Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Пожар на теле. Эпилог

Дэн тихо застонал и приоткрыл глаза, пытаясь проморгаться и сообразить, что же его разбудило. Он улыбнулся, потому что в ответ внутреннюю сторону бёдер защекотали шелковистые волосы, а по нижней стороне возбуждённого с утра члена прошёлся влажный язык. Дэн поднял покрывало и взглянул на Майку — бирюзововолосый фэйри лежал между его ног и вылизывал член.

— Утро, — буркнул Дэн. Майка промычал что-то ему в яички, и от вибрации по телу прокатилась волна удовольствия. — Прости, что ты сказал?

Майка поднял голову:

— Я сказал «с добрым утром и с днём рождения».

— О, — протянул Дэн; Майка продолжил ласкать его медленными точными движениями. — Кто тебе сказал, что сегодня мой день рождения?

— Айзери.

— А кто сказал ему... аммх... — застонал он, забыв о вопросе, потому что Майка втянул головку в рот и начал сосать, лаская губами, щупая языком щелочку.

На несколько прекрасных минут Дэн растворился в блаженстве, пока Майка лизал и гладил, а потом, хватая ртом воздух и дрожа, Дэн смял в пальцах покрывало.

— О... о, Майка, — выдохнул он, вскинув бёдра. — Майка, я сейчас кончу...

Он думал, что тот остановится, доведёт его до разрядки рукой, как обычно, но, видимо, в культуре фэйри дни рождения обладали особым значением, потому что Майка только беззвучно замычал, втягивая его ещё глубже, двигая головой, пока Дэн не кончил, излившись ему в рот. Майка всё проглотил, чего никогда раньше не делал.

— Необязательно было, — сказал Дэн, лёжа на кровати и пытаясь отдышаться.

Майка скользнул выше и, облизнув губы, поцеловал его, что тоже случалось нечасто.

— Знаю. Так что тебе не стоит привыкать.

Дэн рассмеялся. Вот это уже больше походило на Майку, которого он знал. Но несмотря на все его фэйри-закидоны, Дэн любил этого странного типа. Как ни удивительно, он любил их обоих.

— А где Акитра? — Странно, что его нет во время секса, он же фэйри похоти, в конце концов.

— Откуда мне знать? — отмахнулся Майка, выбираясь из постели. — Скорее всего пошёл за завтраком.

— Погоди. — Дэн потянулся к нему. — А ответная услуга? — Он посмотрел на небольшую выпуклость под Майкиными боксёрами.

— Нет, — ответил тот, пересёк комнату и вытащил из комода чистую одежду. — Тебе лучше поберечь силы — твой день рождения ведь весь день.

Дэн сел на постели.

— Ты сказал об этом Акитре?

— Может быть.

— Вы ведь не собираетесь снова вдвоём меня трахать, а? Потому что у меня после того раза неделю всё болело.

— О, тебе понравилось, и ты это знаешь, — хмыкнул Майка, садясь на край кровати и натягивая носки и обувь. Он был прав, но Дэн не собирался это признавать. — Твоя блядовитая магическая задница ждёт не дождётся, когда её снова наполнят. — Он встал и направился к двери. — Скоро вернусь.

— Майка, подожди, — позвал Дэн. — Это ведь не...

Тот открыл дверь и шагнул в сторону, пропуская внутрь Акитру. Фиолетововолосый фэйри нёс поднос с завтраком, и от запаха корицы и мёда у Дэна забурчало в животе.

— Проснись и пой, солнце. — Акитра ухмыльнулся Майке. Тот сложил руки на груди и изобразил вежливое равнодушие, которое при открытой двери было единственно безопасной реакцией. Он не мог позволить себе, чтобы кто-то увидел, как он любезничает с фэйри низкого статуса. — Как Дэн?

— Ноет, — холодно отозвался Майка. — Полегче с ним; у него сегодня плаксивое настроение.

— Неправда, — возмутился Дэн. Их члены были тоньше, чем у людей, но два разом внутри — это перебор.

Акитра лишь хищно и развратно улыбнулся ему, так что у Дэна побежали мурашки.

— Не волнуйся, я позабочусь о нашем малыше Дэне.

Майка кивнул и вышел в коридор, по пути коротко коснувшись ладонью плеча Акитры — самый нежный жест, который Дэн когда-либо видел у них на людях. Похоже, Акитра тоже удивился.

Когда дверь за Майкой закрылась, тот вздохнул и словно расслабился. Было нелегко наблюдать, как эти двое притворяются, что едва выносят общество друг друга, но от этого время, проведённое наедине, становилось ещё особеннее. Поскольку Дэн был человеком, большая часть всех этих заморочек со статусом обходила его стороной — в глазах других он был просто домашним любимцем двух фэйри, игрушкой. Иногда он от этого уставал — видеть, как смотрят на него другие фэйри, и знать, что они при этом думают, — но большую часть времени оно того стоило.

— Это всё мне? — спросил Дэн, кивнув на заваленный поднос в руках Акитры.

— Почти, — ответил тот, подходя ближе и пристраивая поднос Дэну на колени. — Кроме фруктового салата.

Дэн обиженно пискнул, когда Акитра отобрал у него чашку и отставил на стол; большие кусочки свежего яблока, ананаса, виноград, земляника и мэгронская дыня, залитые густым сливочным йогуртом.

Акитра лишь рассмеялся:

— Не волнуйся, я тебя угощу.

Дэн подобрал ноги, чтобы Акитра мог сесть.

— Так, — начал тот, когда Дэн принялся за еду, — я слышал, тебя надо поздравить.

— С чем? — спросил Дэн с полным ртом яичницы.

— С тем, что ты пережил ещё один год. Честно, я до сих пор удивляюсь, как это вы, жалкие людишки, так долго живёте.

— Спасибо, — сухо отозвался Дэн. — Майка уже меня поздравил, и он был гораздо галантнее.

— Да неужели? Он спел тебе песенку? Сплясал? Отсосал тебе?

— Одно из трёх, — ухмыльнулся Дэн, — но что именно, не скажу.

— Воображала, — вздохнул Акитра, протягивая руку и откусывая кусочек Дэнова тоста. — Я знаю, что он тебе отсосал. Мы обсудили это ещё вчера и спланировали всё, что собираемся с тобой сегодня делать.

Дэн передёрнулся — сила Акитры рябью прокатилась по телу, точно тёплый шёлк по коже, член начал твердеть.

— Не подождёшь, пока я доем, пожалуйста?

— Конечно, Дэн, — насмешливо-нежно пропел Акитра, но сила схлынула. — Сегодня же твой день рождения, в конце концов.

— Да, насчёт этого... а Айзери говорил, от кого он слышал, что сегодня у меня день рождения?

Акитра пожал плечами.

— Мне сказал Майка. Твой маленький фей со мной всё ещё не разговаривает.

— Не могу винить его за это, — хмыкнул Дэн, смерив Акитру тяжёлым взглядом. — Ты практически изнасиловал его на той вечеринке...

— Он напрашивался, — отмахнулся от него Акитра. — Я над ним просто издевался. Пора бы уже это пережить.

— Ага. — Дэн закатил глаза. — Почему бы тебе не попробовать быть с ним хотя бы чуточку любезнее?

— Ну, сегодня же твой день рождения, — промурлыкал Акитра. — Я могу быть с ним очень любезным, если хочешь.

— И Чариас повыдирает тебе руки-ноги, — подытожил Дэн.

— Главное, чтобы оставил самые важные мои части, — ухмыльнулся Акитра, откидываясь на спину и потирая пах. Дэн тоже не смог сдержать ухмылку, хоть и покачал головой. Этот фэйри безнадёжен. — Так... расскажешь о подарочном минете от Майки?

