Prison Break. Глава 19. Полночный гость

Сердце редко чувствует то, что произносят уста. - Жан-Гальбер Кампистрон

Размытые линии...

Русик захлопнул за собой дверь с таким яростным грохотом, что звон разлетелся по всему лофту. Он швырнул куртку и ключи в стену, тяжело облокотился о барную стойку и, запустив обе руки в волосы, с силой принялся дёргать их.

Что. За. Хуйня?

Он совсем не понимал что, чёрт побери, произошло. Боль в груди была такой, будто его перемолотило стадо грёбаных лошадей. Он не мог нормально дышать с того самого момента, как, развернувшись, Персик ушёл от него. Ты ушёл. Боже, как же больно.

Русик, никогда прежде не испытывавший такого чувства, был совершенно обезоружен. Смотреть вслед уходящему Денису было самым тягостным в его жизни, когда каждая клеточка его тела желала броситься вдогонку. Он хотел бы попробовать что-то объяснить тебе. Правда, Русик не знал и сам, что именно нужно было объяснять, но, может быть он мог бы даже... извиниться?

Целый час он пытался понять хоть что-то, но так и не уловил, было ли ему в чём извиняться.

Неужели ты не почувствовал то же, что и он? Разве ты не отвечал взаимностью?

Когда Русик коснулся губами рта Персика, он потерялся в ощущении твоего вкуса, аромата и мягкости. Это было так приятно - ощущать тебя, прижатым к себе, хотя он и боялся прикасаться к тебе сильнее, чем просто порхающими движениями кончиками пальцев, будто ты мог рассыпаться под его руками. Ни одного мужчину он не целовал так, как тебя. Он сам удивился своей нежности. Безумное желание, поселившееся где-то в самой глубине его существа, снедало его охеренной необходимостью овладеть тобой неистово и жадно, прижав прямо к дереву. Но едва коснувшись тебя, он знал, что никогда не поступит так с тобой.

Он справился со своим желанием и коснулся тебя со всей нежностью, на которую был способен. Блядь, до чего же ты был хорош. Он застонал и его член дёрнулся, искренне демонстрируя полнейшее согласие, став твёрже скалы лишь при одном воспоминании о тебе.

Шумно выдохнув, он уронил руки вдоль тела. Он облажался. Он не должен был целовать тебя. Персик просил его не делать этого.

– Не делай этого, - сказал ты, но он пропустил это мимо ушей. Он просто не мог уже бороться с самим собой, так он и сказал.

С той самой минуты, когда он, стоя рядом с тобой на ступеньках библиотеки, посмотрел на твои губы, он мог думать лишь о том, чтобы поцеловать тебя и узнать, какой ты на вкус. О, да, он был упрямым засранцем и выпрашивал разрешения попробовать лишь один разок. Он рассмеялся, презрительно выдохнув через нос. Один разок? Какого чёрта, Русик?

Он вытащил сигарету и прикурил её.

Он чётко осознавал, что, раз попробовав твои губы, будет отчаянно нуждаться в них снова. И не менее чётко понимал, что это, по твоим словам, больше невозможно. И всё же он никак не мог отделаться от ощущения, что все эти твои решительные заявления, что подобное не случится вновь, были ничем иным, как тщетной попыткой отгородиться от твоего собственного влечения к нему. Блядь, ты ведь ответил на его поцелуй. Ты тоже этого хотел. Не так ли?

Растущее раз от раза количество их заигрываний, взаимных подколок и касаний друг друга сводило Русика с ума. Чем чаще они виделись, пока он был в тюрьме, тем сильнее он хотел трахнуть тебя на любой подвернувшейся поверхности так, чтобы ты выкрикивал в экстазе его имя. Его член дёрнулся в штанах, проголосовав «за» эту идею. Теперь же, после сегодняшнего, он был бы счастлив довольствоваться хотя бы ещё одним нежным поцелуем.

Устало он потёр бровь и признал, что вся ситуация была против них.

Русик не был законченным засранцем, он понимал, что Дэн рискует гораздо большим, чем он и, узнай кто-нибудь об их поцелуе, Дэн окажется по уши в дерьме. Он понимал это. Всё это ебать, как ему не нравилось. Он затянулся сигаретой, чувствуя, как нрав и себялюбие пробуждаются внутри него.

Как ты мог заявить ему, что такое больше не повторится? Кем, блядь, ты себя возомнил? Да, ты его преподаватель, но это не даёт тебе право принимать решения за него. У него что, совсем нет грёбаного права голоса?

В голове всплыли слова, что он сказал тебе: «Вот уж на что мне насрать, Персик, так это на то, а случится ли это снова».

Он затушил сигарету, обругав себя лживым сукиным сыном.

Больнее всего было то, что твои слова ранили. В его жизни было много обидных и ранящих слов от других людей, но, казалось, что Персик знал особый рецепт, как побольнее задеть его за живое. Он не был придурком настолько, чтобы не признать это, и совсем не парился, что выглядит при этом слюнтяем. Ты обидел его и он злится.

Его злило всё: и сама ситуация и то, что он, нахер, понятия не имел, что тебе сказать при встрече в следующий понедельник. А может, вообще туда не ходить?

Он бросил взгляд на часы и ощутил, что виски разламываются от головной боли. Стрелки на циферблате показывали почти пять часов, и ему просто необходимо было расслабиться и успокоиться. Он должен был перестать думать о Дениске, а заодно и о твоих мягких губах и персиковом вкусе языка. Чёрт.

Поступки совершать трудно не потому что трудно, а потому что нам не хватает отваги. – Сенека

Денис застыл, дыша так глубоко, как только мог, положив вспотевшую ладошку на медную ручку двери, ведущей в твою квартиру. Ты зажмурился, безуспешно пытаясь собраться с духом, и повернулся к стоявшему в гостиной мужчине.

