Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Ты Самая Горячая Слеза. Глава 22

Глава 22 aka Незабываемая любовь


От Валеры

— Хорошо провели медовый месяц? — поинтересовался Эрик.

Мы с Тиной переглянулись.

— Приму это за «да», — со смехом сказал Эрик.

— Достопримечательности видели? — спросила Эрика.

— Эм, нет, не видели, — ответил я.

— Ходили на гавайскую вечеринку? Я знаю, что Тина хотела сходить, — задала следующий вопрос Эрика.

— Эм, нет. Мы не попали на вечеринку, — ответила Тина с ухмылкой.

— Вы целую неделю не выходили из спальни? — закатила Эрика глаза.

— Конечно, выходили, Эрика. Мы ходили на пляж, в бассейн, на кухню, в ванную, другие комнаты в доме…

— О Боже! Мне не надо знать обо всех местах, где у вас был секс! — воскликнула Эрика с отвращением на лице и вскинула руки.

— Мне надо! — охотно заметил Эрик с ухмылкой и поставил стул передо мной.

Я рассмеялся и потянулся к Тине. Она встала и, скользнув ко мне на колени, обняла меня. Мы слились в жарком поцелуе, от которого у неё сбилось дыхание, а у меня встал, когда её великолепная попка оказалась у меня на коленях.

— Охренеть! Это лучше, чем в кино! Вы прямо ненасытные. Поездка, должно быть, выдалась ещё той. Не хотите поделиться подробностями, а? — попросил Эрик.

Тина игриво толкнула его.

— Эрик, ты такой извращенец!

— Он такой! — согласилась Розалия и тоже шутливо пихнула его. Я захлопал глазами при виде её облегающих штанов и рубашки, завязанной под грудью, со слишком большим количеством расстегнутых пуговиц. Теперь она, очевидно, была одета в её версию наряда 1950 годов. У этой женщины нет нормальной одежды? Где вообще такую можно купить? Я покачал головой. Без разницы. Это неважно. Она была действительно милой и вроде как делала моего брата по-настоящему счастливым. Это всё, что действительно имело значение.

Мы все, кроме мамы и папы, сидели в театральном зале. Рождественские подарки розданы, а вкусный ужин, приготовленный Тиной и мамой, съеден всеми Русиками. Это был лучший рождественский ужин, какой у нас только бывал. Первый съедобный, если говорить правду.

Мы с Тиной подарили каждому лучший подарок, который только смогли придумать. У нас было много денег, и мы хотели поделиться этим. Но мы ещё не вручили Эрике её подарка. Мы ждали, пока мама и папа присоединятся к нам, чтобы сделать это. Наконец, они вошли, и я прошептал Тине:
— Пора.

Она кивнула и поднялась, я встал рядом с ней, и мы оба посмотрели на Эрику.

— Есть ещё один подарок, Горошинка. Если ты откроешь его, думаю, будешь очень рада, — сказала Тина с усмешкой.

Эрика просто переводила взгляд между мной и Тиной, а потом развязала бант и открыла маленькую коробочку, в которой был ключ на цепочке. Подхватив ключ, она просто уставилась на него.

— Да ладно! Быть такого не может! О Боже! Вы купили мне «порше»? — Эрика округлила глаза, готовая взорваться от восторга.

— Ага. Я же сказал тебе, что куплю его за всю твою тяжёлую работу при подготовке к свадьбе, — улыбнулся я.

Она кинулась на нас с Тиной, крепко обнимая, а потом пронзительно завизжала, отчего у всех заболели уши.

— Все за мной! Валера и Колокольчик купили мне «порше»! — радостно закричала она и побежала. Мы все засмеялись и последовали за Эрикой в гараж, откуда уже доносились восторженные крики.

— О Боже! Она жёлтая! О Боже! Димон, посмотри на мою новую малышку! Не могу дождаться, чтобы прокатиться на ней!

Все мы закончили тем, что немного прокатились на новой игрушке Эрики, которую она уже прозвала Суперпчёлка, или просто Пчёлка для краткости. «Только Эрика могла дать имя своей машине», — весело подумал я. Затем мы все снова собрались в театральной комнате, чтобы исполнить традиционные музыкальные номера. В этот раз мы с Лютиком ставили «Пока ты моя» из «Злой». Как по мне, мы выступили чертовски хорошо.

Я вёз нас домой со счастливыми улыбками на наших лицах. Сочельник мы провели с её отцом, а Рождество с моей семьёй, потому что Гордей проводил его в резервации со Светой. Теперь вечер принадлежал только нам. Я с нетерпением ждал времени наедине с ней.

Тина сидела, откинувшись на сиденье, и, повернув голову, подарила мне лучезарную улыбку.

— Это было весело. Я так рада, что мы сделали это для Горошинки. Она заслужила такой подарок после всего, что сделала для нашей свадьбы, которая была такой прекрасной.

— Я тоже рад. Знаешь, я до сих пор не отдал тебе твой рождественский подарок.

