Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

И уже не может идти/уже не может ходить

Я ничего больше и не знаю... Понятия не имею, как долго уже здесь нахожусь... Знаю только, что меня затащили в этот подвал где-то в глубинах тюрьмы. Всё, что осталось от моего здравомыслия, изложено в дневнике, который я взяла с собой, когда покинула столичный дом и приехала в родной город – Город Зла.

- Сейчас его здесь нет... и я жажду его прикосновений. Его холодное тело прижимается ко мне в этом аду. Этот мужчина, этот монстр, лица которого я не могу видеть. Красный Дьявол.

Я помню, для чего приехала сюда и зачем я здесь. Меня звали Дарья Блейк, и я приехала, чтобы найти свою сестру. Уже долгое время я не слышала от неё никаких новостей, и меня это не на шутку беспокоило. Моя машина заглохла Бог знает где, и один человек предложил подвезти меня. Он сказал, что его зовут Джеймс, и что он ищет свою жену... покойную жену. Я должна была знать... должна была попросить его остановить машину... Нельзя мне было сюда приезжать... Но Лиза...

- Его здесь нет... и я жду его. Жду, когда он швырнёт меня на сломанную кровать в центре этой комнаты. Мне необходимо чувствовать его. Чувствовать такой знакомый запах крови и ржавчины. Он причиняет мне боль такими разными способами... и каждый из них... Ох, он нужен мне!

Я позвонила домой и в госпиталь святого Иоанна, где я работала, пытаясь дозвониться до Лизы. Я также звонила в госпиталь Иуды, и там мне сказали, что её повысили и перевели в госпиталь Фомы. Я пыталась дозвониться до неё... Попросив шефа отпустить меня на два дня, я вернулась в родной город. Я объяснила ему, что это необходимо по семейным вопросам. Тот сумасшедший... Джеймс, высадил меня у моего дома. Я сказала ему, чтобы он позаботился о себе и посоветовала обратиться за помощью к психиатру. Было очевидно, что он всё ещё не смирился с мыслью, что его жена мертва. Я пожелала ему удачи, и он уехал.

- Его сейчас здесь нет... и всё моё тело болит в ожидании его. Я вся горю изнутри!

Я провела ночь в доме родителей, но уснуть не могла. Где они все? Мама? Папа?.. Лиза? Рано утром я отправилась в Иуду. Госпиталь был пуст... как и весь этот город. Что случилось с моим родным городом? В сестринской я нашла её дневник. То, что было написано в нём, заставляло меня содрогнуться. Но почему она оставила свой дневник? После этого я отправилась в Фомский госпиталь. Путь был длинным, и чем больше я шла, тем больше понимала, что с городом, где я выросла, что-то не так. Помню, как я плакала, когда мне надо было уезжать в столицу, так как я получила хорошую должность в госпитале святого Иоанна. Исходящий от озера слабый туман, который всегда покрывал город, теперь был очень густым. Всё вокруг было тихо.

- Его здесь нет... и всё, о чём я могу думать, это те моменты, когда он входил в меня. Рыки удовольствия, его тяжёлое дыхание, и я дрожу под его телом, умоляя о большем...

Я зашла в госпиталь в надежде найти кого-нибудь из персонала, кто мог бы сказать мне, что произошло. Но вокруг мёртвая тишина, ни единой души. Я была в отчаянии. Я ходила из палаты в палату, заходила в офисы, кабинеты исследований, обследовала каждый этаж. Но ничего не нашла. Это место приходило в упадок. И так я бессмысленно бродила по тому крылу, где в своё время находились пациенты на третьем этаже, когда тишина была нарушена.

- Его здесь нет... и я помню первый раз, когда увидела его. Этот страх... а его прикосновение! Его руки схватили меня за талию, и он бросил меня на холодную поверхность крыши. Длинные пальцы разрывали мою блузку и трогали, сжимали, причиняли боль моей нежной плоти...

Звук металлического скрежета исходил с крыши. Я бросилась к двери, ведущей на лестничную клетку, и побежала наверх. Еле дыша, я, наконец, добралась до крыши и увидела там Джеймса, этого сумасшедшего человека. Он куда-то падал с края крыши, не знаю куда. Но помимо него, там был мужчина, очень высокий мужчина... если его можно было так назвать. У него на голове был шлем... или как там ещё он назывался, и имел форму пирамиды. Так вот, он стоял и смотрел, как падал Джеймс.

Шокированная увиденным, я ловила ртом воздух и застыла на месте, глядя на его шлем, когда он повернулся ко мне. Мог ли он вообще видеть? Но в любом случае, каким бы чувством зрения он не обладал, его внимание было сконцентрировано на мне.

- Его здесь нет... но я жажду его прикосновений. То, как он берёт меня, как обращается со мной... Как его тёмный, влажный, змееподобный язык лижет каждый дюйм моего тела, как он входит в меня...

Я пыталась двигаться, мне хотелось бежать вниз со всех ног, но я застыла на месте при виде этой фигуры. Ему хватило только двух широких шагов, чтобы добраться до меня. В руках у него было огромное лезвие, но это был большой нож, а не меч. Он крепко схватил меня за волосы и теперь стоял прямо передо мной. Угол его шлема врезался в кожу между моих грудей.

Я не могла ни двигаться, ни дышать. Я могла, в буквальном смысле, испробовать его запах – кожи, крови и ржавчины. Казалось, что ему понравился мой запах, так как около моего уха раздалось нежное рычание. Вдруг он схватил меня за талию и бросил на твёрдую, холодную поверхность. Я приземлилась на спину и ударилась головой. Больно же было, ох как больно... Моя голова... Мне казалось, что я ненадолго потеряла сознание.

