Гей-стрип-клуб «Чёрное Сердце» выглядел не так уж привлекательно снаружи. Он располагался в обычном офисном здании, в паре кварталов от интенсивного движения главного проспекта Санкт-Петербурга. Но внутри – миновав три запертые двери, двух вышибал, которые по величине ничем не уступали моей квартире в Петербурге, погрузившись в тёмное нутро здания – клуб выглядел шикарно и определённо излучал секс.
В огромном зале были установлены небольшие возвышающиеся сцены, на каждой из которых располагался танцовщик, облачённый в сверкающее, серебряное бельё. Там же было размещено четыре бара в чёрном мраморе, по одному в каждом углу, которые специализировались на определённом виде спиртного.
Мебель из тёмной кожи была шикарной и невероятно мягкой. Каждое кресло было довольно широким для двоих... в случае, если бы я заказал танец на первом этаже. На официантах, разносивших подносы с напитками, были либо стринги из латекса, либо вообще ничего.
Я не был постоянным клиентом в такого рода заведениях, но даже я знал, что это не был заурядный гей-стрип-клуб. Чёрт возьми, он был впечатляющим.
Сразу за дверью цвет ковра перешёл с чёрного на насыщенный ярко-синий, но от этого зона коридора выглядела ещё темнее, по сравнению с тем, что было в главном зале. Стены того же самого густого чёрного цвета, а хрустальные крошечные светильники на стене отбрасывали достаточное количество света, чтобы освещать передо мной путь. Вдоль одной из стен длинного коридора располагались двери с названиями планет: Меркурий, Венера, Земля... В самом конце коридора, у двери с надписью Нептун, я замешкался. Будет ли танцор уже внутри? Будет ли там для меня кресло или, что ещё хуже, кровать?
Дверь была тяжёлой и изысканно декорированной, будто бы привезённой из замка или какой-то жуткой, готической секс-темницы. Чёртов вампиризм. Я содрогнулся, повернул ручку и выдохнул от облегчения, когда увидел, что внутри не было ни железного креста, ни наручников, ни танцора, только большое кресло с покатой спинкой на котором, по центру, лежала маленькая серебряная коробочка. Она была перевязана шёлковой красной лентой с прикреплённой к ней белой карточкой, на которой аккуратным почерком было выведено: «Валера Русик».
Замечательно. Какой-то стриптизёр Питера уже знал моё грёбаное имя.
В коробке находилась чёрная атласная повязка на глаза и обрывок плотной бумаги, на которой чёрными чернилами было написано: «Надень это».
Мне что нужно нацепить повязку на глаза для приватного танца? Какой в этом смысл? Только из-за того, что этим вечером я не хотел никаких танцев, не значило, что я забыл свои предыдущие приватные танцы. Если за последние несколько лет формат не изменился, то по-прежнему можно было смотреть, но не касаться. И что, чёрт подери, я буду делать с завязанными глазами, когда танцор придёт? Я был абсолютно уверен в том, что не собирался к нему прикасаться.
Я положил кусок ткани на кресло, игнорируя его, и уставился на стену. Время шло, и с каждой минутой я всё больше убеждался в том, что не было ни единого, мать вашу, способа при котором я бы напялил на себя эту повязку.
Я практически мог услышать звук своего набирающего силу раздражения. Это походило на рёв, шум волны, треск пламени. Закрыв глаза, я сделал три глубоких вздоха, а затем более тщательно посмотрел на окружающую меня обстановку. Стены были приглушённого серого цвета, а кресло тёмно-синего. Комната больше походила на примерочную в элитном магазине, чем на комнату, где мужчины получали, как я предполагал, гораздо больше, чем просто танец. Я провёл рукой по мягкой коже кресла, и только тогда заметил вторую записку, которая лежала под повязкой, внутри коробки. Исписанная тем же самым почерком, на той же самой бумаге, она гласила:
«Валерка, нацепи на глаза грёбаную повязку, не будь слабаком».
