Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Ужас тюремных стен

Сутки - это всегда сигнал побудки, перекличка, завтрак, работа, обед, прогулка, ужин, свободное время, перекличка, выключение ламп и сон.

Но иногда в это годами устоявшееся расписание вносятся коррективы. Вот, например, сегодня привезли новичков, сейчас их распределят по камерам, а потом уже начнётся воспитание.

К Дэну в камеру обычно никого не селят, благо за несколько лет он уже приобрёл определённый вес в иерархии тюрьмы, хотя и не делал для этого чего-то специально. Просто жил сам и давал жить другим. А ещё он делал татуировки. У него самого их было предостаточно. Руки по локоть, одна на лопатках и на груди, чуть ниже ключицы.

Но сегодня перед его камерой охрана останавливается и называют имя, которое ещё долго будет вызывать неуправляемые чувства.

- Русик, камера 276.

В камеру входит парень, возможно, чуть старше самого Дэна, но не намного. Солнце заставляет искриться золотистые волосы, высвечивает ярко зелёные глаза и играет бликами на пухлых губах. Такому в тюрьме делать нечего, ой, нечего.

Дэн приподнимается со своей койки, ожидая, что же парень будет делать дальше. Тот же, как ни в чём не бывало, вешает полотенце, размещает туалетные принадлежности и вообще ведёт себя, как дома.

- Эй, как тебя, Русик! А ты ничего не забыл?

- Эй, как тебя, парень-с-верхних-нар! Может, это ты забыл что-то? Представиться, например?

Дэн спрыгивает с кровати, оказываясь, наверное, на полголовы выше, чем новенький.

- Не нарывайся, парень, ты пока ещё никто здесь.

- Поверь мне, это ненадолго, - Русик вызывающе смотрит из-под пушистых ресниц и провокационно облизывает губы. - Это ненадолго.

- Как знаешь, я тебя предупредил, - Дэн качает головой, парень выбрал не лучший путь, чтобы выжить здесь, но это его дело.

День за днём Валера (как оказалось, Русика зовут именно так) получал всё больше и больше власти в этой тюрьме. Правда, его способы заставляют морщиться.

Он стал шлюхой. Всеобщей, доступной, но, вот, что странно, его не чморили и не издевались, более того, его уважали, о нём мечтали, про него сочиняли небылицы, чтобы только пофантазировать.

Валера сам выбирал, с кем ему пойти сегодня в закуток под скамейками на спортивной площадке.

Цену он тоже называл сам, она для всех была своя. И не всегда была в долларах или сигаретах. Но за право присунуть ему заключённые были готовы на всё.

А после Русик стал работать и с охраной.

Поэтому иногда, среди ночи, в камеру к Дэну вваливался кто-то из персонала. Они о чём-то шептались с Валеркой и, если тот соглашался, уводили его с собой.

Возвращался он, как правило, после таких ночей под утро, замученный, нет, затраханный, но неизменно с улыбкой победителя на лице.

Дэн же бесился. Сам не понимая из-за чего. Да мало ли давалок! Но Валера постепенно заполнял все его мысли, стоял перед глазами не только, когда был в камере, но и во время быстрой, ежевечерней дрочки, во сне, утром, когда Дэн просыпался. Казалось, что Валерка его преследует повсюду, то виляет соблазнительной задницей где-то в очереди, то сверкнёт улыбкой из-за противоположного угла столовой, то окажется под лейкой душа напротив.

Валерка будто специально завлекал Дэна, показывая ему, вроде случайно, разные части тела. И Дениску словно замыкало, то на тонком запястье, то на розовой пятке торчащей из-под одеяла, а то на запрокинутом во сне лице.

Но Дэн пока держался, не предлагал Валере переспать, просто потому, что не хотел оказаться одним из вереницы клиентов.

Всё сложнее с каждым днём было не рваться, как раненый зверь, когда Валерка с очередной жертвой скрывался под лавками.

Но нервы Дениски не железные, и, однажды, он решил подглядеть, что же Валера делает такого, чего не могут другие.

Увидев, что Русик пошёл работать, он, выждав несколько минут, двинулся к лавкам с противоположной стороны, прячась в тени.

Увиденная Дэном картина надолго отпечаталась в его мозгах.

Валера стоял, вцепившись пальцами в сетку, огораживающую площадку. Его задница была отставлена, зубами он впился себе в рукав. Глаза зажмурены.

