— Офигеть, идеальный член! — я практически стону, когда Ден начинает стимуляцию и возбуждающую диагностику новой модели.
Тонкая бледная рука скользит по растущей плоти, и я чувствую прилив ревности. Это мой чёртов дизайн, и я хотела быть первой, кто испытает его. Но мои желания уже не важны. Дело не во мне… больше нет. Всё зашло дальше меня и моих ожиданий.
— Таня, возьми смазку, — из-за толстого стекла через громкоговоритель велит Ден.
— Да, сэр, — отвечает она, хватая согревающую смазку с соседнего стола.
Она хладнокровно выдавливает немного на руку, затем для дальнейших инструкций снова смотрит на нас с Деном.
— Потри хуй и нанеси на него смазку, затем я хочу, чтобы ты продолжила гладить его с разной скоростью и давлением. Меняй технику каждые тридцать секунд пока не пройдёт семь минут, — он даёт чёткие указания.
Моё возбуждение вскоре стихает, пока Таня гладит возбуждённый член самым невозбуждающим образом, каким только возможно. Хоть убей не могу понять, почему она так популярна.
Я начинаю скучать. Честно говоря, в этих нелепых тестах нет необходимости.
С Русиком мы усовершенствовали машину, сделали её чем-то особенным, чем-то более человечным, чем её предшественники. Но в Русике есть что-то и нечеловечное, помимо всех трубок, жидкостей и механического дерьма внутри, у Русика есть неземная красота. Он — Адонис, разработанный по моим точным характеристикам, вплоть до чёртового ДНК.
— Ладно, Ден, думаю, на сегодня я закончила. Пожалуй, я схожу на производство и возьму Русика, чтобы согреть этим вечером мою постель, — намекаю я, двигая бровями.
Не обращая внимания на мой намёк, мой лучший друг и деловой партнёр закатывает глаза и возвращается к своему эксперименту.
Последний взгляд на Таню, и я вижу, что она так и не вложила никаких чувств в свою работу.
Я в отвращении качаю головой, не столько из-за Тани, потому что, честно, она не может ничего сделать с тем, какая она. Этот идиот, Димка, вот кто виноват.
Он хотел создать идеального секс-робота — крикливую, чувственную и тигрицу в постели. Из-за успехов с моделью Тани какое-то время Дима был героем для всех нас, пока одна неконтролируемая Таня не оторвала во время секса член своего хозяина. К счастью, «Робототехникс» является одной из крупнейших корпораций в мире, и мы смогли урегулировать судебный процесс без вмешательства СМИ. Мы выплатили бедолаге огромную компенсацию и в итоге заменили его оторванный и искалеченный член на более существенный, используя смесь клонирования и генной терапии. В целом эта процедура зарезервирована для тех, кто нуждается в замене основных органов и конечностей, но существует несколько био-генетических компаний, которые делают исключения и заменяют член или два.
После этого все модели Тани собирались отзывать и навсегда убрать в коробки. Однако это была гениальная идея Димы, отозвать, но оснастить их всех замедляющим чипом, в качестве последней попытки спасти его творение. Чип сделал её такой же послушной, как котёнка, и такой же пресной, как кукурузные хлопья. Меня шокировало то, как много наших клиентов и заказчиков предпочли её в таком варианте.
Никто не опишет моего Русика такими словами. Он — произведение искусства. Абсолютный шедевр.
Он запрограммирован на выполнение фантазий мужчин и женщин со всей планеты. Хотите поиграть в доктора? Трахнуть ковбоя или пожарного? Вы нуждаетесь в доминировании? Занятии любовью? Хотите просто смотреть? Что же, Русик может быть тем, кем вы хотите его видеть. Он будет лизать, сосать член, давать в задницу и трахать тебя до беспамятства.
Конечно, у меня ещё не было возможности поиграть с ним, но я запрограммировала его быть кем или чем его пожелает видеть клиент.
Как создатель, я могла выбрать себе Русика бесплатно.
Большинство Русиков имеют либо светлые волосы и голубые глаза, либо чёрные волосы и серые глаза. Моя привилегия заключалась в том, что у меня был единственный Русик, которого я создала с медными волосами и зелёными глазами. Таким образом, он являлся просто совершенством.
— Тина, как дела, подруга? — спрашивает Лор со своего места за стойкой охраны.
— Прекрасно, спасибо, как ты, мой дорогой Лор? — спрашиваю слишком сладким голосом. Я так взволнована тем, что забираю своего Русика домой на ночь, и пытаюсь вести себя слишком естественно, и в конечном итоге звучу, как круглая идиотка.
— Я в порядке, но не буду тебя задерживать. Уверен, ты хочешь получить своего нового мужчину и уйти домой, — шаловливо предполагает он.
В знак капитуляции я поднимаю руки вверх.
— Виновата по всём статьям, друг мой.
Он хихикает и даёт мне понимающую ухмылку.
— Впустите её, мальчики, — кричит Лор двум моделям Феликса, стоящим у входа на производство.
Я прохожу мимо них, сопротивляясь желанию уклониться от устрашающих фигур, возвышающихся на полтора фута выше маленькой меня.
Секс-роботы не единственные модели, которые создаёт «Робототехникс», но единственные, которые создаю я. Когда я оставила последнее место работы ради места здесь, Ден ругался со своим отцом, в то время генеральным директором, чтобы тот позволил ему заниматься секс-роботами. Его отец был консервативным человеком и категорически отказывался, желая специализироваться на роботах-охранниках и роботах-прислугах.
Отец Дена скончался всего за неделю до того, как тот нанял меня возглавить новый отдел секс-роботов, сделав его новым генеральным директором. Не имея больше препятствий, он открыл новый отдел через три месяца, а через пять мы выпустили первую модель.
Первый секс-робот, которого мы с Деном создали, Джейн, — миниатюрная женская модель с розовощеким детским личиком. Она олицетворяла невинность, и по-прежнему была чрезвычайно популярна. До Джейн большинство женщин секс-роботов должны были выглядеть как «идеальная женщина» и так как они были разработаны старыми извращенцами со вкусами начала века, то, как правило, все были платиновыми блондинками с длинными ногами, тонкой талией и огромными сиськами — по сути, они все выглядели, как куклы Барби.