Чёртов Макс, мой друг, предложивший мне, практически женатому гею, любящему Дениса, придти в этот гей-клуб. Я что, действительно должен был здесь сидеть, как пленник до тех пор, пока не надену повязку на глаза и не покончу с этим? Простонав, я взял чёрную ткань, обернул её вокруг головы и прежде чем натянуть её на глаза, постарался унять своё сердцебиение. Я уже начал составлять план того, как отомщу Максу. Он знал меня дольше, чем кто-либо в моей жизни, кроме моей семьи, разумеется. Он знал, насколько я ценил преданность и контроль. Неужели заставив меня прийти в эту комнату и прикрыть глаза, он не знал к чему это приведёт? Вот ведь хрен моржовый.
Я откинулся на спину кресла и стал ждать в раздражающей тишине. Мои уши улавливали звуки, которые я раньше не замечал: приглушённый ритм музыки в других комнатах, звук открывающихся и закрывающихся дверей, сопровождаемый тяжёлыми щелчками. А затем я услышал, как кто-то повернул ручку на двери в мою комнату. Дверь открывалась со звуком лёгкого трения древесины о ковёр.
Моё сердце безумно колотилось.
Как только я уловил аромат незнакомого мужского парфюма, я почувствовал, как моя спина застыла от напряжения. Кроме аромата незнакомца я ничего не знал о том, кто здесь находился, но уж очень хотел иметь возможность увидеть того, кто ко мне пришёл. Он что-то делал около противоположной стены комнаты. Я услышал шорох, лёгкий щелчок, и затем комнату наполнила спокойная ритмичная музыка.
Тёплые, нежные руки обхватили мои запястья и легко, и профессионально разместили мои руки так, что они теперь праздно покоились по бокам. Никаких прикосновений? Без проблем, чёрт побери.
Я сидел неподвижно, в то время, как стриптизёр скользил по мне. Его дыхание пахло корицей, его бёдра тёрлись о мои колени, а его руки были прижаты к моей груди.
Так как же это должно было пойти? Я бы остался с повязкой на глазах, парень бы на мне танцевал, а затем я бы ушёл? Постепенно я начал расслабляться. Танцор двигался на мне, его бёдра скользили по моим бёдрам, его руки плавно перемещались по моей груди. Я в полной мере мог ощутить на себе его тело, и повязка на глазах не казалась абсурдной идеей, но если бы я относился к людям, которые наслаждаются такого рода танцами, то для меня стало бы проблемой лишиться возможности его увидеть.
Возможно, Макс знал, что это будет единственный способ, при котором данный опыт не был бы для меня невыносим. Эта мысль слегка притупила моё желание пнуть его в задницу.
Танцовщик извивался на мне ритмично, покачивая бёдрами под музыку и соблазнительно вращался, то поднимаясь, то опускаясь. Он отклонился назад, ухватившись за мои плечи, как за опору, и я почувствовал, как его ягодицы вжались в мои бёдра. Всё указывало на то, что его член слишком близко подобрался к моему члену, и я постарался медленно и осторожно отодвинуться, вдавливая своё тело глубже в кресло. Затем танцор снова выпрямился, и я смог почувствовать твёрдость его груди, когда стриптизёр задел мою грудь. Его дыхание было тёплым и лёгким дуновением на моей шее, и хотя это не было неприятным, по сути, это быстро переросло в неловкость. Мой первоначальный страх, что я должен буду смотреть в его глаза, улыбаться, или делать вид, что оказался здесь по собственному желанию, исчез.
Зато я понял, что этот танец не имел значения ни для одного из нас. Разумеется, он не получит от этого танца ничего кроме денег, и благодаря повязке на глазах, мне даже не пришлось подделывать своё удовольствие. Я напрягся, подсчитывая, сколько же осталось до конца песни. Она не была мне знакома, но по композиции песни было ясно, когда она должна была подойти к концу, и я выдохнул, сняв часть напряжения. Бедный парень, кажется, стал замедляться на мне, но его руки по-прежнему оставались на моих плечах.
Когда песня закончилась, единственным звуком наполняющим комнату, был звук учащённого дыхания стриптизёра.
Он собрался уходить? Должен ли я что-то сказать?
Страх сковал мой живот, и я чётко осознал, что, скорее всего, это было лишь прелюдией представления. К моему абсолютному ужасу стриптизёр наклонился вперёд и провёл зубами по моему подбородку.