— Медвежонок, дорогой, ты подарил мне себя и нашего ребёнка. Мне больше ничего не нужно.

— Ох, мой Лютик. Я люблю тебя, и ты все неправильно говоришь. Это мне больше ничего не надо, кроме тебя и нашего ребёнка. И, может быть, тебя, моя Богиня, иногда одетой в кожу, — я наградил её обжигающим взглядом.

Она встретилась со мной взглядом и улыбнулась.

Я потряс головой, пытаясь избавиться от видений моей Богини в коже, моей обнаженной Богини, моей Богини подо мной, кричащей мое имя, пока я вколачиваюсь в нее.

— Кхм. Я вижу, о чём ты думаешь, Валерка, — оборвала она меня, взглядом указывая на моего возбуждённого Хана Соло.

“Валерка. Я покажу ей Валерку. Позже”, — в предвкушении подумал я.

— Позже ты моя, но перед этим я хочу подарить тебе твой подарок. И, может, он тебе не нужен, но ты его захочешь.

— Я не могу ждать этого «позже», это несправедливо, что ты сказал об этом сейчас и дразнишь меня, дорогой. Я могу получить свой подарок, как только мы вернёмся домой?

— Эм, ага, Лютик, но сначала я должен кое-что сделать.

— Сделать? Что тебе надо сделать, Медвежонок?

— Эм, сходить за ним? Как насчёт того, что ты сделаешь кофе и отрежешь нам парочку кусочков чизкейка, который ты приготовила, пока я схожу за твоим подарком, — сказал я, припарковав наш автомобиль возле жилого комплекса.

Мы решили жить в моей квартире, пока не купим дом, поэтому я оставил Тину там и пошёл за её подарком.

Вернувшись, я просунул голову в приоткрытую дверь.

— Ангел, присядь и закрой глаза.

Она ухмыльнулась и кивнула, а потом села в кресло и закрыла глаза. Ну поехали. Я вошёл и поставил маленького извивающегося зверька ей на колени. Её глаза распахнулись, и она с открытым ртом уставилась на маленького чёрного с полосками котёнка. Осторожно подхватив на руки, она поднесла его к лицу. Он посмотрел на неё и, громко мяукнув, потерся мордочкой о её голову. Со слезами на глазах она посмотрела на меня.

— Ох, Медвежонок. Он милашик! Я уже его люблю! Огромное спасибо, мой дорогой муж, — радостно поблагодарила она и, встав, осторожно посадила котёнка на пол. Затем подскочила и крепко обняла меня. — Ты всегда даешь мне именно то, что я хочу. Я люблю его или… Его, о, как его зовут?

— Я люблю тебя, и я так счастлив, что он тебе понравился. И у него нет имени. Это твоя работа – придумать его.

— О, я знаю, как назову его. Седрик, — отпустив меня, она схватила его, прижимая к груди. — Кто у нас тут самый красивый мальчик, Седрик? — она поцеловала его в голову и счастливо улыбнулась мне.

— Мне стоило догадаться, что ты выберешь имя из Гарри Поттера, — со смехом сказал я.

— Знаешь, тот парень, который играл Седрика, очень похож на тебя, хоть и не так красив.

Я засмеялся.

— Как скажешь, моя прекрасная жена.

— Я так говорю, и я всегда права. Лучше запомни это, чтобы сохранить мир в нашей семье, — сказала моя эльфийка, шутливо стреляя в меня взглядом.

— Да, мэм, — усмехнувшись, ответил я.

— Хороший мальчик. Теперь давай выпьем кофе с чизкейком и познакомимся с новым членом нашей семьи.

Я кивнул и улыбнулся, когда она взяла меня за руку, другой рукой прижала Седрика к груди и повела нас на кухню.

x~x


— Ты его хочешь? — спросил я.

Тина мне не ответила, увлечённо осматривая комнаты, в очередной раз обходя дом. Она остановилась и проверила кухню, потом поднялась по лестнице и снова заглянула в спальни. Я просто следовал за ней и ждал ответа. Решение за ней. Мой дом был там, где она, поэтому дом выбирать ей.

Она вернулась вниз и остановилась в гостиной, где стоял выложенный плиткой камин, а большие окна пропускали много света. Это был старый дом в стиле “искусства и ремесла”. Его украшала потрясающая резьба по дереву, окна пестрели витражами, красивые светильники привлекали внимание, как и детали вроде стеклянных дверных ручек. Дом был пропитан индивидуальностью, и мне нравилось в нем это.

Она повернулась ко мне и улыбнулась.

— Я в полном восторге от дома. Мне нравятся все детали и то, что он старый и обжитый. Я практически чувствую поколения семей, которые жили здесь и любили этот красивый дом. Теперь он станет домом для нашей семьи.

Я подошёл к ней и нежно поцеловал.

— Станет. Риелтор на кухне. Пойдём делать предложение.