Хрупкая Джейн с маленькой грудью, будучи почти андрогенной, сильно отличалась от любого ранее созданного робота, потребительский рынок не мог поверить, что она не настоящая. С ней «Робототехникс» заняли первое место в индустрии секс-роботов, где мы и остаемся с тех пор.
Производство является шумным местом, но впереди находится выставочный зал, где мы размещаем образцы моделей от каждой линии прислуги-роботов или секс-роботов. Выставочный зал, в котором царит успокаивающая атмосфера, был похож на спа-салон.
Я вижу, как в зоне отдыха Димка оживлённо беседует с клиенткой. Он может быть идиотом, но ещё он супер-гений и очень сексуальный мужчина. Раньше его даже ошибочно принимали за робота. Я несколько раз отказывалась от его приглашений на свидание, но он не сдавался. Я пробираюсь мимо, надеясь избежать его внимания, но мне не везёт. Он извиняется и бежит за мной.
— Тина, пришла за своей новой игрушкой? — спрашивает он кокетливо с лёгким оттенком ревности. Я сердито гляжу на него и игнорирую его попытки спровоцировать меня, прежде чем отправлюсь к столу продаж, чтобы забрать своего робота.
Администратор указывает на iDpad, на котором отображены документы на робота и сканер идентификации, который я должна использовать, чтобы подтвердить своё согласие с условиями. Пока меня проверяют, я не могу не заметить, что администратор смотрит на меня с благоговением и восхищением.
Я неуверенно улыбаюсь ей, и она расцветает.
— Всё в порядке… — я смотрю на табличку на её столе, — Джессика?
— О, да, мисс Макмаер. Я просто… очень рада встрече с вами. Мне очень нравится ваша модель Майка. Он такой сказочный… и замечательный в постели, — восхищается она.
— Ну, спасибо… Джессика. Всегда приятно слышать, когда твою работу… ценят, — кокетливо отвечаю я с понимающей ухмылкой. Пока я не была абсолютно уверена, что могу сделать Русика абсолютно совершенным, я также провела немного времени, наслаждаясь Майком.
— О да, и я не могу дождаться, чтобы увидеть вашего нового парня. Я слышала от Лори, что он просто восхитительный. Если он выглядит так же хорошо, как она говорит, возможно, мне придётся воспользоваться скидкой для сотрудников. Было бы славно иметь партнера для моего Майка, — говорит она, подмигивая.
— Уверена, он вам понравится. Мистер Ден как раз проводит заключительную диагностику, пока мы говорим, так что через несколько дней он будет готов предстать перед общественностью. — Я смотрю на часы и понимаю, что мне нужно поторопиться, если хочу выбраться отсюда до темноты. — Жаль прерывать нашу беседу, но в скором времени мне надо уходит. Вызовите машину, чтобы она забрала меня у входа, и я позволю вам взглянуть на моего Русика. Хорошо?
— Боже мой, спасибо. Конечно, мисс Макмаер, — в неверии восклицает она.
Я направляюсь в заднюю комнату, проходя мимо Тани и Майка, которые делают массаж потенциальным клиентам. В другой комнате я вижу Джейн, ласкающую себя в кресле для осмотра. В комнате больше никого нет, так что я могу предположить, что она надеется оказаться застуканной каким-нибудь клиентом. Несмотря на то, что она самая старая из наших моделей, она не уступает остальным — настолько, что её стоны удовольствия могут возбудить даже монаха.
Когда я приближаюсь к концу зала, чувствую, как в ожидании начинает ускоряться пульс. Мой Русик будет ждать меня — готовый быть тем, кто мне нужен — таким, каким я его запрограммировала.
Я набираюсь смелости, и мой пульс замедляется до нормальной скорости.
В дверях мелькают бронзовые волосы и скрываются из моего вида.
Я заглядываю в комнату, когда мой Адонис садится на стул, чтобы посмотреть старый фильм. Его глаза наполняются удивлением и восторгом. Я замечаю, что он смотрит «Терминатора» — классику лет сорока-пяти назад. Я никогда раньше не видела его, но знаю, о чём фильм. Я ухмыляюсь, кайфуя от его чувством юмора. Это делает его для меня ещё более совершенным.
— Вот только не надо ничего придумывать, — дразню я. Он невинно смотрит на меня, прежде чем на его лице появляется захватывающая улыбка.
— Тина, милая, — восклицает он, выключает фильм и направляется ко мне.
В считанные секунды он захватывает меня в объятия. Я не позволяю себе зацикливаться на том, что он всего лишь машина — моё собственное творение, чтобы заполнить пустоту в моем сердце.
Он опускает свои длинные пальцы на подбородок, приподнимая моё лицо.
Его зелёные глаза ослепительны, просто совершенство. Я в восторге от него.
— Ты такая красивая, — вздыхает он, прежде чем захватить мои губы в нежном поцелуе. Его тёплый язык так знакомо начинает ласкать мой рот. К сожалению, я отстраняюсь от него, но остаюсь в объятиях.
— Давай отвезём тебя домой, — довольно вздыхаю я и трусь о мягкую кожу его шеи, как нуждающийся котёнок.
Его большие руки хватают меня за задницу, притягивая к растущей эрекции.
— Я не могу ждать, милая.
Я дрожу в ожидании, и мне трудно не сорвать с него одежду и заставить его взять меня прямо здесь.
Рука об руку мы идём к главному входу. Он сдавливает смешок, когда видит, что Джейн всё ещё удовлетворяет сама себя в пустой комнате.
— Она делала это, когда меня привели сюда более часа назад, — объясняет он, его глаза наполнены весельем.
Я посмеиваюсь над его наблюдениями.
К тому времени, как мы добираемся к выходу, Джессика ждёт с машиной и небольшой толпой. Она виновато смотрит на меня, но я не слишком беспокоюсь. Сейчас я нахожусь на эмоциональном подъеме и не желаю расстраиваться из-за нескольких любопытных коллег.
— Это наш Русик? — восклицает неизвестный, взволновано глядя на моего робота. Тот собирается открыть рот и ответить, но я сжимаю его руку, прося помолчать.