Тогда... я замер, начиная смутно осознавать всю силу охватившего меня раздражения.
- Здравствуйте, господин Валера Русик.
Я был поражён не столько его жарким дыханием в моём ухе, сколько звуком его голоса, от которого моё тело словно застыло. Что за грёбаная реальность? Мои руки сжались в кулаки.
- Я действительно, действительно хочу поцеловать эти сексуальные, сердитые губы.
Я открыл рот, чтобы высказаться, но ничего не вышло.
Дэн, мать его, котёнок.
- Я сейчас практически всю задницу себе стёр, а у тебя там даже не встало? - Он наклонился и провёл языком по моей шее, в то время, как его бёдра опустились и повиляли на моём члене. - Идём на подъём... - Он хихикнул, уткнувшись в мою шею. - Теперь порядок.
Мой разум взорвался от облегчения и гнева, шока и смущения. Дэн был здесь, в Питере, не катался на лыжах в грёбаных горах Кавказа, а приехал сюда, чтобы застать меня с завязанными глазами, ожидающим танцовщика, и сделать то, что любимый сделал: станцевать на моих коленях и поелозить на моём члене. Но на этот раз мне удалось поступить с Дэном так, как я чаще всего поступал со своими партнёрами по бизнесу: скрывал свою реакцию до тех пор, пока она не преобразовывалась в нечто более предпочтительное.
Я посчитал в обратном порядке, начиная с десяти, прежде чем спросил:
- Это была проверка?
Дэн придвинулся ближе и поцеловал мочку моего уха.
- Нет.
Я не собирался оправдываться и объяснять, почему находился в этой комнате; я не сделал ничего предосудительного. Однако, я почувствовал в себе странную борьбу: растущее возбуждение от мысли, что любимый сделал всё это для меня, и возмущение от того, что он обставил меня.
- У тебя большие проблемы, котёнок.
Дэн прижал кончик пальца к моим губам, и он оказался зажат между нашими ртами во время краткого поцелуя.
- Я рад, что оказался прав. Макс должен мне пятьдесят баксов. Я сказал ему, что тебе будет нелегко выдержать приватный танец от незнакомца. Неверность - вещь для тебя неприемлемая.
Я сглотнул, кивая.
- Я применил все свои движения и ничего. У тебя там даже не шелохнулось. Я искренне надеюсь, что ты не догадывался о моём присутствии, иначе - если честно - я буду оскорблён.
Покачав головой, я пробормотал:
- Нет. Парфюм... не тот. К тому же, ты ненавидишь жевательную резинку со вкусом корицы. В результате, я не мог ни видеть тебя, ни чувствовать.
- Теперь можешь, - сказал он, подняв мои руки и опустив их на свои обнажённые бёдра. Я провёл ладонями по его бёдрам и почувствовал острое давление камешков на его нижнем белье. Что, чёрт возьми, он носит? Я умирал от желания снять повязку с глаз, но поскольку котёнок сам этого не сделал, я подозревал, мне стоило дождаться продолжения.
Я водил руками по его бёдрам, спускаясь к его икрам, и внезапно, мне безумно захотелось заняться сексом в этой комнате, посреди этого сомнительного клуба. Меня накрыло волной облегчения от того, что здесь был именно Дэн, а не какой-то незнакомец, оседлавший мои колени. В моей крови произошёл выброс адреналина.
- Вы не должны стесняться, и смело трахать меня в этой комнате, Дениска.
Он наклонился вперёд и присосался к моему подбородку.
- Хм... может быть. Хочешь во второй раз насладиться танцем?
Я кивнул и выдохнул, когда любимый стянул с меня повязку, демонстрируя свой наряд. На нём была сетчатая майка с тонкими чёрными ремнями крест на крест, которые, казалось, были усыпаны драгоценными камнями, прикреплёнными к прозрачным кусочкам шёлка. Его трусы-танга выглядели так же непрочно, как и майка, но более пленительно. Тонкие трикотажные резинки по бокам, будто намекали на то, что мне не стоило их портить.
Проведя пальцем по своему телу, Дэн прошептал:
- Тебе нравится моё новое бельё?