— А что тут рассказывать. Всё было примерно так... — Он поднял сардельку, провёл по ней языком вверх-вниз, засунул в рот и отхватил половину. И чуть не поперхнулся при виде выражения лица Акитры. — Ну, только без откусывания, — пояснил он, прикрывая рот ладонью и пытаясь не смеяться с набитым ртом. — Так а что ты собираешься со мной делать?

— А как, по-твоему, что я собираюсь делать?

— Отсосёшь мне? Отдрочишь? Трахнешь пальцами? Просто трахнешь? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? — У Дэна заканчивались идеи, но Акитра лишь качал головой. — Отшлёпаешь меня? Придушишь? Свяжешь и сдашь в аренду друзьям?

— Это тебе бы слишком понравилось, — фыркнул Акитра, прикончив его тост, прежде чем забрать пустой поднос и поставить Майке на стол. Повернувшись к Дэну, он пощёлкал суставами. — Ну что, начнём?

— Начнём что? — спросил Дэн, когда Акитра скинул рубашку и небрежно бросил на пол. Акитра только улыбнулся, хищно сверкнув зубами. — Акитра, что ты собираешься делать?

— Дэн, твоё беспокойство меня оскорбляет, — отозвался тот, откидывая покрывало, чтобы добраться до голого Дэна. Боксёры с него снял Майка, ещё до того как Дэн проснулся, и он не знал, где они. — Ты что, мне не доверяешь?

— Нет, — коротко усмехнулся Дэн. — Люблю тебя... да, но доверяю? Не думаю. Твоё представление о приятном времяпрепровождении в корне отличается от моего.

— Расслабься, — сказал Акитра, резко выдернув из-под Дэна подушку, так что он ударился головой о стену. — Сегодня же твой день рождения.

— А если бы он был не сегодня? — поинтересовался Дэн.

Акитра ухмыльнулся:

— Я бы трахнул тебя, так что осталась бы одна только хнычущая, дрожащая лужица — точь-в-точь как каждый раз, когда мы занимаемся сексом. А теперь подними бёдра.

Дэн замешкался, а потом всё-таки послушался, позволяя айнавану подсунуть под него подушку.

— Обхвати колени и не суй ноги мне в лицо, — приказал тот, устраиваясь на краю постели.

Дэн открыл рот, чтобы спросить, достанет ли тот хотя бы смазку, но тут Акитра схватил со стола чашку с фруктовым салатом.

​Дэн смотрел, как тот окунает палец в густой сливочный йогурт, а потом мажет его яички, так что прохладный йогурт стекает по мошонке.

Дэн охнул, когда Акитра наклонился и слизнул йогурт, пройдясь шершавым языком по чувствительной коже. Акитра отодвинулся и облизал губы.

— Ммм, сладко и солоновато. — Он поднял ложку и и зачерпнул побольше фруктового салата. — Разве ты не говорил, что хочешь? — соблазнительно протянул он.

— О да, — застонал Дэн. — Хочу побольше.

Акитра снова наклонил ложку и шлёпнул воздушную фруктовую массу на член, яички и живот Дэна, забрызгав ягодицы и внутреннюю сторону бёдер. Йогурт был прохладным, а кусочки фруктов щекотно скользили по коже.

— Хочешь ещё? — промурлыкал Акитра, зачерпывая ещё ложку.

Дэн лишь кивнул, низко застонав.

Акитра вымазал его пах фруктовым салатом, йогурт медленно потёк в ложбинку между ягодицами. Затем Акитра вытащил из чашки ярко-красную вишенку, чувственно слизнул с неё йогурт и приладил на кончик Дэнова члена, который торчал из белой массы.

Отставив пустую чашку в сторону, он окинул Дэна пристальным долгим взглядом.

— Я так понимаю, помощи с этим мне не ждать? — спросил он.

— Прости, — засмеялся Дэн. — Я не настолько гибок.

— Ну ладно, — отозвался Акитра, проводя пальцами по лиловым волосам и собирая их в конский хвост. — Я всё равно ненавижу делиться.

Дэн прерывисто вздохнул, когда Акитра наклонился и начал слизывать йогурт, оставляя теплым языком следы в сладкой белой пенке. Его губы щекотали кожу, когда он останавливался, чтобы выбрать и съесть кусочек фруктов — судя по форме, дыню или яблоко. Дэн дрожал, твёрдый член болезненно ныл под слоем йогурта, он беспомощно застонал, когда вишенка медленно скользнула по напряжённому стволу.

— Пожалуйста... пожалуйста... — выдохнул Дэн.

Не прекращая жевать, Акитра поднял глаза, капельки йогурта застряли в его волосах, на лице остались белые пятна.

— Веселишься, Дэн? — спросил он и, не дожидаясь ответа, снова наклонил голову. Дэн вскрикнул и вздрогнул, когда Акитра прихватил его за бедро. — Прости, принял за яблоко, — покаялся тот. — Надеюсь, я сумею удержаться и не откусить кусочек этой сочной сливы.

Дэн выгнул шею посмотреть, о какой сливе речь, и его глаза расширились при виде головки собственного члена, тёмной, ярко-красной под слоем белого.

— Не смей, — сказал он.

Акитра ухмыльнулся, вылизывая его яйца и нижнюю сторону члена, издавая губами пошлые чмокающие звуки.

— Не знаю, Дэн, — низко зарычал он. — Я так голоден.

— Акитра, пожалуйста. — Будь это кто другой, Дэн точно знал бы, что над ним просто издеваются, но с Акитрой... в нужных обстоятельствах он с лёгкостью мог бы отхватить у Дэна кусочек члена и назвать это прелюдией. Спать с ним всё равно что спать с диким животным.

Проведя языком по стволу Дэна до самой головки, Акитра открыл рот, сверкнув белыми зубами, и Дэн, закрыв глаза, задушенно всхлипнул. Акитра рассмеялся и отодвинулся, смачно шлёпнув его по заднице.

— С тобой так забавно играть, — улыбнулся он. — Поэтому я и люблю тебя.

— Рад, что повеселил, — проворчал Дэн, переводя дыхание — сердце колотилось где-то в горле.

— Эй, да в чём дело? Я что, напугал тебя?

— Конечно, нет, — отрезал Дэн. Как и с диким животным, главное — не показывать страха.

— О? Тогда, наверное, мне нужно лучше стараться.

Дэн посмотрел на Акитру между своими ногами, ожидая увидеть насмешливую ухмылку, которая могла обещать как удовольствие, так и боль, но с удивлением обнаружил мягкую искреннюю улыбку на бледных губах.

— Я заставлю тебя кричать, — произнёс Акитра низким, опасным голосом, совершенно не вяжущимся с теплом обычно жёстких аметистовых глаз.

Дэн не помнил, когда последний раз был так сбит с толку, но его не оставляло стойкое ощущение, что тогда это тоже было связано с Акитрой.

Снова склонившись над ним, тот начал скрупулёзно слизывать остатки йогурта с яичек Дэна, скользя языком по нежной коже между анусом и мошонкой. Подсунув под него ладони, Акитра приподнял его за бёдра, и тёплый, старательный язык дотронулся до входа, обводя липкую дырочку, пока Дэн не начал стонать, дрожа всем телом, а из члена на выпачканный йогуртом живот не потекло, как из крана.

— О! О, твою мать! — охнул Дэн, когда Акитра принялся трахать его языком, медленно растягивая подрагивающее кольцо мышц. Акитра застонал, шевеля языком внутри Дэна, скользя внутрь и наружу, пока Дэн хватал ртом воздух и извивался, уже не в силах терпеть боль в ноющем члене. Он обхватил себя рукой — лубрикант из йогурта получится паршивый, от сахара, высыхая, он становился липким. Но Дэну понадобилось всего несколько движений, чтобы напрячься, хрипло вскрикнуть и кончить, добавив белых потёков на свой живот.