— Это Русик, но большинство из них не будут похожи на моего. Модели Русика, с которыми вы все познакомитесь, будут иметь глаза и волосы другого цвета. Этот мой, созданный только для меня, — с гордостью объясняю я. В толпе виднеются несколько завистливых лиц, и я вижу, что они хотят задать больше вопросов. Они хотят поближе взглянуть на моего робота. Я не позволю этого. — Вы все сможете взглянуть на линию Русика на официальной презентации в субботу. Будьте терпеливыми. А теперь, если вы меня извините, нам пора. — Мы вдвоем проталкиваемся сквозь толпу и выходим из холла, где нас ждёт машина с водителем, чтобы отвезти домой. Мой пентхаус рядом, так что это не занимает много времени.
— Милое место, — комментирует он, осматривая просторное помещение — у меня открытая планировка.
— Мне очень нравится. — Признаю, мне трудно звучать восторженно по поводу моего дома, когда рядом со мной грёбаный секс-бог. — Ты нужен мне, — ною я. На его лице появляется порочная ухмылка, и в считанные секунды он оказывается около меня.
Его длинное стройное тело полностью прижимается ко мне, когда он толкает меня к стене. Он твёрд, и я чувствую жар его члена через свои брюки.
— Чёрт… ты такая сексуальная. Давай разденем тебя, милая, — предлагает он между поцелуями.
— В спальню… быстрее… пока мой клитор не взорвался, — практически скулю я. Он смеётся, поднимает меня на руки и бежит по лестнице с такой скоростью, которую с взрослой женщиной на руках может поддерживать только машина.
Он осторожно опускает меня на кровать, прежде чем снять стандартную черную футболку и серые брюки, в которых мы отправляем большинство наших секс-роботов по домам. Я стону, когда вижу выпуклость его члена, угрожающую вырваться из его трусов.
— Ты хочешь этого, милая? Хочешь мой член? — самодовольно спрашивает он. Его голос — чистый шёлк и мёд с хрипловатым тембром похоти. К тому времени, как он раздевается, мои трусики уже пропитаны от возбуждения.
— Да, малыш. Мне нужен твой член. Я хочу кончить от него, — стону я. От его ответной улыбки у меня подкашиваются ноги.
Сначала он снимает мою блузку, затем лифчик и брюки. Он теребит резинку моих трусиков, а затем разрывает их, будто бумагу.
Не в силах сдержать потрясение, я ахаю от удивления.
Его огромный член дёргается от возбуждения, когда он смотрит на мою блестящую плоть. Да, он очень хочет внутрь. Я не собираюсь ему отказывать.
Не успеваю я моргнуть, как он нависает надо мной, прижимая свой горячий член к моему входу, и захватывает мои губы в жгучем поцелуе.
Я закрываю глаза, чувствуя блаженство впервые за почти пять лет.
— Ты готова, милая? — тихо спрашивает он, и моя кожа покрывается мурашками.
— Пожалуйста, Валерка, — вскрикиваю я. Он медленно наполняет меня, растягивая.
— Боже… так тесно, Тина, безупречно, — стонет он, прежде чем скользнуть руками под мою задницу, поднимая меня и вводя свой член глубже.
— Ох… чертовски глубоко, Валера, — хриплю я.
Его толчки становятся безжалостными, врываясь в меня, заставляя кричать, как безумную. Я пробегаюсь руками по его горячей коже, исследуя пресс и задницу, а затем изгиб его руки и напряжённые мышцы спины.
Его рот нападает на мой сосок, и я внезапно кончаю. С криком сжимаю его.
Он ни в коем случае не заканчивает — его выносливость бесконечна. Я знала, что он может продолжать трахать меня бесконечно, если бы я не запрограммировала его кончать после как минимум трёх моих оргазмов.
Как только моя дрожь стихает, он переворачивает нас, усаживая меня сверху. Я знаю, что теку на него, но его это похоже не заботит.
— Я хочу видеть, как ты скачешь на моём члене, милая. Покажи, как подпрыгивает эта грудь, — с тяжёлым стоном приказывает он.
У него внушительное достоинство, но я достаточно намокла, чтобы принять его, хотя осторожность всё равно не помешает.
Я приподнимаюсь, нависая над его подрагивающей плотью. Он крепко держит член у основания, пока я медленно опускаюсь вниз. На полпути я уже чувствую, как быстро приближается мой оргазм. Как только он полностью скрывается внутри, меня захватывает эйфория.
— Ох… Боже, я сейчас… ах… кончаю, Валера, — тихо хнычу я.
— Чёрт, детка, ты такая тугая. Мне нравится, когда ты кончаешь на моём члене.
Через несколько минут я обмякаю от изнеможения, и он знает, что должен закончить работу.
Он садится, тянется к моей груди, пока я медленно качаюсь, его губы, чередуя, обволакивают бусины моих сосков, вылизывая мою возбуждённую плоть.
Видя, что мне нужно сбавить темп, он подтягивает меня в вертикальное положение и крепко удерживает за бёдра. Он такой сильный. Без усилий направляет меня вверх и вниз на своём члене, пока я, взмокшая, не начинаю задыхаться. Я так близка, что одного его касания пальцем по моему нуждающемуся клитору хватает для моей кульминации. Когда его толчки становятся беспорядочными, и его член начинает увеличиваться и пульсировать внутри меня, его губы находят мои, заглушая крики.
Он замедляется, пока мы оба не успокаиваемся. Словно созданный матерью-природой, его идеальный член становится мягким и выскальзывает из моего тела.
— Я люблю тебя, Тина, — тихо шепчет он. И хотя я запрограммировала его говорить это, слова застают меня врасплох. Не желая смущать его, я отвечаю как полагается.
— Я… я тоже люблю тебя, Валера, — глухо отвечаю я, ненавидя, что эти слова почти душат меня.
Он притягивает меня ближе, окутывая тёплыми объятиями и выводя круги на моём бедре.
Мы около часа лежим молча, пока не начинает урчать мой желудок. Он любезно предлагает приготовить мне ужин. Я лежу, мысленно повторяя наше занятие любовью, пока он не возвращается с тарелкой безупречно приготовленных суши и бутылкой тёплого саке. Всё выглядит фантастически, и я так благодарна Дену, что он позволил мне поработать с Роком, одним из программистов его роботов-прислуг, для кулинарных навыков Русика.
Я тянусь за роллом с острым тунцом, но он слегка ударяет меня по руке.
— Позволь мне покормить тебя, милая, — очаровательно упрашивает он. Я снова не могу сопротивляться.