Я уставился на крошечные драгоценности, украшавшие его кожу, которые ярко мерцали и переливались ярко-зелёным светом, наподобие бриллиантов. Чёрт возьми, мой котёнок был похож на произведение искусства.
- Сойдёт, - промямлил я, наклоняясь вперёд и целуя ремни между его груди. - На крайний случай.
- Ты хочешь ко мне прикасаться?
Я снова кивнул, всматриваясь в его лицо и чувствуя, как мои глаза темнеют под действием его голодного, но нерешительного взгляда.
Он улыбнулся, облизав свои губы.
- Я не проверял тебя, посылая сюда. Но, - произнёс любимый, опустив взгляд на мои губы. - Дело в том, что ты пришёл в эту комнату, ожидая танца от незнакомца. Ты надел повязку на глаза, и другой парень мог войти сюда и коснуться того, что принадлежит мне. - Он поднял голову и изучил меня. - Думаю, я заслуживаю некоторого удовольствия.
Да, чёрт возьми.
- С этим я могу согласиться.
- Правила те же самые, - Дэн указал кивком головы в сторону небольшой таблички на стене, в сущности, предупреждающей, что мужчины, применившие насильственные действия по отношению к танцовщикам, будут выдворены и спущены с плотины. - Тебе по-прежнему нельзя прикасаться ко мне по своему усмотрению.
Я не был уверен в том, что котёнок подразумевал под словами «по своему усмотрению», и я всё ещё был пойман в ловушку, находясь под ним, так что я просто позволил своим рукам вернуться на исходную позицию, на его бёдра, ожидая дальнейших инструкцией. Моё тело было натянуто, как струна и готово на всё, чтобы любимый ни пожелал.
Дэн встал, подошёл к противоположной стене и снова включил музыку. Я реально был чертовски счастливым подонком. У меня была самая горячая сучка во всём мире. Облизав губы, я уставился на его упругую, идеальную попку, пока мой котёнок не развернулся и не направился уверенной модельной походкой в мою сторону.
Дэн забрался на меня, широко раздвинув свои ноги.
- Сними мои танга.
Я потянул за тонкие резинки и медленно стащил с него трусы, отбрасывая их в сторону.
- Теперь положи тыльную сторону руки на своё бедро и выстави столько пальцев, сколькими ты бы хотел меня трахнуть, - прошептал он.
Я моргнул.
- Что?
Он рассмеялся и закусил свою губу, прежде чем медленно повторил:
- Положи на своё бедро руку ладонью вверх и выстави столько пальцев, сколькими ты бы хотел меня трахнуть.
Дерьмо, он что серьёзно? Не отрывая от него взгляд, я опустил руку на своё бедро, развернул ладонью вверх и предложил средний палец:
- Вот так пойдёт.
Любимый посмотрел вниз и хмыкнул.
- Хорошо, но мне нужен, по крайней мере, ещё один. Мне необходимо приблизительное сходство с твоим членом.
- Ты реально собираешься трахать лишь мои пальцы? Мой член вполне готов тебя обслужить и не притворяйся, что эта возможность для нас менее предпочтительна.
- Ты собирался получить приватный танец от танцовщика-шлюхи, - возразил Дэн, приподняв бровь. - Твой член даже не был заинтересован пять минут назад.
Я вздохнул и закрыл глаза, выставляя три пальца.
- Как щедро, - прошептал котёнок, приподнимая свои бёдра и скользя своей задницей по моим пальцам. - Ты станешь моим потрясающим мужем, если будешь продолжать в том же духе.
- Дэн... - застонал я, открыв глаза, чтобы наблюдать за тем, как он медленно опускался на мои пальцы. Он уже был возбуждённым и член Дэна гордо возвышался над его бёдрами, слегка подрагивая, смазка просачивалась с него на меня и я, пристально глядел на его обнажённое тело, прикрытое лишь откровенным сетчатым аксессуаром, на его накаченные и гладкие от специального масла для стриптиза бёдра, раздвинутые поверх тёмной ткани моих брюк.
