Тонуть

Валера:

Я заметил, как волосы Дэна рассыпались по плечам, когда любимый развернулся, встряхнув головой. Они стали длиннее и гуще, и от их скольжения по его коже во мне разгорелось непреодолимое желание собрать его волосы в хвост, зажать в кулак и оттрахать его, перегнув через кровать.

Ох, мы так давно не позволяли себе подобной грубости.

Я сглотнул, закрыв глаза, пытаясь подавить жажду плоти, когда Дэн забрался к изголовью кровати и медленно раскрыл бёдра.

─ Ты сошёл с ума, ─ сказал я, ухмыляясь.

─ Скорее всего, ты прав, ─ сексуальное, лёгкое пожатие плечами выдавало лишь лёгкий оттенок серьёзности его слов и шаловливую игривость, лежащую на поверхности.

Разместившись между его ног, я помог снять рубашку через голову и уложил Дэна на спину, чтобы приспустить вниз тонкие хлопковые шортики, избавляясь от них.

Медленно, Валерка.

Разум обуревали мысли о том, как я прижимаю его колени к его груди, оставляя дорожку из маленьких укусов на теле, шлёпаю по ягодицам и высасываю сладостный нектар, раскрыв его бёдра, до тех пор, пока его крики не сотрясут стены. Вместо этого я поцеловал его пупок, бедро, скользнул губами по рёбрам, а затем вверх ─ по мускулам его груди. Денис усердно поработал над своим телом, теперь мышцы его груди были настолько накачены и тверды, что создавалось впечатление, что Дэн сделан из мрамора. Я наклонился, посасывая тёмные вершинки сосков.

Я аккуратно сместился вперёд, прижимаясь вздымающимся из боксёров членом к тёплой и стальной кожи между его ног. Дэн потянул меня вниз, на себя, скользнув губами вниз по моей шее.

Я нагнулся, снова пробуя его кожу на вкус. Целуя его живот. Любимый снова взглянул на меня, когда я, подавшись вперёд, развёл его бёдра коленом и разместился между ними, напрягаясь, ощущая жар и твёрдость его кожи подо мной:

─ Всё хорошо, любимый?

Его дыхание стало рваным. Короткие вдохи и выдохи опаляли кожу на моей шее. Руками, скользнув ниже по спине, Дэн сдёрнул мои боксёры до бёдер:

─ Да.

Положил палец ему в рот, смачивая, прежде чем коснуться его ануса. Застонал, потиравшись о его бедро:

─ Уверен? Не больно?

Дэн рассматривал меня. Выражение его лица изменилось, отчего невозможно было распознать, о чём именно он думает прямо сейчас:

─ Я уверен.

─ Вчера мы тоже занимались сексом, не хочу, чтобы тебе было больно, ─ объяснил я.

Денис закрыл глаза, притянув мою голову к своей шее:

─ Знаю, малыш.

Медленно скользнув вниз, я оставил поцелуй на его подбородке и застонал.

Каждый раз... Каждый грёбаный раз у меня возникает чувство, словно мне не насытиться им. Вцепившись ногтями мне в спину, Дениска застонал в облегчении.

─ Иисус, котёнок. Ты божественен подо мной, ─ взяв охуенно твёрдый член Дэна в ладонь, сжал, наслаждаясь каплей спермы, скользнувшей на ладонь. ─ Блядь, ─ я едва ли владел собой. ─ Блядский дьявол...

─ Что-то новенькое, ─ прошептал Денис, царапая мою спину.

Сжал челюсти, сдерживая признание, что вот-вот было готово сорваться с губ:

─ Я чертовски люблю твой член и твои шары. Прости, я знаю, что в основном эти мальчики ─ большая обуза для тебя, но, чёрт возьми, котёнок. Я обожаю твои яйца прямо сейчас.

Я почувствовал, как Денис замер подо мной, поэтому чуть сместился назад, чтобы видеть его лицо.

─ Что? ─ спросил я. ─ Я что-то не так сказал?

Он не выглядел расстроенным, скорее изумлённым и, быть может, чуточку огорчённым. Скользнув ногами вверх по моим бокам, Дениска прошептал:

─ С каких это пор ты извиняешься?

Улыбаясь, я нагнулся, целуя его сладкие, полные, губы. Моё сердце забилось чаще; я всё ещё не был уверен, не обидел ли его.

─ Ты не должен извиняться, что мои яйца и член тебя так возбуждают, ─ прошептал Денис мне на ухо: ─ Мне не хватает не оправдывающегося говнюка Валеры.

Мгновенно во мне проснулся инстинкт показать ему ─ какой же я говнюк на самом деле: заведя ему руки за голову, войти одним резким толчком, наслаждаясь видом его обезумевшего тела подо мной и трением его сосков об мою грудь, распаляя вожделение. Но вместо этого я потихоньку задвигался над Дэном, убеждаясь, что не причиняю ему дискомфорта, наполняя его.

Дениска схватил меня за задницу, подгоняя сильнее и жёстче, отчего я старался дать ему больше, однако с каждым продвижением вперёд чувствовал нечто новое, неизведанное в нём, что вновь соединяло нас.

Не торопись.

Медленнее.

Не торопись.

Медленнее.