Я наедаюсь половиной порции. Он убирает остатки в холодильник, а затем поспешно возвращается в постель. Через несколько секунд он нависает надо мной, и я ожидаю поцелуя, но замечаю в его глазах вопрос.
— Почему ты создала меня, Тина? — тихо спрашивает он.
— Почему ты хочешь это знать? — нервно интересуюсь я, потрясённая, что ему вообще пришло в голову задать такой вопрос. Должно быть, он понял, что для меня это не просто секс. Он заметил, что я сделала его отличным от остальных Русиков, и это не только из-за цвета глаз и волос.
— Не часто объект может расспросить создателя о причине своего существования. Разве ты не думаешь, что я должен воспользоваться такой редкой возможностью? — мудро отвечает он.
Я горжусь тем, что сотворила такое удивительное создание, но переживаю из-за причин, подтолкнувших к этому.
— Ты действительно хочешь услышать мою историю? — спрашиваю я, надеясь, что он передумает.
Он с энтузиазмом кивает, его взгляд притягивает, когда он нависает надо мной, но, как бы не хотелось признавать, мне очень грустно, что, хотя он и совершенен, именно такой, каким я его и хотела, я не чувствую связи, на которую надеялась. Виновато ли в этом отсутствие души? Верила ли я вообще в существование душ?
Я вижу теплоту и отзывчивость, юмор и обожание — все те эмоции, что я запрограммировала. Мне кажется, я даже почти вижу там любовь, но, опять же, это всего лишь отражение моего программирования — любовь, которую я ему дала.
Без тех чувств, которые я создала, он всего лишь оболочка.
Не желая дальше раздумывать над этим, я решаю рассказать ему то, что он хочет знать.
Лет пять назад я начала свою новую карьеру в качестве стажёра в «Русик Робототехникс» в Чикаго. Только что окончившая колледж, с эксцентричными идеями и наивностью, которые могли исходить только от застенчивого книжного червя с жирными волосами и парочкой друзей — я была белой вороной среди безукоризненно одетых мужчин и женщин, с которыми работала.
На второй неделе я опозорила одного из ведущих программистов, высокомерного мудака по имени Драк, исправив серьёзную ошибку в его работе с кодом. Когда информация дошла до руководства, некоторые из них пришли поговорить со мной, чтобы сказать, насколько они впечатлены моей работой.
На меня перекладывали всё больше и больше обязанностей, поскольку на моем рабочем столе росли кучи расширенной работы с кодом. Каждый раз работа становилась всё сложнее. Это было изнурительно, но я могла справиться.
Через несколько недель после того, как на меня возложили более серьёзную работу, в один прекрасный день, я однажды пришла и обнаружила свой стол занятым. Я гадала, не облажалась ли в чём-то и не уволили ли меня.
Прежде чем я успела расстроиться, на моё плечо опустилась тёплая рука.
— Тина Макмаер? — спросил шелковистый голос. Я повернулась и вытаращилась на мужчину передо мной. Он был богом среди мужчин — воплощением секса.
У меня во рту пересохло, когда он протянул руку и представился Валерой Русиком, чёртовым сыном генерального директора.
После той первой встречи я была нанята на непосредственную работу с Валерой. Он специально попросил меня помочь ему с новым проектом.
С того дня моя жизнь больше никогда не была прежней.
Работа с Валерой была опытом, который, знаю, я никогда не забуду. Нельзя было отрицать моё мгновенное притяжение. Я хотела его больше, чем что-либо в жизни, и была полна решимости, чтобы он увидел во мне не только тихоню-коллегу, которая как дура заикалась каждый раз, как он задавал ей вопрос. Итак, я заново открыла себя — я подстриглась и выпрямила волосы, обновила гардероб на более новый и сексуальный, но Валере не нужно было замечать меня, как он признался позже.
Через месяц флирта и хождения вокруг нашего взаимного притяжения, мы, наконец, поддались нашим низменным потребностям. В основном мы трахались в его офисе, но несколько раз мы оказывались и у меня дома. Он ни разу не приглашал меня к себе, и некоторое время я и не спрашивала. Один подслушанный его разговор с Иваном объяснил его причины.
Валера был помолвлен.
Я проклинала себя из-за того, что не читала блоги сплетен Чикагского общества, иначе я знала бы, что за месяц до того, как я начала работать с ним, он обручился ни с кем иной, как с Лэн Труи, наследницей «Труи Генетикс и Биоинженеринг». По словам Ивана и СМИ, этот союз был заключён на «корпоративных небесах», и должен был обеспечить будущее «Русик Робототехникс». Услышав новости, я была так расстроена, что убежала. Я просто не могла оставаться, слушать подробности о его идеальной невесте и их идеальной жизни, или как Валера собирается порвать с любовницей на стороне… или, что ещё хуже, оставить её в качестве своей игрушки для траха на случай, когда жена отказывает.
В ту ночь, когда я узнала об этом, я собиралась сказать ему, что люблю его. Мне понадобились недели, чтобы совладать с нервами, и я чувствовала, что могу сделать это, потому что была абсолютно уверена в его взаимности. Вместо того, чтобы рассказать о своей любви, я оставила на столе в его офисе два письма. Одно — моё официальное заявление на увольнение из «Русик Робототехникс», а другое — личное письмо для Валеры, рассказывающее ему, что я встретила другого и решила уехать. Он должен был поверить, что я двигаюсь дальше.
В то время Ден обзванивал своих бывших однокурсников, надеясь найти кого-то на место главы отдела секс-роботов в «Робототехникс». Будучи очень близкой с Деном в колледже, я с радостью согласилась на его предложение о работе. Это означало новое начало в Сиэтле, вдали от Валеры — вдали от разбитого сердца.
Перед отъездом я сделала единственное логичное, чтобы сохранить своё самоуважение, а также убедиться, что он не собирается отменить свою свадьбу, я пришла на корпоративный банкет с Деном и избегала Валеру, как чумы, не желая видеть его реакцию. За всё время, что я была там, он даже не попытался поговорить со мной.
Насколько это было больно, что он не пытался бороться за меня, я должна была признать, что мой план оказался успешным. Нам обоим пришлось жить дальше.
В Сиэтле я погрузилась в работу и сделала всё возможное, чтобы не думать о Валере и как сильно я жаждала тепла его прикосновений.
