Удар с лёта. Эпилог

Вэл поправил сумку и остановился в коридоре подтрибунного помещения.

Команда телевизионщиков поджидала финалистов у выхода на арену Артура Эша – самого большого теннисного стадиона в мире. Вопли двадцати трёх тысяч болельщиков добавляли адреналина в кровь, и без того бешено пульсирующую по венам.

Неподалёку с бесстрастным выражением лица дожидался приглашения абсолютно невозмутимый Штейн Келер. В раздевалке тот холодно осклабился, получив в ответ такой же холодный кивок. Оба знали – на кону стоял не один только Большой шлем.

На кону стояли личные отношения.

Главный судья дал отмашку, и теннисисты вышли на корт под гром аплодисментов.

Финальный матч начинался в четыре вечера – на небе ни облачка, солнце сияло высоко над горизонтом. Не чувствовалось даже лёгкого дуновения, по спине катился пот – хотя кто знал: от жары или от волнения?

Сидя в кресле, Вэл распаковал ракетку, достал и передал болбою бутылку с болтушкой, чтобы положил в холодильник.

Первую половину дня он рассчитал вплоть до минуты: когда провести предварительную тренировку с Майком, чтобы успеть отдохнуть, когда поесть, чтобы хватило энергии для игры, но не перегрузить желудок. Здесь следовало всё точно распланировать.

Майк выбыл из соревнований в третьем круге, но Вэл уговорил его остаться на турнире. Зная, что Таре нужно ставить новые брекеты, Вэл сам оплатил проживание Мэдисона в отеле – тот просто не мог позволить себе лишнюю неделю в Нью-Йорке.

Накануне вечером позвонил Арни и сообщил, что если Вэл возьмёт Кубок, то наметится ещё пара новых контрактов. Старина Арни, он никогда не упустит выгоду!

Приехала Лара, встретившись в отеле, они долго стояли обнявшись. Вэл перерос мать в тринадцатилетнем возрасте и давно уже наклонялся, чтобы заключить её в объятия, но никогда на это не жаловался. С нею прилетел и Аарон, теперь дружеская поддержка гарантирована.

Ужин с матерью, Аароном и Майком, к счастью, прошёл спокойно, и Вэл не услышал ни слова нотаций по поводу Дэнни.

Дэн с Адамсом в паре дошли только до четвертьфинала и, вероятно, уже несколько дней назад отправились домой. Вэл безуспешно старался не впадать в отчаяние, предаваясь тоске по любимому.

Абсолютно безуспешно.

Под гвалт толпы Келер и Русик заняли места у задней линии. Началась разминка. Они мягко перекидывали мяч, стараясь приноровиться к отскоку, переходя от задней линии к сетке. И вдруг Келер изо всех сил наотмашь ударил двуручным бэкхендом. Вэл не замедлил ответить так же грубо. По трибунам пронёсся громкий рокот. Вэл улыбнулся – похоже, сегодня всех ждёт адское противостояние.
​
​Несомненно, он оказался прав. После четырёх сетов установился равный счёт. Келер взял первый, Русик второй и третий, но проиграл четвёртый. Они шли ноздря в ноздрю в решающей пятой партии. На любом другом турнире Большого шлема они играли бы до разрыва в два очка, но на Открытом чемпионате США такая ситуация разрешалась на тайбрейке.

Вэл вытер пот и приподнял левую ногу, притянув пятку к бедру и снимая напряжение с внутренней поверхности мышцы. Слава Богу, в ближайшие несколько минут всё закончится! Кто бы ни победил.

Приходилось признавать – он уже не из тех, кто берёт Большие шлемы в пяти сетах. Каждый раз, когда при подходе к мячу требовалось тормозить и резко менять направление, колено охватывала умопомрачительная боль. Продержаться бы ближайшие минуты, удержать бы собственную подачу!

Прошло уже четыре часа со старта, крики с трибун накатывали подобно морским волнам на пляже.

Тяжело дыша Вэл отправился на переход. С каждым вздохом вечерний воздух мелкими иглами обжигал лёгкие. Ноги еле поднимались от свинцовой тяжести.

Похоже, о планах раскатать Келера по корту придётся забыть.

Судья объявил счёт:

- Пять-шесть. Матч-пойнт Келера.

Всё кончено, сил совсем не осталось. Всё кончено. Но вдруг раздался внутренний голос: ничего ещё не кончено!