Сзади в него долбился Громила Саня. Парень на самом деле был огромный: больше двух метров ростом, с бугрящимися мышцами и вздутыми венами. Огромные ладони лежали на ягодицах Валеры, растягивая их в стороны, открывая для себя дырку.

Здоровый хер ходил поршнем между беленьких ягодиц, заставляя Валерку подаваться вперёд, пытаясь потереться о что-нибудь стоящим членом или просто по инерции. Саня сжимал и разжимал пальцы на этой сладкой заднице, оставляя синяки, а периодически, видимо в особо удачные моменты - шлёпал ладонями по ней, оставляя горящие красным отпечатки.

Долго это безумие не продолжалось и Саня, дёрнувшись особенно сильно, замер, кончая внутри, заполняя презерватив спермой. Да, Валерка давал только с презами.
Вытащив член, Саня перевернул Валерку к себе лицом и, неслыханное дело, взял член в рот, доводя его до разрядки. Сплюнул сперму на землю и встал, помогая Русику одеться. Они пошептались о чём-то. Лицо при этом у Валеры было скучающее, будто не он кончил пару минут назад.

Придя к какому-то консенсусу, Саня ушёл, а Валерка постоял ещё минут пять и, вздохнув, потёр задницу, стараясь, видимо, оценить масштаб повреждений. Не найдя ничего существенного, он развернул голову в сторону Дэна и усмехнулся, глядя прямо в глаза:

- Тебе понравилось представление? Впрочем, я вижу.

Дэн опустил глаза вниз и обнаружил, что и вправду возбудился, наблюдая за этой быстрой случкой.

- Ты обращайся, если что, Дэн, обеспечу место в первом ряду, - и, развернувшись на пятках, Валерка неторопливой походкой, вразвалку отправился обратно во двор.

Прошло несколько дней с того злополучного дня, когда Дэн решил подсмотреть за Валеркой. Все мысли Дениски были заняты увиденной сценой.

Поведение Русика не изменилось, он продолжил провоцировать сокамерника при любой возможности. Дэн потихоньку сходил с ума, он постоянно был возбуждён, а в груди поднимала голову ревность каждый раз, когда он видел Валеру слишком близко к другим людям.

Так прошла неделя.

Валерка вернулся с очередной встречи с охраной рано утром. Его почти принесли. Создавалось впечатление, что ноги он не может сдвинуть ближе, чем на ширину плеч.
Сгрузив его на кровать охранники ушли, посмеиваясь и обсуждая удачно проведённую ночь.

Валера перевернулся на спину и тихо застонал.

- Знаешь, Дэн, я не всегда был таким, - тихий шёпот разнёсся по камере. - Когда-то я учился в универе, работал в кофейне, и открывались мне самые радужные перспективы. Но меня подставили на работе, повесив долг, который я не мог выплатить. Отрабатывать мне пришлось, сам понимаешь, своей задницей. Сначала, у членов банды я был любимым развлечением, они меня даже берегли и, можно сказать, любили. Но скоро им надоело, они стали подкладывать меня под своих клиентов, потом я опустился до улицы. Поверь мне, это было страшное время. Но именно там я научился выживать. А затем меня закинуло сюда, и я решил, что надо менять своё отношение ко всему, я снова стал привилегированной блядью. Вы все, тупые кобели, готовы мне ноги лизать, лишь бы побывать в моей заднице. Но одного я не могу понять, Дэн, ты же по мне сохнешь, почему ты ни разу не предложил мне переспать, а?

Пока Валера изливал душу Дэн лежал, будто закаменев, на своей койке. В душе его боролись иррациональная нежность, ярость на ублюдков, сделавших это с Валерой, и злость на самого себя.

- Валер, я... я, просто... я боялся стать таким же, как все...

- Ты никогда не будешь, как все, Дэн, - еле слышный шёпот стал последней каплей. Дэн спрыгнул вниз и уселся на край кровати.

- Валера, я... Я кажется...

- Тшшшш, ничего не говори, молчи.

Валера приподнимается и тянется к Дэну, мягко касаясь его лица губами.

- Ложись со мной, давай спать. На остальное я сейчас всё равно не способен.

Дэн совершенно счастлив, ошеломлён и растерян. Он растягивается на койке Валеры, прижимая его к себе, укладывает почти всем телом себе на грудь. Кровать тесная, и места для двух немаленьких мужчин явно не хватает.

Повисает тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием. Потихоньку парни проваливаются в сон, ощущая невероятную правильность во всей этой ситуации.

