Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Prison Break. Глава 10. Искренность

Ложь обладает быстродействием, а правда — стойкостью. ~ Эдгар Дж. Мон

Валера Русик с нетерпением ждал наступления понедельника и решительно настроился выпустить всю накопившуюся энергию, отбивая боксёрскую грушу, которую держал перед ним Алек. Его, наконец, выпустили из одиночной камеры и перевели в новую, что располагалась в трёх корпусах от предыдущей. Он не знал, из-за чего его перевели, но оспаривать это не собирался. Пока у него была койка и толчок, ему было, откровенно говоря, плевать на это.

– Давай, Русик, – крикнул Алек из-за красной кожаной груши. – Вмажь чёртову штуковину, хватит её гладить!

– Так она и сказала, – рыкнул Русик с улыбкой и впечатал кулак в грушу.

Удар принёс фантастическое облегчение, мышцы напрягались, расслаблялись и ныли от напряжения.

– Ебать, Русик, ты только что отпустил похабную шутку? – хмыкнул Алек, Русик принялся всё сильнее и сильнее лупить грушу, отчего с кончиков его волос начал капать пот. – Такого раньше не бывало. Ты что, успел трахнуться после нашей последней встречи?

– Отъебись! – выдохнул Русик, не сумев скрыть лёгкую улыбку, коснувшуюся его губ, и принялся быстрее наносить удары.

– Отъебусь, когда увижу хоть каплю усилий, чёрт подери! А теперь давай!

Взревев, Русик принялся колотить грушу чередуя короткие сильные удары с размеренными, растягивая мышцы руки. Было несложно вызвать в воображении образ, чтобы спровоцировать их. В последние дни картинки менялись - это была то уродливая физиономия Аза, то его отец, то Михаил Новиков, а сегодня его ярость была направлена на Дрона, хоть он понятия не имел, как выглядит этот мудила. Он представлял симпатичного мальчика, прикасавшегося к его Персику, и вся его ярость стекалась в кулаки. По крайней мере, это уж лучше, чем хренова морда Тимки, думал он про себя.

Сделав пятьдесят отжиманий, столько же приседаний и немного подтягиваний на канате, Русик окончательно затрахался и отчаянно нуждался в душе. Меньше чем через два часа он увидится с Персиком, и он должен был признать, что с нетерпением ждал этой встречи. Он всё ещё не пришёл в себя после того, как он появился на их с Геной занятии, чтобы сделать всё по-своему, решительный, страстный и чертовски сексуальный.

Дениска явно задел его за живое, в этом не было никаких сомнений. Казалось, что он прекрасно знал, что именно нужно сказать, чтобы у него в груди начало происходить нечто совершенно непонятное, а когда он коснулся его руки... ебать... его словно поразила чёртова молния.

Оставшуюся после ухода Персика часть занятия Генка вёл себя до странности тихо, по какой-то причине это вызывало у Русика беспокойство - этот мудила никогда не затихал без причины, и он сразу сделал вывод, что Гена знал про них с Персиком гораздо больше, чем ему казалось изначально. В конце концов, он был любопытным, настырным ублюдком. Но Русик не стал на этом зацикливаться и просто позволил Гене думать о том, что произошло за те десять минут, пока Денис Садов был в комнате, всё, что ему заблагорассудится. Он упомянул о том, что поговорит с Новиковым о его «перерегистрации». Русик заплатил бы за возможность посмотреть на эту срань. Он мог только представить, какую истерику закатил Новиков. Мудозвон.

– Ну что, мне сегодня полагается золотая звёздочка и жирножопый смайлик, Алек? – спросил он, потирая свою обнажённую грудь полотенцем, и жадно глотнул воды.

Алек закатил глаза и показал ему средний палец, заставив Русика расхохотаться в голос. Для него это было такой же неожиданностью, как и для Алека. Русика нечасто можно было увидеть улыбающимся, а тем более смеющимся, да ещё и во весь голос. Мгновение Алек смотрел на него, отмечая, что тот выглядит более расслабленным. Напряжение всё так же сковывало его челюсти и плечи, но уже не так, как прежде, и Алек знал, что тренировка имела к этому весьма посредственное отношение.

– Ты хорошо поработал, – наконец, сказал Алек, щёлкнув ручкой и подписав форму Русика. – Может, пока повременишь с избиением других заключённых до полусмерти, а?