Ты не слышал, но нутром ощущал его присутствие. Знал, что он смотрит на тебя, потому что знакомое тепло его взгляда прошлось по твоей шее, лаская затылок. Тебе стало спокойнее и жарче, чем должно было быть.

Он здесь. Поверить не могу, он здесь.

Сделав заключительный глубокий вздох, ты отпустил ручку и медленно повернулся к нему лицом.

Неподвижно застыв, он был прекрасен. Он стоял рядом с диваном, засунув руки в карманы, и смотрел на тебя пронизывающим до самых потаённых глубин души взглядом. В поисках опоры Денис прислонился к двери. Он выглядел невероятно, а его обычная одежда просто сочилась сексом. Белая футболка с V-образным вырезом? Чёрт возьми.

Денис обратил внимание на то, что лицо его не выражало никаких эмоций, и это заставило тебя нервничать ещё сильнее.

Какого чёрта ты согласился поговорить с ним? Ты не готов. Он находится в твоей квартире, а лишним чувствует себя Дэн. Проклятье! Немедленно взять контроль над ситу...

- Друзья зовут тебя Дэнни? – вдруг задал вопрос Русик, кивнув в сторону двери.

Денис пришёл в замешательство; последнее, что ты от него ожидал, так это подобной фигни.

- Кто? Друзья? – переспросил ты, ткнув за плечо пальцем. Русик кивнул. – Ну да, зовут. А что?

Русик фыркнул и чуть пошевелил плечами, неободрительно выпятив губы.

- Мне не нравится.

Денис удивлённо вытаращил на него глаза.

- Тебе не нравится, - медленно повторил ты. Он вновь кивнул. Денис нахмурился. – И что же не так?

Русик оторвал свой взгляд от тебя и медленно обвёл им комнату. Всё его тело будто окаменело, пока он осматривал помещение, насколько позволял ему угол обзора.

- Это имя тебе не идёт, - легкомысленно ответил он, замечая красивые картины, бессистемно развешенные на дальней стене.

Денис резко выдохнул от его высокомерия и скрестил на груди руки.

- А Персик, значит, мне подходит? – отрезал ты.

Наверное, лучше бы тебе держать себя в узде, но ты слишком устал и, будь он проклят, это имя олицетворялось с твоим отцом. Именно так звал тебя он, и тебе это нравилось.

Русик перевёл на тебя глаза, услышав яд в твоём тоне.

- Да, - ответил он. – Персик тебе подходит.

В отличие от Дениса, его голос оставался низким и ровным. Он снова взглянул на картины.

- Дэнни... не так изысканно.

Денис тихо усмехнулся.

- И это говорит человек, который дал мне кличку в честь фрукта, что, между прочим, до сих пор остаётся для меня загадкой.

Русик не смотрел на тебя. Он понимал, что должен дать пояснения выбранному им прозвищу, но, по правде говоря, был слишком изнурён, чтобы даже размышлять над твоей реакцией. Что уж говорить об ответе.

- Я знаю, - лишь заметил он.

Раздражённый его уклончивым ответом, Денис провёл вслед за ним взглядом и понял, что он разглядывает картины, украшавшие стены твоей гостиной. Ты почувствовал, как пропустило удар сердце, когда ты посмотрел на китайскую живопись под названием «Небеса». Сочетание голубого и розового цветов, исчезающих в белом и серебряном, символизировали для тебя мирное, спокойное и чудесное место, где находился сейчас твой отец. Картина с точностью изображала облака, виденные тобой из окна самолёта почти шестнадцать лет назад.

- Ты предпочёл бы, чтобы я называл тебя Дэнни? – тихо спросил Русик, оторвав взгляд от картин и заглянув тебе в лицо. Он не спрашивал. Он любил называть тебя Персиком, но если бы ты предпочёл иное – даже сраное Дэнни – он бы постарался ради тебя.

Денис оглянулся на него. Предпочёл бы ты иное? Кличка «Персик» стала такой же связующей с Русиком ниточкой, как и Дэнни – с твоим папой. Ты был не уверен в своём желании разорвать эту связь. На самом деле, даже совсем наоборот. Ты покачал головой.

- Мне нравится, когда ты зовёшь меня Персиком, - пробормотал ты, проводя рукой по волосам и опуская глаза на ботинки Русика, которые были грязными и потрёпанными.

Русик испытал облегчение, словно гора свалилась с его плеч.

- Мне тоже, - так же тихо сказал он. – Но могу я называть тебя и Денисом?

Русик не знал, что подумают о придуманном им прозвище твои друзья, когда услышат его. Это может привести к вопросам, на которые он ещё не готов ответить – так или иначе, первым правду должен узнать сам Персик.

И хотя слыша, как произносят его губы твоё полное имя, ты испытывал странные ощущения в теле, Денис поморщился от его предложения.

- Только моя мать зовёт меня так!

Русик ухмыльнулся.

- Ладно. – Его взгляд стал мягче. – Что-нибудь придумаем, - нежно добавил он.

Денис хотел безразлично пожать плечами, но взгляд его был таким пронизывающим, что ты едва смог их приподнять. Воздух вокруг них, казалось, потрескивал и гудел сильнее, чем сегодня в парке. Денис с тревогой почувствовал, как твоим лёгким не хватает кислорода. Всё в сложившейся ситуации кричало об опасности, но всем естеством ты тянулся к нему. Твоё смятение и расстраивало тебя, и чертовски возбуждало.

- Ты... хочешь чего-нибудь выпить? – спросил ты, махнув рукой в сторону кухни, на редкость удивлённый идеей покинуть безопасное место возле двери.

Русик впервые за время нахождения в квартире повернул голову в том направлении, что ты указал.

- Конечно, - сверкнув глазами, ответил он. – У тебя ведь есть пиво?

Денис выглядел почти испуганным.

- Вообще-то нет. Только вино.

Русик улыбнулся и поднял руку.

- Тогда воды будет достаточно. – Он не был пьян, хотя вполне мог производить такое впечатление, но он был перевозбуждён. Русик понимал, что выпей он ещё, то наверняка скажет какую-нибудь хуйню.