Проходит несколько дней, полных счастья. Дениска и Валерка тихо спят ночами вместе, просыпаясь за несколько минут до побудки, чтобы не спалили. Валера везде появляется рядом с Дэном, показывая всем, чей он теперь. Больше никто не пытается назначить свидание, сам Валера тоже больше ни к кому не подходит. И, хотя есть и недовольные, достаточно одного высокомерного взгляда Валеры, вздёрнутой брови и неприязненной ухмылки, чтоб все заткнулись.

А вот секса у их нет, Валерка говорит, что хочет прийти в себя, после последнего свидания с охраной, чтобы быть тесным, как девственник для Дэна. Дениска не спорит. Он столько ждал, что ещё неделя ничего не изменит.

Единственные, кто пытается как-то разлучить парней - это охрана. Они намеренно задевают Дэна, пытаясь вывести его из себя. Проходит две недели и Дэн не выдерживает - на очередную шуточку про Валеру бьёт кулаком в морду охранника. Его отходили дубинками по рёбрам и бросили в карцер.

Двое суток Дениска сходит с ума от беспокойства. Наконец, открывается дверь:

- Вали, полюбуйся на свою шлюху. Это подарок тебе к свадьбе, пидор, - охранник презрительно сплёвывает на пол.

Дэн тихо выходит, делая вид, что ему нет дела. Но, оказавшись во дворе, он сразу узнает, от доброжелателей, что Валеру уже две ночи, каждую прогулку, охранники ебут в душе. При первой же возможности, Дениска пробирается в душевую, сунув пару взяток кому надо.

Картина, открывшаяся его взгляду, заставляет его завыть, как раненое животное.

Валера лежит на плитке в полубредовом состоянии. Он вздрагивает и трясётся. Тело его покрыто подсыхающей спермой и кровью, задница не закрывается и алеет между ягодиц. Руки связаны впереди, запястья все растёрты в кровь верёвкой. А тело покрыто ссадинами, синяками и следами от ногтей.

Дэн падает на колени рядом с любимым, развязывает его руки и, включив душ, быстро обмывает его. Натянув робу на мокрое тело, Дэн помогает Валере добраться до камеры.

- Валерка, ты как? Валер, может в медпункт?

- Я в порядке, выживу, только, пожалуйста, Дэн, уйди, не смотри, не трогай меня.

- Валерка, не прогоняй...

- Я сказал, съебись с моих глаз! - яростный взгляд опухших, прожигающих дыру в Дэне, глаз и заплетающийся язык дают понять, что надо уйти, но недалеко. Дэн лезет на свою койку, чтоб Валера его не видел.

Какое-то время в камере тишина, а затем раздаются слабые всхлипы, шорох одеяла и снова тихие вздохи, стоны сквозь зубы.

У Валеры истерика, но Дэн боится вмешиваться. Когда внизу всё стихает, Дэн снова спрыгивает вниз и прижимает слабое тело к себе. Укачивая в объятиях горячее тело. И слёзы катятся у обоих по щекам.

Несколько недель Валера приходит в себя. Он молчаливый, тихий и задумчивый. У Дэна болит всё внутри, когда он видит парня таким, но сделать ничего не может. На теле Валеры всё ещё видны синяки.

Тянется за днём день, Валера не подпускает парня к себе. Он даже спит теперь отдельно. Но днём он ведёт себя, как ни в чём не бывало - везде идёт на шаг позади Дэна, ходит в столовой ему за едой. Первым протягивает зажигалку, когда Дэн закуривает на прогулке.

Дэн пытается поговорить с Валерой, но тот отворачивается, молчит или буркает, что всё в порядке, и снова молчит.

Хорошо, что охрана отстала от них. Наигрались, сволочи.

Дэн просыпается от того, что к нему прижимается горячее тело. Он уже отвык от этого ощущения. Открыв глаза, он видит яркие, лихорадочно горящие глаза напротив. Валера успел завесить решётку одеялом, а, значит, он настроен серьёзно.

Неужели они впервые за всё время займутся сексом? Дэн почти не верит, прижимая к себе такое любимое тело. Судорожно целует сладкие губы, облизывает веснушки на скулах, сходит с ума, добираясь до тонких ключиц.

- Валера, Валерка, ты уверен? У меня нет резинок, - Дениска обхватывает лицо парня ладонями, заставляя смотреть себе в глаза.

- Я уверен, Дэн, уверен, хочу тебя внутри! Ты будешь со мной? Возьмёшь меня? - просящий взгляд зелёных глаз обводит каждую чёрточку лица под собой. - Хочу чувствовать тебя внутри без всяких преград! К чёрту резинки!