Задержав дыхание Вэл кивнул болбою и поймал брошенный мяч. Публика болела за него, стараясь криками передать собственную энергию и кураж. Он ударил мяч о хард, поймал, забраковал его, потребовал другой - тянул время в надежде на второе дыхание.

Да какое там второе, скорее, на десятое!

И дождался.

Двадцать три тысячи человек наблюдали, как мяч дважды стукнулся о поверхность, а затем удачным ударом ракетки отправился эйсом в дальний угол квадрата, незакрытого Келером.

Толпа взорвалась. 6-6. Подача Штейна. Тот тоже не торопился, Вэла это полностью устраивало.

Судья утихомирил болельщиков, и Вэл присел на приёме, ожидая удобный момент для входа в корт. Он вязко принял вдоль левой линии, Келер ответил мощным кроссом. Уже на дальнем подходе к мячу Русик понял, что не успевает. Падая, он пробил абсолютно безуспешно, лучше бы и не пробовал.

Зрители ахнули.

Вэл перевернулся на спину. По тёмно-синему небу медленно ползли облака, окрашенные заходящим солнцем в оранжевый цвет. Чувствуя, как вибрирует земля от рёва толпы, он поднялся на ноги.

Миллионы болельщиков незримо присутствовали на стадионе, устремив на него свои надежды и чаяния.

Пока он отряхивался, аплодисменты зазвучали громче. Вэл старался восстановить силы, всем телом принимая эмоции, которые дарила ему публика.

Вдруг центральная камера, передающая главное изображение, нацелилась на ложу, где сидела его мать.

Но внимание Вэла привлекла не она, а человек, стоявший чуть поодаль, почти за кадром - у входа на первый ярус трибун. Руки сложены на груди, губы плотно сжаты. Он всегда так делал, когда нервничал.

Через секунду камера зафиксировала изображение красавицы-супермодели, новой пассии Келера. Она выглядела профессионально-безупречно и в любой момент демонстрировала готовность появиться на экранах.

Дэн мелькнул на каких-то несколько секунд, но, несомненно – он наблюдал за матчем на стадионе.

Вэл не мог оторваться от телевизионной картинки. Дэнни здесь, он остался. Его образ то и дело всплывал перед глазами. Не смотря ни на что, Дэнни здесь, Дэнни не боится! И в этот момент Вэл понял, как ошибался всё время – Дэнни не нуждался в его защите.

Русик оглядел стадион и почувствовал, как на него мягким покрывалом опускается спокойствие и умиротворение.

Не важно, победа его ждёт или поражение, он знает, что должен сделать. Для Дэнни. Для себя.

Арбитр на вышке попросил тишины для продолжения розыгрыша. Вэл занял место на приёме. Счёт 7-6, у Келера второй матч-пойнт. Вэл предчувствовал, что тот пробьёт во внешний угол хавкорта. Так и произошло, и Русик хлёстко ответил кроссом, поймав соперника на противоходе.

Болельщики вскочили с мест. Никто бы не поверил, что такое возможно, но, казалось, крики на этот раз звучали ещё громче.

- Семь-семь, - объявил судья.

Вэл кивнул на мяч, дважды ударил им по харду. Следующая подача скоростью двести десять километров в час опять прошла навылет. Теперь Вэл заработал матч-пойнт, трибуны неистовствовали. Он жестом указал на полотенце, быстро утёрся.

- Восемь-семь, матч-пойнт Русика.

Вэл стоял у места подачи с мячом в руках и, закрыв глаза, думал о прошедших годах, об отце, о Нике, о Дэнни.

Он выдохнул, опять ударил мячом о корт и пробормотал:

- Ещё одно очко.

Подброшенный мяч встретился с ракеткой и со свистом перелетел через сетку. Келер вернул его обратно. Вэл ответил сильнейшим форхендом вдоль боковой, но Келер её перекрыл. Вэл кинулся к месту отскока и пробил глубокой диагональю с задней линии. Келер взял и её. Но Вэл таким образом блестяще подготовил выход к сетке и уже ждал там. Ударив с лёта, он видел, как к мячу, приземлившемуся в абсолютно пустой квадрат, изо всех сил мчится Келер. Его ответ оказался неудачным – тот размахнулся, и раздался характерный глухой звук - ракетка задела ободом, поменяв направление удара. Мяч ушёл за пределы площадки – аут!