Отпустив его бёдра, Акитра отодвинулся и облизнулся.

— Я же говорил, что заставлю тебя кричать, — самодовольно заявил он, слез с кровати, поправил явно возбуждённый член и переставил чашку из-под фруктового салата на поднос к другим тарелкам.

— А как же ты? — спросил Дэн, слишком слабый и удовлетворённый, чтобы пошевелиться.

— Обо мне не волнуйся, — отмахнулся Акитра, поднимая поднос и направляясь к двери. — Сегодня твой день рождения. Наслаждайся.

— Обязательно, — кивнул Дэн, но всё же встревоженно закусил нижнюю губу.

Дождавшись, пока Акитра уйдёт, он вздохнул. Зачем Айзери говорить Майке, что сегодня его день рождения? Выбравшись из постели, Дэн оглядел себя, затем кровать, простыню, всю влажную и в белых пятнах. Откинув чистое одеяло, он снял простыню и стёр ею с себя почти всю липкую пакость, впрочем, ему всё ещё отчаянно нужен был душ.

Пачкать чистую одежду, чтобы пройти несколько шагов по коридору, не имело смысла, поэтому он просто завернулся в грязную простыню, отыскал какие-то старые слаксы, чтобы натянуть потом, и отправился мыться. Не обращая внимания на свист и улюлюканье группы веров, торчавшей в конце коридора, Дэн проскользнул в душевую. Остановившись, он прислушался, но не расслышал ничего, кроме шума воды. Он по привычке проверил кабинки, просто чтобы убедиться, что там никто не прячется, стараясь застать его врасплох. Скорее всего это просто паранойя, но и Акитра, и Зэйден в своё время дали ему повод для беспокойства, пусть даже первый переключился на более нежную форму терроризма, а второй пока не нашёл способа обойти контракт, который Дэн вынудил его подписать.

Удостоверившись, что один, Дэн запихнул свои штаны и простыню в шкафчик, а потом шагнул в одну из кабинок и задёрнул за собой занавеску. Горячая вода приятно массировала кожу, пока Дэн тщательно смывал с себя сперму, пот и йогурт. Он как раз намыливал пах, когда занавеска вдруг скользнула в сторону, и скрип металлических колец заставил его вздрогнуть. Он развернулся, и у него отпала челюсть при виде стоящих в проходе Майки и Акитры — абсолютно голых и очень возбуждённых.

— Какого хрена вы творите? — прошипел Дэн, заглядывая им за спины. — Если комендант вас так поймает... — Он кивнул на их твёрдые члены. — Нас всех исключат. — Секс в публичных местах был запрещён.

— Не волнуйся, дорогуша, — заверил Акитра. — Мы ши... и знаем, как нарушать правила и при этом не попадаться. Старуха-дракониха очень занята разрешением «непонимания» между аспирантами на шестом этаже. И будет занята весь день.

— Ну хорошо, забудем о комендантше, — кивнул Дэн. — Любой может войти сюда. Вы что, не боитесь, что вас увидят вдвоём?

— Ой, да кому какое дело... сегодня же твой день рождения, — беспечно отмахнулся Акитра.

Майка искоса взглянул на него, и его губы насмешливо дрогнули.

— Не говоря уже о том, что мы повесили на двери табличку «Душ не работает» и одолжили у комендантши ключи, чтобы можно было здесь запереться, — вставил он.

— Вот так, — кивнул Акитра. — Когда дело касается нашего любимца, ничто нас не остановит. А теперь... Майка, как насчёт того, чтобы вымыть это маленькое грязное животное?

— Подумал о том же, — отозвался тот с такой же хищной улыбкой.

Дэн сглотнул и попятился прямо под исходящий паром поток воды: фэйри надвинулись на него, задёрнув за собой занавеску.

​Иногда любить этих двоих было нелегко, но оно того стоило.

Мокрые мыльные руки коснулись его, сила Акитры прокатилась по всему телу — тот прижался к Дэну со спины, а Майка — спереди, притиснувшись к плиточной стене. Дэн застонал, когда его окружили два скользких тела. Акитра потёрся о его зад, член скользнул по впадинке между ягодиц, толкнув Дэна на Майку, который ухватился за его бёдра, потираясь своим членом о его член. Ладони Акитры прошлись по груди Дэна, дразня и выкручивая соски, пока те не превратились в тугие, твёрдые горошинки.

​Майка наклонился ближе, покусывая и целуя его шею, Дэн охнул, когда Акитра облизал его ушную раковину.

— Раз уж сегодня твой день рождения, — прошептал Акитра, — мы даём тебе выбрать.

— Выбрать что? — хватая ртом воздух, спросил Дэн.

— Кого из нас ты собираешься трахнуть, — пояснил Майка.

— Но запомни, — продолжил Акитра, отчего волосы на затылке у Дэна зашевелились, — тот, кого ты не выберешь, трахнет тебя.

— Так что выбирай аккуратно, — добавил Майка. — Ты ведь не захочешь задеть мои чувства...

— Или мои, — перебил Акитра.

— Парни, так нечестно... — Дэн замолчал, потому что Майкин язык приоткрыл его губы и ворвался внутрь.

Наконец, Майка отодвинулся, оставив Дэна жадно хватать ртом воздух.

— Выбери меня, Дэн.

— Нет, меня, — вставил Акитра.

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул.

— Я хочу почувствовать в себе твой член, Дэн.

— Трахни меня, Дэн.

— Выбирай, — сказал Акитра. — Кого ты хочешь?

— Я... я... ай... Акитра, мать твою! — вскрикнул Дэн, потому что садист-фэйри укусил его за ухо, так что хрящик хрустнул.

— Ха! Он выбрал меня! — ликующе воскликнул Акитра.

Дэн потянулся и потрогал ухо — проверить, нет ли крови.

— Неправда. Ты сжульничал.

— К сожалению, правила не запрещают кусаться, — вздохнул Майка. — Жаль, я об этом не подумал. Ну что ж. — К счастью, расстроенным из-за проигрыша он не выглядел. Он снова поцеловал Дэна, хотя перед Акитрой этого почти никогда не делал. — Сделай мне одолжение и трахни его посильней, хорошо?

— Как и всегда, — ответил Дэн.

Они закончили смывать мыло и вытерлись. Дэн нацепил растянутые слаксы — свободные штаны никак не скрывали стояк. Прижимая смятую простыню к паху, он подождал, пока фэйри оденутся, а потом все трое тихо выскользнули из душевой, и Майка снял табличку.

​— Пойду верну это, — бросил он, сжимая в руках табличку и ключи комендантши. — Увидимся позже. — Майка пошёл по коридору к кабинету Фекир.

Дэн проводил его взглядом и повернулся к Акитре.

— Он не придёт. — Это был не вопрос.

— Когда это я позволял другим смотреть, как ты меня трахаешь? — отозвался Акитра, обняв Дэна за плечи, и повёл его к их с Майкой комнате.

Акитра был прав. Дэн трахал кого-то из них, только если они оставались одни. Когда все трое были вместе, то Майка с Акитрой трахали Дэна по очереди, или он отсасывал кому-то из них, пока другой его трахал, или любая иная комбинация, предполагавшая один и более член в Дэне. Учитывая, как это было здорово, он никогда не жаловался и особо ни о чём не задумывался. Но сейчас вдруг осознал, что Акитра с Майкой никогда не спали друг с другом, если, конечно, не встречались тайком, в чём он сильно сомневался. Один из них — или оба — постоянно держался рядом.

Он думал, что они оставили позади все эти мелочные фэйри-предрассудки. Думал, что они любят друг друга, а на поверку оказывается, что они бывают вместе, только когда между ними барьер в виде Дэна. Да любят они его, или он просто дырка-суррогат, раз уж они не могут трахаться друг с другом?

