Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Ты прячешься всё время в темноту. Четвёртая часть

- Я принёс продукты, чтобы приготовить начос, - сообщил Вэл, заходя на кухню и протягивая мне бутылку пива.

- Ты сделаешь начос?

Он послал мне почти-улыбку:

- Думал, это сделаешь ты.

Я бросил в него крышку от бутылки. Вэл проигнорировал, глядя в телевизор:

- Отборочный тур. Зачем ты это смотришь?

- Всё же лучше, чем совсем без футбола.

- Никогда бы не подумал, что геи интересуются футболом, - поддразнил он.

Я закатил глаза:

- Слыхал я такое и раньше, но ещё никто не отозвал мой членский билет сообщества геев.

Вэл рассмеялся и вернулся к телевизору:

- «Ковбои» против «Мустангов». Чёрт, видимо, на этот раз придётся болеть за ваших «Мустангов».

Я удивлённо усмехнулся:

- На самом деле? Ты меня сразил.

- Я всегда болел против «Ковбоев», чтобы позлить отца.

- Забыл, что он поклонник «Ковбоев». Придётся мне к тебе присоединиться. Просто из принципа.

- Всего лишь на неделю. - Я точно знал, что он имеет в виду. Мы вели отсчёт до начала регулярного чемпионата. Вэл первый горячий поклонник футбола, которого я встретил, не считая моего отца и Брайана. – А через недельку мы увидим, как мои «Шефы» вынесут ваших «Мустангов» в одну калитку.

Согласно турнирной таблице, нашим командам предстояло встретиться в этом сезоне дважды.

- Посмотрим.

- Проигравший оплачивает ужин в течение недели.

- Идёт.

Он поднял бутылку, провозглашая тост, и тут же болезненно поморщился.

- Всё ещё болит после падения на прошлой неделе?

- Да. Но всё не так плохо, по крайней мере, теперь я могу спать выпрямившись. Утром проснулся с огромным узлом в плече. Вероятно, именно так надвигается старость.

- Могу помочь, - не задумываясь выпалил я.

Он прищурился, словно скрывая улыбку:

- Со старостью?

- Нет, умник, с плечом.

- Как?

Он сидел на краешке дивана, так что мне не составило труда протиснуться сзади и устроиться у него за спиной.

- Снимай рубашку.

- Что? – Обернувшись, он посмотрел на меня с таким ужасом, словно я предложил ему раздеться до гола и сплясать посреди улицы.

- Успокойся. – Я отвесил ему подзатыльник. – У меня здорово выходит, я на маме тренировался. У неё затекали плечи от многочасовых занятий живописью.

- Я не думаю…

- Да ладно тебе, не зажимайся. Не покушаюсь я на твою добродетель.

- Ну ладно. – Скепсиса в его голосе поубавилось.

- Больно?

- Ага.

- Хватит упрямиться и скидывай рубашку, детка. Обещаю помочь.

Стоит бросить вызов большому жёсткому парню, обозвав его деткой, как он поведётся на что угодно. Вэл на секунду задумался, а затем слегка пожал плечами:

- Ладно. – Снял рубашку и отвернулся к телевизору. – Ниже пояса не прикасаться, – предупредил Вэл шутливо, но я знал, что он вполне серьёзен.

- Обещаю, - рассмеялся я в ответ.

Он сидел, немного подавшись вперёд, обеспечивая мне лучший доступ. Да, широкая мускулистая спина совсем не походила на тонкие плечи моей мамы, и я быстро оценил, какими физическими возможностями должны обладать профессиональные массажисты.

Поначалу Вэл был скован, но со временем начал расслабляться. Голова склонилась, а из груди стал вырываться глухой звук, похожий на кошачье мурлыканье. Я тщательно разминал узел, стараясь не задеть огромный синяк, который тот заработал во время нашего последнего заезда; провёл пальцем вдоль длинного старого шрама слева от позвоночника. Я и раньше его видел, но не задавал вопросов. Вэл едва заметно дрогнул.

- Откуда он у тебя?

- Перелезал через ограждение из колючей проволоки на ранчо деда. – Вэл на минуту замолк, но потом продолжил: - В детстве. Мама нарядила меня на Пасху в новый костюм. Мне запретили идти на пастбище, но я хотел посмотреть лошадей, решил, что никто не узнает. Застрял и повис на ограждении. Как итог – огромная прореха на праздничной рубашке и я весь в крови по пояс. Думал, отец и задницу в кровь исполосует.

- Исполосовал?

- Нет. Мама, конечно, сильно испугалась, но отец лишь рассмеялся.

- На самом деле? – Даже удивительно.

- Да. – Он опять замолчал на секунду. – Это было давным-давно. – Вероятно, Вэлу не хотелось говорить об отце.

- Мы с Брайаном однажды умудрились опрокинуть в магазине полку с гвоздями. Сотни гвоздей разных размеров рассыпались по всему полу. А может, и тысячи. Охренеть, как много.

- Заработали неприятности?

- Папа чертовски разозлился, но мои родители всегда считали, что наказание должно соответствовать тяжести проступка.

- И что?

- Следующие пять часов мы провели собирая и сортируя гвозди, раскладывая их по коробкам. Кое-кто из клиентов, когда это видел, вызывался нам помочь, но папа говорил, что ежели мы смогли сами разбросать, значит и собирать должны тоже сами.

Вэл засмеялся, а я продолжил растирать ему спину. Его тёмная кожа казалась бы безупречной, если бы не два шрама.

- Твой дед держит ранчо?

- Держал когда-то давно. Оно принадлежало родителям матери, но после их смерти перешло моему дяде, который его продал. Мне нравилось наведываться туда и играть с двоюродными братьями, но мы не часто их навещали. Семья матери недолюбливала отца. – Похоже, все его разговоры помимо воли сегодня крутились вокруг отца. – Около двух лет мы жили в тридцати милях от них и поэтому ездили почти каждые выходные. Но потом опять переехали. Мы нигде не задерживались надолго. Дольше всего оставались на одном месте – целых три года – с седьмого по девятый класс. А затем каждые две недели куда-нибудь мотались. Я ненавидел кочевую жизнь.