Мы уже много раз занимались сексом после Рождества, однако ещё не вернулись к временам необузданного родео, когда трахались на кухонном столе или на полу. К потным и безрассудным играм в клубе с поркой и связыванием. В те дни, когда я брал его в самых непредсказуемых позах, иногда с наблюдателями-незнакомцами, а иногда просто с моей камерой в качестве единственного свидетеля. Однажды, я укусил его в плечо так сильно, что пошла кровь, отчего любимый стал возбуждённым дикарём.

Звук, слетевший с его губ, когда я впервые вошёл в него, навсегда останется эхом в моих мыслях. Пронзительный, прерывистый, неожиданный крик боли. Я немедленно остановился, и хотя он уверовал меня, что боль прошла, я не мог избавиться от чувства, словно теперь Дэн ощущается иначе в моих руках: словно драгоценное сокровище, которое вот-вот может разбиться.

Мы пока не возвращались в клуб.

Мы даже ещё не доставали камеру, за исключением моментов, когда хотели сфотографироваться вместе.

Мы не позволяли себе вольностей, лишь иногда шурша простынями, что уж говорить о сломанной мебели.

Однако здесь, в нашей кровати, когда Дэн подо мной, жаждущий, стонущий, его слова звучат эхом у меня в голове, отбивая ритм, каждое словно удар в барабан.

«Мне не хватает не оправдывающегося говнюка Валеры».

Денис позволяет мне быть нежным. Он терпеливо ждёт, чтобы затем погрузиться в глубины настоящего секса, о котором просит, глубже и глубже.

Любимый спросит: «Не хочешь поиграть с нашей камерой сегодня?»

«Нет, котёнок, достаточно того, что ты просто рядом».

«Ты иногда скучаешь по клубу?»

«Нет, котёнок, я счастлив здесь и сейчас, когда наша любовь спит прямо по коридору».

«Тебе очень нравится смотреть на них, правда? Нравится их вкус?»

Я хотел, чтобы Дэн ни о чём не задумывался. Чувствовал себя в безопасности и желанным. Я закрыл глаза, поглощённый парадоксальным чувством лёгкости, когда Дэн медленно приближался к оргазму подо мной, ощущая боль в груди при осознании того, что где-то преступив черту, я вовсе забыл о том, что нужно ему.

─ Секундочку, ─ взяв камеру с полки, установил её на штатив, включив режим съёмки с таймером на пять минут. Дыхание Дэна было быстрым и неглубоким. Склонившись вниз, оставил поцелуй на его шее и произнёс:

─ Я не задержу тебя надолго.

Уложив его на спину, я сжал его бёдра, прокладывая дорожку из поцелуев наверх, к животу, чувствуя, как ещё сильнее твердеет член с каждым щелчком затвора камеры, будоражащим воспоминания, и пальчики Дэна, утонувшие в моих волосах. На вкус, как дождевая вода и фрукт. С тем же сладким запахом, который я обожаю, вкушая его тело.

Накрыл ртом его сосок, жадно посасывая, застонав от ощущений. Тёплый и твёрдый, такой набухший.

И в тот момент Дэн протянул руки к моему лакомству, мои бёдра непроизвольно закачались, обхватывая ладонью эрекцию, доводя меня до безумия.

Я представлял, как позднее любимый рассматривает снимки, наблюдая за мной, смакующим удовольствие от ощущения его соска во рту у меня на языке. Узнает по выражению лица, как я наслаждаюсь каплей его спермы на своей ладони, бёдрами, распахнутыми для меня. Как я боготворю его.

Преклоняюсь перед этим мужчиной.

Мой член твёрдый, как скала, был зажат у него в кулаке. Я не сдерживал стонов, в то время, когда Дэн посасывал мою шею. Сладкие, отчаянные звуки мольбы напротив моей кожи. Отбросив глупые мысли, облизал пальцы, поглаживая его, подготавливая, а затем резко качнул бёдрами вперёд.

Хватая воздух ртом, Дэн взглянул на меня широко распахнутыми от удовольствия и облегчения глазами ─ блять, облегчения, словно я что-то упустил. Быть может, так оно и было? Я вышел и резко вошёл в него снова, трахая его быстрее и сильнее, отчего знал ─ не пройдёт и минуты, как я кончу. Достигну собственного оргазма, не использовав полностью подаренное им время, не узнав, хочет ли он, чтобы я излился в нём, перед тем, как он уйдёт на работу. Я просто... С этой напористостью и чувством необходимости заклеймить его, что не испытывал так давно, я не был способен обуздать свой нрав.

Нежность и покровительство всего на пару минут отошли на второй план, позволяя лицезреть что-то забытое, но настолько знакомое: животную необходимость сделать его своим.

Я протянул руку между нами, лаская его подушечками пальцев, пока Дэн не начал толкаться, судорожно ловя воздух ртом и сжимаясь вокруг моего члена. Дениска вскрикнул, три раза резко вздрогнув, покачиваясь на волнах собственного наслаждения и затем, тихонько упал, притягивая меня к себе, тяжело дыша мне в шею.

Он видел меня каждый день; мы прижимались друг к дружке, разговаривали, смеялись, почти засыпали, сидя за кухонным столом во время ужина и занимались всевозможными интимными вещами. Я точно знал, что Дэн имел в виду, прошептав:

─ Я скучал по тебе.