Да, лучше воды ничего быть не может, мать её.

Он наблюдал, как Персик шагает по направлению к кухне. Твоё тело, казалось, медленно пыталось подчиниться сознанию. В конечном счёте ты нервно загремел стаканами, наливая Русику воды. Ты явно был на взводе, и от этого Русик вдруг почувствовал себя увереннее. Бля, по крайней мере, не ему одному приходится возиться в этом дерьме испуга.

- Квартирка у тебя, м... неплохая, - заметил он, не сходя со своего места в гостиной.

На самом деле он находил твоё жилище потрясающим. Здесь было чисто, что вовсе его не удивило, плюс квартира изящно была отделана тёплыми цветами и элегантными картинами. В стиле Персика. Именно таким он и представлял себе твой дом. Он был прекрасным и рассказал ему о тебе больше, чем, наверное, расскажет Дэн сам. У тебя стоял аквариум с тропическими рыбками, вначале удивившем его, но вскоре он понял, что они были так же красивы и изящны, как и ты сам. Квартира просто кричала об умиротворении и безопасности, и он сразу же показался себе неким ублюдком, своим присутствием портившим это дерьмо.

- Спасибо, - робко ответил Денис, подходя к нему с двумя стаканами воды.

Ты протянул ему один так, как укротитель тигров протягивает своим подопечным мясной стейк. Русик заметил, как дрожит твоя рука, но решил не обращать на это внимания. Понятное дело, что, находясь в своей квартире в полночь наедине с преступником, пусть и знакомым, ты испытывал страх. Он был тупым идиотом, подумав, что прийти к тебе было отличной идеей. Он взял у тебя из рук стакан, благодарно кивнув и неуверенно покрутив перед собой.

- Присаживайся, пожалуйста, - предложил Денис, быстро отойдя от него и занимая место на дальнем конце дивана.

Русик не хотел причинять тебе ещё больше беспокойства, чем сейчас, поэтому сел на одиночное кожаное кресло. Он смотрел, как Дэн пьёт мелкими глотками из стакана. Дэн выглядит уставшим, - подумал он, - уставшим и хрупким. Кажется совсем миниатюрным, притянув коленки к груди, да и толстовка на тебе висит. Это стало самым непривычным для него видом. Взгляд твой был грустным, а кожа покрылась пятнами, как будто ты недавно плакал. В парке ты тоже плакал из-за него. Сраный мудак.

Молчание между ними оглушало обоих и медленно сводило Дениса с ума. Дэн был уверен, что или закатит истерику, требуя, чтобы он заговорил, или убежит в ванную, где тебя вырвет. Ни одна из перспектив не казалась приятной или заманчивой, посему ты продолжал теребить в руках стакан и уклоняться от его взглядов.

Спустя, казалось, вечность, Русик прокашлялся и заговорил:

- Ты... ты, вероятно, задаёшься вопросом, нахера я припёрся к тебе ночью в субботу, да?

Денис посмотрел на него, но промолчал. Выражение твоего лица сказало Русику всё, что ему нужно было знать. Он озадаченно нахмурил брови.

- Правда, Персик, я сам себя не понимаю.

Он саркастично рассмеялся и наклонился вперёд, поставив стакан на низкий деревянный столик. Его руки дёрнулись к карману джинсов, затем вернулись на колени, которые незамысловато подёргивались.

Денис позволил себе чуть улыбнуться, увидев манеру, которую ты не раз лицезрел в тюрьме.

- Кури, если хочешь, - тихо сказал ты, подвигая к нему пустой стакан, что остался после Дрона, предлагая его в качестве импровизированной пепельницы.

Русик так обрадовался, что готов был зацеловать твои охуенные ноги.

- Уверен? Ты же не куришь, не хочу, чтобы твоя квартира прово...

- Я не против, - перебил его Денис, разрешающе махнув рукой.

Русик резво достал пачку и взял в рот сигарету, сделав долгую глубокую затяжку. При виде его чуть выпяченных губ вокруг фильтра в груди у Дениса стало жарко, а во рту пересохло. Ты вспомнил, какими на вкус были его губы. Горечь и сладость, с оттенком шоколада и малины. Ты заёрзал на диване и потёр лоб кончиками пальцев.

Смешно же.

- Нужно бросать, - услышал ты его тихое бормотание, видя, как он уставился в пол между разведёнными коленями. Ты уставился на его волосы, оказавшиеся в невероятно сексуальном беспорядке. И понял, что хочет зарыться в них руками.

- Почему? – спросил удивлённо. – Курение ведь доставляет тебе удовольствие?

Русик посмотрел на тебя и кивнул.

- Но мне это только во вред, - криво ухмыльнувшись, сказал он.

Денис выдохнул через нос.

- Не всё, что доставляет нам удовольствие, идёт на пользу. – Как ты и я.

Русик уловил двойной смысл фразы и тут же возбудился.

Ёбаный Боже, как же он тебя хотел. Хотел наслаждаться каждым чёртовым дюймом твоего тела. Начиная с губ.

Он вновь опустил голову вниз, и сигарета опять встретилась с губами.

- Какого чёрта мы творим, Персик? – спросил он, закрыв глаза в попытке найти ответ.

Свой вопрос он считал риторическим, но в любом случае услышал твой шёпот:

- Не знаю.

Теперь он чувствовал себя немного лучше, зная, что ты был также сконфужен, как и он. Он был слишком уверен, что ты чётко осознавал серьёзность своих слов о том, что они больше никогда не будут целоваться.

Но сейчас в твоём голосе сквозили нотки неуверенности, за что он нагло ухватился.

Пошли все правила к чёрту, а!

Он выдохнул дым, поднимая голову, чтобы посмотреть на тебя.