Дэн понимал, что эти желчные мысли отдают паранойей, но это не мешало сомнениям закрасться в сердце. Он остановился и скинул с плеч руку Акитры.

— Ты меня любишь? — спросил он, подняв глаза на слишком уж жизнерадостного фэйри. Он не знал, зачем спрашивает. Он никогда не получил бы от Акитры прямого ответа, но всё равно не смог удержаться. Дэн даже не удивился, когда тот, вдруг сжав его горло, придавил его к стене. Согрев дыханием его щеку, высокий ши наклонился к нему, и Дэн зажмурился, вцепившись в руку на своей шее, готовый к тому, что ему сейчас откусят пол-уха.

— Да, Дэн, я люблю тебя, — прошептал Акитра, ослабив хватку, чтобы он мог вдохнуть. — И Майка тоже. Знаю, ты считаешь, что мы чересчур осторожничаем, возможно, без оснований, но если бы ты понимал, чем мы рискуем — и от чего отказываемся — каждый раз, когда занимаемся с тобой любовью, ты бы не спрашивал.

Акитра выпустил его и отстранился.

— Я ответил на твой вопрос, моя магическая шлюшка?

— Ага, — прохрипел Дэн, потирая горло. — Больше спрашивать не буду.

— Отлично, — хмыкнул тот, снова как ни в чём не бывало обнимая его за плечи.

Они добрались до комнаты Дэна, и он едва успел закрыть дверь, как Акитра опять на него набросился, прижимая к крашеной деревянной двери, только на этот раз это была не рука на шее, а губы, прильнувшие к его губам. Акитра целовался так же, как делал всё — грубо, требовательно, жадно и, возможно, даже отчаянно. Дэн застонал, когда тот приоткрыл его губы, и язык фэйри ворвался в его рот, пробуя на вкус, заявляя свои права. Когда Акитра, наконец, отодвинулся, Дэн задыхался, и у него кружилась голова.

— Ещё вопросы? — поинтересовался Акитра, забирая грязную простыню из рук Дэна и застилая его кровать.

Дэн облизнул припухшие от поцелуя губы.

— Ты принёс амулет?

Акитра оглянулся на него и ухмыльнулся, потом сунул руку в карман и вытащил красную шёлковую ленточку с маленькой каменной пуговицей посередине.

— Никогда не выхожу без него из дома.

Дэн подошёл и взял амулет у Акитры, расправил пальцами смятую ленточку, а потом потянулся и расстегнул на Акитре джинсы. Тот наблюдал за ним, и в тёмных глазах плавилось желание, а на светлой коже выступил румянец, когда Дэн стащил штаны с его бёдер, выпустив на свободу твёрдый ребристый член.

Акитра охнул, когда Дэн приложил амулет чувствительности к его члену, надавив им на щёлочку, от внезапной стимуляции он задрожал всем телом и тихо, задушенно всхлипнул, звук этот отозвался в члене Дэна. Он спешно завязал ленточку вокруг ствола и мошонки Акитры, так что пуговица оказалась прямо под яичками.

— Как ты хочешь? — спросил Дэн, спуская слаксы и дроча себе, растирая смазку по головке. Иногда Акитре хотелось, чтобы его просто уложили на стол и трахнули, иногда он предпочитал постель. Дэн бросил попытки угадать, что взбредёт в голову этому непредсказуемому ши.

Акитра сорвал с себя рубашку и выпутался из джинсов, на мгновение остановившись во всём своём обнажённом великолепии, чтобы Дэн мог полюбоваться — как Дэн и сделал. Чего греха таить — с этой гладкой светлой кожей, стройным, мускулистым телом, длинными ногами и изящными руками, узкими бёдрами и упругой задницей Акитра был очень красив. Дэн отделался от штанов, как раз когда тот забрался на кровать, но застыл, удивлённо вскинув брови, при виде того, как он вытянулся на спине. Учитывая изобретательность Акитры, Дэн не думал, что в его репертуаре имелась миссионерская поза.

Дэн схватил флакончик со смазкой из ящика комода, открутил крышку и окунул пальцы в прохладный скользкий гель, в то время, как Акитра приподнял ноги и обхватил колени, освобождая для него место. Забравшись на кровать, Дэн растёр смазку по входу — положение амулета позволяло Акитре ощущать нежные прикосновения. Он тихо застонал, когда Дэн протолкнул в него палец, его ступни начали подрагивать.

— Собираешься ждать весь день? — хрипло спросил он.

Вместо ответа Дэн просунул в него второй палец.

Акитра резко втянул сквозь зубы воздух, напрягшись всем телом.

— Вот так, — звенящим голосом произнёс он. — Ты ведь знаешь, что я люблю грубый секс.

Дэн знал, но старался не переходить черту между грубым и болезненным. Дэн предпочитал действовать осторожно. Он двигал пальцами, бережно растягивая тугое кольцо мышц.

— Хочешь мой член? — Дэн стал дразнить вход третьим пальцем.

Акитра застонал, поджимая пальцы на ногах.

— Ну же, Акитра, скажи, что хочешь.

— Я когда-нибудь говорил, какой ты приставучий мелкий засранец? — прохрипел тот. — Да, Дэн, я хочу твой член. Дай его мне, засунь в меня, дай почувствовать, как твой толстый инструмент наполняет меня изнутри.

— Скажи «пожалуйста». — Дэн глубоко проник сразу тремя пальцами, легко дотронувшись самыми кончиками до комочка нервов внутри.

— Твою мать! Пожалуйста, Дэн... Пожалуйста!

— Обожаю, когда ты вспоминаешь о хороших манерах, — похвалил Дэн, вытаскивая пальцы и смазывая себя.

Он придвинулся ближе, опираясь на одну руку, а другой прижимая головку члена к анусу Акитры, и толкнулся вперёд, чувствуя, как натягиваются мышцы, впуская его — какой лучше выбрать темп, он решил посмотреть по лицу Акитры. Морщинки вокруг его глаз и губ стали резче от боли всего один раз — когда входила головка, но проникнув до конца, Дэн замер, позволяя Акитре привыкнуть, наслаждаясь тем, как сжимается вокруг его члена горячее нутро.

— Готов? — спросил он.

— О да, — выдохнул Акитра, мотнув головой. — А ты?

— Да. — Дэн стал двигаться, уперевшись ладонями в кровать по обе стороны от Акитры и расставив ноги пошире, чтобы не потерять равновесие.

Начал он медленно, но побоялся продолжать так долго. Акитру слишком быстро одолевала скука. Постепенно Дэн набрал темп, сипло дыша, когда его яйца ударялись о зад Акитры.

— Так... да... — рычал тот, костяшки пальцев на руках, которыми он сжимал свои колени, побелели.

Внезапно дверь распахнулась, и Дэн застыл, потому что в комнату вошёл Майка — и тоже замер — бирюзовые глаза, широко распахнувшись, остановились на них. Долгое мгновение ни один не двигался, а потом Майка отвёл взгляд, залившись густым румянцем.

— Извиняюсь, я думал, вы пошли к Акитре. — Он облизнул губы, и даже через полкомнаты Дэн увидел, что Майка с трудом выровнял дыхание, а под его джинсами проступила заметная выпуклость. — Я зайду попозже. — Он развернулся, чтобы уйти, но не удержался, бросив на них последний взгляд — полный почти мучительной тоски.

— Майка, подожди, — позвал Дэн. Он посмотрел вниз, на Акитру, который скептически уставился на него. — Пожалуйста, — попросил он. — Пусть он останется.

— Ты не понимаешь...

— Знаю. Только сегодня. Сегодня же мой день рождения, в конце концов.