- Сейчас его нет... и я жажду ласкать и целовать каждый шрам на его бледном, крепком теле...

Этот мужчина, этот монстр... опустился на колени и уронил нож, который с грохотом приземлился рядом со мной. Я увидела кровь и куски плоти. Но чья это была плоть? Мне стало не по себе. Мне хотелось вскочить, но перед глазами всё поплыло. Он разорвал мои брюки и хлопчатобумажные трусики. Я плакала, но не могла этому противиться. Моя голова... голова... Я начала чувствовать симптомы сотрясения мозга, и хотела...

Но я так и не закончила эту мысль. Его большие, грубые руки широко раздвинули мои ноги, и следующее, что я осознала... Я почувствовала... как он резко вошёл в меня. Он взял меня... Это было больно... Он был большим, слишком большим... И он продолжал проталкиваться всё глубже... Он двигался так резко, так неистово, всё быстрее и быстрее... А я? Я не могла противостоять ему.

- Его сейчас нет... но я помню мои взрывные оргазмы, и когда я думала, что уже больше не вынесу всего этого, он продолжал толчки, и я чувствовала, что нахожусь между раем и адом. Я помню тот момент, когда он кончил... Рыча от удовольствия, оставляя следы на моих грудях и шее. Помню, как его горячий язык коснулся моего мягкого живота, а затем исчез между моих ног. Его тёмно-красный шлем, заляпанный кровью, резко царапал нежную кожу на моём животе. Его язык во мне... Помню, как я кричала, желая большего... Хоть я и была обессилена... но я умоляла о большем.

После этого он принёс меня сюда и швырнул на постель. Раздалась громкая сирена, и он схватил свой тесак и покинул комнату. Я больше ничего не знаю... Не знаю, сколько я здесь уже нахожусь... Но мне уже всё равно. Я не против. Когда он уходит, я чувствую себя так, будто умираю. Но когда он приходит, ко мне возвращается жизнь. Всё моё тело болит, но меня это не волнует. Он приносит мне воду, чтобы я пила и умывалась, а также что-нибудь поесть.

- Он приближается... Я слышу скрежет его тесака по стенам этого лабиринта. С каждым его шагом моё сердце бьётся всё быстрее. Я чиста и влажна, готова для него...

Он здесь. Я всецело принадлежу ему и сделаю так, как хочет он...

Что это он там несёт? Кроме тесака, у него в руках ещё что-то... Это человек... вернее, то, что от него осталось. Труп жутко изуродован. Но зачем он его сюда принёс?

- Его руки покрыты кровью. Позволит ли он мне смыть её?

Меня не волнует, зачем он принёс сюда труп, как и жуткий запах, исходящий от него. Я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне. Я не против окровавленных рук. Всё, что я желаю, это чтобы он бросил это всё на пол и пришёл ко мне. Но я принадлежу ему, и он имеет право делать, что он хочет и когда хочет, а не наоборот.

- Теперь он здесь, и это всё, что имеет значение.

Я чувствую, как закипает моя кровь при виде его обнажённой спины, покрытой шрамами. Мое обнажённое тело жаждет его. Я уже не против, если моя натура свободна от одежды, не против быть обнажённой. Я наблюдаю, как он встал в углу комнаты и делал что-то с трупом. Но я не могла видеть, что именно, так как он закрывал мне весь вид. Его гигантский тесак стоял у стены, а он сам взял в руки скальпель. Я пыталась подглядеть, что он там делает, но это было невозможно, поэтому просто сидела неподвижно и ждала... Ждала, когда он закончит своё дело, и тогда, может быть, придёт ко мне...

- Находясь в этом изолированном месте, я часто задавала себе вопрос – есть ли на свете что-нибудь такое, чего я бы не сделала ради него? Ответ, исходящий из самой глубины моей души – нет.

Мне казалось, что прошла уже целая вечность, но я знала, что это не так. Он быстро управился со своим делом, и затем повернулся в мою сторону. Я знаю теперь, что он видит меня, знаю каждый раз, когда он смотрит на меня. Взяв в левую руку большой кусок кожи, он пошёл в другой угол комнаты. Эту кожу он содрал с того, что когда-то было человеком. Там находился стол, на котором был поднос с разными инструментами – скальпелями, иглами для шитья, крюками и ножами. Он положил туда свой скальпель и взял иглу.

- Моё сердце останавливается каждый раз, когда он подходит ко мне. Дыхание становится прерывистым, а щёки горят. Я чувствую, как тепло разливается между моих ног... Ах, как же я хочу его...

Он подошёл к кровати и сел на её край, глядя на моё горящее лицо. Всё ещё держа кожу, он взял мои руки и уколол ладонь иглой. Я почти не двигалась. Мне уже безразлична боль. Положив кожу мне на колени, он отпустил мои руки и подал знак прикоснуться к ней. Она была гладкой, и на ней ещё были видны пятна крови, но большую её часть он очистил. Я могла только восхищаться его ручной работой.

- Что он хочет, чтобы я делала? Если бы только он мог говорить! Если бы я могла слышать, как звучит его голос! Хоть я постоянно слышу его рык, но если бы я смогла услышать его голос... хотя бы раз...

Он сложил вместе два конца кожи и стал шить. По ходу дела до меня дошло, что он шьёт юбку. Естественно, она будет гораздо меньше его собственной юбки. Вдруг он остановился и схватил мою правую руку, положив в неё иглу и давая знак продолжать его работу. Я стала шить дальше и когда, наконец, закончила, то подняла юбку перед собой, довольная результатом. Я даже захихикала над мыслью, что первая вещь, которую я когда-либо сшила, была из человеческой кожи.