Денис сглотнул, увидев выражение его глаз. Голод, перемешанный с отчаянием. Ты не позволил себе погрузиться в думы о том, в чём он отчаянно нуждается, хотя часть тебя – часть куда большая, чем ты был готов признать – недвусмысленно почувствовала то же отчаяние.

- Я много размышлял сегодня, - наконец, сказал Русик. Голос его был низким и хриплым, отчего пальчики на ногах Дениса вдруг напряглись.

- Да? – неуверенно переспросил ты. Как будто сам не думал весь день о грёбаном поцелуе.

Русик кивнул и затушил сигарету в хрустальном стакане, что дал ему Денис. Ему так много надо было сказать тебе, но, чёрт его подери, если его язык не свернулся в трубочку. Он сцепил руки, словно в молитве, и прикоснулся к губам указательными пальцами, кончики которых касались носа. Ему потребовалась всего минута, чтобы рассортировать ту кучу слов, что заполонили его мозг. Шагая двадцать кварталов к твоему дому, он подготовил речь. Она была очень хороша, но к настоящему моменту полностью стёрлась из памяти.

Денис наблюдал за выражением его лица, которое было то страстным, то расстроенным, и снова страстным. Он выглядел растерянным. Выглядел так, как ты себя ощущал (за исключением вины). Ты сам виноват в его нынешнем настроении, и сердечко твоё забилось в два раза быстрее от осознания происходящего. Ты глубоко вздохнул, чувствуя, как обжигают глаза солёные слёзы. И стал кусать губы, пытаясь подавить готовые сорваться с них рыдания.

- Мне так жаль, Русик, - прохрипел ты.

Ты растянул рукава толстовки до пальцев и просунул ладошки в подмышки, тем самым завернувшись, как в кокон. Только так ты смог бы удержать себя в руках.

Русик смотрел тебе прямо в лицо, в то время, как ты изо всех чёртовых сил пытался сдержать слёзы. И когда тебе это не удалось, сердце его разбилось. Он вдруг понял, что не хотел ничего, кроме обхватить тебя руками и прижать к себе.

Эта интимная хрень становилась настоящим мозгоёбством.

- Блядь, за что ты извиняешься? – недоверчиво спросил он, дёрнув плечами. Похоже, что на большее он не был способен, желая пересесть к тебе.

Господи Иисусе, всё его тело просто орало от желания быть рядом с тобой.

От облегчения, что он почувствовал, когда ты открыл дверь в свою квартиру, у него чуть колени не подкосились. Ощущения, пробегавшие по его телу, когда он увидел тебя, были ужасающими, и он не знал, что ему делать: взять себя в руки или свалить отсюда нахрен.

Придурок, ты уже здесь. Ты сделал свой выбор.

Русик продолжал сидеть и ждать ответа Персика. Ты сидел, опустив голову вниз и избегая его взгляда, но твои худенькие плечи дрожали от тихого плача. Русик терпеть не мог, когда ты плакал. Твои слёзы вгоняли его в беспокойство и тревогу. За эти годы он видывал достаточно плачущих мужчин – некоторые проливали слёзы из-за того дерьма, что он говорил или творил, - но их слёзы никогда не трогали его так, как слёзы Персика. Он выдохнул, раздражаясь из-за собственной социальной непригодности. Он ощущал себя пиздец, как некомфортно, не зная, что делать. Но, наконец, грубо схватив ситуацию за яйца, он глубоко вздохнул и подошёл к дивану, приземлившись прямиком возле тебя.

Денис громко ахнул и подскочил, почувствовав, как прогнулся сбоку от тебя диван. Ты даже не услышал его телодвижений. Кончиками пальцев поспешно потёр глаза, скрывая доказательства того, как чертовски ты облажался. Ему нельзя видеть тебя в таком состоянии. Ты сразу же почувствовал прилив волны желания и неожиданный тепловой удар в своём теле, в то время, как Русик, видимо, совершенно не обращающий внимание на твой ужасный заплаканный вид, нежно взял тебя за запястья и отвёл руки от лица.

Он прикасался к тебе, но при этом сидел не так уж и близко. Между ними виднелось безопасное расстояние, за что ты был безмерно ему благодарен. Уж с его руками Дэн справится, где бы они ни были.

Русик заглянул тебе в глаза, удостоверившись, что ты не против телесного контакта, и тепло улыбнулся. Он ни хера не понимал, откуда взялась эта чёртова смелость. Как будто кто-то вертел им, как марионеткой. Будто это компульсия, с которой бесполезно было бороться. Многому из того, что касалось Персика, он с лёгкостью и без споров поддавался. Вот такая херотень.

Продолжая держать тебя за запястья, он вздохнул.

- Персик, - прошептал он, снова переводя на тебя взгляд. Какие грустные у тебя глаза. – Ты слишком красив, чтобы плакать.

Голова Дениса вдруг налилась свинцом, когда ты переварил его слова. Натянуто улыбнувшись ему, тут же покачал головой - ты не имел права позволять ему говорить подобные фразы. Это несправедливо. Ни по отношению к нему, ни к тебе.

- Не надо быть таким милым, - дрожащим голосом попросил ты. – Я плохой человек. Ты знаешь.

Русик фыркнул и нахмурил брови.

- Дерьмо собачье, - уверенно заявил он. – Что ты, вообще, выдумываешь, чёрт тебя побери, а?

Денис посмотрел на него и изумлённо наклонил голову набок. Разве он не понимал, какой эгоистичной сукой я оказался, поставив нас обоих в хреново ужасное положение?

- Сегодня, - прошептал ты, - я нарушил главное правило преподавания. – Русик продолжал смотреть на тебя немигающим взглядом. – Я связался со своим студентом.

Лицо Русика сморщилось при слове «студент». Он понимал, кем был для тебя, но, мать честная, не обязательно было напоминать ему. Это клеймо заставило его ощутить себя ещё более ничтожным человеком, чем раньше. Заставило его вспомнить себя в тринадцать лет и школу-интернат, в которой он отстранился от всех и всего, что ему было важно, где его учили убеждённые в своей правоте ублюдки, знающие всю поебень о нём и его жизни. И ни капельки эти воспоминания ему не понравились.