— Твой, — тихо отозвался Акитра. Он перевёл взгляд на Майку, потом вдруг прерывисто вздохнул и кивнул: — Ну хорошо. Пусть остаётся.

— Акитра, ты не обязан...

— Эй, сегодня мой день рождения... — перебил Дэн. — Я понимаю, что явно нарушаю какое-то очередное фэйри-табу, но всего на минуту давайте притворимся, что дело не в вас двоих. Майка, я хочу, чтобы ты был во мне, до того как я досчитаю до трёх. Ясно?

— Дэн, не будь мудаком, — нахмурился тот, но прозвучало бы убедительнее, если бы он при этом не поправлял в штанах член.

— Раз.

— Я не собираюсь. — Майка скрестил руки на груди.

— Два.

— О, да ладно, Майка, — воскликнул Акитра. — Мне всё равно. Просто иди уже сюда, чтобы он продолжил меня трахать. Я почти кончил.

Майка на мгновение задумался, а потом подошёл к своему столу, взял стул и подсунул его под дверную ручку. Сердце Дэна бешено застучало, когда Майка начал снимать рубашку. Пока тот расстёгивал джинсы, Дэн видел, что у него дрожат руки, и чувствовал, как так же дрожит под ним Акитра. Он не понимал, что тут такого, но почему-то от запретности происходящего, казалось, воздух гудит необъяснимой энергией.

Майка зачерпнул смазки и забрался на кровать за его спиной — Дэн застонал, когда тот стал подготавливать его, длинные тонкие пальцы нырнули глубоко внутрь, растягивая и лаская. Майка вытащил их, приставил член ко входу в тело Дэна и плавно скользнул внутрь. Будь Майка человеком, наверное, было бы больно, но тонкий член фэйри принять оказалось гораздо легче, даже с минимумом подготовки.

Майка обнял его за талию, прижавшись грудью к его спине, и начал двигать бёдрами, с каждым рывком проникая всё глубже и вколачивая Дэна в Акитру. Акитра под ним задушенно замычал, дыхание его сбилось. Дэн опустил на него глаза, позволяя Майке контролировать ритм, пока пытался разобраться, что же происходит, потому что что-то определённо происходило.

«...если бы ты понимал, чем мы рискуем — и от чего отказываемся...» — всколыхнулись в голове слова Акитры, тяжёлые от смысла, за который Дэн никак не мог ухватиться. Он знал, что они рискуют своим статусом — особенно Майка, — но от чего им отказываться? Не от чего. Никто ведь не знал.

Никто, кроме них самих.

Фэйри были исполнены упрямой гордости, а, чтобы показывать любовь друг другу, позволять себе терять друг перед другом контроль, им пришлось бы отказаться от собственного достоинства и самоуважения. Это объясняло, почему они никогда не трахали друг друга. Дэн был всего лишь человеком — незначимой фигурой, — но отказаться от контроля друг перед другом они себе позволить не могли. И сейчас, когда Акитра в таком положении, полностью во власти Дэна, ситуация должна была выглядеть неловкой и... безобразной, но Майку она всё же возбуждала. Ему нравилось видеть Акитру таким, и Дэн готов был спорить на что угодно, Майке хотелось самому трахать сейчас Акитру.

Но он не мог. Его статус был слишком высок, а Акитры — слишком низок, даже если никто никогда бы не узнал, Майка стал бы сам себе противен, а если бы он позволил Акитре себя трахнуть, всё было бы ещё хуже. Безвыходная ситуация.

Но у них был Дэн.

Замена, мост; единственный для них способ быть вместе — это через него. Наверное, он должен был бы чувствовать себя использованным, но он верил Акитре — они его любят. Если бы это было не так, они никогда бы не позволили ему стать свидетелем своего падения.

Майка за спиной у него застонал, выскользнув и ворвавшись снова, толкая Дэна в Акитру, передавая через него всю свою любовь и нежность. Нет, Дэн не мог чувствовать себя использованным. Он чувствовал себя на вершине мира. Он единственный мог дать им это, единственный, кто мог позволить им быть вместе. Он посмотрел вниз — на Акитру, аметистовые глаза потемнели и помутнели, зрачки расширились. Акитра заметил его взгляд и отвел глаза — по светлой коже растёкся румянец. Ему было стыдно, так же как было стыдно в первый раз отдать контроль в руки Дэна. Не имело значения, как сильно он этого хотел. Пусть без давления не обошлось, но тогда Дэн сумел заставить его перейти эту черту. Удастся ли ему сделать это с ними обоими и сейчас?

Дэн опустил руку, обхватив член Акитры и заставив того выгнуться под медленными, уверенными движениями. Майка низко, задушенно застонал, крепче вцепившись в бёдра Дэна, согревающее затылок дыхание стало тяжёлым и прерывистым. Дэн видел, что Акитра хочет ещё, что этот неторопливый темп сводит его с ума, что его изголодавшееся по ощущениям тело ноет, требуя разрядки, но... почти наверняка нужно это ему не от Дэна. Заведя руку за спину, он накрыл ладонью руку Майки, поднял её со своего бедра и потянул вперёд.

— Дэн, не надо, — прошептал тот, когда он попытался положить Майкину ладонь между ног Акитры, в его голосе звучала почти паника.

Они касались друг друга и раньше, сосали, ласкали, но никогда не доводили дело до конца, никогда не заставляли другого потерять контроль. Никогда.

— Тшш, просто доверься мне. Я хочу, чтобы ты меня потрогал.

— Но...

— Доверься мне, — повторил Дэн. — Я просто хочу, чтобы ты дотронулся до меня. Закрой глаза, если нужно. — Он чувствовал, как Майка дрожит — Акитра тоже, если уж на то пошло. Может, он просит от них слишком многого, может, он уже зашёл слишком далеко?

Наконец, Майка прерывисто вздохнул, уткнулся лбом Дэну в плечо и расслабился, позволяя положить свою руку на член Акитре. Тот содрогнулся, шумно втянул воздух и закрыл глаза, но не стал сопротивляться, когда ладонь Дэна сменилась Майкиной. Дэну пришлось направить чужую руку, провести несколько раз вверх-вниз по шелковистой плоти, но когда он разжал пальцы, Майка продолжил гладить твёрдый, ребристый член.

— Вот так, — шептал Дэн. — О, Майка, так хорошо. Сильнее, пожалуйста. Быстрее. — Он начал двигать бёдрами, подставляясь, чтобы Майка его трахнул, их трахнул. Было так здорово, тугое тепло, сжимавшее его, пока он входил и выходил из Акитры, ребристые выступы на Майкином члене, массирующие его изнутри, мысль о запретности происходящего.

Он ухватился за бёдра Акитры, приподнимая его ноги и раздвигая их ещё шире, позволяя тому выпустить из рук колени. Вместо них Акитра до побелевших костяшек вцепился в столбики кровати, хрипло и неровно дыша сквозь приоткрытые губы. Дэн чувствовал, как растёт напряжение в теле Акитры, его кожа заливалась краской, когда он подавался навстречу рукам Дэна, пытаясь одновременно вскидывать бёдра и толкаться в Майкину ладонь. Он был близко. Очень близко.

— Вот так, Майка, — подбодрил Дэн через плечо. — Ещё немного. Не останавливайся. Трахни меня посильней.

Дэн шевельнул бёдрами, ворвавшись глубоко в Акитру, давая ему то, чего он так жаждал, но Дэн не сомневался, что это прикосновение Майки, его ладонь на члене толкнула того за край. Акитра охнул, звук этот отдался в Дэне и Майке, когда сила Акитры прокатилась по ним волной, несдерживаемая и неподавляемая. Всё его тело застыло, и он, всхлипнув, кончил себе на живот.