Периодически я искала информацию о Валере. Мне хотелось убедиться, что у него все хорошо, ведь я не переставала любить его.
Через год я проверила, не женился ли он — не женился, но дата была назначена.
На второй год я снова проверила. Брак Русик/Труи состоялся, но к моему большому удивлению на двадцатишестилетний Труи женился не Валера, а его едва достигший девятнадцати лет брат Исмаэль. Я, мягко говоря, была ошеломлена, и в этот момент мне захотелось пойти к нему и узнать, есть ли у нас снова шанс, но мне было слишком стыдно за своё поведение. Я затолкала подальше свою любовь и заботу о Валере ещё на год.
Когда я проверяла его на третий год, то обнаружила, что несколько месяцев назад Валера ушёл в отставку со своего поста в «Русик Робототехникс» и переехал в Париж. Кроме этого, других сведений не было, и я не пыталась копать. К тому времени я уже работала над Русиком.
Я подумала, что если мне удастся разработать идеальную программу, я смогу приблизиться к тому, чтобы вернуть Валерку. Может это ненормально и отчаянно, но я такая, и мне было всё равно, кто что думает.
На четвёртый год я перестала за ним следить. Я понятия не имела, где и с кем он, и мне нужно было, чтобы все так и оставалось. Я решила, что пришла пора его отпустить. Даже зная, что создание робота, который будет точной копией Валеры, лишь усугубит ситуация, я продолжала разработку, делая это в тайне, главным образом из-за того, что это было незаконно.
Используя связи своего отца в правоохранительных органах и огромную сумму из своих личных сбережений, я смогла приобрести копию ДНК Валеры из биологической базы данных граждан.
Конечно, я вынуждена была внести кое-какие небольшие изменения в некоторые генетические маркеры, чтобы манипулировать внешними данными и защитить свою задницу от тюрьмы. Проще всего было изменить цвет глаз и волос, некоторые более сложные изменения проходили на более базовом клеточном уровне и мало повлияли на внешний вид. Мой «сделанный на заказ» Русик — единственный, кто был точной копией Валеры Русика.
Я эмоционально измотана к концу истории о том, как я отказалась от единственного любимого мужчины, даже не пытаясь побороться за него, а затем украла его личность и создала секс-роботов для удовольствия извращенцев по всему миру.
Валерка, конечно, тоже не безгрешен — всё же он изменял своей невесте со мной, но мои поступки куда хуже.
Я не собиралась выводить Русика на публику, но Ден застал меня за работой над ним в моё свободное время. Его впечатлили мои результаты, и он определил свою лучшую команду мне в помощь для ускорения результата.
— Так тебе нужен… — он спрашивает, указывая на себя, — парень?
Я киваю, не в силах посмотреть на него.
— Теперь я понимаю, почему ты и другие Русики называете меня Валерой, — замечает он невзначай. Я с тревогой смотрю на него, но не замечаю осуждения в его голосе или выражении лица. Он пытается научиться, узнать, кто он.
— По этой же причине ты выглядишь иначе, — добавляю я, проводя тыльной стороной руки по его щеке. Его лицо озаряет лучезарная улыбка.
— Мне нравится, что я выгляжу иначе. Ты сделала меня особенным, потому что желаешь Валерку, а значит, желаешь и меня сильнее остальных Русиков, — замечает он самодовольно.
— Я слышу самодовольство? — шучу я.
— Естественно, мадам. К вашему сведению, многие другие Русики бывали со мной в душе. Они все заметили, что мой член… тоже отличается, — игриво обвиняет он.
— Вы все это заметили, а?
Он приподнимает бровь в ответ на мой глупый вопрос. Полагаю, не важно, что он робот, он такой же мужчина, а мужчины помешаны на своих причиндалах, так что и ему не чуждо мужское желание превосходства.
— Не считая того факта, что я видел свой член, пара Русиков-геев сказали мне, что их запрограммировали предпочитать партнёров с «необрезанными». Как я мог не заметить со всем этим вниманием, Тина? — со смущённым стоном говорит он.
Я не могу сдержать улыбки.
— Ты такой милый, знаешь? — я притягиваю его к себе в объятия.
— Милый? — наигранно хмурится он. — Посмотрим, каким милым ты будешь меня считать, когда я буду тебя вылизывать.
Я ахаю.
Не дожидаясь ответа, он стягивает простынь и прижимается лицом между моих ног, покрывает поцелуями бёдрами, доводя меня до дрожи. Я подаюсь ему навстречу, желая большего, но не получаю заветного.
— Валера, — стону я, требуя его обещанный язык.
Он берёт меня за бёдра, удерживая на месте, и проводит языком снизу вверх до самого клитора. Если бы не его хватка на мне, я бы подлетела на кровати.
Горячий язык опускается ниже, кружит у входа, а затем из мой груди вырывается крик, когда он погружается в меня.
Валерка ласкает второй вход ниже, не прерывая движений языка.
Вскоре меня уносит на волнах наслаждения, но не успеваю я вернуться на землю, как он уже нависает надо мной, входя медленно и глубоко.
За ночь мы ещё несколько раз занимаемся любовью до моего утомления. Должно быть, я заснула, поскольку просыпаюсь от звука набираемой воды в ванной. Он несёт меня на руках, и я давно не чувствовала себя в такой безопасности.
Валера садится в тёплую воду, устраивая меня между ног. Он с нежностью обмывает меня, уделяя особое внимание ногам и тому, что скрывается между ними. Ему удаётся довести меня ещё раз до кульминации. После этого я напоминаю ему, что всего лишь человек и не способна выдержать больше двенадцати оргазмов за ночь.
**SM**
Банкет и пресс-конференция по поводу линии Русиков имеют огромный успех. Полуголые Русики подают шампанское и закуски, позволяя гостям «попробовать товар» в задних комнатах.
К концу ужина у нас почти пятнадцать тысяч предзаказов, что неслыханно для секс-робота мужчины. Меня все поздравляют и благодарят. Всё это время Валера в безупречном смокинге не отходит от меня ни на шаг, держа руку у меня на талии.
Закончив разговор об обновлении программы с Роком и Эриком, я вижу, что ко мне идёт Дима. Даже не смотрит на моего Валеру и начинает настойчиво опять звать на свидание.
Мой робот-защитник притягивает меня ближе к себе.