- Гейм, сет и матч Русика.

Толпа ликовала. Вэл почувствовал, как его захлёстывает осознание победы. Он взметнул руки, запрокинул голову и с неистовым криком упал на колени.

Он – победитель Чемпионата США!

Открыв глаза и вернувшись в реальность Вэл увидел, что у сетки его уже ждёт Келер. Ноющие колени упирались о жёсткое покрытие, но Вэл, не обращая внимания на боль, встал и, прихрамывая, подошёл к сопернику.

Теннисисты обменялись приветствиями. Поздравления фальшиво улыбающегося Келера звучали неискренне, рукопожатие казалось скользким.

- Может, в следующий раз повезёт, Штейн, - пропел Вэл и направился поблагодарить судью на вышке. Камеры следовали за ним неотступно, и у Вэла мелькнула мысль прилюдно послать соперника к дьяволу. Но, с другой стороны, пусть он самостоятельно туда катится.

Под вспышками фотокамер Русик обернулся раскланяться с публикой и тут же забыл про Келера.

Вэл вглядывался в тысячи незнакомых лиц, приветствующих его победу. Но сейчас для полного триумфа он нуждался только в одном человеке.

К ужасу организатора, который направился обсудить церемонию награждения, Вэл бросился в сторону зрителей, перелез через ограждение и ряды. Расталкивая болельщиков, которые так и норовили прикоснуться к новому чемпиону, он, наконец, добрался до лестницы и выхода с первого яруса. Оператор следовал за ним, ни на минуту не выпуская из фокуса.

Вэл помнил, что для его гостей выделили ложу на правой секции, он же утром сам отдавал билеты матери, но на огромном стадионе Артура Эша так трудно сориентироваться. Лица расплывались перед глазами, крики толпы заглушали даже собственное дыхание. Но вот и они: Лара, Аарон и Майк тянут к нему руки чтобы обнять его. Он поцеловал мать, вытер слёзы с её щёк, почувствовал, как сначала Майк дубасит его по спине, а следом Аарон.

Лара обернулась, и Вэл проследил за её взглядом. Дэнни стоял на площадке у выхода. Ошеломлённо увидев, как Вэл рванул и остановился рядом, тот беспокойно огляделся и что-то произнёс, но неистовый крик болельщиков заглушил его слова. Вэл склонился, и их губы встретились – зачем что-то говорить? Обхватив голову Дэнни, он углубил поцелуй.

Русик скорее почувствовал, а не услышал шокированный ропот пробежавший над трибунами. Этот шум накрыл их, когда он притянул к себе Дэнни ещё ближе. Судорожно вдохнув, Вэл откинул голову, посмотрел тому в глаза и ласково провёл ладонью по лицу.

- Я люблю тебя.

Дэнни робко улыбнулся.

- Я тоже люблю тебя. - Он нежно коснулся поцелуем. - Хотя до тебя довольно долго доходило.

Вэл рассмеялся и обнял его, приподнимая над полом. В напряжённой тишине раздались редкие аплодисменты, и когда их губы встретились ещё раз, Вэл понял, что это не сон.

Он только что выиграл Открытый чемпионат США.

Как долго этот желанный титул ускользал от него! Но сейчас самым главным оказался не Кубок, а Дэнни - такой тёплый, податливый и его. Вэл только что на глазах у всех, не таясь, открыто поцеловал человека, которого любил.

- Думаю, мне нужно пойти получить трофей, пока они не отдали его кому-нибудь другому.

- Точно.

Вэл наклонился, прошептав Дэнни на ухо:

- Правда я уже почти решил наплевать на награждение и затащить тебя к себе в комнату. Ну, или в ближайшую душевую кабину. – И усмехнулся, когда увидел, как Дэнни охватывает дрожь предвкушения.

- Этого стоит дождаться, - улыбнулся тот заманчиво, и Вэла охватило ответное вожделение.

- Ещё бы!

Он оглянулся, наталкиваясь на любопытные взгляды.

- Я пойду, пока мы не устроили настоящее представление.

Дэнни сжал его руку.

- Всё будет хорошо.

- Я знаю.

Вэл удивлённо понял, что действительно первый раз в жизни в этом уверен.

- Но ведь мы лишь в начале непростого пути.

- Наверное, но самое главное – мы вместе.

Дэнни опустил глаза.