И всё, что я смог ответить было:

─ Я тоже.

Собравшись уже на работу, мы неистово целовались на пороге нашего дома. Я знал, что мы опоздаем, если продолжим в том же духе, но ничего не мог с собой поделать. Мы чувствовали лишь усталость и отчаяние, поэтому я не мог отделаться от мысли, что стоило бы отвести Дэна в комнату и медленно и нежно заняться с ним любовью.

─ Да, здесь, ─ прошептал он, становясь на цыпочки, царапая зубами мой подбородок. ─ Помнишь, как однажды мы ужинали у телевизора, и я удивил тебя, когда фильм, который я поставил, оказался видео с нами? ─ Дениска прикусил мочку моего уха. ─ Ты так возбудился, что трахнул меня здесь. Я наклонился, упёршись руками в стену и расставив широко ноги. Помнишь?

Несомненно, я помнил. Мы и раньше занимались любовью в коридоре ─ это был неистовый секс, когда, сгорая от нетерпения, мы так и не добирались до кровати. Тогда всё было быстро и грязно, в спешке диких толчков, и потные и наполовину раздетые, мы оба рухнули на пол. В тот раз я просто смотрел видео, на котором шлёпаю его, и я так чертовски завёлся, что захотел воссоздать его прямо сейчас.

─ Мне нравится этот коврик, ─ объяснил Дэн, скользя вниз по моему телу и опускаясь на колени. Мозг ушёл в отгул, когда я увидел, как в глазах Дэна заплясали бесенята. ─ Такой мягкий и ворсистый у меня под ногами. ─ Дениска опустил мои брюки и боксёры вниз, высвобождая член и наблюдая, как он увеличивается. Зажав его в кулак у основания, Денис медленно провёл языком по головке. ─ А ещё я обожаю твой вкус, ─ продолжил любимый, улыбаясь мне и подняв голову вверх. ─ Это странно?

Я открыл рот, пытаясь хоть что-то произнести, и, наконец, прохрипел:

─ Нет.

Дениска закусил губу, наблюдая за тем, как работает его кулачок, несколько раз поглаживая вдоль длины, а затем вновь пососал головку. Я застонал, напрягаясь от удовольствия, ощущая, как Дэн выписывает круги язычком.

─ Мне нравится твоя свежесть, ─ прошептал любимый, разглядывая меня. ─ Расслабься. Дай мне больше.

Дэн стиснул меня в кулаке, от чего на кончике появилась жидкость, которую он тут же слизал.

─ Каково это, наблюдать за мной?

Открыл рот, пытаясь ответить, но вместо этого издал непонятный звук. Язык Дэна прошёлся чуть ниже головки, и я усилил хватку на его затылке, тяжело дыша и чувствуя, словно меня взяли за горло.

Внезапно отстранившись и оставив мокрый поцелуй, Дэн спросил:

─ Когда последний раз ты кончал мне в рот?

Я знал ответ, долго не думая. Мы находились словно в бреду от отсутствия сна, и всё же отчасти на вершине блаженства нашей жизни. Я кончил на его губы не столько из-за его затянувшейся игры, сколько потому что мы не касались друг друга в течение нескольких часов, и я чувствовал себя, словно сжатая пружина.

─ Недавно. ─ признался я.

Он кивнул, надул губки, прежде чем улыбнулся и наклонился, оставляя влажный поцелуй и посасывая член по всей длине.

Я хотел, чтобы Дэн обернул свои руки вокруг меня, сжав в тиски, и продолжал сосать, так неистово, словно у нас не было сил на большее. Желал ощутить гладкость его язычка на коже и трепещущий звук удовольствия и наслаждения. Любимый наклонился, прочертив ещё одну мокрую дорожку от головки к яичкам, глядя на меня и улыбаясь, снова коснувшись кончика, а затем, принялся выписывать влажные круги на головке. Снова и снова. Снова и снова.

Блять.

Запустив пальцы ему в волосы, массируя кожу головы и направляя его вниз, я нёс чепуху, подстрекая и умоляя, нахваливая его охренительно совершенный, сладкий сексуальный рот.

─ Люблю этот рот. Чёрт возьми, обожаю, ─ я пальцем прочертил невидимую линию от виска до губ, чувствуя, как Дэн скользил вверх и вниз. ─ Сдаётся мне, ты мог бы взять меня по самое горло. ─ сказал, не в силах устоять перед тем, чего яростно желал.

Дэн вбирал меня всё глубже и глубже, пока на глазах не появились слёзы, а затем отстранился, жадно хватая воздух, и посмотрел на меня. Я был твёрже, чем когда-либо, и практически дрожал от потребности в нём.

Нуждался в огромных карих глазах Дэна и тихом, грубоватом голосе, руках, которые в один момент могли приласкать, а в другой схватить и не отпускать. Хотел, чтобы он выгнулся дугой, а я бы попробовал на вкус твёрдость между его бёдер и ощутил захват, когда, ошеломляюще вскрикнув, он кончил. Я был с ним сотни раз, и в каждый из них Дэн разный ─ новое открытие ─ и выявляет что-то новое во мне.

Не выпуская член изо рта, Дэн стал играть с моими шарами, то выкручивая их, то оттягивая, затем, чтоб добавить новых ощущений, вогнал в меня сразу три пальца.