- Да, да, бля-я-я-я, да, всегда! - судорожные поцелуи в щёки, губы, нос.

Дэн переворачивает Валеру, укладывает его под себя и начинает раздевать его, стягивая рубашку, майку, штаны, трусы. Целуя каждый открывающийся кусочек светлой кожи, оставляя свои метки и засосы, отмечая Валеру собой, своими губами и руками.

- Господи, Вэл, как я этого ждал! Хочу тебя, чёрт, какой же ты!

Дэн не может оторваться от этой кожи, даже чтобы раздеться.

- Дэн, - тихий стон доносится сверху, и Дениска отрывается от облизывания соска, смотрит вверх, на закушенную губу, зажмуренные глаза.

- Вэл, посмотри на меня, это я, я с тобой, - Дэн зацеловывает лицо, облизывает шею, снова и снова возвращаясь к губам.

- Дэн, давай, трахни, сделай меня своим, отметь меня собой, сотри их пальцы с меня. Боже, я их чувствую до сих пор. Я грязный, такой грязный. Грязь, кругом грязь...

- Тссссс. Нет, больше никого, только я, только со мной, я здесь, - Дэн снова облизывает Валеру, с головы и до самых ног, целуя Русика в лодыжку. - Ты не грязный, ты мой, прекрасный, красивый, солнечный Валера.

Лёгкий поцелуй в коленку, и Валерка обхватывает Дэна ногами за талию, упираясь пятками ему в ягодицы.

- Давай же, ну! Хочу, давай, выеби меня, засади мне! Порви меня, выверни наружу.

Дениска сдирает с себя штаны и сплёвывает на член и дырку Вэла, размазывая по ложбинке слюну.

- Я подготовился, давай, не надо растягивать, давай сразу внутрь.

И Дэн входит, медленно раздвигая мышцы ануса членом, втираясь внутрь всё глубже и глубже. Дурея от узости, жара и влажности внутри. Валера тихо охает и сжимается, обхватывая член Дениски крепче, чем кулак.

Дэн застывает, войдя до конца и дождавшись разрешающего кивка, начинает долбиться, вскрывая Валеру собой, водя бёдрами по кругу, растрахивая такую сладкую задницу.

- О, чёрт, Вэл, что ты со мной делаешь?!? Люблю тебя, люблю.

Дениска впивается поцелуем в опухшие губы, втягивая Русика в борьбу языков, губ, столкновений зубов. Вэл тихо стонет в поцелуй, подаваясь задницей к Дэну, подмахивая, насаживаясь на крепкий ствол внутри себя.

Бешеная скачка не может продолжаться долго, ещё минута яростных движений и Дэн кончает внутри Валеры, заливая его своей спермой, отмечая своим запахом. Дэн замедляется и обхватывает текущий член Валеры, дрочит его быстро и сильно, продолжая медленно дёргаться внутри, дотрахивая Валерку по своей сперме.

Валера тихо вскрикивает и изливается себе на живот, пачкая пальцы Дэна. Его потряхивает от пережитого удовольствия.

Дэн падает сверху, вплавляясь в тело под собой. Мягко целует любимые, сладкие губы.

- Валера, ты как, в норме?

- Да, так хорошо, Дэн.

Их прерывает голос из-за решётки:

- Эй, вы! А ну, прекратите! Быстро сняли тут эти ваши занавески!

- Сейчас, бегу! - Дэн мягко выходит из Вэла и подтянув штаны, спрыгивает с кровати, подходя к решётке и начинает отвязывать одеяло.

- Мигом! Мигом, я сказал! Сейчас проверка будет.

Валерка, еле успевает прикрыться, как одеяло падает к основанию решётки.

- Я сегодня ничего не скажу, но в следующий раз, хоть предупредите, парни, - и охранник протягивает руку через решётку, явно намекая на деньги.

Дэн вытягивает из заднего кармана несколько купюр и суёт их в ладонь.

- Спасибо, что сказал.

- Обращайтесь, голубки.

Дэн подмигивает и поворачивается к койкам, смотрит на смущённое, потное лицо Валеры и его пробивает на истерический смех.

Валерка сначала смотрит на ржущего Дениску, как на идиота, а потом присоединяется к нему, потому что невозможно оставаться спокойным, когда у Дэна такая заразительная улыбка и ямочки на щеках.