- Прекрати, ты заставишь меня разреветься на глазах у всех.

- Да пусть смотрят!

Вэл в очередной раз склонился и уже демонстративно на публику медленно поцеловал Дэнни. Ещё раз обняв его напоследок, Русик стал спускаться с трибун обратно на корт. По дороге он подмигнул друзьям и матери, в то время как на него были устремлены все глаза на стадионе.

Один из операторов находился позади, другой ждал у подножия лестницы. Вэл знал – видеозапись, на которой он бежит на трибуны, чтобы поцеловать любимого, станет самой главной новостью на всех каналах, но страха не чувствовал, он гордился своим поступком.

Где-то слышался гул неодобрения, где-то - жидкие аплодисменты, но большинство замерло в тишине.

Организаторы, официальные лица и представители спонсоров дожидались на подиуме для вручения призов. Ровным строем стояли линейные судьи и болбои – как мальчики, так и девочки. Безмолвие висело такое, будто Русик только что при всех совершил хладнокровное убийство и быстренько вернулся, чтобы получить награду.

Директор турнира неловко откашлялся. Вэл и Келер заняли свои места.

Поблагодарив оргкомитет и спонсоров, ведущий натянуто объявил победителя Открытого чемпионата США.

Услышав имя Русика, Келер скривился в презрительной ухмылке, заставив тем самым Вэла улыбнуться ещё шире и поднять Кубок высоко над головой.
​
​❣
​
​Наблюдая, как Дэнни Садов бросился отбивать, Стив Андерсон быстро сделал глоток воды.

- У Дэна двойной матч-пойнт!

Дэнни подбросил мяч и широким замахом отправил его на противоположную сторону. Удар идеально пришёлся на линию первого квадрата. Ответным бэкхендом соперник попал прямо в сетку.

- У него получилось! Дэнни Садов становится чемпионом Уимблдона!

Болельщики вскочили на ноги и зааплодировали, Дэнни упал на траву. Он выглядел ошеломлённым и, похоже, для того, чтобы встать и поблагодарить публику, ему потребуется некоторое время. Он пожал руку сопернику и судье на вышке и только после этого громко выказал собственный восторг.

- Это первый Большой шлем, о котором Дэнни мечтал всю свою жизнь.

Камера показала гостевую ложу Дэна. Лица его семьи светились от счастья, рядом стояли Лара и Вэл.

- Нам показывают его гордых родителей - Боба и Джули, сестру Кейтлин и, конечно же, давнего партнёра Вэла Русика с матерью. Из Русика получился великолепный наставник. В интервью Дэн рассказал, что они всё ещё играют пару, как только подворачивается удобный случай.

На экране Вэл обнял мать Дэнни.

Стив продолжил:

- Даже не верится, что прошло уже три года, как Вэл незабываемо закончил своё выступление в АТР победой на Открытом чемпионате США. Не всегда им приходилось легко, но сейчас Дэн доказал, что его талант вполне достоин внимания прессы.

Тем временем новоявленный чемпион бегом направился к гостевой трибуне.

- Похоже, Дэн решил повторить шоу Русика во Флашинг Медоуз трёхлетней давности. Точно – он поднимается в ложу.

Глядя, как Дэнни бросился в объятия Вэла, большинство зрителей ободряюще их поддержали, и даже Стив Андерсон не смог сдержать улыбки.

Трансляцию прервали на рекламу, а Вэл с Дэнни продолжили счастливо целоваться, не обращая внимания на окружающий мир.
​
​Валерка, скажи мне, Валерка, ответь мне, сколько
Шансов осталось на то, что ты выживешь здесь?
Ты ведь сто раз находил средь сена иголку,
И всё равно озираешься, прежде, чем сесть
В стог пожелтевших от древности скошенных жизней.
Их же косили, как травы, как сорную грязь.
Валерка, скажи, сколько можно считать себя лишним
В сердце, в которое, в общем-то, сложно попасть?
Их миллионы, тех фраз, что беззвучно сжимались
В губы твои,- для усмешек-улыбок приют.
Да, по отдельности каждая боль – это малость,
Но легионы их вместе под сердцем снуют.
Валерка, давай же, кричи в вечно-серое, выше,
С грудью распахнутой, с бременем, скинутым прочь!
Знаешь, лимон твоей жизни до капли не выжат.
Семечко брось и расти ярко-белую ночь.

​ Конец