С искорками в глазах, взглянул на меня. А, когда наклонившись, Дэн поиграл со своим соском, я понял, что, блять, пропал.

Великолепное посасывание и изумительный вид его горячей маленькой попки... Охуеть! Я закрыл глаза и сдался царапающей боли, зарождавшейся в бёдрах и устремлявшейся вверх, напряжение достигло своего финала...

Я кончил в три сильных и протяжных струи, горячая сперма ударила о заднюю стенку горла Дэна. Любимый проглотил абсолютно весь мой сок и вычистил меня до блеска.

Денис:

В лифте Валерка прижал меня к дальней стене, запуская руки мне в волосы.

─ Скажи мне, чего ты хочешь, сладкий Дэн, ─ проводя носом вдоль скулы, сказал он. ─ Это твоя ночь, и я хочу осуществить каждое непристойное желание, которое когда-либо появлялось в твоей хитрой маленькой головке.

─ Я хочу тебя, ─ сказал я. ─ Сверху, сзади.

Он произнёс довольное «Хм-м-м» у моей кожи, и я почувствовал, как во мне тает каждая крупица беспокойства. Валерка ни о чём не задумывался. И не обращался со мной, словно с хрупким цветком.

─ И? ─ спросил он.

Я запрокинул голову, разглядывая наше отражение в зеркальном потолке лифта. Картина наших сплетённых вместе тел ─ даже в одежде ─ послала дрожь вниз по позвонкам.

─ Я хочу, чтобы твоё лицо оказалось у меня между ног, ─ сказал я ему. ─ Хочу, чтобы ты был ненасытен.

Он выдохнул, издавая едва различимый звук отчаяния.

─ Знаешь, я обожаю твой вкус. Разрешишь полакомиться тобой, котёнок?

Боже.

─ Да.

─ Так мне быть жадным у тебя между ног, пожирая твой член? Или ты хочешь, чтобы я не торопился?

─ Всё это. Сначала грубо, потом ещё раз, медленнее. Смакуя. ─ сказал я, хотя, кто знал, сколько у нас на самом деле есть времени. Я наблюдал, как Валерка расстегнул воротник моей рубашки, открывая мою шею его поцелуям. Я с лёгкостью мог представить, как бы мы выглядели с этого ракурса: обнажённым, я бы лежал на спине, бесстыдно разведя ноги в стороны, а Валера устроился между ними. Видел, как бы напряглись его мускулы, пока он был ненасытен. Как я потягиваю его прекрасные волосы и направляю, где желаю ощутить больше всего. Как поджимаются пальчики моих ног, когда оргазм уже близок, и взрываясь, я кричу.

Лифт остановился, и, схватив за руку, Валера практически потащил меня прямо по коридору, направляясь к нашему порогу.

─ Всё это. ─ сказал он, вставляя карту-ключ. ─ Блять, я дам тебе всё это.

Щёлкнул замок, индикатор загорелся зелёным, и он толкнул дверь.

Внутри настала моя очередь припереть Валерку к стенке.

Я встал на цыпочки в надежде дотянуться до его рта, прижавшись своими губами к его, и, не теряя времени даром, начал расстёгивать ремень и вытаскивать рубашку из-за пояса его брюк.

─ Я хочу сфотографировать тебя. ─ заявил я, и Валерка отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза.

─ Меня?

Я кивнул и потянувшись, пососал его нижнюю губу.

─ Как ты выглядишь, когда лижешь мою... задницу.

Валерка застонал и запрокинул голову назад, облокачиваясь на дверь.

─ Ты понятия не имеешь, что со мной происходит, когда ты говоришь подобное.

Скользнув ладонью вокруг пупка, я спустился ниже, ощущая твёрдость и выпуклость, скрытую под тканью его брюк. Сжав член, потёр большим пальчиком там, где почувствовал головку.

─ О-о, я вижу, что с тобой происходит.

Валерка начал двигаться спиной, остановившись лишь у кровати. Он вытащил из кармана телефон, вложив его в мою руку.

Я засмеялся и положил его на прикроватный столик.

─ Так что ты будешь делать с этими фотографиями, сладкий котёнок? ─ сказал он, расстёгивая пуговицы моей рубашки, одну за другой, и позволяя ей соскользнуть с плеч.

─ Пересматривать их. Вспоминать.

─ Когда? На работе? ─ спросил он, расстёгивая мой ремень, стянул джинсы вниз по моим ногам и небрежно бросил их на стул у стены. ─ Возможно, на совещании, пока все вокруг разговаривают, ты будешь пялиться на экран своего телефона. Люди подумают, что их начальник просматривает электронную почту или календарь. Но им и в голову не придёт, что Дэн Русик рассматривает фотографии собственного мужа, разместившегося у него между ног. Как он прижимается языком к его члену.

─ О Боже. ─ сказал я. Его слова в точности отображали мои фантазии. Глаза изучали моё лицо, спускаясь по шее и ниже. Грудь покалывало, и под тяжестью взгляда Валеры соски встали по стойке смирно. Кожа пылала, а остававшаяся на мне одежда сковывала движения.

─ Теперь ты доволен, котёнок?