Теперь настал черёд Русика закатить глаза и показать fuck, после чего дежурный охранник отвёл его к душевым. Входя в душевую, Русик был возбуждён, как и всякий раз, когда думал о Персике. Он молча возблагодарил каждого знакомого ему подонка за то, что был сейчас один - если б его стояк увидел другой заключённый, ему пришлось бы пускаться в долгие объяснения. Он быстро вымылся, решительно игнорируя боль в яйцах, и вернулся в камеру, где в оставшиеся полчаса неотрывно смотрел на часы.

В воскресенье вечером ему разрешили посетить тюремную библиотеку. Новиков не стал этому препятствовать, зная о тяге Русика к книгам. Он тут же отыскал там копию «Венецианского купца» и несколько аналитических исследований текста пьесы и за ночь прочёл всё от корки до корки. Он и раньше читал эту пьесу, знал героев и сюжетную линию, но, перечитав, был уверен, что готов ко всему, что мог приготовить для него Персик. Он легко улыбнулся этой мысли.

Он восседал за столом в том же кабинете, когда он вошёл, – точно вовремя, – выглядя сногсшибательно.

Он имеет такую власть надо мной...

Он был очень привлекателен в этот момент. Широкие плечи были обтянуты чёрной рубашкой с коротким рукавом, воротник которой был расстёгнут, демонстрируя чёрную цепочку, исчезавшую в вырезе. Его руки были загорелыми и сильными на вид под стать его мужественному лицу с угловатыми чертами. Он был похож на обычного Дэна, но выглядел сейчас немного грубее. Щетина на его подбородке и щеках скрывала мальчишеские черты, которые с лёгкостью обыгрывал сам Валерка.

Сегодня его волосы были распущены, мягкой волной обрамляя лицо. Как бы он ни любил его волосы, смотреть его лицо ему нравилось ещё больше, и он тут же испытал вспышку раздражения оттого, что оно оказалось слегка скрыто за прядями волос. Он скрестил руки на груди, борясь с внезапно возникшим желанием заправить волосы ему за уши.

– Добрый день, – произнёс Дэн с неторопливой улыбкой, кладя портфель на стол.

– Добрый день, Дениска. Как вы сегодня?

Денис посмотрел на него с удивлением и замер. Быстро глянув на охранника, он снова перевёл взгляд на Русика.

– Эм... Хорошо, а ты?

– О, замечательно, – ответил он с ухмылкой. С твоим появлением...

Денис внимательно на него посмотрел. Он сидел, как обычно: расслабленный, нахальный, источающий секс, но казался немного другим, быть может, озорным?

Белая, стандартная для учреждения футболка облегала его тело, обтягивая выступающие бицепсы. Чернила татуировок, которые Денис заметил ещё в их первую встречу, сегодня были виднее, чем прежде, но ему всё ещё не удавалось разобрать изображение. Дэн лишь знал, что татуировки на бицепсах стремительно становились его любимым зрелищем.

– Итак, сегодня мы начинаем пьесу Шекспира, – сказал он, доставая свои принадлежности из школьной сумки и по очереди выкладывая их на стол между ними. Русик считал его ОКР и перфекционистские наклонности чертовски очаровательной и в то же время до одури раздражающей хернёй.

– Отличненько, – ответил он, сложив локти на краю стола.

Денис не смог сдержать улыбки и посмотрел на него, качая головой. Потянувшись к портфелю, он достал оттуда пачку «Мальборо» и бросил ему в грудь.

– Заткнись, – игриво сказал Дениска в ответ на удивление, отразившееся на его лице, когда пачка сигарет приземлилась на стол.

Усмехнувшись, он вытащил одну сигарету и, зажав кончик губами, кивнул.

– Да, сэр.

Как только другой кончик сигареты был подожжён, Денис снова передвинул стул и сел рядом с ним с его стороны стола. На этот раз он был готов к этому, но всё равно ощутил пульсирующую волну желания, прошедшуюся по его телу, когда Дэн скрестил ноги. У него были охеренные ноги...