— Димка, иди найди себе другую сучку и трись об неё. Эта моя, — рычит Валера.
Потрясённый Дима удаляется, растерянно качая головой.
Я чувствую, как Валера трясётся рядом от смеха.
— Ты назвал меня сучкой! — Я шутливо шлёпаю его по руке.
— Переживёшь. К тому же, ты и есть моя сучка, — тихо произносит он и незаметно щипает за зад.
Я подавляю стон.
— Хочешь пойти в одну из задних комнат? — шепчет он, обдавая ухо горячим дыханием, от чего по спине бегут мурашки.
— Забери меня домой, малыш, — прошу я.
**SM**
Несколько дней офис не требовал моего присутствия, так что, учитывая успех запуска линии Русиков, я по-тихому отсиживалась дома, развлекаясь с ботом.
После проведенных дней в постели, Валера напоминает, что у меня кончается еда. Зевнув, я потягиваюсь и начинаю одеваться.
Надев джинсы, майку, я влезаю в сандалии и беру сумку для покупок, после чего отправляюсь на рынок недалеко от дома. Валера решает остаться дома и постирать постельное бельё.
На рынке много народу, но спустя полчаса я заканчиваю с покупками на следующие несколько дней.
По пути домой я размышляю, какой счастливой делает меня мой бот. Дыра в сердце практически затянулась. Конечно, я понимаю, что никогда не буду целой, но теперь хотя бы возможно дышать.
У дома я замечаю знакомую копну бронзовых волос. Мой робот странно одет и расхаживает по улице.
— Валера! — выкрикиваю я, и он поднимает голову, смотря на меня. Выглядит испуганным и немного озлобленным.
Если такое поведение продолжится, мне придётся его перепрограммировать.
— Не стой там, помоги мне с сумками, — зову я.
Он хмурится и неуверенно подходит ко мне.
— Что ты тут делаешь, я думала, ты собирался стирать?
Улыбка испарятся с моего лица, когда я приглядываюсь. Вокруг его губ и глаз морщинки, под глазами так же синяки. Он более худой, а руки не такие мускулистые, как в моём дизайне. Передо мной человек — плоть и кровь — а не мой робот.
— Валера, — вырывается из груди, и колени подкашиваются. Гнев на его лице сменяется тревогой.
— Тина… что ты наделала? — с надрывом произносит он. Это последнее, что я слышу, когда перед глазами всё темнеет.
Из сна меня пробуждает ощущение прохлады на лбу. Мой прекрасный бот нависает надо мной.
— Что случилось? — сонно интересуюсь я.
— Ты потеряла сознание, милая, — отвечает он, — Валера Русик принёс тебя мне.
— Что! — взвизгиваю я, садясь. — Где он?
— На диване, кажется, он расстроен. Не думаю, что я ему особенно нравлюсь. Это потому что я выгляжу лучше него, — хвалится он, продолжая нашу привычную перепалку, только на этот раз это не смешно.
— Не говори так, — отчитываю я. Мой Русик теряется, но, пожав плечами, соглашается. И продолжает гладить мой лоб холодным полотенцем.
— Перестань! Я в порядке, — раздражённо одёргиваю я его. Он растеряно отодвигается. Я никогда с ним так не разговаривала, и он естественно смущён, но сейчас его переживания у меня на последнем месте.
Валера Русик, настоящий Валера Русик, сидит внизу в моей гостиной.
После всего, что я натворила, мне было страшно с ним встречаться. В смысле, я подозревала, что этот день наступит, но слишком погрузилась в жизнь с Русиком и не могла представить, что это случится так скоро.
**SM**
Спустя пару минут, не в состоянии больше оттягивать, я иду вниз на трясущихся ногах. Я приказала роботу заняться чему-нибудь наверху и оставить нас с Валерой наедине, пока я его не позову.
Уронив голову на руки, Валерка сидит, сгорбившись, выглядя таким измученным. Я осторожно приближаюсь к нему, как к напуганному животному, снедаемая виной.
Он напрягается при моём появлении.
— Тина, — выдавливает он.
— Мы можем поговорить? — спрашиваю я, присаживаясь на кресло напротив него.
Он выпрямляется и откидывается на диване. Ему явно неудобно, он избегает моего взгляда, а от гнева, исказившего лицо, я сжимаюсь на месте.
— Да, Тина. Поэтому я здесь! Тебе лучше объяснить какого чёрта делает эта штука наверху, и почему я вижу свое лицо в рекламе грёбаных секс-роботов! — кричит он с яростью в голосе.
На глаза выступают слёзы, но я не даю им скатиться. Жертва тут Валера. Не мне плакать.
— Прости. Я… не знаю, что сказать? — говорю я устало.
— Просто… скажи правду! До последней мелочи, потому что иначе я не уйду!
Лицо пылает от стыда, я больше не могу на него смотреть, не во время моего рассказа.
— Ладно… правда… ну правда в том, что я на самом деле этого не планировала. Я, хм… года два назад я начала работать над роботом… для себя. Всё происходило дома, но мне потребовалось некоторое оборудование с работы, начальник увидел, над чем я работаю, и заинтересовался. Поскольку я была на территории компании и использовала их компьютеры, то разработки принадлежали компании.
— Боже, я так старалась изменить ДНК-код, чтобы было меньше схожести, но на каждую мою попытку накладывали вето, позволив внести лишь небольшие изменения типа цвета волос и глаз, и… Я думала всё сломать, но эгоизм не позволил. Со временем было уже слишком поздно, и, наверное, я свыклась с мыслью, что придётся пожимать посеянное, — объясняю я, умоляя его понять.
Судя по мрачному выражению лица, настроение Валеры ни капли не улучшилось.
— Скажи зачем, Тина? Хотела отомстить… наказать меня за то, что не рассказал о помолвке, или ты просто бессердечная сука, которая нашла симпатичное личико и использовала его ради денег? — холодно обвиняет он, глядя на меня как на дерьмо на своих ботинках.
Больше сил сдерживать слёзы нет. Грудь сдавливает от болезненных рыданий. Как он ошибается, как он мог так ошибаться?
— Валер, я… — плачу я.
Я снова смотрю на него, понимая, что только взглядом могу показать правду. Он потрясён, уверена, это из-за моей реакции. Он кивает, молча прося продолжать.