Я кивнул, сначала стягивая с Валеры рубашку, а затем брюки, замечая головку его члена, показавшегося из-за кромки боксёров. Он был твёрдым, как скала, а при искусственном освещении было видно уже проступившую на кончике влагу. Я облизал губы, практически ощущая вес его члена у себя во рту ─ твёрдого и гладкого на языке.

─ Сними остальное. ─ проинструктировал Валера, а затем потянулся к покрывалу, стягивая его вниз и открывая моему взгляду отглаженные белые простыни. Стопка аккуратно сложенных подушек упала в сторону, и, подняв одну, он положил её на середину кровати.

Когда Валерка повернулся, я как раз избавился от трусов и носков и заполучил его кивок в качестве одобрения.

─ Сюда, ─ сказал он, жестом указывая на подушку. ─ Здесь мне будет удобнее полакомиться твоей очаровательной маленькой задницей.

Даже сейчас, я почувствовал на щеках румянец, выполняя его желание и забираясь на кровать, аккуратно удерживая подушку непосредственно под бёдрами. Не имея возможности сдвинуться с места, я чувствовал себя распростёртым и уязвимым, широко разведя бёдра в стороны и ощущая прохладный воздух на коже. Знал, что, коснувшись себя, окажусь твёрдым и набухшим. Мой член сейчас чувствителен к малейшему прикосновению.

Я продолжал разглядывать Валеру, когда он освободился из своих боксёров и залез на кровать, медленно подкрадываясь ко мне. Я протянул к нему руку, желая почувствовать его во мне и...

─ О Боже мой. ─ сказал я, запуская пальцы в волосы Валеры.

─ Правда? ─ пробормотал он, медленно пройдясь языком по моим ягодицам.

─ Блять, да.

─ Ты охрененно вкусный, котёнок. ─ сказал он, кружа своим языком вокруг моего члена и что-то бормоча.

Разведя ноги шире и удерживая Валеру между ними, я приподнимал бёдра навстречу его рту, фактически трахая его лицо.

─ Валерка, ещё, ─ сказал я, опуская на него свой взгляд. ─ Добавь пальцы.

Он выполнил моё желание, и я почувствовал, как в меня скользнул сначала один, а затем и второй палец.

─ Камера, котёнок. ─ сказал он, напоминая мне о лежащем рядом телефоне. Прижавшись ртом, обхватил губами мой член, без конца посасывая и даже причмокивая. Дрожащими руками я направил на него камеру, касаясь трясущимися пальцами экрана, делая фото одно за другим.

При каждом щелчке камеры Валерка тихо постанывал, и от мысли, что именно это сводит его с ума ─ то, что чуть позднее я буду пересматривать фотографии, думая о нём и вспоминая о звуках, которые он издавал ─ я едва сдерживался от того, чтобы опрокинуть его на спину и оттрахать прямо сейчас.

Входя и выходя из меня двумя пальцами, он повернул голову, посасывая и целуя загорелую кожу моего бедра, и я практически закричал, когда своей однодневной щетиной он потёрся о мой член. Это было чересчур.

Подняв глаза и встретившись со мной взглядом, он высунул язык, и я снова навёл фокус камеры, запечатлев этот момент.

─ Всё хорошо, хорошо, ─ ошеломлённо задыхаясь, сказал я. ─ Не останавливайся... о Господи Боже. Продолжай, ─ начал я, но остановился, в нетерпении облизав губы, делая ещё один отчаянный глубокий вдох. ─ Пожалуйста... продолжай, пожалуйста, пожалуйста. Я так близко.

Валерка увеличил усилия, посасывая и облизывая мой член, и где-то, сквозь туман происходящего, я услышал стон и как он рукой насаживает кулак на член.

Валера:

Наш первый анальный секс произошёл здесь. В этом частном тематическом клубе. Каким-то образом всё чувствовалось безопаснее и медленнее. Его голод, восторг и удовольствие были такими неконтролируемыми. Я был уверен, что если бы кто-то видел его, произносящим эту фразу, то в жизни бы не забыл, как чувствуя, что я полностью его заполнил, губы Дэна сложились буквой «О», и он кончил тогда сильнее, чем когда-либо до этого.

Внимание ослабло и тут же вернулось с новой силой, рикошетом прыгая между главным номером программы и нами. Мы были непримечательным вариантом; всегда негласным номером. То, что предлагали мы – не было слишком извращённым в сексуальном плане. Это просто были мы ─ отношения, которые становились глубже. С усилившимся доверием и расширяющимися границами сексуальных исследований. Получив взамен спокойное место, чтобы испробовать всё это. Их пристальные взгляды были парадоксально уважительными: они наблюдали почти за каждым нашим движением и получали удовольствие. Вкладывая в это деньги.

Обычно мы много не пили перед шоу, но сегодня был особый случай ─ мы приехали по отдельности, зашли через парадный вход и прикасались друг к другу в зале ─ и я махнул официантке подойти, ненавязчиво подняв руку. Она принесла мне водку с лаймом, а Дэн заказал газированную воду с лимоном.

Я был так взволнован в предвкушении дальнейшего развития событий, что, подняв бокал и поднеся его ко рту, заметил, как дрожит рука ─ и это было ещё одной причиной осуществить задуманное. Мне нужно успокоиться, привыкнуть к атмосфере, прежде чем отправиться в нашу комнату. Потягивая напитки, мы наблюдали за окружающими, молча соглашаясь приберечь настоящее шоу для Комнаты Под Номером Шесть.