- Хоть я и твой студент, Персик, - проворчал он, опасно стрельнув глазами, - но к тому же ещё и взрослый засранец.

Денис кивнул и громко выдохнул.

- Не хочу оскорблять тебя, Русик, но таковы наши отношения. – Освободив правое запястье из его нежного обхвата, ты взмахнул между ними руками. – Извини, что поставил тебя в такое положение... Мне... очень жаль.

- Перестань извиняться, - решительно заявил Русик. – Если я верно помню о той херне, что произошла, то именно я стал инициатором... поцелуя. – Слова никак не хотели слетать с его языка, когда воспоминание об этом миге вспыхнуло перед его глазами. Вкушать тебя было удивительным ощущением, он жаждал большего.

Денис прикусил губу, видя, как голод в его глазах обрёл удвоенную силу. Ты чувствовал себя почти загипнотизированным этими ярко-фиолетовыми глазами.

- А я ответил на поцелуй, - прошептал ты, в ответ на что Русик кивнул.

Он быстро опустил взгляд на твои губы, а затем вновь заглянул в глаза.

- Да, - прорычал он. Ёбаная чертовщина, да, ты ответил на поцелуй.

Он подсел ближе к тебе, продолжая удерживать тебя за левое запястье. Его бедро прикоснулось к твоей ноге, и тепло твоей кожи сквозь его джинсы заставило его резко выдохнуть. Он хотел почувствовать полноценный жар всего твоего тела. Хотел чувствовать твоё тепло на своём теле... на нём... в нём... и наоборот.

От вожделения, которое росло в низу его живота, его рука напряглась вокруг твоего узкого запястья. В его руках ты казался таким хрупким, таким же тоненьким, как бумага. Он глубоко вздохнул через нос и плотно сжал веки, стараясь успокоиться и подавить на корню желание.

Какой невообразимый подвиг. Он хотел тебя. И судя по твоему взгляду, ты также хотел его.

- Персик, - низким голосом произнёс он, - тот поцелуй... бля... это было... то, что происходит между нами... чёрт... Даже не знаю, как назвать это, но знаю, что ты тоже это чувствуешь. Я ощущал это на твоих губах и вижу в глазах.

- Это неважно...

- Дай мне закончить, - закатив глаза, перебил тебя Русик. – Боже, мужик, иногда ты реальная заноза в заднице. – Он пробежался ладонью по волосам, после чего зажал пальцами переносицу.

Денис притих и ждал, когда он продолжит. Расстроенный он был дико сексуален. Ты отчаянно желал разгладить морщинки на его лбу, зная, что является причиной их появления, а затем зацеловать до смерти, чтобы удостовериться, что больше хмуриться он не станет.

Русик ощущал на себе твой взгляд и инстинктивно облизнул губы. Ему нужно сосредоточиться, хотя сейчас он мог думать лишь о тебе одном. Он обязан выложить тебе всё. Ты должен знать, к чему он пришёл. Но как соединить мысли в связное предложение, он понятия не имел. Хотя, вашу мать, он и так предпринял неплохую попытку.

- Ё-моё, ты сводишь меня с ума, - продолжил он охрипшим голосом и отвёл руку от носа. – Ты перебиваешь, убеждён в своей правоте, сучен. Ты с подозрением относишься к людям, которые хотят быть рядом с тобой. А твои капризы и настроение? Проклятье, они меняются так часто, что иногда мне кажется, я имею дело с пациентом грёбаной психушки.

Денис шокировано моргнул и почувствовал, как начинает закипать у тебя в жилах кровь. Как он посмел?! Убеждён в своей правоте? Капризен?

Ты попытался вырваться из его хватки, но он лишь сильнее сжал твою руку.

- Отпусти меня, - прошипел ты.

- Блядь, дай мне закончить для начала, - парировал он монотонным голосом.

Твоя реакция только подтвердила его слова. И чёрта с два, если Денис сам этого не понял. Ты фыркнул, выжидающе приподнял брови и прижал язык к щеке, еле сдерживаясь, чтобы не заспорить с ним.

Русик улыбнулся. Твоя дерзость и дикий нрав охуенно его восхищали. Да иначе и быть не могло. Ты должен знать.

- Да, ты именно такая сука, - медленно кивнув, продолжил он. Скользнув по тебе взглядом, от линии роста волос до изящных пальчиков на ногах, он покорно вздохнул. – Но ебать меня в задницу, если я не хочу обладать каждой клеточкой тебя.

Господи Боже мой. Денис был не в силах выдавить ни звука. Твой язык вяло пытался зашевелиться, и Бог свидетель, каждая клеточка твоего тела была твёрдой, но между ног было ещё твёрже. И, Иисусе, ты чуть не кончил.

Он хотел тебя. Боже, хотел тебя. Конечно, ты уже подозревал об этом – в конце концов, он ведь тебя поцеловал, - но, чёрт, услышать это из его уст... его губ... услышать это было совершенно иначе. Ты хотел бы ответить ему теми же словами, тоже признаться, что хочет его, потому что в этот момент тебе не нужен был больше никто. Но слова застряли у тебя в горле, как грёбаная куриная косточка.

Русик ждал твоего ответа. Сердце его колотилось в груди. Он ощущал себя подростком-девственником, сказавшем девчонке, что она ему нравится. Он находился на неизведанной им территории, и это, блядь, его вывело из строя. Он сам выложил правду, добровольно выставил напоказ свои чувства, и теперь ты смотрел на него так, будто он только что попросил тебя тайно сбежать с ним во Внешнюю Монголию.

Росла паника, но из-за чего, Русик не знал. В твоём взгляде по-прежнему виднелось желание, постепенно сменяющееся чем-то, схожим с безнадёжностью. Чёрт, а вот это нехорошо.