— Как-то утром я рано пришла к тебе в офис. Хотела пригласить к себе на ужин для разговора. Там был Иван, я не хотела подслушиваться, но когда услышала его слова, то ничего не смогла поделать. Он сказал, что вам с Труи нужно поторопиться и назначить дату свадьбы. Ошибки в услышанном быть не могло. У тебя была Труи, наследница корпорации и сладострастная блондинка, а кто я? Серая мышь на стороне, не достойная даже приглашения в твой дом.
Он морщится от моего описания наших прошлых отношений.
— Теперь-то я знаю, что помолвка оборвалась, но тогда при любом исходе я оставалась не у дел. Я могла лишь надеяться на то, что ты выберешь меня, но у тебя на это было несколько месяцев, порвать с ней, так что… я придумала глупую историю и сбежала.
Валера поднимает на меня глаза при упоминании моей придуманной истории — письмо, где я заявила о своей любви к другу с колледжа, Дену, что мои чувства оказались взаимны, и я собиралась переехать с ним в Сиэтл.
— Ты не была влюблена в Дена? В смысле, ты не с ним? — уточняет он, кажется, что его сейчас стошнит.
Сердце сжимается от мысли, в чем я собираюсь признаться.
— Валера, кроме тебя для меня никого никогда не было, — тихо заявляю я.
Его глаза загораются чем-то непонятным, но лицо сильнее искажается от боли.
— Я собиралась сказать тебе тогда за ужином, — шепчу я.
— Что сказать? — подталкивает он.
— Что я люблю тебя, — со всей своей уверенностью отвечаю я.
— Тина, о Боже, — выдавливает он.
— Знаю, наверное, я похожа на дурочку. Я помешалась на начальнике, мои попытки соблазнить его увенчались успехом, а когда все пошло крахом, я не смогла его забыть и создала машину, которая выглядит и ведет себя как он, чтобы та притворялась, будто любит меня в ответ, — выпаливаю я без задней мысли.
— Тина… Господи, детка. Что б меня, это всё моя вина. Ты тоже не безвинна, но чёрт… будь я честен… всё это… мы бы… ничего бы этого не было… Боже, — бессвязно говорит он.
Пока его слова доходят до меня, я таю, потому что он назвал меня «детка», но смысл услышанного больно колит.
Он жалеет о наших отношениях.
— Я бы определённо не позволила бы себе влюбиться в тебя, скажи ты мне о своём намерении жениться на Труи, — огрызаюсь я.
Он поднимает на меня взгляд, с его плеч будто сняли груз. Он выглядит моложе.
— Нет, Тина. Мне надо было быть честным с Труи, сказать с самой нашей с тобой первой встречи, что она не будет мне больше чем другом, но я сглупил, детка… чертовски сглупил.
— Труи пугала меня до чёртиков, я знал, что как только сообщу о своём желании с ней порвать и измене, то мы поссоримся. Детка, её даже не было в стране, когда мы были с тобой вместе, так что я убеждал себя, что такое лучше сообщать лично, и оттягивал. Честно говоря, со временем я начал бояться, что потеряю тебя, если ты узнаешь. Независимо от последствий я должен был сказать Труи, что не смогу её любить, поскольку уже нашел свою любовь с тобой.
Я зажмуриваюсь, от чего пара слезинок падают на щеки, и их вытирает теплая ладонь.
— Больше всего на свете я жалею, что не боролся за тебя. Я всегда буду об этом жалеть, — шепчет он, поглаживая мою щёку, и я чувствую дыхание на своём лице.
— Я жалею о том же. Мне стоило поговорить с тобой, убедиться, что ты знаешь о моих чувствах и мог выбрать — я или Труи. Если бы ты выбрал меня, мне всё равно было бы обидно, что тебе вообще пришлось выбирать, но в итоге я бы тебя простила.
— А сейчас ты можешь меня простить? — тихо и неуверенно интересуется он.
— А ты меня? — с неверием вопрошаю я. Мои проступки, возможно, намного хуже лжи Валеры, во всяком случае, их последствия.
— Чёрт… Я к тому, Тина, что это полный отстой, меня теперь будут путать с секс-роботом, но… если ты можешь меня простить, то и я тебя тоже.
— Валера, у всех роботов светлые или тёмные волосы, к тому же, ты можешь отрастить бороду или усы, тогда никто не ошибётся, — с надеждой предлагаю я. Он гримасничает, но уже не зло. — И да, я тебя прощаю. Чёрт, у меня была куча времени со всем смириться. Пять лет я только и делала, что скучала по тебе. — Уверена, у нас обоих на лицах отражается раскаяние.
За исключением пары секс-ботов, я не была с другими мужчинами кроме Валеры, даже до него.
— И что в итоге? — спрашивает он, выглядя таким уязвимым, каким я его никогда не видела.
— Я могу спуститься, милая? — доносится сверху бархатный голос робота. Я морщусь, вновь смущаясь.
Открываю рот, намереваясь отчитать его за несоблюдение приказа, но Валера оказывается быстрее.
— Я могу его увидеть? — настороженно спрашивает он. — В смысле, я его видел ранее, но из-за гнева не рассмотрел.
— Спускайся, Валерка, — кричу я, вновь морщась от смущения.
Настоящий Валера берёт меня за руку, улыбаясь.
На лестнице раздаются тяжёлые шаги. Появляется мой робот в одних шортах, сидящих низко на бёдрах.
— Валера… познакомься с Валерой, — слова горечью отдают на языке, и мне хочется убежать в парк через дорогу и спрятать голову в землю.
Несмотря на то, что смотрит он на свою улучшенную копию, Валерка, будучи учёным, досконально изучает моего робота.
Моего Русика это не тревожит, и он позволяет инспектировать себя, при этом незаметно разглядывает свой человеческий оригинал.
— Я, наверное, не объективен, но ты проделала прекрасную работу, Тина, — искренне хвалит он.
— Знаешь, она скучает по тебе, — обыденно замечает мой Русикн.
Я ахаю, заливаясь краской.
Это я уже признала Валере, но слышать это заявление от Русика обескураживает.
— Скучает, а? — переспрашивает Валерка самодовольно.
— Поэтому она сделала меня. Хотела чувствовать себя ближе к тебе, — поясняет он.
— Эй! С каких пор ты стал таким треплом? — ворчу я.
