Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Старые Джинсы

Мистер Русик прошлой ночью занимался сексом со своей невестой.

По крайней мере, это то, во что я начал верить, изучая его девять уроков подряд. Он был учителем естествознания. Я был серьёзно увлечён мистером Валерой Русиком, и был почти убеждён в том, что он знает это. Даже мужчина с самыми непробиваемыми чувствами должен понять, что я интересуюсь им больше, чем обычные отношения учитель/ученик, когда я хотел показать это. И поверьте мне, я много раз демонстрировал это. Я сделал всё абсолютно ясным, хотя и невинно выглядящим, когда пришёл в школу в рваной обтягивающей одежде. Парни вокруг остолбенели и изумились моему быстрому превращению от невидимки в короля шлюх. Но я ни с кем не встречался, хотя меня приглашали. Я интересовался только одним, и он сидел в кабинете 1201 средней школы Петербурга.

Я вздохнул и прикусил ластик на моём карандаше. Тест по русской литературе, который я проходил, был невыносимо скучен. Конечно, я знал все вопросы, но это не заставит урок закончиться быстрее. Учительница литературы выдохнула в мою шею, когда я закончил все вопросы, не затратив и половину отведённого времени. Она подозрительно посмотрела на меня. Она никогда не доверяла мне, потому что я был необщительным. Я понимаю, что говорю высокомерно и заносчиво, но я был и сексуальным, и умным одновременно.

Но я не пользовался всем этим. В начале года, до того, как я узнал о мистере Русике, я был невидимкой для всего гейского мужского населения школы. Даже местные девчонки не смотрели на меня второй раз. Толстовка с капюшоном была основным предметом моего гардероба. Я носил действительно потрёпанные джинсы с дырками повсюду, которые возникли, когда я работал в автомастерской моего отца. Вы удивитесь, как легко превратить ваши джинсы в тряпку, когда везде торчат большие металлические предметы. Мои руки были постоянно испачканы маслом после работы с машинами, и волосы были потными и спутанными. Я был технически одарённым мозголомом, который, очевидно, был обречён оставаться без партнёра на танцах.

Затем мистер Русик вытащил меня из мира, в котором я жил, и отправил меня к нормальным людям.

Я стал одержимым. Моя причёска изменилась. Я подровнял волосы и стал пользоваться кондиционером. Изменилась моя одежда. Как я и упоминал, она стала модной и обтягивающей. (Намного ярче, чем вы думали о джинсах). Изменились мои руки. Я больше не болтался в автомастерской и руки стали чистыми. Я изменился сам. Теперь каждая моя часть была зациклена на мистере Русике. Он был парнем. Единственным. И он абсолютно не имел представления ни о чём, кроме той страстной одержимости, которая, как он думал, у меня была.

Меня вырвал из моего путешествия по воспоминаниям сексуально-повёрнутый парень по фамилии, кажется, Чёрный. У меня никогда не было времени выяснить его имя.

Он изобразил, что звонит по телефону, и протянул мне записку с его телефонным номером в ней, робко улыбаясь.

На самом деле частью моего мастерского плана было заставить каждого парня в этой школе быть сексуально озабоченным из-за меня, пока мистер Русик не сможет проигнорировать это. Возможно, если он увидит меня, как некоторый вариант секс-божества, вызывающий слюнотечение, он поймёт, что я его половинка.

Держа этот план на уме, я флиртующе улыбнулся как-там-его-имя Чёрному и взял его записку. Он, считая, что я не вижу, победно ударил кулаком по воздуху под столом, и искренне улыбнулся мне.

Я отвернулся так, чтобы он не видел и закатил глаза. Я не позвоню ему. Я не позвоню никому, кроме мистера Русика. Кроме того, для семидесяти двух процентов юношей я не был человеком. Я был, говоря без преувеличения, ходячим сексуальным органом.

Прозвенел звонок, и я перебросил портфель через плечо. Я поторопился, и, с неуместным энтузиазмом, практически скользнул в кабинет 1201. И он был там. Глоток свежего воздуха. Услада для глаз. Еда для голодного. Дом для бездомного. Теперь вы получили представление.

Я сел на своё место, мастерски предоставляя мистеру Русику вид на мои крупные оголённые яйца, умело выглядывающие из-за больших прорезей в старых и очень узких джинсах. Я понял, что он заметил их, потому что он застыл и задержал на моих бёдрах взгляд на несколько секунд. Я обнаружил, что с его стороны была небольшая потеря концентрации, и так обрадовался этому, что практически оказался на девятом небе, и неважно, что означало это выражение.

Мистер Русик обратился к классу, говоря что-то о результатах тестирования, которое мы делали несколько дней назад. Я не вслушивался в его слова, просто наслаждаясь мягкостью его голоса. Так совершенно. И я отключился. Я попросту дрейфовал несколько минут, необходимые, чтобы раздать наши работы.

Я вспомнил день, когда мистер Русик объявил о своей помолвке. Это был удар в самое моё сердце. Он похитил моё сердце своим очарованием, своим умом, своим взглядом, своим юмором, своим всем, и теперь просто вонзил в него кинжал. Метафорически, конечно. Тот день я провёл в ванной, потому что даже мысль об этом вызывала у меня физическую тошноту. Не говоря уже о том, что я скрывался от родителей. Иначе мне пришлось объяснять бы им, почему моя душа разорвана на куски.