Эту ночь они спят спокойно. Прижавшись друг к другу и улыбаясь во сне.

- Ты знаешь, - как-то ночью тихо говорит Валерка, лёжа на своей кровати, - меня уже давно ебут, но всегда моё согласие хотя бы спрашивали. А охранникам было глубоко посрать на то, что со мной происходило. Они закрыли тебя и в тот же вечер пришли ко мне. Их было четверо. Я отбивался, но меня скрутили, - голос Валеры тихий и безэмоциональный, - они ебали меня по два члена в зад, заставляли вылизывать их члены. Я им не пооткусывал хозяйства, только потому, что не хотел оказаться в карцере, где мне бы точно не удалось выжить. Это продолжалось два дня, пока ты не пришёл и не вытащил меня оттуда.

- Прости меня, прости, что я допустил это...

- Не извиняйся, не надо, виноват я и только я.

- Нет, Вэл, это я не смог тебя уберечь. Как ты думаешь, почему тебя не пустили по кругу в первый же день? Почему все слушались тебя? - Дэн спрыгивает вниз, - думаешь дело в твоей божественной заднице или сволочном характере? Ничего подобного, просто я сразу всем объявил, что ты мой, я позволил тебе развлекаться с кем ты пожелаешь только для того, чтобы потом ты был только моим. Изнасилования в моих планах не было.

- Ах, ты! Ты! Сволочь! Сука! Мудак! Да как ты посмел! - Валерка вскакивает на ноги весь взъерошенный, как боевой петух. - Манипулятор чёртов! - кулак летит в сторону носа Дэна, но тот уворачивается, - Я же тебя лю... - Валера замирает осознав, ЧТО он только что собирался сказать. Он опускает руки и садится на кровать, Дэн опять оказывается рядом. Прижимает Валерку к себе и тихо шепчет на ухо:

- Я тоже тебя люблю. Ты только мой, слышишь? Я всё для тебя сделаю, - ласковые прикосновения пальцев к плечам и спине расслабляют Вэла.

- Пообещай мне, что когда мы выйдем ты меня не бросишь, - зелёные глаза полны надежды.

- Ни за что! Только если ты сам не захочешь уйти. Но и тогда я вряд ли тебя отпущу, - Дэн смотрит в любимое лицо, надеясь высмотреть там что-то известное ему одному.

- Ну уж нет, ты от меня теперь не отвертишься! - хитрая улыбка пухлых губ и мягкий, жаркий поцелуй скрепляет обещание.

Через десять лет...

Бар на окраине городка открылся совсем недавно, но уже успел полюбиться жителям. Там всегда уютно, а по вечерам весело, и от народа негде яблоку упасть. За стойкой стоит один из хозяев - Валера, второй - Дэн, занимается бухгалтерией и кухней, поэтому в зале появляется редко. Но если он выходит на помощь, то весь бар освещает его широкая, солнечная улыбка с ямочками на щеках.

Все девчонки города просто очарованы двумя мужчинами - братьями. Ну, они называют себя братьями, хотя совсем не похожи. С девушками хозяева бара неизменно вежливы, но отстранены.

- Валер, ты не мог бы подойти сюда, нам надо кое-что обсудить?

Бармен отрывается от общения с клиентом и недоумённо смотрит на любимого:

- Прямо сейчас? Я работаю, вообще-то.

- Это не может ждать, иди сюда. - голос жёсткий холодный.

- Ох, ладно, сейчас подойду, - Валерка извиняется перед клиентом и уходит в подсобные помещения, оставляя на месте бармена Юлю, которая работает у них на полставки официанткой и барменом.

Зайдя в кабинет Дэна, Валерка весь преображается. Уходит напускная игривость, взгляд становится чуть уставшим.

- Что-то срочное, Дэн?

- О да, срочное. Иди сюда, - Дэн хлопает по столу перед собой.

- Эммм, может не сейчас, а? У меня там народа много, - жалобно тянет Валерка.

- Я сказал иди сюда. - в голосе неприкрытое желание и сталь, прикрытая мёдом интонаций.

Валера вздыхает и подходит к столу, Дэн чуть отъезжает на кресле назад, давая больше пространства. Русик расстёгивает джинсы, приспускает их до колен и поворачивается спиной к парню, ложась грудью на стол, отклячивая задницу.

Дэну открывается фантастический вид - крепкие ягодицы, с кое-где виднеющимися следами укусов, широкая спина, русая взъерошенная макушка и самое главное - чёрный стопор пробки в анусе. Этот девайс Дэн вставлял сегодня утром сам, предварительно разработав сладкую попку пальцами. Сейчас колечко покраснело и припухло, обхватывая собой широкое основание пробки.