- Он так опасно близок ко мне... Всё, что я хочу, это целовать и пробовать на вкус, дотронуться языком до его шрамов и слизывать кровь с его тела...

Услышав мой смех, он слегка склонил голову набок. Похоже, что ему это казалось странным. Он взял юбку у меня из рук, и затем положил их на кожаные завязки, чтобы я развязала его юбку. Сам он лёг и придвинул мою голову к своему открытому огромному члену. Я не могла отвести взгляда от него. Я взяла его в рот так глубоко, насколько это было возможно, давясь его размером, и уже знакомая красная мгла стала окружать меня.

Его движения стали более быстрыми и неистовыми, пока я продолжала делать ему минет, царапая его грудь и живот. Он ещё крепче схватил меня за волосы, проталкиваясь глубже в мою глотку, рыча от удовольствия. И когда я думала, что задохнусь, он кончил. Я чувствовала, как его драгоценное семя жгло моё горло, и быстро всё проглотила, чтобы глубоко вздохнуть. Мои лёгкие горели, и не успела я вздохнуть, как он насадил меня на свой член. Закрыв глаза и приоткрыв рот, я снова предаюсь его ласкам.

– Я твоя... – шептала я, пока он продолжал двигать бёдрами, проталкиваясь глубже и доводя меня до очередного оргазма. – Я твоя... – сказала я, когда его руки сжали мою грудь. Я чувствовала его пальцы на своих сосках, причиняющие боль моей плоти. – О да, я твоя! – кричала я, когда он вдалбливался ещё глубже в меня. – Твоя!!! – что было сил выкрикнула я, и с последним толчком он кончил в меня. Красная мгла обволакивала всё вокруг. Его дыхание было тяжёлым. А моё тело жаждало большего.

Я лежала рядом, теперь не смея прикасаться к нему. Наблюдая, как его грудь поднималась и опускалась, я медленно заснула. Красная мгла сгустилась ещё больше...

- Я знаю теперь, ради чего я рождена. Единственная цель моей жизни – ублажать его. Я знаю – он всегда был там. И я знаю – я всегда принадлежала ему.

- Я проснулась от чувства влажности. Я ощущала тепло между моих ног...

Он схватил меня за талию и поднял с кровати. Мои босые ноги коснулись тёплого пола. Я была довольно-таки удивлена, так как в отличии от всего, что он делал, этот манёвр был довольно нежным. Он опустился на колени и обмотал юбку вокруг моей талии, завязывая её узлом. Кожа приятно покрыла изгибы моего тела. Я даже и не думала о том, из чего это сделано, мне просто нравилось это кожаное одеяние вокруг бёдер. Юбка была длинной, очень похожая на ту, что носил Красный Дьявол, только размером гораздо меньше.

Всё ещё стоя на коленях, он осматривал меня и издавал приглушённый рык. Одна его рука массировала мою грудь, а вторая гладила внутреннюю часть моей ноги под юбкой. Его умелая рука развязала узел, и юбка упала на пол. Я думала, что дрожащие колени подведут меня, но я стояла на месте, когда он чуть раздвинул мои ноги, и его два пальца скользнули в мою разгорячённую промежность и стали двигаться внутри меня, а третий стимулировал мой клитор. Я закрыла глаза и застонала. Вторая его рука продолжала массировать мою грудь, периодически пощипывая соски.

- Не надо, прошу! – воскликнула я, когда он вынул пальцы из моего влагалища, как тут же им на замену пришёл его длинный, влажный и горячий язык, который стал ласкать внутренние стенки моего влагалища.

Я хотела прикоснуться к этому монстру, царапать его спину до крови, но всё, что я могла сейчас делать, это просто положить руки на его шлем. Он продолжал лизать и посасывать, проталкивая язык ещё глубже и доводя меня до очередного оргазма. Я стонала и ловила ртом воздух, выгибая спину, когда мои внутренние стенки сжались вокруг его языка.

Мотивированный моей реакцией, он стал работать языком ещё быстрее и жёстче, пока его рука была занята моей грудью. Я никогда и не думала, что такое блаженство вообще возможно почувствовать. Дрожа и подёргиваясь, я, наконец, кончила. Он проглотил все мои соки и резко вынул язык. Снова я плакала и умоляла о большем, и тогда он встал и толкнул меня на кровать. Я ударилась спиной об твёрдый матрас, и он раздвинул мои ноги, чтобы войти в меня.

Одной рукой он крепко схватил меня за волосы, в результате чего я выгнула спину, а второй рукой положил мои ноги на свои бёдра. Я обняла его ногами, и он притянул меня ближе к себе. Я даже могла достать до его спины, и стала ласкать и царапать ногтями его плоть. Всё это было выше моих сил. Я ещё больше прогнула спину, открывая ему полный доступ к моей промежности.

На моих ногах остались синяки от его рук, его пальцы впивались в мою плоть настолько, что следы от них стали кровоточить. Я только и могла слышать, что его стоны, когда он вдалбливался в меня ещё глубже и быстрее, а также пульсирующий звук своего сердца. Я могла только кричать, когда оргазм накрыл меня с головой, за которым последовал и его собственный неистовый оргазм.

- Я не знаю, кто он такой – человек или монстр. Но меня это не волнует, честное слово.

