть, только подумав об этом. Несомненно, он тоже кайфовал.
Это было негласное соглашение. Это работало. Это было удобно.
В школе он нарочно ломал комедию, чтобы получить наказание, а мне хотелось наказать его. Он сказал, что для него это была физическая разрядка и психологический побег от безумных ожиданий, которые были наложены на него окружающими его людьми.
Однако, он также сказал мне в тот день в лесу, что не хотел разочаровывать меня, что он боится не оправдать моих надежд. Всё вышесказанное говорило о том, что Валера относился ко всему этому более серьёзно, чем я думал. Он начал примешивать меня к группе людей, которых, по его мнению, мог разочаровать, тем не менее, всё ещё казалось, что для него я отличался ото всех, когда он упомянул о власти, которую я имел над ним. Но ведь это была сексуальная власть, не так ли? Это не означало, что он хотел поцеловать меня. Это не означало, что я ему нравлюсь.
Так ли это плохо, если я нравлюсь Валере?
Дело было в том, что я тоже использовал в своих интересах моё наслаждение властью над Валерой, поскольку здесь я мог обуздать все те вещи, которые не мог контролировать в своей жизни. Это доставляло такое удовольствие, действительно удовольствие – возможность управлять телом Валеры, его оргазмом и давать ему что-то, чего никто больше не мог ему дать.
Правда, я никак не мог влиять на то, чтобы нравиться ему или нет, впрочем, это не важно.
Но ничего из этого нихрена не означало, что мне хотелось поцеловать его. Ничего из этого нихрена не означало, что мне должно было хотеться поцеловать его.
Я ел кусок фруктового пирога, тёплого, с шариком мороженого и решил исключить Валерку из своего внутреннего монолога.
Вместо этого я сосредоточился на том, что было более важным. Через несколько недель я закончу среднюю школу. Мне хотелось всё лето проработать, как всегда, а затем осенью переехать в центр Санкт-Петербурга. В Петербургском университете (СПбГУ) мне предоставили стипендию, но я всё ещё не совсем решался оставить свою мать один на один с Петром, особенно учитывая то, что Розалия собралась на Аляску. Мой универ находился слишком далеко, чтобы я мог остаться дома, но и идея уехать совсем не радовала меня. Конечно, матери бы помогали её подружки-медсёстры, но Пётр целиком зависел от всех тех штучек старшего брата и дружеского общения, которого он ни от кого больше не сможет получить.
Бьюсь об заклад, Валерка собирался в Гарвард или похожее дерьмо, и его гардероб уже был полон свитеров, чтобы обвязывать ими свои плечи.
Пирог был вкусным, но лучше мне не стало.
Я отправился домой. Сегодня я вернулся немного раньше, чем в те дни, когда не ездил к Русику, но не достаточно рано для моей матери, чтобы она заметила. Войдя в дом, я заперся у себя наверху. Затем, включив какую-то орущую агрессивную подростковую музыку, которую обычно не слушал, я попытался расслабиться и отключиться от всего. Какое-то время я то дремал, то возвращался в сознание.
- Денис! – сквозь наушники услышал я пронзительный крик.
- Что, ма? – закричал я, снимая наушники.
- Тащи сюда свою ленивую задницу!
Какого хера? Это шло в разрез наших отношений с матерью, которые были установлены уже лет десять. Она игнорировала меня, пока не нуждалась в моей помощи с Петром. А когда не хотела иметь дело со мной, отправляла к моему ублюдку-отцу. В остальных случаях меня предоставляли самому себе, и именно это меня устраивало.
Медленно я спустился вниз по лестнице и остановился в дверях кухни. Моя мать сидела с калькулятором и тем, что, я догадывался, было кучей счетов. Быстро взглянув на меня, она вернулась к бумаге, на которой что-то яростно строчила.
- Мне нужна тысяча долларов, - бросила она небрежно.
- Что? - я почти закричал на неё.
- Ты думаешь, мне нравится клянчить у моего сына деньги? – повысила она голос в ответ.
- А для чего ты получаешь грёбаные алименты и пособие на ребёнка?
- Денис! – шикнула она на то, чтобы я последил за своим языком, как будто она на самом деле имела какую-либо власть надо мной.