Дениска тянется к телу, проходится руками по спине, ягодицам, бёдрам, разминая, оглаживая любимого. И только в последнюю очередь он трогает пробку, постукивает по стопору пальцами, заставляя Валерку тихо вскрикивать от стимуляции. Обхватив основание Дэн крутит её и раскачивает из стороны в сторону, расслабляя дырочку.

И вот с пошлым чпоком пробка выходит, оставляя внутри сосущую пустоту, которую так хочется заполнить собой, своим членом. Дэн подъезжает на кресле поближе и зарывается лицом в ложбинку, тянет влажную линию языком от яиц и до копчика, посасывает края дырки, и просовывает язык сквозь расслабленное очко, вылизывая мышцы изнутри.

Валера лежит на столе, прикусив рукав рубашки. Стены у них в баре тонкие, и нельзя дать волю чувствам, пока здесь посетители. Но отдельные всхлипы всё равно вырываются из пухлых губ.

Наигравшись, Дэн встаёт из кресла, расстёгивая тесные джинсы, член буквально выпрыгивает из трусов ему в руку. Открыв ящик стола и достав оттуда смазку, Дениска смазывает себя и вгоняет член в разработанную дырку. Стон удовольствия разносится по кабинету. Дав пару секунд привыкнуть, Дэн берёт сразу быстрый темп и ебёт Валеру без особого пиетета, жёстко, быстро, пра-ви-льно. Русик подаётся бёдрами назад, насаживаясь на член внутри себя, стараясь получить больше, глубже, жёстче. Дэн подхватывает парня под грудь и поднимает со стола, садясь в кресло, меняет позу, не вытаскивая члена.

- А теперь сам, давай, - Дэн шлёпает Вэла по ягодицам, заставляя начать двигаться. И Русик скачет на его члене, принимая его в себя полностью, периодически останавливаясь и крутя бёдрами, будто танцуя приватный танец.

- Дэ-э-э-э-э-э-эн, не могу! - резкий выдох, - больше не могу, кончу сейчас! - стон, - мммммм, дотронься, потрогай меня.

И Дениска выполняет просьбу, да и как тут откажешь? Он обхватывает член партнёра и резко и сильно дрочит, не прекращая подаваться бёдрами вверх. Русик замирает на члене и выплёскивается с тихим охом, заливая свою грудь и стол.

Почувствовав резкое сокращение мышц Дэн пару раз ещё толкается внутрь и тоже кончает, заполняя канал своим семенем. Пару минут они лениво сидят в кресле, стараясь отдышаться. Дэн снимает Вэла с себя и снова кладёт на стол, рассматривая раскрытую дырку из которой потихоньку сочится сперма. Налюбовавшись он опять берёт пробку и затыкает проход, не смотря на жалобный стон сверху.

- Ты проходишь с ней до конца дня, нося в себе мой запах. Никто, кроме нас, не узнает, какая ты шлюшка, как ты любишь быть заполненным, - тихий шёпот в ухо. - А теперь одевайся и марш работать, - хитрая улыбка и мягкий поцелуй.

Валерка, медленно двигаясь, одевается и смотрит просяще на любимого.

Но тот делает вид, что не понимает, и снова углубляется в бумаги, лежащие на столе.

Валере не остаётся ничего, кроме, как вернуться в зал, за стойку, украдкой потирая саднящую задницу.

Ты стоял у мёртвой воды,
Озарённой лучами заката.
И светила кровавого диск
Твою душу печалью полнил.
Дотянуться до этой Звезды
Так желал всем сердцем когда-то.
Рассекая небесную высь
Чёрно-синими бритвами крыл.

Так желал покинуть свой ад,
Полной грудью вдыхая свободу,
Птицей вольною взмыть к облакам,
И забыть притяжение земли.
Ты устал от стен и преград,
Что гноили тебя год за годом.
Но скитания, к заветным брегам,
Тебя всё же в конце привели.

И отсюда возьмёшь ты размах,
Пронесёшься над гладью морскою,
Упиваясь вечерней зарёй,
Что манит, за собой уводя.
Обращая всё прошлое в прах,
Понимаешь: за этой чертою
Завершается путь твой земной,
И теперь ты – свободы дитя...

Опубликовано: 2016-05-14 13:09:39
Количество просмотров: 203

Комментарии