Тело Дэна ныло от желания, он остановился, тяжело навалившись на Акитру и пытаясь взять себя в руки. Мгновение спустя он потянулся назад и положил ладонь на ногу Майке.

— Х... хватит, — выдохнул он. — Дай мне секунду.

— Сейчас? — Майка замер, в последний раз медленно проведя по обмякшему члену Акитры, прежде чем убрать руку.

Акитра распахнул глаза, медленно моргнул, уставившись в потолок, длинные ноги упали на кровать по бокам от них с Майкой. Не похоже, чтобы он сожалел о том, что случилось, впрочем он ещё не отошёл после оргазма. Он наверняка ещё найдёт время заставить Дэна заплатить за это.

— Просто не двигайся, — попросил Дэн, выйдя из Акитры и соскользнув с Майкиного члена, а потом слез с кровати.

Майке явно стало не по себе сидеть между раскинутыми ногами Актиры, и он поглядел на Дэна полными подозрения глазами, словно думал, что Дэн собирается каким-то образом подставить их обоих. К примеру — сделать снимки для шантажа. Дэн с радостью разочаровал его, схватив флакон со смазкой, прежде чем встать за спиной Майки.

— Сегодня мой день рождения, — сказал он, — и я хочу трахнуть вас обоих. Так что подвинься.

Майка упёрся, не желая прикасаться к Акитре.

— На моей кровати полно места.

— Мои простыни уже грязные, — возразил Дэн. — Зачем пачкать всё бельё?

— Я сейчас уйду, — полубессознательно пробормотал Акитра.

— Не глупи, — отрезал Дэн. — Отдышись. Места прекрасно хватит, если Майка немножко подвинется. — Тот посмотрел на него, открыл рот что-то сказать, но Дэн перебил: — Сегодня ведь мой день рождения, забыл?

Майка вздохнул:

— Нет, не забыл. Но и тебе не помешает вспомнить, что у всех бывают дни рождения, включая и меня.

— Мне это известно, — ответил Дэн, хотя как-то об этом не задумывался. Он посмотрел, как Майка подвигается на коленях, Акитра раздвигает ноги шире, чтобы дать ему побольше места.

Дэн забрался на постель у Майки за спиной, окунув пальцы в смазку, прежде чем нырнуть одним между его ягодиц. Майка прерывисто вздохнул, сжав руки в кулаки, когда Дэн проник в него пальцем. Краем глаза Дэн увидел, что Акитра наблюдает за ними: его лицо покраснело от смущения, но он словно не мог оторвать глаз.

— Наклонись немного, — попросил Дэн, положив вторую ладонь на Майкино плечо, и нагнул его вперёд, просовывая в тугой вход второй палец.

— Дэн, хватит! — Майка выставил перед собой руки, словно боялся упасть, но так и застыл, не желая дотрагиваться до Акитры.

— Ещё немного, — настойчиво повторил Дэн, давя на его плечо, пока у того не осталось выбора.

Потеряв равновесие, Майка опёрся одной рукой о матрас у ребер Акитры, а другой — о его бедро. Майка закаменел, спешно убрав руку на кровать.

— Вот, гораздо лучше, — похвалил Дэн и, прежде чем Майка успел возразить, глубоко скользнул обоими пальцами, равномерно и настойчиво задевая простату, отчего у Майки вскоре задрожали ноги и руки, а спина выгнулась, когда он попытался ускользнуть от руки Дэна.

— Эт... это слишком, — простонал он, но Дэн не обратил внимания. Майка подвинул ладони вперёд, и Дэн последовал за ним, лаская чувствительную точку до тех пор, пока Майка не начал задыхаться, обильно пачкая смазкой бедро Акитры. — Твою мать, Дэн... пожалуйста!

— Хорошо, — согласился он, вытаскивая пальцы, но, не дав Майке отдышаться, положил ладони тому на задницу и толкнул вперед, так что Майка растянулся на Акитре, уткнувшись лицом тому в грудь. — Ой, прости, — извинился Дэн. — Не рассчитал силы. Впрочем, не вставай, лежи. Ты всё равно бы упал. Так что расслабься.

Майка медленно поднял голову, и Дэн затаил дыхание, когда они с Акитрой посмотрели друг на друга: оба покраснели и тяжело дышали. Вот он, момент истины. Если кто-то из них и взбрыкнёт, это произойдёт именно сейчас, когда их обнажённые тела притиснуты друг к другу, а Майкин член зажат между ними.

Акитра пошевелился первым: подняв руки, он осторожно положил их на Майкины бока — поначалу нерешительно, но потом скользнул ими по спине, нежно того обняв. Майка тихо, беспомощно всхлипнул, содрогнувшись всем телом, и опустил голову обратно на грудь Акитре. Посмотрев поверх его макушки, Акитра едва заметно кивнул, давая Дэну знак продолжать. Зачерпнув ещё смазки, Дэн растёр её по члену и медленно вошёл в Майку, ладони Акитры огладили тут же напрягшуюся спину.

— Дыши, Майка, дыши, — прошептал он, хотя сам дрожал не меньше; для созданий, которые посвящали всю жизнь завоёвыванию и защите своего статуса, такая интимность была неслыханной.

Дэн не торопился, останавливаясь, давая Майке привыкнуть, прежде чем протиснуться ещё глубже, пока, наконец, не оказался в нём по самые яйца.

Оперевшись на руки по обе стороны от своих любовников, Дэн начал двигаться, с каждым толчком погружаясь глубоко в задыхающегося фэйри под собой, заставляя тонкое тело выгибаться и дрожать от удовольствия. Майка старался сдерживаться, но всё же закричал, когда Акитра скользнул ладонями по надкрыльям, лаская пальцами нежную, чувствительную кожу.

— Акитра, — прошептал Майка, хрипло, неровно дыша, и ухватился за его плечи, впиваясь в них тонкими пальцами. Дэн чувствовал, как тот двигает бёдрами, как напрягаются мышцы, когда он трётся членом об Акитру. Он был близко, дрожал всем телом, и Дэн нарочно сдерживался, замедляя движения, многозначительно заглядывая в глаза Акитры, пытаясь передать свою идею.

Акитра облизнул губы, а потом начал гладить крылья Майки, выводя большими пальцами маленькие круги на чувствительной внутренней стороне, стимулируя нервные окончания, до которых обычно не дотрагиваются.

— О... о... о... — Майка сжался вокруг Дэна, выгнувшись навстречу рукам Акитры, и приглушённо вскрикнул, уткнувшись тому в грудь.

Надкрылья замерцали — под кожей заплясал бирюзово-серый свет, и Дэн резко вздохнул, съёжившись, когда Майкина сила пронзила его, словно наконечник ржавого копья, раздирая, терзая, напоминая ему, что он недостоин — никчёмен и жалок. Майка бог, а Дэн — всего лишь букашка.

Чувство пропало, потому что Майка взял себя в руки, надкрылья потухли. Он ещё несколько раз двинул бёдрами, ловя отголоски оргазма, а потом его тело обмякло, навалившись на Акитру. Тот положил одну ладонь между крыльями Майки, а второй скользнул ему на поясницу, обнимая друга и любовника с нежностью, какой Дэн никогда не наблюдал между ними раньше.

Дэн вышел, отдрочил себе и со стоном кончил на ягодицы Майки. Сев на пятки, он глубоко и медленно вздохнул, пытаясь успокоить зачастившее сердце. Он не осмеливался смотреть на Акитру, боялся, что зашел слишком далеко. Сначала это казалось ему такой хорошей идеей, но это была бы не первая «хорошая идея», которая вышла бы ему боком. Он слез с кровати и вытерся уголком простыни.