- Именно поэтому не пошёл в армию?

Он ненадолго замялся:

- Одна из причин. – Похоже, эту тему он развивать был не намерен. – Наверное, хорошо всё время оставаться на одном месте?

- В каком-то смысле. Но возвращаясь сюда после колледжа, я чувствовал своего рода провал. Казалось, в Коде застряли одни неудачники. Типа Дура и Черри. – Я запнулся, понимая, что зря так сказал, но Вэл словно не обратил внимания. – Наверное, я просто привык. Я люблю Колорадо. Не думаю, что смог бы жить в дали от гор. Всякий раз, когда уезжаю куда-нибудь на восток и не могу их видеть, чувствую себя не в своей тарелке. Не могу объяснить. Это как потерять из виду основной ориентир. Словно у меня внутри компас, но он указывает не на север, а на запад. - Я запнулся, сожалея, что распустил язык. – Ну вот, так лучше?

Вэл со вздохом откинул голову мне на бедро и посмотрел мне в глаза:

- Действительно помогло. Ты был прав.

- Я же говорил.

- Спасибо.

Он не двинулся – глаза закрыты, словно в дрёме.

Вэла как будто вовсе не беспокоило, что его голова лежит практически у меня на коленях. Но лично мне это казалось очень интимным. У меня пересохло во рту и участился пульс. Я не мог отвести от него глаз, в тот момент всё исчезло. Не было на свете ничего более прекрасного. Я смотрел на волевой квадратный подбородок, покрытый дневной щетиной, на мягкие полные губы. Короткие, но густые тёмные ресницы. Вэл никогда не носил солнечные очки, поэтому в уголках глаз виднелись светлые полоски от морщинок на фоне загара.

Я мог бы пялиться на него целую вечность. Какое-то странное чувство заполняло всё моё существо. Немного терзающее, но не сказать, что неприятное, оно словно заставляло сиять и текло сквозь меня, накаляя кожу. Как Вэл до сих пор не обжёгся, лёжа головой на моём бедре? Как он мог находиться так близко, прикасаться, но не чувствовать того, что чувствую я? Меня всегда к нему тянуло, мне нравилось проводить с ним время, но именно в тот момент я понял, что в последние недели это вылилось для меня в нечто большее.

Я полюбил Вэла.

Осознание было столь болезненным, что перехватило дыхание. Я влюбился в человека, который никогда не ответит мне взаимностью.

Нестерпимо хотелось его поцеловать, меня одновременно и раздражало, и радовало, что я просто физически не могу этого сделать из своего положения, иначе бы не сдержался. Ладонь, действуя по собственной воле, легла на его щёку, пальцы скользнули от скулы к подбородку. Он распахнул серо-зелёные глаза и встретился со мной взглядом, наверняка на моём лице читались все мысли и переживания, иначе и быть не могло.

Вэл перехватил и убрал мою руку, но ладонь не отпустил:

- Уверен, что ты меня не клеишь?

Поначалу я не смог произнести ни слова. Конечно, ничего такого я не планировал, но в тот момент был не в силах не прикасаться к нему.

- А у меня получается? – Мой голос прозвучал не громче шёпота.

Вэл колебался несколько секунд, – то ли потому что не мог уверенно ответить, то ли потому что знал, что его ответ мне не понравится – а затем покачал головой:

- Нет.

Вполне ожидаемо, но до чего же больно. Больше я не мог на него смотреть, пришлось закрыть глаза и напомнить себе, что нужно дышать. В горле застрял комок, у меня едва получилось вымолвить:

- Думаю, это не имеет значения.

Я попытался вырвать руку, но он вдруг крепко сжал ладонь:

- Дэн, ты хочешь, чтобы я ушёл?

Вопрос меня удивил, я честно ответил:

- Нет. - Я всё же освободил руку и встал, прикрыв глаза. – Вэл… - Что тут скажешь? – Мне жаль.

- Не извиняйся. – Слова звучали откровенно и благожелательно, мне немного полегчало.

Слава Богу, похоже, из-за моего желания наша дружба не развалится, но я всё ещё не смел поднять на него взор. Надев рубашку, Вэл подошёл и положил мне на плечо руку, дождался, когда я подниму голову, и с почти-улыбкой сказал:

- Пошли, приготовим начос.

Всё последнее воскресенье августа мы просидели на моём диване, смотря по телевизору футбол и радуясь началу сезона, как дети Рождеству.

На утренней игре мы переживали за одну команду, но уже после обеда болели против друг друга. Никогда я не испытывал такого идеального чувства товарищества. Мы смеялись, ругались, швырялись чем попало, безостановочно пили пиво. Ближе к финалу Вэл счастливо вздохнул, откинулся рядом со мной на спинку дивана и сказал:

- Теперь каждое воскресенье я здесь.

- Не забудь, по понедельникам тоже есть игры.

​Обычно я езжу на работу и обратно на велосипеде, на машину пересаживаюсь, лишь если выпадает снег. Не берусь утверждать, но подозреваю, именно это помогает оставаться в хорошей форме и не толстеть. Большую часть времени я наслаждаюсь поездками, но сегодняшний день стал исключением. К вечеру поднялся ветер, предвестник грозы – частого явления в Колорадо в начале сентября. Холодный ливень ограничил видимость на дороге. Вдобавок ко всему, на обратном пути требовалось заскочить в гастроном – в холодильнике у меня мышь повесилась. Но из-за мерзкой погоды хотелось только одного – как можно скорее попасть домой и обсохнуть.

Может, Вэл сегодня меня навестит и мы закажем пиццу?