Я осознал, что кто-то назвал моё имя. Моё имя назвал мужской голос. Нет, он назвал меня по имени.

- Дэн, - позвал он.

Я подпрыгнул на своём стуле и уставился на мистера Русика.

- Да, - спросил я.

- Пожалуйста, не спи на моих уроках, - сказал он, глядя прямо в мои глаза своими глазами цвета болотной зелени.

- То есть мне можно спать на остальных уроках? – спросил я прежде, чем смог сдержаться. Чёрт побери мой большой рот.

Он засмеялся и кивнул.

- Да, потому что... естествознание, естественно, самый важный предмет.

- Как скажете, - благоразумно заметил я. На самом деле самое важное – это настоящая безответная любовь.

Он отвернулся от меня и произнёс:

- И, как я уже сказал, наш урок сегодня посвящён...

Для студента с одними отличными оценками я слабо уделял внимание этому предмету. Обычно я проводил время, внимательно изучая каждую деталь мистера Русика, которую обнаруживал. Это и натолкнуло меня на умозаключение, что мистер Русик спал со своей невестой прошлой ночью. Может, это и выходило немного за пределы истины, но я был абсолютно неспособен справиться с этим.

Моими доказательствами были его одежда и его поведение. Его слаксы были теми же, что и вчера, наводя на мысль, что сегодня утром он одевался в спешке, не уделяя внимания тому, что надевает. Тот факт, что сегодня он не побрился, был дополнительным доказательством. Интересно, чем он был так занят? И его настроение. Обычно он вызывал ученика к доске и делал ему выговор после урока, если тот засыпал или не уделял внимание уроку. Но меня не попросили остаться после урока, и не задали ни одного вопроса. Нет. Сегодня он был в хорошем настроении. Это было видно по его улыбкам и ясно видимым ямочкам на подбородке. Он сегодня много улыбался. Это была улыбка удовлетворённого мужчины.

В классе на мгновение зашептались, вырывая меня из размышлений на тему того, что он мог делать прошлой ночью. Прозвенел звонок, и все немедленно вышли из кабинета 1201, торопясь попасть домой. Я тоже направился к выходу, но меня остановили.

- Дэн, пожалуйста, задержись после урока, - позвал меня мистер Русик. От студентов, оставшихся в классе, раздалось дружное «О-о-о», заинтересовавшихся, что он со мной сделает.

Я как-то не разволновался, потому что у меня было чистое, без замечаний личное дело, и это было моим первым предупреждением. Он, наверно, не сделает ничего такого уж плохого. Я продолжил собираться, но послушно сел на своё место. Было довольно трудно придумать, как скрыть то, что я почти рад тому, что мечтал на уроке. Теперь у меня будет с ним несколько дополнительных минут наедине.

Когда все вышли, и мистер Русик закрыл дверь за ними, чтобы избежать подслушивания, я немедленно начал извиняться.

- Мистер Русик, мне, правда, очень жаль. Я просто...

Он махнул рукой и прервал меня.

- Дэн, я не собираюсь наказывать тебя, - уверил он. – Ты провёл последние шесть часов, мучая свои мозги. Я не виню тебя, что ты устал. Я вынужден был сказать это в классе, потому что уже наказывал почти всех остальных. Ты первый раз так поступил, так что я не обращу на это внимание. Хорошо?

Я молча кивнул. Почти всех остальных, подумал я. Я особенный. Он заметил меня. Хотя тяжело не заметить человека, который поднимает руку для ответа на каждый вопрос, который ты спрашиваешь. Я повернулся к двери, и моё сердце летело в трёх футах надо мной.

- И, Дэн?

Я развернулся.

- Да?

- Прости, что говорю это, но, пожалуйста, откажись от этих секси-джинс. Они... гм, непристойно обнажают некоторые части тела.

Я хотел одновременно рассмеяться и заплакать. Тот факт, что он признался, что подсматривал за мной, был смешным. Но он не хотел этого видеть.

Я не удержался и сказал то, о чём, возможно, пожалею.

- А если в этом и весь смысл? – спросил я, взглянув на него из-под ресниц.

Он удивлённо кашлянул.

- Дэн, ты не должен стараться продемонстрировать себя таким образом всем подряд.

Всё ещё оставаясь на полосе смелости, я похлопал его по плечу и сказал:

- Это не для всех подряд, это только для одного человека. – Я решил, что настолько далеко я могу зайти, и в то же время это достаточно определённо далеко.

Я взял свою школьную сумку и вылетел из кабинета, бросив через плечо:

- Спасибо, что не наказали меня.

Да, во мне немедленно появилось сожаление, страшно ковыряя меня изнутри. Но оно было не настолько сильным, чтобы победить надежду, которую я почувствовал. Я смотрел ему прямо в глаза перед уходом, и думаю, что видел... желание. Или он хотел выгнать меня ко всем чертям из своего кабинета, или хотел заняться со мной любовью точно так же, как и я, это определённо было желание. И, в моём текущем состоянии мозга, я решил, что это был второй вариант – заняться любовью.

Я опять сидел в кабинете тысяча двести один, уставясь на свой тест. Я уже закончил его

Опубликовано: 2016-06-20 16:41:30
Количество просмотров: 207

Комментарии