Я не был больше восьмилетним, и она не могла вымыть мне рот с мылом. Кроме того, я выработал иммунитет к этой дряни. На самом деле вместо мыла моим личным предпочтением была несколько другая пикантность, и мой рот был «пикантно чист» далеко не раз.
- Ты всё ещё хозяйничаешь в моём банковском счёте, не так ли? Зачем тогда вообще побеспокоилась спросить? – мой голос по-прежнему был повышен.
- Теперь, когда тебе уже восемнадцать, ты сам должен выписывать банковские чеки, - сказала она как ни в чём не бывало.
Что и требовалось доказать – она бы просто сделала это. Спасибо, Первый Федеральный Банк Питера.
Я ворвался к себе наверх и нашёл свою чековую книжку. Блядь, я работал все выходные и целое лето в магазине спорттоваров, раскатывая на сраном грузовике и экономя каждую копейку не для того, чтобы отдать все свои деньги матери. Врач Петра уже намного реже посещал его. Правда, оплата за его обучение в школе была нелепой. Я всегда считал, что он прекрасно мог бы учиться в бесплатной государственной школе Питера. На самом деле он был очень умным ребёнком.
- На, - сказал я сердито, быстро нацарапав данные на чеке и хлопнув им поверх стола.
Она кивнула.
Она даже не поблагодарила меня.
И мне нахер это не надо. Я должен был выбраться отсюда, чтобы забыть обо всей этой хуйне. Выйдя из дома, я уже был на полпути к своему грузовику, прежде чем понял, что сначала мне нужно определиться, куда ехать. Я набрал номер Валеры.
- Я еду к тебе, - сказал я, прежде чем он закончил своё приветствие.
- Хорошо.
- Готовь свою грёбаную задницу, Русик.
Я мог практически услышать, как он сглотнул, когда я назвал его «Русик».
- Что я сделал? – вкрадчиво спросил он.
Дерьмо. Я не должен вымещать на Валере зло на свою суку-мать. Хоть он и не рассказывал мне ничего, но я знал, что между ним и его матерью произошла какая-то хрень, которая и подтолкнула его пойти и купить ту трость. Я не хотел снова повторять эту ошибку. Для этого у меня было намного больше самообладания. И тут я вспомнил своё обещание, которое дал ему в кладовке дворника.
- Я раскусил твою затею.
- Мою затею?
- Смазка в кармане. Во время ланча одел кольцо на свой член. Забыл надеть нижнее бельё. Вспоминаешь?
- А, - сказал он вполголоса, - это.
- Да, это, - строго сказал я, - кто командует, Валера?
- Ты, - ответил он тихо.
Мой член дёрнулся.
Я свернул на подъездную дорожку к дому Русика и, едва выключив двигатель, стал рыться за своим сиденьем в поисках коричневого бумажного пакета, который, я знал, был там. У меня была припрятана ещё одна игрушка, которую мы пока не использовали, и я решил, что сейчас появилась прекрасная возможность опробовать её.
Входная дверь в дом Русиков распахнулась прежде, чем я успел постучать. В дверях стоял он всего лишь в паре джинсов, низко сидящих на бёдрах, из которых был виден пояс какого-то дизайнерского брендового нижнего белья. Его волосы были мокрыми, как будто он только что вылез из-под душа.
Ебать, он был красив.
Я только что подумал, что Валера был красив?
Я попытался стереть эту мысль из головы. Видимо, моя мамаша тряханула меня гораздо сильнее, чем я думал.
- Родители дома? – спросил я.
Сейчас было позже, чем обычно я бывал здесь.
- Не всё ли равно?
- Не для меня, чёртов развратник.
Валерка засмеялся, прежде чем ответить:
- Нет, дока не будет допоздна.
Если Валера и увидел пакет в моей руке, то не упомянул об этом. Вместо этого он спокойно стоял и ждал моих указаний. Ну вот, так-то лучше.
- Снимай штаны и нагибайся над диваном, - сказал я, указывая в сторону гостиной.
Диван был лучшим по высоте для того, что я планировал сделать с той прекрасной попочкой. Он остался стоять там же, где и был, и расстегнул свои штаны. С мягким стуком они упали на пол, и он предстал передо мной в насыщенного изумрудно-зелёного цвета трусах, похожий на чёртового Дэвида Бекхэма, изображающего из себя модель в коллекции белья от Armani.