Дениса не тревожила реакция Русика на его близость, потому что это было не впервой, однако Дэна волновала его собственная реакция. Ему нравилось быть ближе к нему, но не так как к другим его ученикам. С ним всё было иначе, и это волновало и парализовало его неконтролируемыми волнами, приводя в полное замешательство. А ещё от него приятно пахло. Цитрусовый, всецело мужской запах бесцельно витал между облачками дыма, которые он выпускал изо рта и ноздрей.

– «Венецианский купец», – озвучил Дэн, кладя перед ним пьесу. – Расскажи мне, что знаешь. – Дениска подпёр щёку ладонью и посмотрел на него. Лёгкая улыбка коснулась губ, сжимавших кончик сигареты, а синие глаза, казалось, сверкнули, когда их взгляды встретились. Дэн знал, что не было никакого смысла притворяться, будто он ни черта не знал об этой пьесе. Чёрт, да он, наверное, знал больше него.

– Действие происходит в Италии, пьеса считается комедийной, но многие полагают, что это трагедия из-за того, как в ней обходятся с главным персонажем, Шейлоком, – сказал он, беря в руки книгу и осторожно пролистывая страницы.

– Кто такой Шейлок? – тихо спросил Денис.

Русик проигнорировал раздражение, волной прошедшееся по его спине от его вопроса, потому что понимал, что он не пытается выказать ему снисхождение, а старается помочь.

– Шейлок – ростовщик, которому не свезло оказаться евреем в преимущественно христианском обществе Шекспира. Невезучий ублюдок.

Денис тихо рассмеялся над его словами.

– Полагаю, что так. Однако мне интересно, – продолжил он. Ну конечно, тебе интересно, Персик. – Почему ты сказал, что это трагедия? Что трагичного в Шейлоке?

– Его считают злодеем из-за его религии...

– Его считают злодеем из-за его требований к уплате долга, – перебил Денис.

– Чушь, – решительно продолжил Русик, ткнув указательным пальцем в середину книги. – Его требования справедливы.

Денис вскинул брови от этого заявления.

– В самом деле? Значит, требовать фунт плоти в уплату денежного долга, справедливо?

Русик посмотрел на него и выдохнул через нос. Дэн понятия не имел, как близки были его слова ему и его жизни. Он слегка подался вперёд, стряхивая пепел в стоящую между ними пепельницу.

– Если не можешь выплатить долг, то не нужно давать слово, – пробормотал он, неторопливо обводя взглядом его лицо, и мысленно проклиная прядь волос, прятавшую его левую щёку. – Его требование отдать фунт плоти может показаться жутким, но то, как его осуждают из-за религии, ещё ужаснее. Его обливают грязью за веру, его требование всего лишь усугубляет это. И это требование вполне ожидаемо из-за предрассудков недалёких ублюдков, которые его окружают.

Его пальцы, лежащие на бедре, дёрнулись от желания смахнуть волосы с его лица, чтобы ему было видно его всего. Он на мгновенье представил, каково было бы ощущать их между пальцами.

Денис смотрел на сидящего перед ним мужчину, совершенно потрясённый тем, что он сказал. Дэн слишком хорошо знал, что представляла собой уплата долга. Его фунт плоти привёл его к тому, что теперь он сидел здесь перед ним. И, как бы чертовски опасно и безумно это ни было, Дэн вдруг осознал, что не мог представить себя больше ни в одном другом месте.

– Тебе многое известно о долгах? – прошептал Дениска, не в силах совладать с голосом, когда от посетившего его осознания у него свело живот, и сердце пустилось вскачь.

Он кивнул.

– Да, – ответил он. – А вам?

Дэн кивнул. Он знал, что ему это было знакомо. Он знал, что его страсть и решительность достались ему от отца, и, так или иначе, он отчасти был причиной тому, что сейчас Дениска был здесь с ним. Русик позволил себе задуматься о том, что был причиной тому, что он вообще здесь сидел. Он спас его.

– Я знаю, каково дать кому-то своё слово, – тихо произнёс Денис через мгновенье. Его взгляд остановился на пьесе, открытой на печально известной речи Шейлока, которую, неведомо для него, Русик знал наизусть. – Я знаю, каково держать данное слово, потому что у тебя нет иного выбора, кроме, как идти до конца, потому что ты так сильно любишь человека, которому его дал, что неисполнение станет для тебя трагедией.

Тогда это и произошло.

Русик не сдержался.