Я изо всех сил крутил педали, опустив голову, когда меня сбил автомобиль. Спасло меня то, что тот медленно выезжал с парковки. Водитель ловил мух, болтая по телефону, как обычно и предсказывала Лиззи. Надеюсь, теперь она счастлива.

Удар пришёлся по левой стороне, я приложился головой о передний бампер и вылетел на проезжую часть. Позже я понял - мне крупно повезло, что на дороге не оказалось встречных машин. Я прокатился пару метров и остановился на разделительной полосе.

- О чёрт! Я тебя не заметил, прости! Ты цел? – Водитель выскочил из машины и навис надо мной. Я узнал его – Джейсон, хотя мои сведения о нём ограничивались лишь именем.

- Кажется, со мной всё в порядке. – На самом деле, я понятия не имел и ошеломлённо пытался установить повреждения. Похоже, ничего не болело, но ведь это ещё не показатель.

- Лучше отвезу-ка я тебя в больницу.

Удивительно, но выглядел Джейсон ничуть не лучше меня.

- Думаю, я цел. – Вообще-то, меня больше беспокоило состояние велосипеда.

- У тебя кровь у виска.

Я потрогал левое ухо и посмотрел на окровавленную ладонь, которую быстро омыло дождём.

- Дерьмо. – Вся рубашка и тротуар подо мной были красными.

Джейсона начало трясти:

- Я отвезу тебя в больницу.

И тут пришла боль. Оставалось лишь решить – дождаться скорую или поехать в госпиталь на его машине. Я выбрал Джейсона.

- Рана выглядит страшнее, чем есть на самом деле. – Сообщил доктор. – Конечно, если бы вы надели шлем, перед тем как сесть на велосипед, отделались бы лишь ушибами и царапинами, но вы разбили голову. – Знаю, он абсолютно прав. Хуже того, наверняка Лиззи, мама и Брайан прочтут мне такую же лекцию раз сто. – Никаких признаков сотрясения, поэтому мы сейчас обработаем раны, наложим повязки и отправим вас домой. Есть кому позвонить, чтобы вас забрали?

- Да.

- Хорошо. Я выпишу вам оксикодон.

- Ненавижу. У меня от него зуд.

- Довольно распространенный побочный эффект. Вы предпочли бы викодин?

- Определённо.

- Одну таблетку примете сейчас и ещё одну перед сном. Но только сегодня. Назавтра болеть будет не меньше, но попытайтесь обойтись без опиатов.

- Согласен. – Боль усиливалась, и наверняка станет ещё хуже.

Мне дали первую дозу наркотика и обработали рану на левом виске чем-то подозрительно напоминающим супер-клей. Испачканную и подранную рубашку пришлось выбросить. Ссадину от асфальта на боку намазали какой-то слизью, перевязали; выдали синюю больничную робу, чтобы прикрыться.

Прибыли дежурные полицейские для составления протокола. Очевидно, Вэл сегодня не работал. Джейсон сообщил номер своей страховки и пообещал на следующий день доставить велосипед к моему дому.

К девяти вечера доктор принёс мне ещё одну дозу викодина:

- Примете через пару часов. - Я кивнул, хотя знал, что так долго не выдержу. – Позвоните родственникам, чтобы вас забрали, но прежде мне нужно будет с ними переговорить.

Когда он вышел из палаты, я задумался, кому бы позвонить. Лиззи станет сокрушаться и реветь, укоряя за ребячество, Брайан разорётся и назовёт идиотом. Мама тоже расплачется и начнёт выносить мозг.

Я позвонил Вэлу.

- Привет, Дэн. Куда ты запропастился? Я у тебя под дверью уже битый час ошиваюсь.

- Я в больнице. Можешь за мной приехать?

- Ты в порядке? Что случилось? – В голосе звучала неподдельная тревога.

- Я попал под машину, но…

- Господи! – Перебил он. – Ты цел?

- Да. Но одного меня не отпускают.

- Жди через пять минут.

Когда Вэл примчался, доктор увёл его из палаты в коридор, где они беседовали несколько минут. У машины я почувствовал себя лучше.

- Пожалуйста, не надо выговоров. Давай отложим до утра.

- Ладно, - согласился Вэл быстро, словно это ему и в голову не приходило.

Я готов был его расцеловать.

На подъезде к дому я едва держался на ногах - викодин, шок от аварии… Опустившись на диван, откинулся и закрыл глаза. Вэл устроился рядом. Ничего не происходило в течение нескольких минут. Или часов?

Мир стал мягким и неосязаемым. Я осознавал боль, но дрейфовал на её поверхности, поддерживаемый лекарствами и удобной спинкой дивана. Кажется, я даже ненадолго уснул. В какой-то момент ощутил лёгкое прикосновение к виску и покосился в сторону Вэла. Тот сидел напротив, поджав одну ногу и осматривал мою рану, поглаживая пальцами волосы. Я опять прикрыл веки, упиваясь ощущениями. Голова всё ещё болела, но его руки дарили облегчение.

- Господи, Дэн, - произнёс он серьёзным напряжённым шёпотом без намёка на обычную насмешку. Я удивился и приоткрыл глаза. Он склонился надо мной очень низко, глядя с выражением, которого я ни разу до этого у него не видел. Нахмуренный лоб, тёмные тоскливые глаза. Его пальцы продолжали перебирать мои волосы, будь это кто-то другой, я мог принять такой жест за ласку. – Ты едва не погиб.

Даже в одурманенном состоянии я изумился, насколько эмоционально прозвучали его слова, поэтому понятия не имел, что ответить, кроме как:

- Я в порядке.

Он закрыл глаза. Пальцы, всё ещё находившиеся в моих волосах, уже не двигались.

- Слава Богу.

Мозги отказывали работать. Вся ситуация казалось какой-то неправильной, но я не мог понять, почему. Вэл глянул на меня и, вероятно, заметил моё смущение, потому что вдруг улыбнулся и спросил:

- Ты сколько викодина принял?