Я лежала на постели, до сих пор подёргиваясь, а он всё ещё лежал на мне. В это время я могла вдохнуть его запах, чувствовать его тёплое дыхание на своей шее. Мой голод невозможно утолить. Его рука продолжала гладить мою ногу, а хватка на волосах постепенно ослабевала. Теперь я знаю, что переступила черту, позволив себе прикоснуться к нему. Но его это, похоже, не волновало. Как раз наоборот, его движения стали более напряжёнными.

Возможно, мне было дозволено прикасаться к нему. Пока я задумалась, он сел на колени и быстрым движением встал с постели. Завязав свою юбку покрепче, он поднял с пола мою юбку и бросил её мне, давая понять, чтобы я сделала то же самое. Я встала и завязала её вокруг талии. На маленьком столе в углу комнаты я заметила кувшин с водой и кое-что из еды. Он посмотрел на меня и указал на еду. Я была действительно голодна, поэтому с радостью принялась есть, а он в это время наблюдал за мной. После этого я помыла руки и лицо, а также чувствительную зону, пролив воду на юбку и пол. Когда я покончила с этим, он подошёл к столу и взял с подноса скальпель. Подойдя ко мне, он дал мне его в руку. Но зачем? Думаю, что скоро узнаю.

- Часто я задаю себе вопрос – как далеко я могу зайти ради того, чтобы просто быть с ним? Для меня нет ничего такого, чтобы я не сделала ради него. И я это знаю.

Мысли убийцы в шлеме:

Она слишком идеальна. Да, она идеальна. Я вижу в ней огромный потенциал. Она могла бы стать моей спутницей. Почему? Потому, что я так хочу. Я хочу, чтобы она была рядом. Прогресс её инициации просто выдающийся, если не сказать больше. Она прекрасно переносит боль, и её реакция по отношению к её виду именно такая, как я и ожидал. Похоже, что у неё отсутствуют такие ненужные человеческие чувства, как сострадание и жалость. До полной трансформации остались ещё две вещи, через которые она должна пройти. На свою следующую охоту я возьму её с собой.

Какое-то время я разглядывала скальпель. Он сделан из хирургической стали, такой инструмент можно найти в операционной. Перед тем, как переехать в столицу, чтобы работать в госпитале святого Иоанна, я проходила стажировку здесь, в Клинике Зла. И одна из моих обязанностей была стерилизовать хирургические инструменты. Но самое важное моё задание было обеспечение медикаментами и облегчение боли пациентам. Я знаю теперь, что некоторых нельзя было спасти, и даже морфин не смог бы облегчить их боль. Человечнее было бы взять подушку и задушить их всех во сне. Почему я теперь думаю об этом?

- Я не могу отвести от него взгляда. Во сне он выглядит таким спокойным. Стоит ли мне приблизиться и заглянуть под его шлем? Я знаю, что под ним скрыто лицо. Я видела челюсть, а также мельком видела и рот.

Эта комната всегда тёмная, единственный источник света исходит с потолка, это слабое красное свечение. Я никогда не знала, день сейчас или ночь. Но когда раздаётся сирена, он берёт свой большой тесак и уходит. Я не могу следить здесь за временем и, когда он уходит, мне это кажется вечностью, пока он не вернётся.

За дверью послышался какой-то шум, как будто кто-то шёл по решётке тяжёлыми шагами. Когда он тащил меня сюда, я мельком видела каких-то изуродованных гуманоидных созданий, бродящих по стенам этого лабиринта. Я никогда толком не могла разглядеть их, но иногда я до сих пор слышу звуки, которые они издают. Иногда звучит так, как будто они в жуткой агонии. Поначалу это меня тревожило, но теперь я уже не обращаю на это внимания. Кажется, уже начинаю привыкать к своему новому дому. Потому, что было ясно, что это владения моего возлюбленного. Какой раз я слышу их прямо за дверью. Но никто никогда сюда не заходит, кроме него.

- Как же я хочу покататься на нём... Оседлать его, чтобы он вошёл в меня и кататься на нём, пока он спит...

Иногда я задумываюсь – а что это за сирена такая? Кто её включает? Когда я сюда приехала, город казался совершенно пустым. Но если уже совсем честно... меня это не волнует. Но всё же есть один человек, за которого я волнуюсь – моя сестра. Моя Лиза. Я часто задумываюсь – может она всё ещё где-то здесь? В городе, где мы выросли.

- Он шевельнулся во сне, и теперь вытягивает руки, открывая взору свой идеальный торс...

Он просыпается. И судя по всему... он рад меня видеть! Я захихикала над этой мыслью, и на этот раз Красного Дьявола не смутила моя реакция.

Я не могла отвести взгляда от его стояка, и под юбкой он был только лучше виден. Я облизала губы и сглотнула. Моё сердце забилось быстрее, когда он слез с кровати и сел на пол у кровати, по диагонали от меня. Мои щёки горели, а мне самой было жарко и кружилась голова. Он вытянул руки и схватил меня за талию, притягивая к себе. Я запрокинула голову назад, открывая ему свою шею, чтобы он взял меня. Он прильнул лицом к моей шее, полизывая, посасывая и покусывая чувствительную кожу.

Я стонала и ловила ртом воздух, ещё больше прильнув к нему. Моё лицо теперь находилось под его шлемом, и я повернулась, ища его рот. Он принял этот жест, и я попробовала его рот. Наши языки, наконец, встретились, и моё дыхание стало прерывистым. Я отчаянно искала его язык, посасывая и покусывая его, когда он убрал его и стал лизать мои губы и шею.