К столику подошла высокая женщина в струящемся розовом пеньюаре, под которым не было ничего, кроме блестящих розовых стикини, давая понять, что настало наше время.

Дэн встал, и я последовал за ним, ощущая по пути, как затихает шум. Направляясь в коридор, я слышал тихий звук отодвигающихся стульев и следующих за мной на почтительном расстоянии шагов.

─ Готов? ─ спросил его я.

И буквально почувствовал, как Дэн улыбнулся:

─ Да.

Моё сердце, казалось, намеревалось за пару секунд преодолеть свой путь до горла. Мы миновали сцены в других комнатах, повернув налево.

Мужская оргия.

Зрелая женщина, мастурбирующая мужчине, у которого было настолько молодое лицо, что, наверное, он только сегодня достиг совершеннолетия.

Я наблюдал, как Дэн уверенно прошёл мимо посетителей, которые, подняв голову, выглядели так, словно узнали его. А затем ощутил их взгляды на себе.

Слева за окном, предстала связанная женщина, а мужчины готовили её к анальному проникновению.

За недалёким поворотом я увидел нашу комнату, и, кажется, моё тело ожило.

Я никогда не знал, насколько сильно она будет видоизменена; некоторыми ночами управляющий оставлял Комнату Под Номером Шесть непримечательной – только с кроватью. Остальными она напоминала мою гостиную, номер в шикарном отеле и даже тропическое бунгало.

Сегодня ночью управляющий решил не заморачиваться: блестящая, цвета металлик тележка на колёсах с графином скотча и несколькими шоколадками, плюшевый ковёр, закрывающей большое пространство гладкого паркета, и огромная кровать посередине комнаты. Мягкие тёмно-фиолетовые простыни на матрасе.

Я улыбнулся и, смотря на Дэна, почувствовал, как ликует сердце, пытаясь радостью затмить весь мир:

─ Да, чёрт возьми.

Скользнув ладонями вниз вдоль груди, Дэн накрыл ладонью набухший кончик моего члена, нажимая и медленно поглаживая его сквозь ткань брюк. Вот так. Никаких переходов. Не нуждаясь в паузе между разговорами и подобными прикосновениями ко мне. Никаких границ между Дэном в роли любимого и любовника.

─ И сейчас мы снова здесь, ─ сказал Дэн, потянувшись, чтобы поцеловать меня в шею. ─ Одно нахождение в этой комнате делает меня необузданным. Я люблю это.

Закрыв глаза, я застонал:

─ Я люблю тебя.

─ И я люблю тебя, ─ я почувствовал, как, поднимаясь, Дэн коснулся зубами кожи на шее. ─ Как думаешь, каково им наблюдать за нами сегодня?

Взглянул ему через плечо, вглядываясь в гигантское зеркало.

─ Думаю, они чувствуют себя спокойнее, нежели мы.

─ Как будто отправились с нами в путешествие.

─ Да, ─ согласился я. ─ Ты чувствовал, когда они шли за нами по коридору?

─ Каждого из них, ─ запрокинув голову назад, Дэн запустил руки мне в волосы, когда я нагнулся, целуя его грудь через шёлковый барьер его рубашки. ─ Я всегда знал, что люди подглядывают. Просто не догадывался, что почти каждый.

Я расстегнул его рубашку, стягивая её вниз по плечам, дюйм за дюймом. Ощущая себя так, словно их глазами вижу его накаченную фигуру. Зная, что они видят ─ грудь, что стала больше, и стала твёрже.

Я моргнул, но не раньше, чем быстро взглянул на наших зрителей, зная, что каждый из них видит во мне гордость и непреклонное собственничество.

Посмотрите на него, ─ подумал я.

Посмотрите на этого охрененно прекрасного мужчину.

Его грудь была твёрдой, когда я взял Дэна в ладони и прижал вплотную к себе, чувствуя потоки тепла, проходящие сквозь меня.

─ Боже, Дэн.

─ Владей мной, Валера, ─ с коварной полуулыбкой, он вытянул рубашку из моих брюк. ─ Если мы собираемся играть сегодня ночью, так сыграем по-настоящему. ─ Дэн расстегнул мои джинсы, скользнув рукой в боксёры. ─ Здесь у тебя нет шанса притвориться, будто, посасывая меня, ты не сходишь с ума. Точно так же, когда твои ладони становятся влажными от моей смазки. Не стоит притворяться, словно моё тело создано только для меня. Оно и твоё тоже. Ты это сделал. Так владей им.

Прижавшись к моему члену основанием ладони, Дэн тихо застонал. Я был так твёрд, что балансировал на грани удовольствия и настоящего дискомфорта. Это он сделал со мной. Я освободился от всех других мыслей и ощущений, чтобы Дэн смог наполнить меня ничем иным, как обжигающей болезненной потребностью в нём.

─ Они собираются наблюдать за тобой, гадая, как это чувствуется, ─ сказал он. ─ Нравится ли тебе, – его голос сошёл на шёпот, когда ноготком большого пальца Дэн прочертил дорожку вдоль ключицы. ─ Раздумывая, как часто ты трахаешь меня.