- Достаточно. – Я мог проспать так всю ночь. Особенно не хотелось двигаться из-за этих пальцев в волосах.

Он покачал головой и, по-прежнему слабо улыбаясь, сказал:

- Пошли-ка в кровать.

Встал, стащил меня с дивана и повёл в спальню.

- У тебя найдётся для меня какая-нибудь одежда,? - Я смутился, однако указал на комод. Он выдвинул ящик, покопался, затем повернулся, приподняв бровь, и хмыкнул: – Дэн, я не собираюсь тебя раздевать, действуй самостоятельно.

Я так и не понял, почему должен раздеваться, но послушно снял обувь, носки, джинсы и уселся на кровать, не зная, что делать дальше. Вэл посмотрел на меня со своей псевдо-улыбкой:

- Почти получилось. – И снял с меня больничную робу. При виде синяков и огромной повязки, его лицо потемнело; он осторожно толкнул меня на матрас.

Когда я устроился на здоровом боку, свернувшись калачиком, Вэл подоткнул мне одеяло. Когда последний раз со мной такое проделывали? Закрыв глаза, я опять погрузился в дрёму; очнулся, когда скрипнул матрас. В темноте я всё же разглядел, как Вэл в моём спортивном костюме устраивается на краешке кровати.

- Ты собираешься спать здесь? – кое-как выговорил я.

- Сегодня я тебя в покое не оставлю. Врач велел тут же звонить, если начнётся рвота.

- Ты будешь рядом, когда я проснусь? – Понятия не имею, какое это имело значение, но мне почему-то хотелось знать.

Он обхватил моё запястье:

- Обещаю.

Проснулся я от запаха бекона. Мне хотелось есть, тело терзала жуткая боль, во рту был ужасный привкус, а в голове стучали молотки. Я прошлёпал в ванну, сделал утренние дела, почистил зубы. Ссадина на боку и суперклей исключали душ. Слева от виска до челюсти радостно сиял синяк. Да, маме предстоит всерьёз поволноваться. Я бы предпочёл ещё раз попасть под машину, лишь бы не светиться перед ней.

Память о вчерашней выписке из больницы слилась в пятна туманных образов. Боль, лёгкое прикосновение к виску, пальцы, сжимающие в темноте моё запястье. Вэл действительно спал со мной в одной постели? Наверное, не надо это обсуждать? Я достал тайленол и ибупрофен.

- Как себя чувствуешь? – поинтересовался Вэл, заходя на кухню и устраиваясь за стойкой.

- Как будто меня сбил грузовик.

- Нет. – Он поставил передо мной тарелку с беконом, яичницей и тостами. – Всего лишь Тойота Лэнд Крузер. – А потом добавил стакан молока и чашку кофе. Странно, но ещё вчера ничего, кроме кофе, в моём доме не наблюдалось. Вероятно, он встал пораньше, чтобы сгонять в магазин.

- Чёрт, как я голоден!

- Ещё бы, ужинал ты только викодином.

- Теперь понятно.

- Я позвонил Лиззи и предупредил, что ты опоздаешь.

Стоило представить, как та прокомментирует случившееся, и из моей груди вырвался стон.

- Ты ей всё рассказал?

- Нет. – Похоже, его забавляла ситуация.

- Ты решил всю тяжесть её реакции, когда она обо всём узнает, переложить на мои плечи?

- Точно. – Морщинки в уголках глаз говорили, что он вот-вот рассмеётся. – К тому же, готов поспорить, она умирает от желания узнать, что я делаю у тебя в семь тридцать утра. Захотелось дать простора полёту её дикой фантазии. - Наверняка Лиззи в догадках уже голову себе сломала, поэтому я тоже улыбнулся. – Могу я воспользоваться душем?

- Да ради Бога. – Я уписывал завтрак за обе щёки. Но Вэл не пошёл в ванную. Он стоял и смотрел на меня, словно хотел что-то добавить. Только вот что? Я смутился и оторвался от тарелки. – Ну?

Он подошёл и встал рядом у стойки. Так, похоже, сейчас меня ждёт отложенная лекция. Но он наклонился, запустил руку мне в волосы на затылке, потянул к себе и уткнулся в мою шевелюру носом. Я чувствовал его дрожь. Один судорожный вздох, а потом его губы коснулись моего уха:

- Никогда не пугай меня так больше, - прошептал он.

Это меня ошеломило. Конечно, я был единственным его близким другом в городе, но всё равно не ожидал от него такой реакции. И тут я вспомнил странный взгляд в темноте, который никогда не видел прежде, вспомнил эмоции в его голосе, когда он говорил, что я мог погибнуть. Его забота чрезвычайно трогала. Стараясь унять спазмы в горле, я с трудом выдавил:

- Сделаю всё возможное.

- Вот и славно. – Он отпустил меня, тут же схватив велосипедный шлем со стойки и сунув мне в живот так резко, что я вздрогнул. – Отныне.

Никаких вопросов.

Поначалу я вознамерился протестовать, но когда поднял глаза, увидел тот же взгляд, что удивил меня ночью. Смогу ли когда-нибудь хоть в чём-то ему отказать? Простой ответ: нет. Я слишком любил Вэла.

- Обещаю.

​Естественно, моя семья испытала шок, узнав об аварии, но они как-то слишком быстро успокоились, когда узнали, что Вэл взял с меня обещание впредь надевать шлем. Мама выдала: «Нет худа без добра», и я приложил особое усилие, чтобы не закатить глаза. К тому же с радостью узнал, что велосипед практически не пострадал. Так что спустя пару дней об инциденте почти забыли. Хотя меня и мучил вопрос о странном проявлении чувств Вэла, но говорить об этом я не стал.

- Дерьмово выглядишь, - заметил я.

Вэл стоял в дверном проёме, опираясь на косяк. Даже не понятно, как ему удалось постучать – Вэл выглядел так, словно вот-вот заснёт прямо на пороге.