Дэн обвил руками мою шею и начал двигаться на мне, поднимая и опуская свои бёдра, потираясь своим членом о мою руку. Снова, снова и снова. Я засаживал в него пальцы, нуждаясь в этом трении. Я мог вдыхать его аромат, витавший в воздухе, мог слышать каждый с трудом вырывающийся из него звук. Между кожаных ремешков на его груди выступили капельки пота, что заставило его кожу блестеть. Я никогда не признаю, насколько же мне нравилось смотреть за тем, как Дэн использует моё тело, доставляя себе удовольствие.
- Ты, чёрт подери, дразнишь меня, - проворчал я, наслаждаясь усилением давления от веса его рук обхвативших мои плечи. Один его вид делал с моим телом нечто невообразимое, и я был абсолютно уверен, что смогу кончить, если любимый опуститься ещё ниже и сильнее потрётся бедром о мой член. - Похоже, я выберусь отсюда со стояком и с запахом твоей спермы.
Вращая бёдрами, Дэн прошептал:
- Не переживай.
И всё же я заметил, что от звука моего голоса его соски под сетчатой майкой напряглись и отвердели. Он знал, как сильно я был возбуждён, и его не могло это не волновать.
Дэн охнул, когда я крутанул пальцами и передвинул другую руку так, чтобы придержать его попку, управляя движениями его бёдер. Я надавил большим пальцем на его простату, чувствуя, что приближаюсь к оргазму просто наблюдая за ним. Его тело вобрало в себя мои пальцы слегка пульсируя и напрягаясь в предвкушении. Даже в странной, Богом забытой, окружающей нас комнате, я мог дать ему кончить за считанные минуты. Мой котёнок был грёбаным клубком противоречий: щедрый и дразнящий, серьёзный и застенчивый.
- Чёрт, ты погубишь меня, Дэн.
- Ты считаешь, я уже близок к разрядке? - Наши глаза ни разу не нарушили зрительный контакт, и я передвинул руку вверх, очерчивая кончиками пальцев строение его рёбер.
- Да, - прошептал я.
- Тебя по-прежнему заводит мысль, что ты так быстро можешь заставить меня это испытать?
Я кивнул, и моя рука скользнула выше, к его плечу, к его шее. Мои пальцы прижались к его яремной вене, нестерпимо желая почувствовать бешеную гонку его пульса в тот момент, когда он кончит.
- Мне нравится сознавать, что больше никто не сможет сделать тебя таким твёрдым.
Его карие, карамельного цвета глаза потемнели, и их заволокло пеленой желания.
- Мне нужно, чтобы ты хотел меня каждую секунду, - прошептал он, затаив дыхание. - Ты – единственный, кому я когда-либо позволял обладать собой подобным образом.
Слово «обладать» зажгло искру в моей груди и наполнило необузданностью, которую я больше не мог сдерживать. Его губы были так близко к моим, что я мог уловить запах корицы от его дыхания, а также аромат незнакомых мужских духов. Реальность того, как далеко он зашёл в том, чтобы меня одурачить, подлило масло в огонь, и я наклонился вперёд, распадаясь на части; мой поцелуй был резким и карающим, изголодавшимся от желания почувствовать и вкусить его.
Любимый слегка отстранился и спросил меня в изумлении:
- Ты хочешь, чтобы меня услышали?
- Я хочу, чтобы тебя услышал весь клуб.
Его пальцы погрузились в мои волосы на затылке, а его бёдра дрожали и неистово вращались над моей ладонью, всё глубже заманивая в свои глубины.
- О, Боже... - Закусив губу, Дэн изогнулся, и я припал к его шее, посасывая, покусывая, владея каждым ударом его сердца.
Я чувствовал биение его пульса напротив своих губ, чувствовал каждый его выдох, несмотря на прерывистое дыхание, чувствовал, как он напрягся надо мной и сдавил в себе мои пальцы, когда кончил. Дэн хрипло выкрикнул моё имя, и его голос послал вибрацию через мой язык, прижатый к его горлу.
Дэн замер, его удовлетворённое и расслабленное тело прижалось к моему. Он поднял обе руки, обхватил ими мою шею и мягко надавил на мой пульс большими пальцами, затем наклонился, посасывая и затягивая в себя мою нижнюю губу, и быстро и жёстко её укусил. Я проурчал от удивления, не будучи уверен в том, как это на мне отразится, но на секунду я подумал, что кончу в штаны от такого укуса.
