Шрам...
Валера. Город.
Я худший из всех лжецов.
Я живу в городке, который притворяется большим городом. Улицы в центре расположенные под прямыми углами, названные буквами и цифрами, уступают дорогу извилистым холмам, где живут люди.
Бездомные здесь не безымянны. Все знают их по имени и в лицо. Они грязные и оборванные, но, скорее всего, у них в карманах больше денег, чем у меня. И когда я прохожу мимо них по улице, они знают, что я подлец. Я вижу это в их глазах.
Мои ноги не знают покоя, шагая по решётке улиц до тех пор, пока не кончается асфальт. Мне бы пойти домой, но словно в моих венах течёт неправильная кровь. Мои мышцы болят от целого дня покраски. И по другой причине. Я стираю пот со лба и смотрю на солнце. Мелькающие точки не так отвлекают, как обычно.
Я пытаюсь вычистить из-под ногтей засохшую белую краску. Но она отказывается вычищаться.
Первый раз я глотнул текилы из кофейной кружки, когда мне было тринадцать. На вкус она была, как яд. Я вернулся, чтобы выпить ещё. В ту субботу после обеда я напился до чёртиков. Отец нашёл меня, когда я обнимался с унитазом. Он не вылил спиртное в раковину. Он просто убрал бутылки в свою спальню.
Сейчас он утверждает, что трезв. Он тоже лжец. Хотя я не видел его много лет. Не было никакой ссоры, никаких драматических заявлений о том, что я больше не приду домой. Я просто перестал туда приходить.
Я вытаскиваю из кармана звонящий телефон и смотрю на высвечивающееся фото своей жены. Она смеётся, пытаясь прикрыть рот одной рукой. Она красива. Счастлива.
Я отвечаю на звонок, чтобы заставить фото исчезнуть.
- Привет.
- Ты идёшь домой? – В её голосе улыбка, и она почти заставляет меня тоже улыбнуться.
- Много работы. – Я несколько часов бродил по улицам.
Она выдыхает в трубку.
- Я думала, мы могли бы попытаться сегодня.
Я решаю не отвечать на её вопрос, который не вопрос.
- Я скоро буду дома. – И это правда, на следующие пять секунд. До тех пор, п