Его тело двигалось словно бы по собственной воле, стремясь к нему, отчаянно желая его прикосновения. Дэн был таким чертовски печальным, что ему тут же захотелось его утешить. Его рука медленно двинулась по волосам Дэна, и он нежно заправил прядь ему за ухо. Денис едва мог дышать, почувствовав, как его пальцы касаются его за ухом и вдоль линии челюсти. Жест, быть может, длился всего десять секунд, но им обоим казалось, что он тянулся часами.

Охранник, стоявший возле двери, тихо прокашлялся, тайно восхищаясь сидящей перед ним парой и отчаянно завидуя притяжению и сексуальному напряжению, окружившему их, как чёртов пузырь.

Денис тут же откинулся на спинку стула, лопая тот самый пузырь, и потёр ладонью участок кожи, горевший от прикосновения Русика. Он был потрясён не меньше него, потирая кончики пальцев по бедру, чтобы ослабить жар, сосредоточившийся в них. То же ощущение, тот же жар...

– Я... чёрт, – пробормотал он, хватая ещё одну сигарету. – Я не должен был... блядь...

Он зажёг сигарету, не переставая бормотать, держа кончик губами, и сделал три быстрые затяжки. Денис наблюдал за ним, поражённый его очевидным смущением от собственных действий.

– Просто вы... вы выглядели расстроенным, ну, знаете и... да на хер... я не должен был...

– Русик, – тихо обратился он, опуская ладонь ему на плечо. Он тут же прекратил своё бурчание, его взгляд метнулся к нему, сигарета свисала изо рта. – Всё в порядке, – пробормотал он с улыбкой. – Я ценю это. Спасибо.

На самом деле Денис не просто ценил это. Ему это понравилось, больше, чем должно было. Его прикосновение... от которого воспламенялось его тело... мрачный взгляд его глаз... всё это было так чертовски приятно и так правильно.

Русик тяжело сглотнул и моргнул. Ты нужен мне...

– Ага, – ответил он. – Да, проехали... круто...

Денис убрал руку с его плеча, сжав его в знак утешения, и пододвинул книгу к себе.

– Продолжим?

– О да, – простонал он, потирая лицо ладонями. – Давай сюда эту Шекспировскую хрень, Персик. Я готов, чёрт подери.

Денис замер. Сердце забилось быстрее, а брови нахмурились от узнавания. Неторопливо, чтобы не встревожить его ещё больше, он поднял взгляд на Русика. Нежно улыбнувшись, Дэн повёл левым плечом.

– Персик? – спросил он, опустив подбородок. – Это ещё откуда взялось?

Желудок Русика ухнул куда-то вниз к подошвам ботинок, но он мастерски это скрыл.

– Это... эм... – потеребив пальцам пачку сигарет, он издал смешок. – Не знаю... а что, вас это оскорбляет?

Денис внимательно наблюдал за его нервными движениями.

– Нет, меня это не оскорбляет, – честно ответил он. – Мне просто любопытно, почему ты выбрал именно это слово.

Он откинулся на спинку стула, делая затяжку.

– Я могу называть вас Дениска, если вам так больше нравится, – сказал он, как можно более небрежно.

Денис помолчал несколько секунд, обдумывая его слова. Возможно, это всё его воображение, но ему казалось, что в них крылся больший смысл.

– Нет, – ответил он, наконец. – Можешь называть меня Персиком.

Русик усмехнулся, пробегая пятернёй по растрёпанным волосам.

– При одном условии, – продолжил Денис.

Русик поднял на него взгляд, усмехаясь правым уголком губ. Он так сексуален...

– Что за условие? – спросил он с озорным блеском в красивых глазах.

Денис сделал глубокий вдох и скрестил руки на груди.

– Можешь называть меня Персиком, если...

– Если что?

– ...если я могу называть тебя Валерой.

Русик уставился на него, моля Бога, чтобы стояк, образовавшийся за считанные секунды от одного только звука его имени, произнесённого им, не был виден через тюремную робу.

– Я... эм... это... Я не уверен... только Гена зовёт меня так, – запинаясь, проговорил он, выбрасывая сигарету в пепельницу и тут же хватая другую.

– Я знаю, – честно ответил Денис.