​Невесомое тело, посиневшие губы...
Я с тобой буду нежным, я с тобой буду грубым.
Мы уснём в тёплой ванне, две бездушные куклы,
И никто не найдёт нас с тобою под утро.

Заспиртуют по колбам словно мёртвых уродцев
Механических душ заржавевшие солнца,
Будут тихо звенеть они словно монеты
В липких лапах Жреца бледно-лунного света...

Вскроет кукольный мастер нас скальпелем острым,
Тело распотрошив, как индейку на ростбиф,
И разделит на части наши мысли и страсти,
Удаляя ненужный аппендикс несчастья.

Соберут по частям нас под лампою белой,
Вложат свежую вату в обмякшее тело,
Оловяное сердце, тряпичную печень
И от вечного сна мёртвых кукол излечат.

Прочитает молитву Жрец под маскою ворона,
Потечет вдоль по венам крови тёплое олово...
И мы снова проснёмся, так легки и желанны
И откроем глаза в ало-розовой ванне.

— Ну, не знаю, как вы, парни, но я от всех этих физических упражнений просто подыхаю с голоду, — сказал он, пытаясь не показывать беспокойства и принимаясь рыться в ящиках в поисках чистых вещей. — Пойду займу очередь, а вы можете присоединиться ко мне после душа, хорошо? — Никто ничего не сказал, пока он вытаскивал трусы и джинсы, и в желудке начал собираться холодок. Вот он и сделал это, всё разрушил.

Дэн нацепил растянутую футболку и развернулся, чтобы извиниться и покаяться, сказать, что на него что-то нашло, но оба фэйри мягко улыбались: голова Майки всё ещё лежала на груди Акитры, который рассеянно расчёсывал пальцами шелковистые бирюзовые волосы.

— Он милый, когда волнуется, — протянул Акитра. — У него между бровей появляется эта морщинка.

— Угу, — ответил Майка, сонно разглядывая его.

Дэн вздохнул и покачал головой.

— Я собираюсь вытащить стул из-под ручки, так что вам лучше вставать, пока кто-нибудь вас не увидел.

Майка застонал, но выбрался из постели, пока Дэн ставил стул к его столу.

Обувшись, Дэн оглянулся на своих любовников, решения требовала ещё одна проблема, которая вполне может превратить этот сон в кошмар. Оставив их стирать сперму своей простынёй, он пошёл в столовую. Обед только начался, но он, не обращая внимания на длинную очередь, направился прямо к столу, где сидели, переговариваясь и улыбаясь, Чариас и Айзери.

Чариас увидел его первым — его улыбка исчезла. Сжав губы в тонкую линию, он уставился в свой поднос. Перемена заставила Айзери оглядеться, просияв, темнокожий фэйри махнул Дэну рукой.

— Хороший день? — поинтересовался Айзери, ухмыляясь, словно знал о чём-то, о чём ему знать не положено.

— Это ты сказал Майке, что сегодня мой день рождения? — спросил он.

— Не за что, — шутливо отвесил поклон Айзери и тут же выставил перед собой руку. — Только без подробностей, пожалуйста. Мне всё равно, что он сделал, я просто рад, что он это сделал.

— Зачем ты это ему сказал?

Улыбка Айзери дрогнула.

— В культуре фэйри дни рождения — штука серьёзная. Остаться без сюрприза на день рождения — плохая примета. В отсутствие семьи эта обязанность падает либо на лучшего друга, либо на «вторую половинку». А что?

— Сегодня не мой день рождения, — пояснил Дэн.

Айзери изумлённо распахнул глаза, а потом повернулся к Чариасу:

— Ты же сказал, что у него сегодня день рождения.

— Ты? — переспросил Дэн, посмотрев через стол на хмурого веракулу.

Чариас ответил ему мрачным взглядом.

— Мне так сказали — за что купил, за то и продаю. Не стреляй в гонца, а то я решу что-нибудь тебе откусить.

Дэн знал, что тот вовсе не такой козёл, как притворяется, но сейчас он был не в настроении терпеть плоские шутки.

— Кто сказал?

— Друг Айзери, тот фэйри, что повсюду таскается в женских шмотках.

— Дарике? — изумился Айзери. — Он мне не друг. Мы просто вместе ходили в школу.

— Да, он, и он назвался твоим другом, — подтвердил Чариас. — Пару дней назад я наткнулся на него в коридоре, и он просил передать это тебе. Сказал, что это очень важно.

Дэн поднял руку и почесал лоб — у него начинала болеть голова.

— Какого хрена происходит? — спросил он, ни к кому не обращаясь.

— Не знаю, но ты можешь задать этот вопрос Дарике, если хочешь. — Айзери махнул в другой конец зала: — Вон он, в конце очереди.

— Спасибо. Тогда ещё увидимся.

Он побежал через зал к необычно одетому фэйри — Дарике был в туфлях на высоком каблуке, сетчатых колготках и бирюзовом платье в обтяжку с таким разрезом, что было видно почти всю стройную ногу. Несмотря на любопытное чувство стиля, ноги у него были зашибенные.

— Прости, Дарике? — позвал его Дэн.

— Что? — раздражённо буркнул тот, роясь в своём рюкзаке. А потом перевёл взгляд на Дэна и улыбнулся, медленно растянув губы. — Привет, красавчик. Чем могу помочь?

— Я хотел узнать, с чего ты решил, что сегодня у меня день рождения.

Дарике непонимающе моргнул, внимательно оглядев Дэна с ног до головы.

— Извиняюсь... а ты кто?

— Дэн... Денис ЛеМэй. Друг Айзери. Ты просил Чариаса передать ему, что сегодня мой день рождения.

Дэн уже начал думать, что Чариас перепутал трансвестита — не то, чтобы их в Аллиравуде было так уж много, — когда Дарике вдруг вспомнил:

— А! Точно. Ты! Прости, совсем вылетело из головы.

— Зачем ты это сделал? — спросил Дэн. — Мы ведь даже не знакомы.

— Потому что меня попросил Акитра.

Дэн тупо уставился на него. Он несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем из горла вырвался странный скрипучий звук. Дэн откашлялся и тряхнул головой, чтобы привести мысли хоть в какое-то подобие порядка.

— Извини, ты только что сказал, что тебя Акитра попросил?

— Верно, золотце.

— Но... но... Когда? Зачем?

— Ну... — Он поправил лямку сумки на плече, очередь двинулась вперёд. — Это было на прошлой неделе. Я сидел в библиотеке, в задней секции, занимался. Мой партнёр по занятиям кончил и ушёл, и я остался один, когда услышал странный звук. Мне не хотелось, чтобы меня поймал библиотекарь — ну, ты же понял, что я не за учебниками сидел.

— Да, аналогию я провёл, — нетерпеливо кивнул Дэн.

— Ну, конечно, умничка, — промурлыкал Дарике, протянув руку, и погладил его длинными тонкими пальцами по щеке. — В общем, я заблудился среди полок и не мог отыскать лестницу. И тут наткнулся на Акитру. Он сказал, что хотел извиниться, если на той вечеринке доставил мне неудобство. Не знаю, с какой стати он решил извиняться передо мной, но он объяснил, что не хочет заводить лишних врагов. Я ответил, что извинения приняты. Он не в моём вкусе, но как он и сказал, лишние враги никому не нужны, верно? Акитра спросил, не собрался ли я уходить, и предложил пойти вместе, — продолжал Дарике. — Я всё равно не знал, где я, так что решил согласиться, и мы разговорились. Постепенно разговор зашёл о тебе, и он попросил меня оказать ему услугу. Лично мне кажется, что только поэтому он и извинился, но так обычно и поступают нормальные фэйри. Он попросил меня передать сообщение, а когда я поинтересовался, почему он не сделает это сам, Акитра пожаловался, что Айзери с ним не разговаривает, не могу его за это винить, я видел, что Акитра сделал с его ухом. Вот так и получилось. А что? Айзери забыл?