- Это... - выдохнул любимый, отодвигаясь. - ...было невероятно.
Осторожно приподнявшись с моих пальцев, Дэн встал на дрожащие ноги. Я наклонился вперёд, чтобы поцеловать влажную кожу его груди, сквозь сетчатый материал и потянул его руку к головке моего члена, скрытого в брюках.
- Ты так прекрасен, когда кончаешь, Дэн. Посмотри, как ты меня завёл.
Он сжал меня, медленно поглаживая.
Мои глаза закатились от удовольствия, и я попросил:
- Я хочу, чтобы ты сейчас встал на колени. Возьми меня в рот.
Но к моему абсолютному ужасу, любимый котёнок убрал руку и направился в угол комнаты поднять свои трусы-танга.
- Что ты делаешь? - прохрипел я. Дэн натянул танга на себя и поправил ткань на каждом бедре, умело уместив свой член с яйцами в них, скрыв от меня такую красоту, снял халат с крючка на стене, набросил его на плечи и, улыбнувшись, спросил:
- Ты в порядке?.
Я пристально на него посмотрел.
- Ты это серьёзно?
Дэн вернулся ко мне, поднёс мою левую руку к своим губам, и мой безымянный палец проскользнул между его зубами и глубже, попадая в плен его бархатистого язычка. А затем любимый выпустил его, и, подмигнув мне, прошептал:
- Я серьёзно.
Мои руки дрожали от напряжения, мой член пульсировал от действий его рта, а также от его слишком короткого, нежного посасывания.
- Тогда, я не в порядке, Дэн. Ни капельки.
- Я чувствую себя фантастически, - сказал любимый, сладко улыбаясь. - Надеюсь, ты насладишься остальной частью своего вечера.
Я откинулся назад, наблюдая за тем, как Дэн затягивает пояс халата на своей талии. Моя кожа горела и зудела, моё тело лихорадило от возбуждения. Всё то время, что он одевался, любимый наблюдал за мной, наслаждаясь моей потребностью в нём.
Я изо всех сил пытался скрыть свою реакцию, решив притвориться, что всё прекрасно. Крики только бы оставили его довольным собой, а вот прохладное отношение всегда срабатывало намного лучше, когда Дэн вёл себя, как поддразнивающая сука. Но когда мой лоб разгладился, он ухмыльнулся, даже не удивившись.
- Что будешь делать после этого? - спросил я. Отчего-то, мне даже в голову не приходило, что он будет делать, когда уйдёт. Дэн отправится к нам домой?
Пожав плечами, он пробормотал:
- Не знаю. Пообедаю. Может быть, схожу на шоу.
- Подожди. Ты здесь с кем-то?
Любимый посмотрел на меня, поджав губы и пожимая плечами.
- Какого хрена, Дэн? Ты, по крайней мере, скажешь, где тебя ждать?
Он осмотрел меня с ног до головы, позволив своим глазам чуть дольше задержаться на ширинке моих брюк, прежде чем, улыбаясь, ответил:
- В баре.
Любимый расправил плечи, изогнул бровь и промурлыкал:
- О, и с Днём Святого Валентина, господин Русик.
После этого, Дэн вышел из комнаты в коридор.
На чёрном стебле рос диковинный цветок:
Расплавленное золото бутона
Дрожа, из корня исторгало вязкий сок,
Застыв, он превращался в бастионы.
Бутон горел – и этот свет дарил тепло,
На стенах заставлял ломаться тени,
Из глубины бурлило, плавилось, текло,
Узорами ложилось на колени
Начертанное соком инобытие –
Цветок творил миры, играя воском,
Минуты плавали, как мухи в янтаре,
В останках ночи копошились монстры:
Огонь выхватывал из мрака их клыки.
Бежать в окно? Но от себя куда же?
Я сам творил миры движением руки –
Зажёг свечу, ковры раскрасил сажей,
Я новый, чёрный дом построил на полу,
Скрываясь от реальности за дымом,
И слышно, как цветок в бесплодную золу
Роняет семя, но – всё время мимо.