Он хотел называть его по имени. Хотел этого с самой первой их встречи. Дэн искренне верил, что это поможет им установить связь. Более личную и менее официальную. А ещё он был вынужден признаться себе, что считал его имя невероятно сексуальным под стать ему самому.

– Я не... то есть... Бога ради, – продолжал Русик, запустив обе руки в волосы.

Он бы сделал для него что угодно. Он смирился с тем фактом, что позволил бы ему до конца своих дней называть его «Мудаком», но по имени... Это было непросто и вовсе не потому, что от того, как Дэн произносил его имя, ему хотелось сорвать с него одежду, швырнуть Дэна на стол и оттрахать до потери сознания. Его член снова дёрнулся просто на случай, если это послание ещё не дошло до мозга.

– Ладно, ладно, – тихо уступил Денис, обеспокоившись сковавшим его напряжением. – Понимаю. Всё нормально.

Было очевидно, что по какой-то причине ему нелегко было справиться с этой мыслью. Возможно, он не хотел, чтобы их отношения становились менее официальными, но ведь то, как он прикоснулся к его волосам, говорило об обратном?

– Пусть будет Русик. Всё в порядке, – тихо сказал он, снова коснувшись его ладонью.

На этот раз Дэн прикоснулся к его правому плечу, и это вызвало... восхитительное ощущение в его маленькой ладошке. Оно было большим и сильным, а мышцы ощутимо задвигались под кожей, когда он выпрямился, чтобы посмотреть на него.

– Я... я понимаю, что это, возможно, странно... но все зовут меня Русиком, и я...

– Всё нормально, – повторил Денис. – Эй, всё могло быть хуже, я мог захотеть называть тебя Вэлли!

Русик замер на мгновенье, а потом издал смешок, слившийся с фырканьем и хихиканьем Дениса.

– О Боже, – проговорил он сквозь смех и ладони, прижатые ко рту. – Вот дерьмо, я был не прав.

Денис кивнул.

– Вот именно, – согласился Дэн.

Он был потрясающе красив, когда смеялся. Всё его лицо светилось, а глаза щурились так, что едва ли не пропадали. Он был очарователен.

Когда оба совладали с дыханием и успокоились, они продолжили анализировать текст. Денис подобрал несколько вопросов на обсуждение, которые вовлекали их в разгорячённый спор, от которого оба получали больше удовольствия, чем следовало. Прошло уже двадцать пять минут сверх отведённого им времени, когда Денис, наконец, обратил внимание на часы.

– Чёрт, – выругался он, удивив Русика. – Уже поздно.

Русик мельком глянул на часы и улыбнулся. Он даже не заметил, что они засиделись.

– Ага, – небрежно согласился он. – Время летит незаметно, когда тебе весело, верно?

Денис покраснел, заметив, как он ему подмигнул. Русик чувствовал себя смелее, когда дело касалось того, чтобы быть более открытым с ним. Он хотел, чтобы Денис увидел, что он мог быть тем, в ком Дэн нуждался, кого желал, и, пусть сейчас он застрял в клоаке исправительного учреждения, он будет дорожить проведённым вместе с ним временем. Дэн увидел в нём потенциал, о чём поведал ему, он отдавал всего себя, и настал его черёд ответить взаимностью.

Он наблюдал, как Дэн торопливо убирает свои вещи.

– У вас эм... предстоит важное свидание или что-то вроде того? – спросил он, потирая бровь указательным пальцем.

Денис слегка побледнел.

– Ох, нет, – поспешно ответил он, яростно мотая головой. – Я... у меня... нет... никакого свидания, – Дениска обругал себя за то, что путался в собственных словах. – Я... я... свободен... я...

Он тут же замолчал, сам не понимая, какого чёрта ему понадобилось озвучить эту информацию. Закрыв глаза на мгновенье, он направился к двери.

Русик едва скрыл восторг в голосе, накрывший его от услышанного.

– Эй, Дениска, – окликнул он с широкой улыбкой. – Я... я здорово провёл сегодня время.

Губы Дениса изогнулись в такой же широкой улыбке.

– Я тоже, – ответил он. – О, и Русик, – добавил он, обернувшись к нему, когда охранник открыл дверь. – Зови меня Персик.

Опубликовано: 2016-10-21 03:27:11
Количество просмотров: 152

Комментарии