- Русик, - прошептал Денис. – Я... мы... мы не можем.

Сраное. Дерьмо.

- Но ты хочешь меня, - утверждающе произнёс он, придвинувшись к тебе вплотную. – Блядь, я знаю, что хочешь, Персик. – Ты хотел его настолько сильно, что он даже чувствовал это желание. Он хотел попробовать тебя снова.

Русик поднял ладонь и ласково провёл по твоему лицу. Он увидел, как Денис закатил глаза, и вздохнул, чувствуя, как ты прижался к его руке. Это была самая сексуальная картина, что он вообще видел.

- Посмотри на меня, - тихо попросил он, видя, как следующая слезинка стекает по твоей бледной щеке. Ты медленно открыл глаза и взглянул на него. Впервые Русик заметил, что вокруг зрачков у тебя были крапинки орехового цвета, отчего твои глаза становились похожими на мрамор.

Офигительно.

- Я знаю, - сказал Русик, лаская большим пальцем твои скулы. – У тебя эта... укоренившаяся вина... бля, не знаю, как будто ты считаешь, что принудил меня к чему-то? Это всё хрень собачья, Персик. Ты ни к чему меня не принуждал, я приехал к тебе по доброй воле. Если мы хотим одного и того же, это не может быть ошибкой. – Проклятье, да он действительно хочет этого.

От вырвавшихся изо рта Русика слов у Дениса нехило затуманилось в голове, затмевая всё, что ты хотел ему сказать. Все решительные отрывистые фразы, что необходимо было тебе произнести, затуманились страстью. Ты так сильно хотел быть искренним с ним. Но сейчас, когда его рука прикасалась к твоему лицу, ты мечтал, чтобы он поцеловал тебя и вознёс тебя в рай. Ты хотел его в своей постели. Чёрт возьми, хотел, чтобы он оказался в твоём теле.

Ты хотел его, он хотел тебя. Чёрное и белое. Да, существуют правила, но ведь можно нарушить некоторые, чтобы они могли... что?.. быть вместе? Да, быть вместе. Он хотел быть с тобой. С голым. С голым и возбуждённым. С голым, твёрдым и издающим стоны, и...

Он задумался. Нет. С Персиком он хотел большего. Странно, но теперь эта мысль пугала его вдвое меньше, чем он ожидал. Ты, нервно покусывая губу, выглядел очень обеспокоенным. Он хотел сам прикусить твои губки, а затем поцеловать. Проклятье, Дэн всё рушит. Как он не понимает?

- Ты можешь уйти, - пробормотал он, зажимая губами сигарету, а затем бросил её в стакан, где она продолжила тлеть и сыпать в хрусталь пепел. Глаза Дениса заискрились. – Ты можешь перестать заниматься со мной. – Русик вынужден был признать, что даже его удивило подобное предложение, но если ты хотел его, то найдёт способ быть с ним.

Денис покачал головой, и из груди Русика вырвался глубокий рык. Боже, да ну тебя нах.

- Нет, - напористо сказал ты. – Для чего мне это делать? Чтобы... что? – раздражённо спросил ты. – Чтобы я мог целовать тебя и прикасаться, но не чувствовать себя при этом настоящим...

Твоим словам так и не суждено было пролиться на свет, потому что внезапно твои губы накрыл рот Русика.

И в ту же секунду, как почувствовал в своих волосах его сильные руки, уверенно прижимающие к нему твоё лицо, ты испытал шок. Он загнал тебя в ловушку, и единственное, на что у тебя оставались силы – это плавиться в его объятиях и закатывать глаза от удовольствия.

Поцелуй был совершенно не таким, как в парке. Этот поцелуй был страстным, отчаянным, чертовски сексуальным. Рот Русика окутал тебя, прикусывая, посасывая и целуя каждый миллиметр обеих твоих губ. Его губы были тёплыми, влажными и скользкими, и губы Дениса были в точности такими же. Руками ты нашёл воротник его футболки и изо всех сил схватился за него. Ещё. Ближе.

Ты громко простонал, когда его язык вторгся в твой рот, а его аромат целиком завладел всеми органами твоих чувств. Дым, виски и лайм кружились и вертелись вокруг. Его язык проник в твой рот так, как по твоему мнению проникли бы и другие части его тела: напористо, доминирующе и срочно. Тело Дениса заныло в тех местах, что так долго находились без применения, а желание и страсть, что испытывал ты к этому мужчине, теперь просто кипели под твоей кожей, готовые прорваться наружу, как вулкан.

Его лицо, покрытое двухдневной щетиной, царапало твои щёки и подбородок, но тебя это не заботило. Тебе нравилось это ощущение. Нет, ты охуенно обожал его. Ты бы хотел большего: боли и удовольствия. Денис прижался к нему, встав на колени на диване, пытаясь стать к нему ближе. Ты чувствовал, как удовлетворённо сжались твои шары и член, когда в ответ он простонал.

«Да, Персик, - подумал Русик, пока ты умолял его о большем своим ртом. – Возьми меня. Забери каждый мой дюйм. Почувствуй, как нам может быть хорошо, малыш». – Его пальцы крепко запутались в твоих волосах... дерьмо... он опять начал забываться. Голый. Твёрдый. Он хотел прикоснуться к тебе, заставить тебя испытать оргазм.

«Не сегодня, Русик», - про себя повторил он.

Твоего аромата, вкуса и ощущения сжимающих кулачков его футболки хватило бы, чтобы он кончил прямо на месте. Как же приятно было держать тебя в своих объятиях, а ведь они даже не были раздеты. Чёрт возьми. Его член горел, болел, а рот наполнился слюной от раскинутых перед ним возможностей. Ты обладал такой нехилой властью над его телом, что на одну долю секунды он почувствовал себя твоим рабом. И сей короткий миг ему пришёлся очень по душе.