Он пытался убить меня.
- И их, тоже.
Он поддел большими пальцами пояс и, вместо того, чтобы позволить им упасть, нагнулся, продолжая пристально смотреть мне в глаза, и трусы медленно заскользили по его ногам. После этого он вышел из кучи одежды и не спеша направился в гостиную с высоко поднятой головой. Он выглядел изящно и эффектно, мягко ступая босыми ногами по паркету, а его задница сжималась и разжималась. Пока он не склонился над диваном.
Теперь он был моим.
Я шёл к нему медленно, вынимая из пакета игрушку. Как только я достиг своей цели, то отбросил пакет в сторону и провёл кожаными полосками по его великолепной попке.
- Чувствуешь, Валера?
Он кивнул.
- Это флоггер. Эти кусочки кожи сейчас так отхлещут твою задницу, пока ты не начнёшь кричать. Ты хотел бы этого, верно?
Он кивнул с ещё большим энтузиазмом.
- Я не буду хлестать слишком сильно, так как уже всыпал тебе сегодня.
При упоминании о нашей недавней встрече всё тело Валеры покраснело. Интересно, он подумал о поцелуе?
С минуту я осматривал задницу Валеры. Она не выглядела особо побитой – я ведь слабо отшлёпал его сегодня, словно подготавливал для того, что собирался сделать сейчас. У меня не было сомнений, что Валера был готов к чему-то более грубому.
То, как он подталкивал свою задницу навстречу ракетке от пинг-понга сегодня в кладовке, говорило мне о том, что он хотел большего.
Подняв левую руку, я хлопнул ею по его левой ягодице. Стон, который в результате вырвался из него, явно был полон нужды. Так что я стал поудобней и, отведя правую руку назад, повернул своим запястьем и пустил в ход флоггер. Кожаные хвосты полосонули поперёк его правой половинки. Полоски раскинулись и, благодаря ускорению, их концы с большей силой хлестнули по его бедру. Валерка слегка подпрыгнул. Я колебался, но он заверил меня:
- Ещё. Обалдеть, Дениска. Я никогда ещё не чувствовал такого…
Я прервал его вторым поворотом запястья в сторону соседней половинки.
- Ёб твою мать, - закричал он почти благоговейно.
Похоже, Валера Русик нашёл свою новую любимую игрушку. Я обвил вокруг него свою руку, чтобы схватить его член, и был приятно, ну ладно, не удивлён – он уже стоял.
- Тебе нравится быть отхлёстанным флоггером, правда?
Он кивнул.
- Тогда не буду тебя разочаровывать.
И полосонув по задней части его бедра, я был вознаграждён гортанным стоном. Спустя ещё несколько ударов я потерялся в движениях. Это было психологическим очищением – наблюдать, как кожаные хвосты секли его кожу. Я, как всегда, ловил кайф, любуясь раскрасневшейся задницей Валеры, когда он отдавался на милость моим прикосновениям. Я практиковался с флоггером на своей руке, так что имел представление о том, как он будет ощущаться. Используя его, я чувствовал себя комфортно, не так, как с тростью, и стегающие звуки кожи по его ягодицам доставляли удовольствие. Независимо от того, что балдел я, уверен, Валера тоже получал при этом всё, в чём нуждался. По звукам его стонов я мог сказать, что он уже хотел чего-то большего. Я остановился.
- Повернись.
Он выпрямился и молча повернулся, но выражение его лица было озадаченным. Я полез в карман и вытащил чёрное силиконовое кольцо, которое всё ещё прожигало дыру в моём кармане. Затем поднял его, чтобы он мог видеть.
- Сейчас я одену его на тебя. Кончай, когда захочешь, но я не сниму его, пока ты этого не сделаешь.
Валерка хныкнул.
Я спрятал улыбку.
