Рабы известку бьют в каменоломне,
На ухо шепчет преданный Макрон:
"Наш император нынче беспокоен,
Не в самом лучшем настроеньи он."
И старый Нерва взглядом прожигает
Мне душу, словно видит все насквозь.
Кто я такой? - а видит бог же право,
Я ярость затаил в душе и злость.
Ведь перед императором как мальчик
Я должен на потеху танцевать!
Но я на роль приемника назначен,
И отвращенье научусь скрывать.
Но вышел из игры усталый Нерва,
Пытаясь сердца звуки различить -
Склоняюсь в ванной над кровавым телом:
"Ответь мне Нерва: Там ведь можно жить?.."
...От имени Сената и народа...
Как надоела пошлость этих слов!
Повсюду ложь, предательство и подлость,
И сам друзей легко предать готов.
И мне смешны невинные овечки,
Которым ведом только взмах кнута.
Давно я перестал быть человеком,
Чудовищем для всех я в Риме стал.
Но ты - сестра любимая Друзилла,
Была со мною в горе и в беде,
Когда считали все проклятьем Рима
Меня за то что я не раб судьбе.
Я помню как в поту проснулся ночью,
А после голый танцевал в грозу...
Поскольку знал - что если выжить хочешь,
Нельзя ослабить ни на миг узду.
Быть беспощадным, убивать чтоб выжить,
Обманывать друзей и льстить врагам,
Моя судьба достойна сотни книжек,
Но эти книги написать не вам.
...Я был еще до сотворенья мира,
И буду жить здесь до конца времен,
Сегодня я Калигула из Рима,
А завтра буду Ирод и Нерон.
Моя звезда горит не угасая,
Под плач рабов и под придворных смех...
И ставлю я печать: "Повелеваю,
Казнить как можно больше человек."