Его руки спустились тебе на шею, а сам он продолжал посасывать твою нижнюю губу, в ответ на что ты захныкал. Какие звуки. Блядь, звуки, исходящие от тебя, понуждали его уложить тебя на спину, раздвинуть твои ноги и действовать, чтобы твои стоны становились всё громче. Он хотел услышать, как в момент оргазма Дэн выкрикивает его имя, хотел почувствовать, как Дэн сокращается вокруг его рта, пальцев и члена. Поочерёдно.

Но сейчас не подходящее время. Он пришёл сюда совсем не за этим.

Руками продолжая обнимать твоё худенькое личико и испытывая желание, о котором он даже не подозревал, Русик замедлил движения рта и несколько раз трепетно коснулся твоих губ языком. Какие мягкие. Замедлившись, он быстро и нежно покрыл поцелуями один уголок твоего рта до другого. И в итоге отстранился и улыбнулся.

Победа.

Губы Персика ещё были чуть выпячены, а отяжелевшие веки наполовину прикрыты. Твоя грудь вздымалась и опускалась при прерывистых вдохах, а при виде пульсации артерии на шее он ощущал, с какой скоростью бьётся твоё сердце. Охеренно великолепный мужчина.

Он мысленно простонал, отмечая, что сегодня вечером ему придётся иметь дело с посиневшими донельзя яйцами, но всё могло быть хуже. Намного хуже. Если бы дела пошли согласно плану, то он не продержался бы долго.

Денис медленно распахнул глаза, вернувшись на грешную землю, и посмотрел на красивого мужчину с таким же красивым лицом.

- Ты в порядке? – спросил он, приподняв бровь.

Ты даже не мог рассердиться на его высокомерие, потому что, блин, это был лучший поцелуй в твоей жизни. За всю свою жизнь ты не испытывал ничего подобного, поэтому вновь захотел вернуться к тем чувствам. Не говоря ни слова, ты схватил его за футболку и придвинулся, нуждаясь в прикосновении его губ, но вдруг он положил руки тебе на плечи и резко остановил.

Удерживая тебя, мысленно Русик поздравил себя. Дэн жаждет меня. Он сейчас свихнётся. Дэн хочет большего. Хочет его. Это ясно читалось на твоём прекрасном личике, но теперь он отказывал тебе. Он чётко понимал, что нужно вести себя осторожнее. Русик хотел, чтобы ты осознал свои желания и полностью разделил с ним это мгновение. Не только потому, что был не в себе под воздействием обжигающего поцелуя. Если он возьмёт тебя – Господь свидетель, он готов пойти на это, - тогда им нужно всё уладить.

Несмотря на то, что лицо Дениса раскраснелось, а сам ты дышал прерывисто, парень страдал от осознания своей вины и был в замешательстве, пока не подавил эти чувства. И понял, что действительно хотел, чтобы он отступил и позволил тебе проникнуть в себя. Их желания должны быть на равных. Ради его собственного здравомыслия.

- Нам нельзя, - мягко сказал он. Блядь, эти слова прокатились дерьмом на его языке. Как, чёрт побери, ты заставлял его так много говорить? Он посмотрел на тебя и почувствовал, как переворачивается внутри. Вот оно.

Денис, на редкость озадаченный, уставился на него. После того, как ты сказал в точности то же самое, он фактически изнасиловал твои губы.

- Что?

Русик вздохнул и отсел от тебя, положив локти себе на колени.

- Персик, ты прав, - пробормотал он, медленно качая головой. – Мы не должны были... не можем... сделать это.

Денис моргнул по меньшей мере раз шесть.

- Ч-что? – запнулся ты. Он серьёзно? – Ты только что просил меня перестать быть твоим преподавателем! - воскликнул ты. – Потом поцеловал меня как... ладно, я... А теперь говоришь, что я был прав?

Он пробежался руками по волосам и уронил подбородок на грудь.

- Знаю, - буркнул он. – Блин, я не задумывался над тем, что делаю. Просто должен был почувствовать снова твои губы. Блядь. Эгоистичный поступок. – Но ты должен понять, Персик.

Вдруг почувствовав навалившуюся на тебя усталость, Денис отразил его позу, совершенно заинтригованный его действиями и словами, противоречащими друг другу. Краем глаза поглядел на него: он притормозил и казался спокойным и погружённым в размышления. Возможно, это был прощальный - «этого больше никогда не произойдёт» - поцелуй? Денис поразился его способности положить всему конец. Ты не хотел останавливаться. Какое опасное признание.

На самом же деле ты находился в двух секундах от того, чтобы наброситься на его прекрасную задницу и насильно овладеть им. Его рот доминировал над тобой, ты был убеждён, что он прорвётся сквозь толстые стены причинности и разумных решений, что ты начал выстраивать в своей голове. Но он отступил. На этот раз разумным был он, а ты... благодарен ему за это? Возможно. Рассержен? Да. Блин.

Негодуя на себя за нерешительность, ты обхватил голову руками. Нужно поспать.

- И что теперь? – спросил ты дрожащим от усталости голосом.

Русик повернулся и чуть улыбнулся тебе.

- Ничего, если ты так убеждён, что нам нельзя... продолжить. Будем вести себя, как обычно. Попробуем... и справимся. – Русик не смог сдержать ухмылки, увидев, как ты легонько вздрогнул.

Денис поверить не мог, какой простой оказалась проблема, судя по его словам. После поцелуя Дэн не уверен, что справится. Абсолютно.

- Могу я задать тебе вопрос? – тихо сказал он спустя минуту молчания, впившись взглядом в свои руки, крепко сцепленные в замок.

- Разумеется, - ответил Денис.

- Проблема лишь в том, что я твой студент? – Твоё молчание дало понять Русику, что ты не понял. Он принялся объяснять: - Если бы я не был твоим студентом... ты бы?.. Ты бы мог?..

- Это имеет значение? – криво ухмыльнувшись, спросил Денис.

- Для меня да, - отрывисто произнёс он.