— Нет... нет, не забыл, — отозвался Дэн. И сделал в точности то, что и нужно было Акитре — передал Майке. Но зачем? — Спасибо, Дарике.

— Обращайся в любое время, красавчик, — кокетливо проворковал фей, но Дэн уже отвернулся.

Сев за свободный стол, он слепо уставился в пустоту. Это какой-то бред. Зачем Акитре, чтобы Майка думал, что сегодня у него день рождения? И ради чего столько усилий? Почему не сказать ему лично?

— Эй, я думал, ты собирался занять нам очередь! — Акитра плюхнулся на скамейку рядом с ним. — Мы что, тебя так вымотали?

Дэн посмотрел на него, всё ещё пытаясь разгадать причины, прочитать по этим холодным, аметистовым глазам, а потом поглядел на Майку, с равнодушным видом стоявшего у конца стола.

— Майка, не дашь нам минуту? Мне нужно поговорить с Акитрой.

— Хорошо, — кивнул тот, изображая раздражение — а может, не изображая, трудно сказать, — но не ждите, что я стану занимать вам очередь.

— Спасибо, — крикнул Дэн ему в спину. Как только он отошёл достаточно далеко, Дэн перевёл взгляд на Акитру и прищурился. — Какого хрена всё это значит? Зачем ты сказал Дарике передать Айзери, что сегодня мой день рождения?

— Сказал кому что? — изобразил непонимание Акитра.

— Не ломай комедию, — прошипел Дэн. — Может, мне пойти спросить у Майки, зачем тебе это?

— Ну хорошо, хорошо. — Акитра схватил его запястье, когда Дэн попытался встать. Он понизил голос почти до шёпота: — А как по-твоему, зачем мне это?

— Чтобы меня подставить?

— Вообще-то, это не имеет к тебе никакого отношения. Или скорее это имеет отношение к тому, что слишком многое между нами имеет отношение к тебе.

— Чего? — Дэн абсолютно не понял, что Акитра пытался сказать.

Тот облизнул губы, взглянул на стоящего в очереди Майку, а потом снова перевёл взгляд на Дэна.

— Я говорил серьёзно сегодня утром, когда сказал то, что сказал... ну, ты понимаешь. Ты был там. Но я хочу и его тоже. И я знал, что, если дать тебе шанс, ты попытаешься это устроить, что ты и сделал, и спасибо за это. Я никогда не думал... никогда даже не мечтал, что всё может быть вот так.

— О... — протянул Дэн, чувствуя себя словно после удара под дых. — Хорошо. Я ему не скажу.

— Спасибо, Дэн. Если бы мы были одни, я бы тебя расцеловал. — Вместо этого он протянул руку и отвесил Дэну подзатыльник. — Ещё глупые вопросы, или мы можем, наконец, заняться едой? — спросил он.

— Да, конечно, — кивнул Дэн, потирая затылок и идя вслед за Акитрой к стойке.

За Майкой было не так уж много людей, так что они не стали пытаться пролезть вперёд. Забрав подносы, они вернулись к пустому столу и сели, Майка — напротив, Акитра — сбоку от Дэна. Фэйри тут же решили угоститься с его подноса, Майка — забрал кусок пирога с морошкой, а Акитра — пакетик с миндалём в меду — и то, и другое Дэн взял, только потому что знал, что эта парочка их любит.

— Блин, забыл кетчуп, — пробормотал Акитра. — Присмотри за моим местом, ладно, солнце? — Он пошёл обратно к стойке.

Майка проводил его взглядом, а потом повернулся и пристально посмотрел на Дэна.

— Твой день рождения не сегодня, — сказал он.

Дэн застыл, не донеся пиццу до рта.

— С чего ты взял?

— Когда я возвращал ключи в кабинет комендантши, мне стало любопытно, когда родился Акитра...

— Хочешь сказать, ты не...

— Нет. Это была обязанность его семьи. А вот теперь моя — и твоя, если пожелаешь. Я начал листать личные дела, нашёл его папку, а потом твою. Мне стало интересно, что в ней... я не думал, что ты мог мне соврать — или заставить Айзери врать мне...

— Я не заставлял...

— Знаю, — перебил Майка, снова оглянувшись через плечо. Акитра всё ещё стоял в очереди у стойки с приправами. — Когда я вернулся в комнату и увидел там вас, когда он позволил мне остаться, я понял, что он этого хотел, что это он всё подстроил, иначе он отвёл бы тебя к себе, а меня заставил бы уйти. Я прав?

— Да. — Дэн опустил глаза в свой поднос. — Послушай, Майка, прости...

— Не извиняйся, — отрезал тот. — И не говори ему, что я знаю. То, что было между нами сегодня... не описать словами. Ши не признают таких понятий как нежность и доверие, для нас невозможно пренебречь гордостью. Это стыдно. Недостойно. Но это было так прекрасно... — Его голос звучал тихо-мечтательно, Майка смотрел куда-то в себя, погрузившись в воспоминания. А потом он снова перевёл взгляд на Дэна. — Только между нами, так?

— Да, между нами, — согласился Дэн. Акитра как раз возвращался к их столу, так что Дэн быстро сменил тему: — И на следующей неделе я буду занят триместровым проектом по гербализму...

— Как будто нам есть дело до твоих сорняков, - тут же влез Акитра.

— Ну хорошо, а о чём же ты хочешь поговорить? — спросил Дэн, посмотрев на него.

Тот хищно улыбнулся:

— Ну, я думал обсудить, чем мы займёмся после обеда. Твой день рождения ведь ещё не кончился.

Дэн перевёл взгляд с одного своего любовника на другого, совсем запутавшись в этой паутине обмана и лжи, но почему-то осуждать их не получалось. Ведь часть вины лежит и на нём, раз подыграл им. Вряд ли есть смысл теперь притворяться честным и добродетельным, когда единственными, кому он этим причинит боль, станут эти двое. Он всё ещё не до конца понимал природу фэйри, но против воли начинал её уважать. Конечно, это не значило, что он не собирается вытряхивать из них фэйри-дерьмо, если представится такая возможность.

Он ухмыльнулся обоим:

— По мне, звучит здорово. У меня есть парочка идей...

Майка с Акитрой переглянулись и застонали, но Дэн видел в их глазах жажду, жажду, которую он собирался утолить.

​Горячей вязкою струёй блюёт утроба,
Я мою в этом ливне руки и смеюсь,
И расцветает маком алым моя роба,
В которой я ночами тихими молюсь,
Вбивая гвозди в крышку собственного гроба.

Все эти капсулы раздавленных чернил –
Мои зачаточные жалобные крики.
По большей мере, сам себе боль причинил
И сам наткнулся животом на эту пику,
Войдя по пояс с головою в тёмный ил.

И вот уже кишок скользящая чащоба
Снуёт меж пальцев, подражая червякам.
Я поменяю предпочтенья в гардеробе
И нацеплю их всех на шею, как аркан,
Вбивая гвозди в крышку собственного гроба.


Я весь согнулся, извиваясь от озноба
И продолжаю истязать святую злобу,
Тянуть её за липкий мерзкий чёрный хвост,
Ступая медленно на проклятый погост.
И так безрадостно в могиле примет Дьявол,
Уложит голову на грудь мою устало,
Нашепчет, что молился ложными словами
И умывался, не раскаявшись, слезами,
Что даже Аду не нужны мои стихи,
В которых вечные описаны грехи.
Что моё тело – удобрение для почвы
Внутри земли, тоскливо-влажной и порочной.

КОНЕЦ

Опубликовано: 2017-07-05 22:30:38
Количество просмотров: 201

Комментарии