Я едва ли мог смотреть на него такого ─ восхищённого, сексуального и владеющего собой – и не ощутить, как в груди теплится возбуждение. Я сглотнул и дрожащими руками стянул его брюки вниз по бёдрам. Его потребность была осязаемой, становясь всё больше и наполняя комнату, начиная уничтожать меня знанием, каким узким он будет внутри. Каким гладким и горячим он ощущался бы под моими прикосновениями.

─ Блять.

─ Они гадают, почему твой рот не на моей груди, ─ прошептал Дэн, потянув мою голову вниз, пока я не лизнул тугой тёмный сосок, ощутив сладость на языке. Застонал, сжимая его член рукой, что чувствовалось скорее жадно, нежели просто возбуждающе. Дэн скользнул руками вниз по моей спине: ─ Они думают, каково это ─ забавляться с моими яйцами.

Я сосал и стонал, разворачивая его, чтобы Дэн оказался лицом к лицу к зеркалу, наблюдая, что видят зрители: меня, согнувшегося в пояснице, чтобы достать до его члена, облизывающего его ствол, оставляя на нём мокрый блеск. Делая его полнее и твёрже.

─ Я трахну тебя, ─ прошептал я.

─ Да, ─ глотая воздух, произнёс Дэн.

─ Я кончу на твою чудесную задницу, а затем так глубоко погружу твой член в своё горло, что они увидят на моём лице, насколько ты сладкий на вкус.

Любимый толкнул меня к матрасу. Я сел, а Дэн забрался верхом, наклоняясь и скрепляя наши губы поцелуем. Когда его язычок толкнулся в мой рот ─ крошечный и сладкий, но повелевающий и изголодавшийся по ощущениям и господству ─ с моих губ слетело нечто среднее между стоном и мольбой о большем. Мне нравился такой Дэн: командующий и властный, сжимающий мои волосы в кулаках, чтобы ему было удобно оттянуть мою голову и получить меня под любым углом, которым ему хочется. Твою мать, Дэн владеет каждой клеточкой моего тела, каждым вздохом и каждым рефлексом.

Я не отрывал руки от его члена, массируя и возбуждая, наслаждаясь чувством упругости в руках и влаги на ладонях. Развернул его спиной к зеркалу, чтобы они видели, как я скользнул руками по его бёдрам, по яйцам, спускаясь ниже к попке.

Погладив мой член, Дэн толкнул меня, призвав лечь на спину, чтобы быстро и решительно снять брюки и боксёры.

─ Носки, ─ тихо приказал я, и Дэн засмеялся, окончательно меня раздев.

Взглянув так, словно задумал что-то порочное, мой любимый прошёлся язычком вверх по моим ногам, раздвигая их, и оставил влажный след на яйцах.

─ Чертовски распутный мальчишка, ─ произнёс я сквозь смех, закрывая глаза, когда Дэн скользнул язычком вверх к моему члену. Взяв его волосы в кулак, я руководил им, пока Дэн неистово сосал мой член, обильно смачивая его слюной. Приподнявшись на локте, я потянулся и шлёпнул по его упругой заднице другой рукой, и застонал, когда в ответ любимый взял меня глубже, заглатывая кончик по самое горло.

Это было чересчур хорошо ─ обильная влага, непрекращающиеся посасывания и то, как Дэн ласкал меня во всю длину, словно проверяя, смогу ли я продержаться до конца ─ и я вышел, опрокидывая Дэна на спину, улыбаясь его удивлённому хихиканью, перелез через грудную клетку и сжал его губами свой член. Всё ещё скользкий от его слюны и моего возбуждения, я возвышался над ним и трахал рот Дэна в каком-то дикарском забвении, какое не позволял себе на протяжении долгого времени. На нём могли остаться синяки, но нам обоим было всё равно. Я мог кончить ему на шею, пачкая его и ощущая, как головка моего члена ударилась о чувствительную кожу его горла, и это было чем-то вроде грубого и собственнического поведения, в котором, судя по выражению его лица, он нуждался.

Я знал, Дэн скучал по тому, чтобы видеть меня таким. Видеть меня одержимым и жаждущим заявить свои права, диким и охваченным чувствами. Ему действительно нужно было напомнить? Я ежедневно говорил Дэну, что он прекрасен. Каждую ночь он чувствовал, как сильно я хочу его, свернувшегося в клубок рядом со мной. Но здесь, конечно, всё было иначе: каким-то образом в клубе мы раскрывались даже больше, чем в собственной спальне, словно постоянно повышая ставки того, чем готовы были поделиться с людьми по ту сторону окна.

Мы устраивали для них шоу, однако никогда не врали.

Скорее играли, разоблачая каждую нашу тёмную или безнравственную мысль, каждый голодный порыв, каждую слабость, на которую стоило обратить внимание.

Видишь? ─ говорили сейчас его глаза. Ты забыл, как сильно я люблю твоё безумство, даруемое только мне. Забыл, что здесь мы жонглируем фетишем и границами.

Но я помнил.

И сегодня мы играли лучше всего. Я заметил то мгновенье, когда он тоже это почувствовал, потому что его губы приоткрылись шире, и Дэн восторженно улыбнулся и засмеялся, с моим членом у себя во рту, скользя по мне пальцами и выгибая спину, плотнее прижимая мой член к своей коже.