— Ты меня таким сделала, детка, — парирует он. — К тому же я запрограммирован делать всё для твоего счастья, думаю, ты будешь счастлива с Валерой Русиком.
На спину ложится тёплая рука, и я поднимаю голову и тут же оказываюсь под чарующим воздействием зелёных очей.
— Ты позволишь мне сделать тебя счастливой, Тина?
**SM**
— Осторожнее, — просит он, дёргаясь.
— Упс, — отвечаю я, убирая опасную бритву от мыльного лица Валеры. Оторвав кусочек салфетки, я промакиваю каплю крови, выступившую на его скуле.
Режу я его редко, но иногда случается, когда отвлекаюсь на его похотливый взгляд.
Я пытаюсь не обращать внимание на необъяснимый сексуальный магнетизм между нами и сосредоточиться на деле.
Спустя пару минут свежевыбритое лицо Валеры оказывается между моих ног.
Язык кружит по клитору, два пальца проникают внутрь. Я уже жажду его, о чем ему прекрасно известно.
Я опускаю взгляд и вижу, как он бездумно ласкает себя свободной рукой. Чёрт. Обожаю, когда он теряет контроль.
Через несколько минут я уже неконтролируемо стону, но мне нужен он во мне.
Смотря мне в глаза, он поднимается, оставляя влажные поцелуи по пути.
— Валера, — нетерпеливо требую я.
— Эй, ребят, вы начали без меня, — возмущается голый и возбуждённый Русик в дверях.
— М-м-м, — стону я при воспоминании, как он присоединился к нам в последний раз. Это не было редкостью, но и не каждодневным событием.
Когда Валера предложил это в первый раз, я удивилась, но мысленно пришла в восторг. Ощущение от их двоих… такого удовольствия я никогда не испытывала.
Мы уже такое проделывали, так что Русик знает, где я его хочу.
Он садится на нашу большую кровать рядом с Валерой, который втягивает мой сосок в рот.
Заметив Русика, он неохотно отстраняется.
Русик осторожно приподнимает меня и устраивает у себя на коленях. Я наслаждаюсь ощущением его окрепшего члена у моей задницы, руками Русика на моей груди и губами на шее, пока Валера достаёт смазку из тумбочки.
Он передаёт бутылочку Русику и ложится обратно на кровать.
Беря его за руку, я слезаю с колен Русика и пересаживаюсь на Валерку.
Мы смотрим, как тот смазывает член, готовясь к нашему дальнейшему действию.
Притянув меня для глубокого поцелуя, Валера проникает внутрь, овладевая мной.
Русик просто игрушка, машина, запрограммированная на сопровождение, так что Валера совершенно не ревнует, когда Русик пристраивается за мной и входит в меня сзади.
— Ох… чёрт, я сейчас кончу, — выкрикиваю я, сгорая от накативших ощущений от наполненности и их одновременных движений.
Мы с Валерой испускаем одновременный стон, когда Русик включает вибрацию на своём члене. Пульсирующие волны отправляют меня через край в самом начале нашего пути.
Четыре мужские руки ласкают разгорячённую плоть, оставляя обжигающие дорожки страсти. Закрыв глаза, я отдаюсь во власть ощущений: губы на шее и спине, пальцы на груди и бёдрах. В моем мире любви меня окружает мужская плоть.
Я настолько потерялась в получаемом удовольствии, что не заметила перешептывания между мужчинами. Вскоре Русик поднимает меня с Валеры и, удерживая, встаёт с кровати, так и не покидая моей попки. Валера приближается словно тигр к жертве, его глаза темнеют от первобытного желания.
Русик удерживает меня на себе, продолжая толкаться. Я ожидаю, что Валера вновь возьмёт меня, но нет. Вместо этого он проникает двумя пальцами и начинает ими двигать, задевая моё заветное местечко.
Мои свисающие ноги дрожат от прикладываемых мной усилий, чтобы не начать метаться в руках Русика. Он чертовски силён, с лёгкостью держит меня, не прекращая своих манипуляций.
Пальцам Валеры не требуется много времени, чтобы отправить меня вновь через край, и мои крики наслаждения заглушает его рот, оставляя тихо дрожать.
Валера резко входит в меня. Я инстинктивно обхватываю его ногами, от чего член Русика проникает глубже.
Русик удерживает меня, так что Валера врезается в меня, как отбойный молоток, ловя губами мои соски.
До меня доносятся какие-то животные крики. Всё это кажется так далеко, и я не сразу узнаю собственный голос.
— Чёрт возьми, детка, я сейчас тоже кончу, — выкрикивает Валера. Его слова, словно катализатор, отправляют моё тело по спирали навстречу такому удовольствию, какого я никогда не испытывала. Перед глазами всё плывёт, и вспыхивают звёздочки.
Из небытия меня пробуждает прохладное полотенце. Но в отличие от последнего раза, когда я теряла сознание, на этот раз меня обтирает Валера — настоящий Валера — мой прекрасный человеческий жених, которого люблю я, и который любит меня в ответ, несмотря на всё дерьмо, что я натворила. Смотря в его сверкающие зелёные глаза, я вижу всё, что нужно — чего нет и не будет у Русика — душу.
Открывая, как дверь, твои лица,
Я желала за ними укрыться
И найти среди множества комнат
Ту, в которой меня ещё помнят.
Я забьюсь твоим раненым сердцем,
В нём надеясь навек запереться,
И прочту о былом и забытом
Под холодным тяжёлым гранитом.
Я почувствую все твои чувства,
Мне останется больно и пусто
Оттого, сколь я малое значу,
Даже плачем твоим плача…
Даже сном твоим сны озаряя,
Опечалюсь, подумав: «Не зря ли?»
С кровью кровь незаметно мешая,
Не понять,- ты ли мёртв, я ль живая.
С губ твоих каждым словом срываясь,
Будто камнем я падаю с края,
С сигаретным обугленным дымом
Лишь на миг в твоих лёгких едина.
Всё же, знать всех твоих сокровений
Не могу, я не маг и не гений…
В предрассветном тумане растаю,
Улечу из груди криков стаей.
Открывая, как дверь, твои лица,
Я надеюсь хотя бы присниться.
И, надеюсь, ты слёзы не прячешь,
Даже – плачем моим плача…
Для моей Тины в наш жаркий Октябрь-2017...