Торгов практически не было, поскольку мы платили наличными, так что вскоре мы заключили сделку и подписали документы в банке. К концу недели дом перешёл к нам, мы наняли маляров, а также работников для шлифовки деревянных полов и их покраски. Небольшая переделка затронула также кухню и ванные комнаты, нам требовались такие вещи, как новый котел и водонагреватель. Все это было готово в течение месяца, мы купили новую мебель, и мама с Эрикой и Тиной превращали жилище в дом.

Наконец, наступил день переезда. Мы подъехали за грузчиками, но прежде чем позволить им начать, я перенёс хихикающую Тину через порог.

— Медвежонок, дорогой, я была в этом доме уже раз сто!

— Я в курсе, но сейчас мы официально переезжаем, и я умирал от желания сделать это, — сказал я со счастливой улыбкой. Поцеловав её сладкие губки, я усадил её, а затем сказал грузчикам начинать. Мы провели тяжёлый день, расставляя мебель и разбирая коробки. Первым делом мы установили кровать. Тина устала, и я знал, что очень скоро она будет готова прилечь. Эрика с Димкой и Эрик с Розалией помогали нам с вещами, и когда мы решили, что сделали достаточно для одного дня, то заказали пиццу и болтали за едой. Я посмотрел на Тину, она закончила со своей порцией, но откинулась на спинку дивана и уснула со счастливым Седриком, свернувшимся на её коленях. Эти двое были почти неразлучны.

— Бедная девочка. Она так утомилась, — заметила Розалия.

Кивнув, я сказал, что собираюсь отнести её в кровать. Эрика быстро убрала еду и напитки, после чего они ушли. Я запер нашу дверь. Наша дверь. Наш дом. Место, где я буду заниматься любовью со своей женой, она будет готовить семейные ужины, а я буду говорить с ней и помогать ей. Место, где мы будем проводить праздники и растить детей. Место, где мы будем жить, любить и смеяться. С улыбкой осмотревшись вокруг, я радостно вздохнул. У меня была идеальная жена, ребёнок и красивый дом, наполненный уютом. У меня было всё. Я продолжал улыбаться, когда поднимал своего ангела на руки. Седрик так и остался лежать у неё на животе, и я поцеловал её, прежде чем отнёс их обоих в постель.

x~x


Я играл с Седриком на кухне, он пытался поймать маленькую игрушечную мышку на ниточке, а Тина готовила ужин.

— Медвежонок, пожалуй, после рождения ребёнка я вернусь в колледж, чтобы получить свою степень в преподавании. Необходимости, конечно, нет, но я об этом думаю. В смысле, я могу подождать, пока наш ребёнок подрастёт, но учёбу я давно хочу закончить.

Тогда ей так и стоит поступить.

— Тогда я хочу, чтобы ты так и сделала, ангел. Так как я начинаю онлайн-бизнес по приложениям для компьютеров, то могу работать дома. Заботы о нашем ребёнке я возьму на себя.

Я думал о том, чтобы быть круглосуточным папой. Как классно это будет? Такое везение – иметь возможность проводить много времени с нашим ребёнком.

— Ты хочешь сидеть дома и заниматься ребёнком? Ты уверен, дорогой Медвежонок?

— Уверен, — улыбнулся я. — Я с большим нетерпением жду этого.

Она подошла и села ко мне на колени, и я положил руку на небольшую округлость её животика.
— Мы с маленькой Тиной будем великолепной командой.

Она опустила свою руку на мою.

— Ты имеешь в виду себя и Медвежонка-младшего? Я уверена, что у нас будет мальчик.

— А я уверен, что у нас будет девочка. По крайней мере, после ультразвука мы знаем, что там один малыш, — усмехнулся я.

Мы оба повернулись и посмотрели на фотографию нашего малыша в её утробе, прикреплённую к нашему холодильнику. Мы уже были без ума от любви к этому маленькому живому комочку. Лютик склонила голову на мое плечо и прижала своё лицо к сгибу моей шеи, а я обнимал её, переплетя наши пальцы и держа руки над местом, где мы создали новую жизнь из нашей незабываемой любви.

​Вырвал снег изо рта крик, дыханье,
Влез безжалостно, дерзко в гортань
И до слёз заморозил молчанием
Языка кумачовую ткань.
Руки бьются о лёд рыбьей стаею,
Ловят пальцами горький январь.
Я в метели безудержно падаю
В пульсовидную нервную даль.
Белых пятен на веках мелькание
Отключает реальность и сон,
Без конца эта боль наказания,
Без начала надорванный стон.

Бьётся эхом не сердце холодное
В холодильнике-клетке ребра,
А уныние вялое скорбное
Из глянца и серебра.
Всё наполнено светом мерцания,
Не растают в глазах никогда
Доводящие до содрогания
Два голубых огонька...
Предо мною спокойствие вечного,
Предо мною владенья зимы.
Нет во мне ничего человечного,
Только пульса из снега холмы.

Опубликовано: 2017-11-11 10:34:21
Количество просмотров: 177

Комментарии