Взяв одной рукой меня за подбородок, он схватил мою руку и стал двигать её к своей эрекции. Я засунула руку под его юбку и обхватила пальцами его член, медленно двигая рукой вверх и вниз. Его язык снова скользнул в мой рот, и я слышу, как он рычит и стонет, когда моя рука стала двигаться быстрее. Я чувствовала, как он дрожит. Надёжно взяв мой подбородок уже двумя руками, он прильнул ртом к моим губам, пока я продолжала работать рукой.

– Я хочу попробовать тебя... – прошептала я, дыша прерывисто. Вылезая из-под шлема, я наклонилась между его ног и взяла член в рот, поигрывая языком и двигая обеими руками вверх и вниз. Он облокотился спиной на железную кровать и положил руку мне на голову. Его пальцы скользили через пряди моих волос, пока он не схватил меня за них. Он двигал бёдрами, рукой ещё больше насаживая мою голову на свой член, и я продолжала работать ртом, и он, наконец, бурно излился.

- Его вкус так прекрасен, так чертовски прекрасен! Лучше чем что-либо, что я пробовала в своей жизни...

Я заснула, и когда через какое-то время проснулась, то увидела, что всё ещё нахожусь между его ног, а голова находилась на его животе. Я попыталась двигаться, но он держал меня одной рукой, пока вторая рука была в моих волосах, тёмная прядь обвилась вокруг его пальца. Похоже, что он поигрывал с моими волосами. Его рука нежно гладила моё плечо и скользнула вниз к синякам и шрамам, что он наставил мне, когда притащил сюда. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь вспомнить, когда я была так счастлива, как сейчас. Но мне это не удалось.

- Блаженство? Так вот, что такое блаженство? – вдруг раздался его шёпот в тишине. Впервые за всё время я услышала его голос, и я думала, что у меня остановится сердце. Я так этого желала, так ждала! И теперь он наконец-то заговорил со мной. Это была музыка для моих ушей. Боясь, что мое малейшее движение нарушит всю эту магическую атмосферу, я оставалась неподвижна.

- Да... – прошептала я, - вот это и есть блаженство...

Тишина. Такая напряжённая, что я почти слышу её звук. Говорил ли он раньше? Или мне всё это показалось? Впрочем, неважно. Я всё ещё здесь, положила голову на его тело. Он до сих пор поигрывает с моими волосами и поглаживает шрамы. Последние несколько часов он стал другим – почти что нежен со мной. Интересно, что такого изменилось? Всё не могу перестать думать о его поцелуе. Его губы... такие мягкие и влажные... До этого он никогда ещё не целовал меня. И я безумно люблю его.

Он вытянул руки, и я, наконец, села. Я повернулась к нему, и он встал, снова потягиваясь. У него идеальная фигура. Он похож на статую из алебастра – бледная кожа, идеальное телосложение. Интересно, как он приобрёл все эти шрамы, и чувствует ли он боль?

- Его идеальные губы... идеальный подбородок... длинная, мускулистая шея...

Снова раздалась сирена, нарушая тишину и прерывая мои мысли. Он поднял с пола мою юбку и подал мне, давая понять, чтобы я её одела. Я встала и обмотала её вокруг талии, завязывая её тугим узлом. Я смотрела, как он направился к двери, и упала духом. Он взял свой тесак и повернулся ко мне:

– Ты идёшь со мной, - сказал он. Сердце запрыгало в груди, и я стала идти по направлению к нему, но он поднял руку и указал на стол, где стоял кувшин с водой и еда. Я была одновременно взволнована и разочарована. Остановившись, я взглянула на небольшой стол рядом с кроватью. На нём лежал скальпель, который он мне уже давал.

Взяв его в руки, я спросила:

- Ты хочешь, чтобы я взяла его с собой? – Он кивнул и открыл дверь, ожидая меня.

Мы покинули комнату, и я следовала за ним. Повсюду мерцал свет в спиралевидных коридорах. Это место действительно было лабиринтом. Я схватила его за руку, и он повернулся ко мне.

– Боюсь, что потеряюсь здесь, - тихо сказала я. Его шаги были медленными, а звук, когда тесак касался пола, был оглушающим, когда он эхом проносился по лабиринту.

Взяв его за руку, я шла за ним, оглядываясь по сторонам. На стене я увидела фотографию, на которой было изображено здание, и даже смогла прочитать надпись под ней, пока мы проходили.

– Лагерная тюрьма Смерти... – прошептала я, снова повернувшись к фотографии.

Помню, что видела это фото в историческом сообществе Города Зла, когда посещала его с родителями и Лизой. Тогда мы с ней были ещё маленькими девочками. Лиза на два года моложе меня. Я также помню, что у меня в ту ночь были жуткие кошмары, и я побежала в спальню к родителям и просилась спать с ними. Помню, как некоторые картины и фотографии в историческом сообществе пугали меня не на шутку. Мне было только двенадцать лет, но я помню, что было очень страшно.

Продолжая идти за ним, я не могла понять, где мы находимся. Затем мы поднялись по спиралевидной лестнице и зашли в лифт, который был похож на индустриальный. Он был старый и ржавый, и я не была уверена, что он вообще работает. Но как только мы вошли, он стал двигаться наверх. Ехали мы долго, и я всё ещё держала его руку. Внезапно в моей памяти всплыла ещё одна картина. Образ, который я пыталась подавить все эти годы. Эту картину я также видела в сообществе. Она меня до того напугала, что ночью я разревелась и побежала к родителям.