- Отдежурил две смены подряд и вымотался. – Он уселся на диван. – Ты купил пожевать? Умираю с голоду.

- Не-а. Но тоже хочу есть. Давай сходим куда-нибудь. Я угощаю.

Он застонал:

- Куда?

- В «Мамаситу»?

- Нет, а вдруг нарвёмся на Черри?

- Это проблема?

- Да.

- С каких это пор?

- С тех самых, когда я перестал видеться с ней три недели тому назад.

Я удивился, но не подал виду:

- Хорошо, тогда к «Тони»?

- Нет, и туда мы не можем пойти.

- Почему?

- Та блондинка – как её зовут? – постоянно суёт мне номер своего телефона.

- Вдруг сегодня не её смена?

- Тогда наверняка будет кто-то ещё, кто обливается с ног до головы вонючими духами. Она в последний раз чуть на колени ко мне не залезла.

Я невольно улыбнулся:

- А есть вообще в городе заведение, куда мы могли бы пойти?

- Нет, - простонал он.

- Ах, как тяжело быть самым завидным холостяком на всю округу!

- Рад, что тебя это забавляет.

- Тебя ни одна не заинтересовала?

Он посмотрел на меня в упор и устало произнёс:

- Нет. Я предпочитаю твою компанию.

Боже, бальзам на душу, но я постарался сдержать восторг:

- Думаешь, если достаточно долго общаться с парнем, они рано или поздно отстанут?

- Это было бы дополнительным бонусом. – Его дыхание замедлилось, глаза закрылись.

- Но сих пор не сработало.

- Дэн, заткнись и закажи пиццу.

Когда её доставили, я вынул из холодильника две банки пива и включил телевизор. Вэл сидел на диване, тихий и задумчивый. Я проверил программу передач:

- Ещё сорок минут до окончания «Клуба выходного дня», а потом начнётся «Гнев Хана».

- Да без разницы.

Не знал его с этой стороны. Вэл всегда казался несгибаемым, но сегодня в нём словно что-то надломилось. Словно ему хотелось, чтобы кто-нибудь проводил его до дому. Он едва откусил пиццу, хотя прикончил уже две бутылки пива и взялся за третью.

- Ты завтра работаешь? – спросил я.

- Нет, у меня выходной.

- Давай покатаемся. Давненько мы не выезжали.

- Конечно. – Он немного оживился. – Мне нужно размяться. - Сполз ниже, вытянув длинные ноги и раскинув руки вдоль спинки так, что одна ладонь легла сразу за моей головой. Его глаза почти всё время оставались закрытыми, словно полудрёме. Мы сидели некоторое время в тишине, а потом Вэл произнёс: - Ненавижу этот фильм.

- Потому что это сентиментальное дерьмо или потому что там ничего не взорвали? – Хотелось, чтобы слова прозвучали как шутка, но он словно меня не услышал.

- Ни один из них не знает, кто он, просто отыгрывает роль, отведённую родителями. Все стараются делать то, что от них ждут. Это утомительно. - Мне показалось, что речь вовсе не о кино. - Я тебе завидую. Ты ведь никогда не устаёшь, так ведь? И тебя не заботят чужие ожидания.

- Что тебя беспокоит, Вэл?

- Ничто. Всё. Чёрт, я не понимаю, что несу. Не слушай меня, я просто устал.

Похоже, он уснул. Я сидел, устроив ноги на столике, и размышлял, что привело его с такое странное расположение духа, потом почувствовал прикосновение к затылку. Ещё и ещё. А потом понял, что это его рука. Он осторожно потягивал меня за волосы.

- Что случилось, Вэл? - Он смотрел на свои пальцы в моих кудрях, но, похоже, ничего не видел и вообще плохо понимал, что делает. Это было чудесно, и я замер, опасаясь, что если сдвинусь хоть на сантиметр, он остановится. – Что-то на работе?

Он перестал перебирать шевелюру, сжал челюсти. Я понял, что не ошибся.

- Нет.

- Знаю, ты обманываешь.

Вэл замер, но затем вернулся к моим волосам.

- В отделе устраивают пикник. Такое семейное мероприятие.

Он смолк, но я знал, что за этим последует.

- У тебя нет семьи?

- Проблема не в этом. – Вэл сделал глубокий вдох, словно собираясь что-то сказать, но замялся и покачал головой. – Не важно. – Уставился в телевизор, оставив в покое мои волосы.

- Так в чём проблема?

Он немного помолчал, но затем всё-таки произнёс:

- Меня спросили, кого я собираюсь взять с собой. Я подумал о тебе.

О чёрт!

- И что тебе ответили?

- Никаких бойфрендов. – Он вздохнул. – Знаю, ты предупреждал, и мне следовало предвидеть такой поворот. Но ведь мы просто друзья. – Похоже, он не ждал ответа. – Я не имею права взять с собой друга? Да даже если бы мы были не просто друзьями? – Я чуть не поперхнулся пивом. – Им-то какое дело? Выходит, я должен весь пикник сидеть в одиночестве, наблюдать за их счастливой семейной жизнью и делать вид, что единственного человека, до которого мне есть дело в этом городе, не существует?

- Ух. – Я не знал, что сказать, просто поверить не мог. Очевидно, в любой другой день я бы такого не услышал. Но это не имело значения – он опять стал потягивать мои кудри.

- Родители звонили… Говорили о том, что время поджимает. Мама вся в мыле, потому что у её сестры уже миллион внуков, а у неё ни одного. Как обычно пьяный отец вещал о долге. Понятия не имею, о каком – то ли о службе, то ли о женитьбе. А потом вырубился. Иногда я дико сожалею, что у меня нет ни брата, ни сестры, чтобы переложить часть обязательств. Все от меня чего-то ждут и требуют, но ни разу не спросили, чего хочу я и счастлив ли.

- И чего ты хочешь?

Он снова откинулся на спинку дивана и закрыл глаза:

- Если бы я знал.