Мне нужно было, чтобы его член стал мягче, и я смог надеть на него кольцо, поэтому я сказал ему подождать, а сам пошёл за смазкой. Он направил меня в ванную, где я и нашёл бутылочку. Опустившись перед ним на колени, я стал смазывать его член и мошонку, слегка дразня их теплом своего дыхания. Одев кольцо на его член, я продел в него сначала один из его шаров, а затем другой, прежде чем натянуть его до самого основания. После этого я зажал его член в свой кулак и сделал несколько накачивающих рывков, наблюдая за его увеличением. Увидев это зрелище, я взял свои предыдущие мысли обратно. К чёрту нижнее бельё, Валерка, определённо, был предназначен быть моделью и демонстрировать кольца для членов.
Поднявшись, я приказал Валере встать в прежнюю позицию.
На этот раз я ударил флоггером по его левой половинке, при этом кожаные хвосты задели его шары. Валерка что-то простонал, и это очень походило на моё имя. Я продолжал задавать перцу всему его заду и наблюдать за прекрасным цветением, распространяющимся по всей его отменной попке. Это было незадолго до того, как Валера уже практически визжал. Я мог сказать, была бы его воля, то он кончил бы уже давным-давно – кольцо, сжимавшее основание его члена, не позволяло ему кончить, но с его задницы было достаточно. Судя по всему, завтрашняя суббота, определённо, будет потрачена на то, чтобы отойти от порки.
- Потрогай себя, - приказал я.
Рука Валеры была на его члене, прежде чем я закончил предложение.
- Какая нетерпеливая сучка, - хихикнул я позади него.
Он застонал.
Сейчас я не собирался его трахать, но подразнить хотелось. Пока он дрочил себе, по-прежнему опираясь на диван, я снова схватил смазку и налил её вдоль его щели. Затем расстегнул молнию на своих джинсах и немного спустил их вместе с боксёрами вниз, после чего скользнул своим членом вдоль щели между его сочными, замученными щечками, заставляя его извиваться. Я водил своим твёрдым органом мимо его входа, распространяя смазку, но так и не проникая в отверстие. Он напрягся, сдавливаемый кольцом и задыхающийся от всхлипов, и я знал, что он был на грани - в той точке, где боль стала удовольствием, оно рисковало снова стать болью. Я выдавил ещё немного смазки на свою правую руку и растёр её по двум пальцам. Без предупреждения я ввёл один палец в Валерку и закружил им внутри. Он пискнул в ответ, и я воспринял это как хороший знак.
Введя второй палец, я начал двигать ими внутри него, потирая его простату и надеясь, что это толкнёт его через край.
Так и случилось.
Из него вырвался истошный, чувственный крик, и он кончил, окрашивая спермой спинку кожаного дивана. Он всё ещё содрогался от своего удовольствия, когда я схватил его за талию и стал ни на шутку тереться против него, трахая себя вдоль его щели, а он почти ритмично пульсировал подо мной. Это не заняло много времени, прежде чем я достиг оргазма и кончил на его выгнутую спину. Сделав шаг назад, я смотрел, как моя густая белая сперма стекала с его спины на покрасневшую, пятнистую попку.
- Замри, - приказал я, хотя судя по виду, он и так вряд ли сможет двигаться в ближайшее время.
Он всё ещё был согнут над диваном, когда я вернулся из его комнаты. Сначала я вытер его спину и зад, а также спинку дивана, и затем аккуратно снял кольцо с его члена. Поле этого я начал втирать в его задницу гель с арникой, спускаясь вниз по ногам, где флоггер задевал их. Я был нежен. Его кожа была горячей на ощупь, но я хотел убедиться, что его мышцы будут расслаблены. В конце концов, Валера начал с облегчением оседать.
Я помог ему надеть спортивки, а затем, поддерживая, усадил на диван. Как только он сел, я сделал шаг, чтобы поднять флоггер.
- Вообще-то, тебе не обязательно уходить, - нарушил Валера молчание, выглядя совершенно робким.
Он смотрел на меня сквозь свои ресницы, как чёртов Бэмби.
- А разве тебе не нужно перевести какого-нибудь Пруста или ещё что?
- Я уже закончил Пруста. Сейчас я читаю Кутзее, - ответил он серьёзно, - но ты прав, перевод Пруста на английский ужасен.
Я не знал, что он имел в виду, но реально был польщён тем, что он говорил со мной без снисхождения. Что за дела, чёрт возьми?
Я не должен быть польщён чем-то подобным. Я имею в виду, я не был одним из его подхалимов и не нуждался в его одобрении.