– Туманный день... – шепнула я сама себе. Я шлёпнула себя по лбу, пытаясь вспомнить, но тут лифт перестал громко шуметь, прервав мои мысли. Всё ещё держась за его руку, я вернулась в реальность и следовала за ним по длинному коридору. Воздух здесь не был таким тяжёлым, и я чувствовала, что мы находимся близко к поверхности. Я следовала за ним, пока он тащил свой тяжёлый тесак, иногда кладя руку на стену для поддержания равновесия.

Наконец, мы добрались до двери, и когда он открыл её, тьма была всепоглощающей. Я стиснула его руку, так как ничего вокруг себя не видела. Я чувствовала, как он на минуту повернулся ко мне, затем стал идти вперёд.

- Я не вижу его в темноте и чувствую себя так, как будто потерялась. Но почему-то у меня такое ощущение, что он является частью этой тьмы, что он и есть тьма.

Мне казалось, что мы идём уже часами, но я прекрасно понимала, что ошибаюсь, так как даже не чувствовала усталости. Пальцы на ногах болели, но это потому, что я была босиком. Так или иначе, боль не так сильна. Не отставая от него, я продолжала идти, пока не услышала, как с тяжёлым звуком открылась дверь. Я протёрла глаза и поняла, что мы находимся в госпитале Иуды. Да, это регистратура.

Я взглянула на него растерянным взглядом, и он подал мне знак следовать за ним. Некоторые лампы в коридоре всё ещё работали. По крайней мере, мне хотя бы здесь всё было видно. Он направился к лифту на первом этаже, и я последовала за ним. Мы зашли, и он нажал кнопку цокольного этажа. Спуск был довольно быстрым, и он вышел, а я как хвост шла за ним. Я помню, что когда-то была здесь, на этом этаже была прачечная. Я ушла из Клиники Зла днём раньше и заглянула сюда, чтобы проведать Лизу. Когда я спросила её, мне ответили, что она в прачечной. Помню, как она расплакалась, увидев меня. Она была разочарована мелкими заданиями, которые были ей поручены. Я пыталась успокоить её, но она продолжала плакать.

Внезапно до меня дошло, что я стою за пределами прачечной, а Красный Дьявол ждёт меня на лестнице. В подвале ещё один подвал? Я побежала за ним, и ведущий стал спускаться по лестнице. Добравшись до второго подвала, я услышала звук каблуков, и мне в нос ударило жуткое зловоние. Здесь есть люди? Может, и Лиза тоже здесь? Он ведёт меня к ней?

В этом коридоре находились палаты пациентов. Некоторые двери были открыты, но большинство из них закрыты. Дойдя до конца коридора, я остановилась у палаты. На носилках находилось тело, а над ним склонились три женские гуманоидные фигуры, проводя над ним операцию. Одна из них приостановила своё дело и взглянула на меня. И тут же, неустойчивыми шагами и с душераздирающим криком она ринулась ко мне, размахивая скальпелем.

Я отпрянула назад, пока не врезалась спиной в стену. Я подняла свой скальпель до уровня груди и стиснула его рукоятку. До того, как она успела добраться до меня, я подняла скальпель и перерезала ей горло. Схватившись за горло, она рухнула на пол, подёргиваясь и издавая противные булькающие звуки. Кровь до сих пор хлестала на стены и на меня. Через какое-то время она перестала двигаться. Я собралась с силами и вытерла кровь с лица. Подняв голову, я взглянула на двух остальных. Они всё ещё стояли и смотрели на меня. Я услышала тихое хныканье, и они снова занялись операцией.

- Он оставил меня здесь умирать. Я могла бы погибнуть, и ему было бы меньше забот.

С горящим взглядом я повернулась к нему. Он стоял в нескольких шагах от меня. Я хотела кричать, потребовать объяснений, почему он не вмешался и не попытался спасти меня. Но в этом не было никакой логики. Ведь это я, кто умрёт и сделает всё ради него. Для него я, скорее всего, не более чем кусок мяса, который ему нравится трахать... пока что. Если ему станет скучно, то он, вероятнее всего, сделает себе очередную юбку из моей кожи. Последняя мысль, какой бы горькой она ни была, заставила меня рассмеяться. И пока я смеялась, горячие слёзы стали катиться по моим щекам. Бросив тесак на пол, он подошёл ко мне и пальцем приподнял мой подбородок, чтобы я взглянула на него.

– Я бы не позволил ей убить тебя, - сказал он, - ни ей, и никому другому. Если кто и убьёт тебя, то это буду я. Потому, что ты МОЯ! – Он вытер мне слёзы и поднял тесак. Обняв меня за талию, мы оба направились к закрытой двери в конце коридора. На ней небрежно было написано ‘Кладовка’, и за дверью послышалось женское хныканье.

Он открыл дверь, и мы вошли, я оглядывалась по сторонам. Это оказалась не кладовка, а палата. И судя по оборудованию, пациент очень серьёзно болен или тяжело ранен. Я продолжала осматривать палату, пока мой взгляд не остановился на вставленной в рамку фотографии на мониторе, где отображалось сердцебиение, рядом с окровавленной кроватью. Я подошла к ней и взглянула на фотографию, на которой было написано имя ‘Алесса’. Но почему мы здесь? Зачем он привёл меня сюда? Что он хочет мне показать? Я повернулась к нему, чтобы спросить, что всё сие значит, как вдруг снова послышалось хныканье. Оно шло из-за шторы в углу палаты. Я медленно направилась к источнику звука со скальпелем в руке и отдёрнула штору.

Её красный кардиган, золотистые волосы, светлые глаза. Лиза сидит на стуле, сложа руки на коленях. Она вся, с ног до головы, в крови, и тихонько плачет.