Что тут скажешь? Я тоже вперился в экран, через минуту Вэл продолжил играть моими волосами.

- Дэн, а чего тебе хочется? – Тихо спросил он, глядя мне в глаза. – Скажи мне, чего ты ждёшь?

Сердце ёкнуло. Он спросил о моих чувствах к нему? Я мог бы ответить, что не жду ничего, и это была чистая правда. Но хотел… Хотел я его. Впрочем, наверняка он сам уже догадался, а значит, не стоило озвучивать несбыточные мечты. Поэтому я с улыбкой ответил:

- Жду завтрашнего дня, чтобы надрать тебе задницу на трассе.

- Тогда мне лучше выспаться, - хмыкнул он.

- Ты в состоянии доехать до дома?

- Даже пытаться не буду. – Через минуту Вэл крепко спал.

Когда я проснулся, он уже принял душ, сходил за пончиками и сварил кофе. Его странное настроение, казалось, улетучилось с моим появлением.

А потом был великий заезд. По пути на вершину я свалился, сбив обе коленки и левое плечо до крови. Не успел подняться, как услышал гомерический хохот и на минуту позабыл о боли - поверить не мог, что это смеётся Вэл – раньше я такого за ним не замечал. А потом он подбежал и навалился сверху. Парень с весом тяжелее моего килограммов на десять без труда прижал меня к земле.

- Господи, какой ты тяжёлый! Что ты творишь?

Я ощущал его мускулистое вспотевшее тело, сверкающий изумрудный взгляд, слышал заливистый смех.

- Замажь грязью! – Он схватил горсть пыли и растёр по моей руке.

Чёрт, как больно, но, с другой стороны, это показалось мне странно эротичным, я даже слегка возбудился и растерялся.

Добравшись до вершины, мы сняли шлемы, бросили велосипеды и устремили взоры на долину, простирающуюся внизу. Золотистое солнце, ярко-голубое небо, лёгкий ветерок, наполненный хвойным ароматом. На фоне вечнозелёных елей и сосен оранжевым и жёлтым светом переливались осины и берёзы. Прекрасное мгновение. Я стоял рядом с Вэлом, весь в крови и грязи, промокший от пота, и любовался грандиозной красотой Скалистых гор.

Повернулся, чтобы убедиться, что он тоже проникся величием момента, но Вэл, похоже, вообще ничего не замечал – он смотрел на меня, чуть наклонив голову в сторону и улыбаясь с каким-то недоумением. Меня поразило выражение его глаз – как в самых сладких моих мечтах.

Словно в замедленной съёмке он протянул руку и дотронулся до моих волос. У меня перехватило дыхание. Он сдёрнул резинку, высвободив хвост, а затем запустил пятерню в мою шевелюру. Я закрыл глаза, напоминая себе, что нужно дышать. Не знаю, сколько мы так простояли – мне казалось, целую вечность. Я слушал и чувствовал лишь собственное сердцебиение.

- Лиззи не права, тебе ни в коем случае не надо стричься.

Когда я открыл глаза, он уже направлялся к велосипеду, послав мне сияющую улыбку – смогу ли я когда-нибудь к ней привыкнуть?

- Кто последний спустится, тот платит за ужин.

☬ ☫

- Так, Дэн, колись!

В голубых глазах Лиззи светилось любопытство.

- Не понимаю, о чём ты.

- Ой, не надо. Не надо расхаживать тут с дебильным мечтательным взглядом и рассчитывать, будто я поверю, что ничего не происходит. Колись давай!

Она не ошибалась – я действительно постоянно витал в облаках.

- Просто хороший день.

- Вэл. Я правильно догадываюсь?

- Да. Нет. Не совсем.

- В смысле?

Я не смог найти слов, но наверняка выражение лица говорило само за себя.

- Пожалуйста, поясни, что у вас происходит?

- Не хотелось бы, чтобы ты надеялась на что-нибудь конкретное (да и я тоже), но, кажется, существует призрачный шанс.

Взвизгнув, она бросилась мне на шею. Признаюсь, она застала меня врасплох – моя рука невольно легла на её округлившийся живот, а волосы попали мне в рот.

- Дэн, здόрово!

Звякнул колокольчик над дверью – в магазин вошёл Вэл:

- Чему это вы так радуетесь?

Я знал, что мои щёки вспыхнули, но Лиззи, как обычно, осталась невозмутимой:

- Дэн только что пообещал, что будет раз в неделю сидеть по ночам с ребёнком, чтобы мы с Брайаном могли отоспаться. Это так мило с его стороны. - Я сказал «невозмутимой»? Ей удалось одновременно вывернуться и выторговать для себя одну спокойную ночь. Это надо же! – Да, кстати, Дэн тебе уже сказал о дне рождения?

- Нет. – Он посмотрел на меня с надеждой.

- Он только через две недели, - ответил я.

- Двадцать первого сентября, - уточнила Лиззи. – Я приготовлю ужин. Ты придёшь?

- Ни за что не пропущу, - заверил Вэл, пристально глядя мне в глаза.

​Следующие две недели Вэл вёл себя так же необычно. Каждый вечер проводил у меня и почти всегда оставался ночевать на диване, хотя просыпался и уходил задолго до того, как я вытаскивал свою ленивую задницу из кровати. Он даже завёл у меня в доме зубную щётку. Я старался убедить себя, что это просто потому, что ему не хочется возвращаться к себе в пустую стерильную квартиру. И даже иногда в это верил. Но разве мне чудились его как бы неосознанные прикосновения? Я постоянно чувствовал то его ладонь на своём затылке, то пальцы, играющие моими волосами. Своеобразная, но столь желанная для меня пытка.

В мой день рождения Вэл освободился со службы в пять, заехал за мной, и мы отправились на ужин к Лиззи.