Действительно так и было, и он бесился из-за своей ненадёжности. Да, он вполне может быть наглым ублюдком, но ему необходимо было знать, что единственная причина твоего отказа состояла в том, что ты боялся последствий. Не потому что не хотел его. Он понимал, что ты хотел его, но часть его нуждалась, чтобы ты хотел его в такой же степени, в какой и он – тебя. Жалко? Ну и насрать.

Денис сделал глубокий вдох и выдох, смотря в пол. Конечно, ты стал бы с ним встречаться, не будь он твоим студентом. Ты сомневался, что когда-нибудь в своей жизни так же сильно желал или хотел мужчину, но тут спорная ситуация. Он твой студент, а Дэн, имея к нему чувства, нарушает правила и клятвы. Дерьмо! У тебя теперь и чувства к нему есть? Лоб твой вдруг покрылся липкой испариной.

- Думаю, тебе пора, Русик, - пробормотал ты. Ты не осмеливался взглянуть на него из страха того, что увидел бы разочарование, гнев. Ты заслужил их.

Поняв, что Русик не ответил и не сдвинулся с места, Денис робко поднял голову и посмотрел на него. От увиденного ты чуть не свалился с дивана на проклятый пол.

Он улыбался.

Не широкой улыбкой во все тридцать два зуба. Нет. Понимающей улыбкой. Озорной и порочной. Боже, - в диком ужасе подумал Денис, - этот человек видит меня насквозь. Русик выдержал твой взгляд, длившийся, казалось, целую жизнь, после чего хлопнул ладонями по коленям и встал с дивана, возвышаясь над тобой. Посмотрев на него сквозь слипшиеся ресницы, ты почувствовал себя очень маленьким, что отнюдь не тешило твоё эго.

Денис встал с дивана и поплёлся за Русиком, идущим к двери. Ты пытался не спускать глаз с его задницы, но с треском потерпел неудачу. Заметив, что Русик положил ладонь на медную ручку, ты резко остановился.

- В понедельник урок не отменяется? – спросил он безликим голосом, не дающим понять, о чём он думает и что чувствует.

Денис кивнул и улыбнулся.

- Конечно, - ответил ты. – Ровно в четыре.

Русик улыбнулся в ответ и размял ноги.

- Прости, что... потревожил тебя сегодня вечером и за... - Приподняв уголки губ, он воздел руки к дивану, а затем быстро опустил вниз. – Моё мудачество.

- Всё нормально, - смущённо ответил Денис, неспешно засовывая руки в передний кармашек толстовки.

Можешь повторить. В любое время.

Ты опустил голову вниз и коснулся носком пола.

- Изв... - начал ты, но остановился, учуяв, что он придвинулся к тебе поближе. Ты посмотрел на него – твой лоб находился на уровне его покрытого щетиной подбородка.

- Перестань извиняться, - настойчиво прошептал он. – Я пришёл по собственному желанию, потому что думал: мы сможет всё уладить. Я понимаю твои причины отказа. Правда. Мне не нравится это, но я всё понимаю. Всё у нас нормально, и дальше мы будем вести себя так, как будто ничего и не происходило. Непринуждённо.

Его взгляд прожигал тебя, он поднял руку и медленно заправил прядь волос тебе за ухо. Он был таким нежным, что Денис не удержался от того, чтобы не закрыть глаза. Дэн начинает привыкать к его прикосновениям. Легко? Бесконечно!

- Персик, ты красивый... – сказал Русик, проводя указательным пальцем по нежной мочке твоего правого ушка. – Вы меня поражаете, Дениска. – Денис слышал улыбку в его голосе.

Ты кивнул и резко открыл глаза, увидев, как он наклоняется к тебе.

- Так символично, - пробормотал он.

Ты задержал дыхание, когда он прикоснулся к уголку твоих губ нежным поцелуем. Таким тёплым, возбуждающим и чувственным, что тело Дениса снова возликовало.

- Доброй ночи, Дэн, - прошептал Русик напротив твоей кожи.

- Доброй, - изумлённо ответил ты, чувствуя, как пропускает удар сердце. Как, чёрт возьми, у него это получается?

Прежде чем Денис успел выяснить, как заставить губы подчиняться мозгу, Русик открыл дверь и выскользнул наружу. Щелчок закрывающегося за ним замка вырвал Дениса из оцепенения, оставляя тебя в одиночестве, опустошённым и понятия не имеющим, какого чёрта тебе теперь делать.

Русик шёл по коридору к лифту, слишком подкошенный, чтобы идти по лестнице. Каким хером он сумел уйти от Персика, он понятия не имел. Неудержимое желание отнести тебя в постель и поклоняться твоему телу почти сбило его с ног, но он был сильным и решительным в своих планах – даже если ты реально его возбудил. Господи всемилостивый, он никогда ещё не испытывал такого желания.

Когда он спросил, стал бы ты с ним встречаться, если бы он не был твоим студентом, выражение твоего лица стало лучшим ответом. Как будто ты прокричал его во всю мощь лёгких. Румянец на щеках и то, как ты провёл язычком по своим влажным губам, дало понять Русику, что ты даже не стал бы задумываться над этим вопросом. Но не это взволновало его сильнее всего. Нет. Неимоверное расстройство и неуверенность, плясавшие в твоих глазах и уголках рта. Он чертовски отлично читал тебя.

Ты находился так близко к признанию этого, что Русик не мог дождаться.

Наверное, жестоко было играть с тобой подобным образом, но разве был вред в том, что он мягко подтолкнул тебя в нужном направлении? С последствиями их поведения – которые обязательно наступят – они справятся после. Пришёл лифт, и Русик зашёл в кабину, задаваясь вопросом, как скоро Персик, его Дэн, слезет со своего высокоморального пьедестала.

Наверняка он знал лишь одно: наступи такой момент, он с распростёртыми объятиями поймает тебя. Дэн. Это имя в охуенную тонну раз лучше Дэнни!