- Лиза... – шепнула я, но похоже, она и не подозревает о моём присутствии. Слёзы катились по моему лицу, и я упала на колени. Сестрёнка... моя дорогая сестрёнка... Что с ней случилось?

Тут перед моими глазами стали проплывать образы, подобно слайд-шоу. Как мама принесла её новорождённую домой. Когда мы были детьми и развлекались в парке аттракционов. Как мы обе одновременно встречались со своими кавалерами в парке. Наш первый уик-энд в отеле. Наша первая поездка автостопом в клуб...

- Лиза! – воскликнула я, но её здесь нет.

Красный Дьявол стоял позади меня, массируя мои плечи, успокаивая меня. Он шептал мне в ухо немыслимые вещи:

- Ты выведешь её из горя, если ты любишь её. Она заточена в бесконечном цикле и не может выбраться. Она страдает. Ты видишь её. Она не может умереть, ей это не дозволено. Даже я не могу убить её. Она должна встретить свою смерть от рук любящего человека.

Я встала, стиснув кулаки. Подойдя к ней, я услышала её тихий плач. И тогда я подняла руку и одним взмахом скальпеля перерезала ей горло. Лиза посмотрела на меня, широко раскрыв глаза, и упала со стула на пол. Затем я развернулась к Красному Дьяволу.

- Туманный день, остатки правосудия... На той картине был изображён ты. Это ты призывал меня. Ты преследовал меня в моих снах все эти годы. Чего ты от меня хочешь? – подняв голову, спросила я.

- Мне нужна спутница, - спокойно ответил он.

- Тогда здесь нам больше нечего делать. Отведи меня домой.

Я уткнулась лицом в его грудь, вдыхая его запах. И я уверена, что под шлемом он улыбался.

- Благодарю вас, моя госпожа.

- Ты не должен благодарить меня, Валера, - ответила Алесса, - эта девушка была твоей уже с двенадцатилетнего возраста. Просто она об этом не знала.

- Да, моя госпожа. Тьма в её сердце призывала ко мне с того дня, когда она вошла в мои владения. В таком юном возрасте. Мне пришлось так долго ждать.

- Ты должен был, и ты это прекрасно знаешь. Её тело не было готово перетерпеть трансформацию. Она бы просто погибла. – Алесса на минуту замолчала, а потом спросила: - Она уже полностью осознала свой потенциал?

- Да, моя госпожа. Она полностью трансформировалась. Прекрасная спутница для меня, сильная и храбрая. В её чёрном сердце есть место только для меня. Спасибо, что привели её ко мне, - ответил Валера.

Алесса улыбнулась:

- Ты – верный слуга, Валера. Поэтому ты заслуживаешь достойную спутницу. Теперь можешь вернуться к ней. Я буду наблюдать, как вы оба очищаете от грязи церковь, которая по праву принадлежит мне.

- Мы вас не разочаруем, моя госпожа, - сказал Валера и покинул помещение.

Дарья ждала его снаружи. Глаза зажглись, когда она увидела его. Внезапно раздалась сирена, и город Зла снова погрузился во тьму. Она стиснула копьё в своих длинных пальцах и улыбнулась ему.

- Ну что, получил разрешение на их убийство? – захихикала она.

- Да, - ответил он.

- Убьём их всех? – спросила она.

- Самыми брутальными способами, - сказал он.

Четыре года прошло с тех пор, как мы посеяли хаос в городской церкви. Мы принесли с собой Хаос, чтобы восстановить Орден. План Алессы удался, и она, наконец, отомстила. Я до сих пор слышу крики тех, кто так ужасно отнёсся к ней. Мы убили всех, каждого из них, никого не пощадили. И стар, и млад погиб от нашей разрушительной силы. Помню, как купалась в крови с ног до головы, наблюдая, как мой Красный Дьявол прикончил мать Алессы – Далию, а также главных причастных к страданиям Алессы. Помню, как она кричала, когда он пронзил её тесаком. Мы устроили всё так, чтобы она погибла последней, чтобы видела, как её любимую сестру режут напополам. Мы сделали так, чтобы перед смертью она видела свою дочь, которую никогда не любила. И тогда мой Красный Дьявол прикончил её. Эх, славная была ночка!

- Я помню, когда Алесса удалилась, а я и мой Красный Дьявол стояли одни, окружённые морем трупов. Помню, как после этого он прижал меня к залитой кровью стене и обвил мои ноги вокруг своих бёдер. Он слизывал кровь с моей груди, входя в меня всё глубже и глубже.

Через неделю я отправилась к Алессе. Я хотела знать, почему именно я была избрана. Увидев меня, она сделала комплимент по поводу моей новой внешности, а также по поводу того, насколько хорошей спутницей я была для Валеры. Это был первый раз, когда я услышала его настоящее имя. Но я до сих пор люблю называть его своим Красным Дьяволом. Она объяснила, что это он сам выбрал меня, в возрасте двенадцати лет, когда я посетила историческое сообщество. Но тогда я ещё не была готова.

Когда, наконец, была готова, то меня призвали назад. Она использовала Лизу, чтобы привести меня к нему. Затем извинилась за всю душевную боль, через которую мне пришлось пройти, когда я должна была своими руками прервать жизнь Лизы. Она сказала, что это было необходимо. Всё, что осталось от моей человечности, должно было исчезнуть раз и навсегда, и тогда я буду полностью готова быть рядом с Валерой. Алесса также сказала, что на неё произвела впечатление жестокость, с которой я убивала церковников. И она заверила меня, что Лиза больше не страдает, а я ответила, что мне уже всё равно.