Я был близок к оргазму, чувствуя нарастающую боль в паху, опустившуюся вниз, пока не обезумел ─ обхватив одной рукой его затылок и непрестанно совершая толчки, быстрее и жёстче покачивал бёдрами до тех пор, пока не услышал собственный утробный рык, предупреждая и моля, говоря ему, насколько сильно собираюсь кончить, и куда.

На его шею.

Грудь.

На его подбородок и верхнюю губу, когда нагнувшись, с широко распахнутыми глазами, Дэн наблюдал, как я изливаюсь на него.

Всё ещё тяжело дыша, я скользнул по его телу вниз, размазывая влагу по его коже и оставляя ладонь лежать на животе, и расположился у него между ног, целуя бок, бедро, и, наконец, чувствуя сладость на языке. Дэн запустил руки мне в волосы и потянул. Приподнял и начал вращать бёдрами, пока я посасывал и лизал его, зная, как сделать всё быстро и просто, услышать хриплые крики и слёзы, когда он кончит. Затем я замедлился, улыбаясь при виде его, расслабленно лежащим с закрытыми глазами с капельками пота на его верхней губе.

Поднявшись на коленях, я скользнул в него пальцами, наблюдая сверху за их движением. Трахая его. Я видел его наготу во всевозможных вариантах ─ с широко разведёнными ногами подо мной, прямо, как сейчас, или наблюдая за ним в душе, молящим о большем удовольствии или немного боли, поглощённым моими прикосновениями и забывающим о моём присутствии ─ и было в этом что-то настолько интимное и безопасное: разделять с кем-то этот взгляд на него, но при этом быть единственным, кому позволено прикоснуться, и единственным, кто когда-либо оценит каждый из этих тайных моментов. Никто другой за всю жизнь не увидит его испражняющимся, или, как Дэн, наклонившись, бреет яйца в ванной. Не увидит его спящим в нашей кровати, свернувшись клубочком около подушки, или наливающего себе молока в четыре часа утра. Поэтому зрители по ту сторону, наблюдая, как он распадается на части под моими прикосновениями, никогда, даже через миллион лет, не смогут дать ему того, что дал я. Ничего так запредельно не возбуждало Дэна, как истинное, уничтожающее поклонение ему.

Каждая секунда моего обожания ─ история вечной любви, сжатая в чуть менее двухгодичный роман ─ воплощалась в каждое проклятое прикосновение. Остановившись, я убрал пальцы и, нагнувшись, накрыл собой его тело и губы. Не прошло и пяти минут, как я снова был достаточно твёрд, и толкнулся бёдрами вперёд, желая оказаться внутри него, когда Дэн полностью распадётся на части.

Обернув мои бёдра ногами, любимый скользнул руками вниз по спине, издавая прекрасные мягкие звуки мне на ухо, говоря, что уже близок, и указывая двигаться быстрее, посасывая его, сильнее и сильнее.

Он был липким от моего оргазма и собственного предъэякулята, потный и с запахом шотландского виски. Удовольствие выстраивалось кирпичик за кирпичиком, до тех пор, пока не было разрушено слишком сильным чувством, которое больше нельзя было называть просто удовольствием. Это великолепное ощущение было почти болезненным. Я поцеловал его ещё раз, тихо зарычав и слегка укусив, прежде чем моё самообладание разлетелось в пух и прах, сменившись необузданным трахом с беспрерывными толчками, суматохой и влажностью.

Я упал на него, чувствуя формирующееся напряжение до тех пор, пока не захватив меня, оно резко дёрнулось наружу, и с пронзительным стоном я кончил. Подо мной раздавались хриплые крики Дэна, сокрушаемые его ритмичными сокращениями вокруг моего члена.

─ Валера, ─ прошептал он, притягивая меня ближе. Моё скольжение по его чувствительной коже заставило Дэна задрожать. Я начал отодвигаться, но любимый остановил меня, проведя руками по спине, покрытой бисеринками пота. ─ Оставайся во мне.

Уткнувшись в выемку между его плечом и шеей, я перевёл дыхание, пытаясь не навалиться на него всем весом. Ногтями Дэн легонько провёл вверх и вниз по моей спине, всё ещё обвивая ногами.

─ В порядке?

Он кивнул около меня.

─ Было весело, ─ игриво прошептал я, чувствуя его улыбку, когда Дэн поцеловал меня в щёку.

─ С возвращением, Дэн и Валера, ─ сказал он.

Если любимый спросил бы меня:
─ Что, котёнок, тебе подарить?
Я бы ответил: «Дари себя.
Жизнь хочу я тебе посвятить».

Если бы любимый спросил меня:
─ Что купить на ужин домой?
Я бы ответил: «Купи себя.
Ты дороже всего, родной».

Если бы любимый спросил меня:
─ Где ты летом хотел отдохнуть?
Посмотрел бы ему в глаза:
«Всё ровно где с тобой уснуть».

Если бы любимый задал вопрос:
─ Тебе нравится вместе жить?
Подошёл бы я чмокнул в нос:
«Некем мне тебя заменить».

Если б он вдруг меня спросил:
─ Ты бы смог бы мне изменить.
Я б ответил ему, не схитрил:
«Мне за счастья тебя любить».