Странный вечер. Вэл всё ближе подсаживался, в его глазах горел невидимый доселе знойный огонь. Казалось, Вэл не мог удержаться, чтобы не трогать меня. Как будто случайно – руку, плечо, спину. И постоянно волосы. С каждой минутой это казалось всё менее случайным. Будь на его месте кто-то другой, я бы прекрасно знал, куда дело движется, но с Вэлом не имел ни малейшего представления.

Даже ото всех присутствующих это не укрылось. Мама едва заметно понимающе улыбалась, Брайан выглядел недоумённым и настороженным остолопом, Лиззи скалилась от уха до уха и постоянно за спиной у Вэла одобрительно поднимала большие пальцы. Но он сам, казалось, не осознавал своих действий. Весь вечер я тщетно надеялся, что никто не увидит мою эрекцию.

Под конец Лиззи объявила нас неспособными к вождению и настояла на том, что отвезёт сама. У меня голова шла кругом, когда мы подъезжали к моему дому. Я слышал о таком раньше, но даже не догадывался, что при этом чувствуешь.

Чего же мне ожидать? Возможно, Вэл решил просто пропустить ещё стаканчик, а затем завалиться на диван. Но в глубине души я осознавал, что мы подошли к самому краю пропасти. И должны либо развернуться и бежать, либо глубоко вдохнуть и броситься вниз. Руки тряслись так сильно, что вставить ключ в замок удалось лишь с третьего раза. Он стоял за мной, покачиваясь и что-то довольно мурлыкая себе под нос, поэтому вряд ли обратил внимание.

Когда я, наконец, открыл дверь, то решил хоть на секунду перевести дух на кухне:

- Сейчас принесу выпить.

Достал стаканы из буфета, пиво из холодильника, лоток для льда из морозилки и стоял, таращась и плохо соображая, что делать дальше. Раньше я бы просто подхватил две бутылки, но мне требовалось хотя бы немного остыть и успокоиться.

Я не слышал, как вошёл Вэл, лишь внезапно почувствовал его руки у себя на талии и сильное тело за спиной. Дыхание перехватило. Неужели он не понимал, что со мной творит?

Но голос, прозвучавший у моего уха, вовсе не походил на любовное воркование – самый обычный полунасмешливый тон, каким Вэл всегда со мной разговаривал.

- Чем занят? - Он прижался ко мне сильнее, когда потянулся за бутылкой. – Кто-то заказывал пиво со льдом? – Даже не видя его лица, я знал, что он выгнул бровь.

- Э-э-э… не уверен. – Я заикался как идиот, стараясь думать о футболе, горном велосипеде или ещё о чём-нибудь, но он был слишком близко. Вэл поставил пиво обратно и немного отступил, но его рука осталась на моей пояснице, другая скользнула по животу. Я забыл, как дышать.

- Эй, - в его голосе проскользнуло беспокойство. – Всё в порядке? Ты дрожишь.

- Без дураков? – нервно рассмеялся я.

- Без дураков. Что не так?

Я глубоко вдохнул:

- Вэл, может, тебе и непонятно, но ты мне весь вечер посылаешь определённые сигналы. Я не знаю, как на них реагировать.

- В смысле? – Он действительно не понимал. Но и не двигался.

- Ты ко мне прикасаешься.

- А… - Я решил, что тот наверняка покраснел. – Ты хочешь, чтобы я остановился?

- Нет, но, думаю, именно это тебе и следует сделать.

- Почему? – Небольшая пауза. Похоже, до него дошло. – Ох. – Но Вэл всё равно не шелохнулся, а потом его рука скользнула выше, к груди, и он, прижавшись сильней, прохрипел мне на ухо низким голосом: - Выходит, я тебя клею?

- Господи, да, клеишь! – вышло немного резко. – Ты этого желаешь?

Он замер, прерывисто дыша мне в шею:

- Не знаю… - Он убрал руки и отстранился. – Извини. Я не хотел.

Когда я развернулся, то увидел, что он отошёл всего на полшага. Судя по его пылающему лицу, он смутился и растерялся не меньше моего. Мы не двигались. Я безнадёжно пытался отдышаться и убедить свой член, что ничего интересного не происходит – он мне не верил.

- Ладно… - дрожащим голосом выдавил я.

И тут Вэл опять подался вперёд. Я прислонился к барной стойке, вцепившись в неё пальцами. Он стоял так близко и смотрел на меня, нахмурившись и склонив голову на бок, словно пытаясь что-то понять. Словно я – головоломка или паззл, который он вот-вот соберёт. А затем положил обе руки на столешницу по обе стороны от меня, прижимаясь ещё ближе.

- Вэл? – прошептал я.

В его изумрудных глазах светилась растерянность и удивление. И ещё что-то.

- Думаю, мне просто хочется к тебе прикасаться. – Его рука перекочевала ко мне на бедро. – Мне нравится к тебе прикасаться. – Ладонь прошлась по моему плечу. Его губы находились в сантиметре от моих. По телу будто пробежал электрический разряд, нервы натянулись. – Это нормально, что я к тебе прикасаюсь?

Я сдался, расслабляясь, чувствуя его высокую крепкую фигуру.

- Да. – Мне нравились прикосновения его рук.

Его пальцы скользнули в мои волосы. Сначала я почувствовал лишь слабое подергивание, но вдруг он схватил мою шевелюру в кулак, рванул голову назад и прижался ртом к шее. Мягкие губы и колючая щетина прочертили дорожку от подбородка к уху. Моё сердце грозило вот-вот выскочить из груди, а член вырваться из ширинки.

- Я просто хочу потрогать тебя ещё чуть-чуть, - жарко прошептал он, прихватив зубами мочку.

Если бы я мог говорить, то сказал бы, чтобы он ни в коем случае не останавливался. А вдруг, стоит мне раскрыть рот или просто пошевелиться, магия развеется? Но я решился положить руку на его плоский живот. Вэл буквально навалился на меня, сомкнув крепкие объятья и прижавшись колючей щекой. Его язык коснулся моего уха.