– Да уж, очень подходящая спутница, - ухмыльнулась она.

После этого я спросила её, что скрыто под его шлемом. Улыбаясь, она ответила:

- Там скрыто лицо.

И тогда я спросила, может ли он снять этот шлем с головы. Алесса сказала, что, скорее всего, не может, так как это часть его тела. Она объяснила, что когда призвала Валеру, того самого Красного Дьявола, то он был воплощён в этом мире в соответствии с образом в её голове. Я сказала, что всё понимаю и поблагодарила её за объяснения. Но я помню её слова перед уходом:

- Я могу изменить созданные мной вещи, моя дорогая Дарья. Город Зла – мои владения, и я могу делать со всеми вещами то, что сама посчитаю нужным.

Я повернулась и увидела, что она улыбается, и тогда я ушла.

Моё тело стало меняться, и я знаю, почему – ведь я вынашиваю его потомство. Внутри меня растёт дитя. Кто этот ребёнок – человек или монстр? Да какая разница? Я была счастлива с того момента, как почувствовала его в своём утробе. Я выращиваю его семя – нашего ребёнка.

- Прошло четыре года. И каждый день он сводит меня с ума своими губами, языком, руками и пальцами. И, конечно же, своим прекрасным членом.

За эти годы много посторонних было призвано в город. Никто не уходил отсюда живым, и мы об этом позаботились. В конце концов, это была наша обязанность, ведь невинные души в Город Зла не попадают. Не в том измерении, в котором существуем мы. Если они оказываются здесь, это значит, что они заслуживают той боли и страданий, что мы им доставим. Даже те несколько душ, чьи шансы на выживание были небольшими, покидали город в состоянии сумасшествия. И вскоре они умирали.

Я взглянула на своё копьё, стоящее у стены, рядом с его тесаком, думая о том, сколько жизней оно прервало с тех пор, когда он мне его дал. Я опустила лицо, глядя на него, а он осторожно положил свой шлем на мой живот. Он крепко спит. В это время мои пальцы скользнули к его спине, прикасаясь к болтам, которые держали шлем на месте.

Я проверила, могу ли разобрать их, но нет, не смогла. Но я знаю, кто может это сделать. Я не видела её уже четыре года. Пока я гладила его идеально сложенные плечи, он медленно проснулся и уткнулся лицом между моих ног. Его тёплое дыхание, его мягкие губы касались меня... Я закрыла глаза и прошептала его имя, пока он водил пальцами по моим ногам, и его язык вошёл в меня. Я стонала и трепетала, обхватив его ногами, таким образом придвинув его ещё ближе к себе. И снова я кричу для него, снова схожу с ума...

- Я знаю, кто может помочь, и я пойду к ней и попрошу, чтобы она отменила то, что сделала с ним. Я же вижу, что ему больно. Я чувствую это каждый раз, когда прикасаюсь к этим болтам. Он ничего не говорит, но я ведь чувствую. И я не могу вынести его боль. Не могу.

- Я ходила к ней, любимый.

- Я знаю. Но зачем?

- Потому, что не могу переносить твою боль.

Дрожащими руками я потрогала болты на его спине. Теперь было так легко снять их. Я взялась за два края шлема и потянула. Он застонал от боли в тот момент, когда я полностью сняла его. Положив шлем на пол, я повернулась к нему. Но я не была готова к тому, что увидела. Расположившись между его ног и встав на колени, я коснулась его лица. Два гипнотизирующих тёмных глаза пронизывали насквозь. Идеальная структура, кожа цвета алебастра. Его длинные, чёрные волосы были завязаны в хвост на макушке. Идеальное лицо, идеальные черты. И ни одного шрама. Так я какое-то время смотрела на его лицо, не в состоянии проронить ни слова. Я развязала хвост, и копна чёрных волос пала на его плечи, доставая до пояса. Он прильнул лицом ко мне, и мне казалось, что моё сердце сейчас взорвётся.

- Если тебе нравится то, что ты видишь, - прошептал он, водя двумя пальцами по моим губам, - ты должна видеть сквозь мои глаза, насколько идеальна ты для меня.

Я попыталась что-то сказать, но он закрыл мне рот поцелуем.

- Когда-то я была Дарьей Блейк. Теперь я принадлежу ему. И вот я стою – высокая, с обнажённой грудью, и в кожаной юбке, обмотанной вокруг талии. Я держу в руке копьё, и мой возлюбленный рядом со мной. В утробе я ношу его дитя. И его имя – Валера. Но для меня он навсегда останется моим Красным Дьяволом.

Мёртвый Город,
Седые стены,
Блики погасших огней,
Плачут Тени,
Стонут Тени,
Из грязных, серых щелей...

Молятся Тени,
Шепчутся Тени,
Им, как и прежде, темно.
«Разве мы прокляты,
Дай ответ, прокляты?» -
Тихо шипят на окно.

Ветер летает,
Ветер рыдает,
Горький приносит ответ:
«Долго шептаться,
Долго бояться –
Добрые тысячи лет!»

Тени беснуются,
Воют, волнуются:
«Чем заслужили мы боль?»
Ветер ответит им:
«Дерзкие грешники,
Вам ли всё спорить с Судьбой?»

Корчатся Тени,
Мечутся Тени,
Тают во мраке ночном.
Ветер летает,
Ветер всё знает,
Он нам споёт о былом.

Опубликовано: 2016-10-23 22:43:14
Количество просмотров: 177

Комментарии