- Ну, в этом я тебе не помощник, - сказал я честно.
Валерка покачал головой, как бы извиняясь, затем снова заговорил серьёзно:
- Послушай, ты ведь приехал сюда не просто так. Что-то заставило тебя, и дело не только во мне.
Я колебался.
- Я понимаю, что ты всё равно контролировал сейчас ситуацию, но когда на кону моя задница, твоя голова должна быть в нужном месте.
Конечно, он был прав. Хоть я и оправдал на этот раз свои мотивы, используя чужое тело для разрядки, которая, с одной стороны, была взаимной, но совсем другое дело, когда этот человек мог пострадать.
- Ты познакомился с моей матерью. Так что, по крайней мере, можешь рассказать мне о своей, - заявил он.
- Я совершенно не в настроении для разговоров по душам, - ответил я грубо, - и как ты понял, что это моя мать?
- Тебе обязательно об этом спрашивать?
С минуту я молча стоял, взвешивая свои варианты. Я никогда, никогда не говорил никому об этом, но полагал, что Валерке я мог довериться. Тем более, моя мать была далеко не так плоха, как его. Она была похожа на Степфордских жён, у которых в мозгах было короткое замыкание. А моей просто было насрать на меня. Я скользнул в кресло рядом с диваном, перед тем как начать малоприятную беседу.
- Она попросила у меня деньги. Не взаймы, а как теперь до меня дошло, просто, чтобы взять.
- Зачем?
- О, она утверждала, что это нужно для моего младшего брата, что, вероятно, так и есть. У него имеются «особые потребности», - процитировал я дурацкую фразу, которую всегда повторяла моя мать, - но она получает деньги от моего отца, которых должно быть более чем достаточно, чтобы заботиться о нём. И это не первый раз, когда она просит у меня денег.
- Она повесила на тебя большую ответственность. Ты же не третий родитель.
- Да, - сказал я, - то есть я, конечно, не против помогать своему брату, но она так безответственно обращается с деньгами, что я даже не знаю, на кой хер она их тратит.
- И она, вероятно, ужасно злится, когда ты спрашиваешь об этом, - предположил Валерка.
- Точно, - согласился я, свою чековую книжку она держала под замком.
Валерка задумчиво посмотрел на меня на мгновение, а затем проговорил:
- Взрослые не всегда поступают так, как мы ожидаем, они должны себя вести.
- Звучишь как печенье с предсказанием в китайском ресторане, - сострил я.
- Я имел обыкновение смотреть повторные показы Кунг-Фу: Легенда продолжается, когда родители думали, что я читал, - ухмыльнулся мне Валерка.
Я фыркнул. Так или иначе, я не мог представить Валерку, смотрящего телевизор.
- Ладно, - я заставил себя подняться с кресла, - мне нужно идти. Спасибо за то, что, ну типа, выслушал меня.
- В любое время, Денис. Действительно, - ответил Валерка, осторожно встав с дивана, и провёл меня до двери.
Медленно я пошёл обратно в свой грузовик, всё ещё вроде как огорошенный серьёзной беседой, которая только что была у меня с Валеркой.
Нифига себе, и что это было? Когда это Валера Русик стал моим задушевным другом?
Каждый год в этот день ты без слов уходил из дома,
Чтоб никто не раскрыл затаившихся тайн по лицу,
И, пока торопился ты, чтобы успеть до парома,
Прекращались дожди и ноябрь стремился к концу.
На других берегах все следы заметал упрямо,
Свежевыпавший снег, как младенца, качал в руках.
Каждый год ты сбегал туда, чтоб найти ураганы
И на небо подняться на тонких картонных крылах.
Мне однажды сказал пилигрим, от рожденья незрячий,
Что встречался с тобой на окраине северных льдин.
Ты к нему прикоснулся своею ладонью горячей
И открылись глаза старика; словно в темень глубин,
В океанскую мглу провалилось рассветное солнце!
Говорил он с печалью, когда собирался уйти:
«Я теперь вижу истину. Верь мне, он не вернётся,
Отыскал он всё, что так ожидал найти…»
Опубликовано: 2018-05-21 19:19:10
Количество просмотров: 178
Количество просмотров: 178