Я задрал его рубашку, провёл ладонью по спине, ощущая, как подрагивают твёрдые мышцы. От его стона в паху заломило.

Удивительно, но ему удалось прижаться ещё сильнее – разве такое возможно? Одна рука блуждала вдоль моего позвоночника, другая по-прежнему сжимала волосы. Он действительно целовал меня, слегка покусывая и лаская место, где бился пульс. Когда Вэл притиснулся ко мне бёдрами, я ощутил его эрекцию и застонал. Ему это, похоже, понравилось, поцелуй стал требовательным, почти болезненным, но я не хотел, чтобы он прекращался.

С третьей или четвёртой попытки мне удалось прошептать:

- Пошли в спальню.

Будь проклят мой длинный язык. Вэл окаменел. Я всё ещё чувствовал его губы на своей шее, а руки в волосах.

– Вэл?

Он мгновенно отпрянул. Не успел я глазом моргнуть, как он оказался на другом конце кухни. У меня словно половину тела отрезали. Перед глазами поплыло.

- Вэл?

Он бухнулся на барный табурет и обхватил голову руками:

- Господи, что случилось? Что, чёрт побери, только что произошло? – Он то ли смеялся, то ли рыдал. – Что со мной происходит? Я с ума схожу. – Я шагнул к нему, протянув руки. – Не трогай меня! – Он почти рычал.

Было так больно, словно он меня ударил.

- Вэл, всё нормально.

- Нет, определённо не нормально. Боже, это не хорошо. Я хотел… Как я мог хотеть тебя? Как?

- Вэл, я тоже тебя хочу. Уже давно. В том нет ничего плохого.

Он лишь покачал головой.

- Вэл, я помню, что ты мне говорил. Но давай начистоту. Тебя не впервые тянет к парню.

Повисла тишина, и я всерьёз начал думать, что совершил оплошность. Но потом он чуть слышно ответил:

- Ты прав. Меня и раньше привлекали мужчины. Но очень редко и не так, как сейчас. – Он тяжело, судорожно вздохнул. – Обычно это была лишь физическая реакция, которую я мог пресечь. Просто твердил себе, что это неправильно, и помогало. - Боль и смятение в его взгляде разбивали мне сердце. – Но между нами происходит нечто большее, что я не в силах игнорировать.

Как одни и те же слова могут и причинить боль и сделать счастливым?

- Вэл, зачем же игнорировать?

- Я в растерянности, Дэн. Даже сейчас мне хочется к тебе прикасаться. Понятия не имею, что с этим делать.

Я подошёл к нему. Даже настороженность в его взоре меня не остановила. Я устроился между его колен, обхватил лицо и посмотрел в глаза.

- Я знаю, что, Вэл. Пошли в спальню, и я покажу тебе, что можно с этим сделать. – Наклонился, едва касаясь, поцеловал в губы. – Пожалуйста, Вэл, доверься мне, не надо игнорировать.

На его глаза навернулись слёзы:

- Но это неправильно.

- Я не верю. Почему же неправильно? – Он закрыл глаза. Я опять поцеловал уголок его рта и услышал, как он задержал дыхание. – Почему? Разве с тобой что-то не так? – Слизнул влагу с его щеки. – Я не чувствую, что со мной что-то неправильно. Мне с тобой так хорошо. – Отстранившись, я дождался, когда он на меня посмотрит. – Я люблю тебя, Вэл. Как любовь может быть неправильной?

Едва я произнёс эти слова, дверь захлопнулась. Он взял меня за запястья, отвел мои руки от себя, покачивая головой. Встал, оттолкнул, принуждая отступить.

- Мне лучше уйти.

- Вэл, пожалуйста, не надо, не уходи.

Но он даже не оглянулся.

☬ ☫

Я сидел в магазине, созерцая трещину в столе. Сказать по правде, я пялился на неё уже битый час. Заходили несколько покупателей, но я оправил Ринго их обслужить, а сам старательно прикрывал ладонью засос на шее. Не хватало, чтобы по городку покатились сплетни. Я и без того пребывал в тягостном унынии.

Лиззи вошла через служебную дверь и рассмеялась, глядя на меня:

- Боже, ты только глянь на свою шею. Похоже, кто-то вчера от души повеселился.

Но увидев мои глаза, она, вероятно, заметила в них боль:

- Что случилось? – Лиззи уселась на соседний стул.

- Не хочу об этом говорить.

- Дэн, я вчера весь вечер за вами наблюдала, он так на тебя смотрел, так прикасался…

- Давай не будем это обсуждать.

- Вы поссорились?

- Не совсем.

- Расстались?

- Лиззи, чтобы расстаться, надо хоть какое-то время пробыть вместе.

- Тогда что?

Мне пришлось всё рассказать. А сочувствие в её голубых глазах окончательно доконало.

Она обняла меня, несмотря на свой круглый живот:

- Думаю, всё наладится. Он так же без ума от тебя, как и ты от него. Просто дай ему время.

Но я ей не поверил.

​Призрак костлявый танцует мне тяжесть оков,
Будто не ведал прежде отчаянной пытки,
Дики движения гибкие тысячи слов-позвонков
В дьявольской, скользкой погибнуть попытке.
Сколько не жмурюсь, глаза не пытаюсь закрыть,
Он проскользнет всё равно под покров бледной кожи
И гипнотичным повтором завертится белая прыть,
Разум изломанный плясками вновь растревожит.

Мне уже кажется, видел где-то я эти глаза,
Яростный облик лица из сведённых надбровий,
В их пустоте обесцвеченной едкой была бирюза
И уж давно пролилась и впиталась струйками крови.
Сколько не мучаюсь, тот же приходит зловещий ответ,
Бубном звенящий и эхом мне вторящий страхи.
Призрак костлявый танцует мне радостный бред –
Это сам я танцую в преддверии мига на плахе…

Опубликовано: 2017-08-14 09:32:31
Количество просмотров: 200

Комментарии