Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Друг и любовник, живущие в семи кварталах

Я проснулся оттого, что матрас покачнулся и скрипнули пружины, – это Валерка встал с кровати.

Сквозь оконное стекло сочилась тусклая синева, и я прищурился в темноте, пытаясь разглядеть очертания ближайших предметов: мой гардероб, дверной проём, силуэт Валеры, исчезающий в ванной.

Не включая свет, я лежал и слушал, как потекла вода, как открылась и закрылась дверца душа. Поначалу я думал присоединиться к Валере, но не смог пошевелиться: мышцы стали резиновыми, отяжелевшее тело тонуло в матрасе. Между ягодиц разлилась незнакомая нутряная боль. Я потянулся и сдвинул бёдра, чтобы снова ощутить её. Чтобы вспомнить. Теперь моя комната пахла сексом и Валеркой, и это кружило голову: он был так близко, совершенно обнажённый, нас разделяла всего одна стена. Руки, ноги, живот, как камень. Как же поступают после секса? Возможно, мне повезёт – он вернётся, и мы займёмся этим снова? Это ведь так работает?

В голову пришли мысли о Валеркиных постоянно меняющихся шлюхах мужского рода. Интересно, прошлая ночь была такой же, как и все остальные ночи, проведённые им со многими другими мужчинами? Неужели он обнимал их точно так же, так же стонал, теми же словами обещал доставить им удовольствие? Валера уделял мне не каждый вечер, но много вечеров мы провели вместе. Когда же он встречался с ними? Какая-то часть меня хотела спросить его и понять, как он ухитряется впихнуть всех нас в свою жизнь. Но гораздо большая часть предпочитала об этом не знать.

Я провёл рукой по спутанным волосам и подумал о прошедшем вечере: о Диме и нашем неудачном свидании, о Валерке, о том, что почувствовал, когда обнаружил его у подъезда своего дома. Тревогу. Предвкушение. Желание. О том, что мы делали, и о том, что он заставил меня испытать. Я никогда не думал, что секс может быть таким: одновременно грубым и нежным, переключающимся с одного на другое и длящимся целую вечность. Мы вели себя дико – руки и зубы Валеры оставили на мне сладостные отметины, а порой казалось, что я разорвусь на тысячу кусков, если он не войдёт в меня ещё глубже.

Поверх шума воды в душе я уловил знакомый скрип крана и повернул голову к двери. Шум воды стал тише и, наконец, умолк. Я услышал, как Валерка выходит из кабинки, снимает полотенце с полки и вытирается.

Когда он вошёл и лунный луч осветил его обнажённое тело, я не смог отвести глаз. Присев, я подполз к краю кровати. Валерка остановился прямо передо мной, и под моим взглядом его член начал увеличиваться.

Валера осторожно провёл рукой по моим взлохмаченным волосам, потом скользнул пальцем по щеке и, наконец, очертил линию губ. Он не стал наклоняться, чтобы заглянуть мне в глаза. Словно и так знал, что я смотрю на него. Словно хотел, чтобы я на него смотрел.

Клянусь, я чувствовал, как в ушах отдаётся стук моего сердца. Мне так хотелось прикоснуться к нему. А ещё больше мне хотелось попробовать его.

– Выглядишь так, словно хочешь взять меня в рот, – хрипло заметил он.

Судорожно сглотнув, я кивнул.

– Хочу узнать, каков ты на вкус.

Проведя рукой по стволу, он подошёл на шаг ближе и мазнул головкой члена по моим губам, расписывая их каплей смазки, как краской. Когда я высунул язык, чтобы попробовать её и его, он испустил низкий стон. Я обхватил головку губами, тихонько её облизывая, а Валера начал поглаживать основание члена.

– Да, – прошептал он. – Это так... так приятно.

Не знаю, чего я ожидал, но явно не этого. Я не думал, что секс настолько меня заведёт, и не знал, какое чувство власти испытываешь, когда сводишь с ума такого великолепного мужчину. Он запустил руки мне в волосы, и я закрыл глаза. Я начал работать ртом всё быстрее и быстрее, и Валерка задышал чаще. Наконец, я услышал, как он сглотнул, а затем прерывисто втянул воздух.

– Хватит, хватит, – сказал он и шагнул назад, задыхаясь, словно пробежал марафон. – Ты и понятия не имеешь, как мне нравится, когда ты играешь с ним так, ласкаешь язычком и, чёрт, этими губами, Дэн.

Его большой палец скользнул по моему подбородку.

– Но ты делаешь это в первый раз, и я хочу быть поосторожней – а сейчас я слишком возбуждён и могу переусердствовать.

Я в точности знал, о чём он. Всё моё тело гудело, пульс дико стучал в горле. Я сжал в ладони собственный член, ощущая, как там с каждой секундой нарастает сладкая и нетерпеливая боль.

Валерка нагнулся, поцеловал меня и прошептал:

– Перевернись на живот, котёнок. Я хочу трахнуть тебя сзади.

Молча кивнув, я перевернулся – разум был затуманен настолько, что все слова куда-то делись. Матрас прогнулся, и я почувствовал, как Валера устраивается позади меня, между моих раздвинутых ног. Его рука погладила мои ляжки, ягодицы. Затем он крепко ухватил меня за бёдра и поставил на колени, одновременно подтягивая к краю кровати, где ему было удобней. Я чувствовал, какой я твёрдый, чувствовал его пальцы, гладящие мою дырочку. Сердце билось в груди, как молот, и я попытался отрешиться от всего, кроме тепла его кожи, прикосновения губ и волос, щекочущих спину.

Я всегда понимал, почему мужчины хотят Валеру. Он не был таким красавчиком, как я, и не был нежен, как другие. Он был необузданным и несовершенным, тёмным и многоопытным. Создавалось впечатление, что, глядя на мужчину, он способен мгновенно прочесть все его сокровенные желания.

Но теперь я точно знал, почему мужчины теряют от него голову. Потому что он действительно чувствовал, что нужно каждому мужчине – и что нужно мне. Даже до нашего первого прикосновения я был потерян для всех остальных мужчин. И теперь, когда он наклонился ко мне сзади, провёл губами по ушной раковине – нет, не поцеловал – и спросил: «Как думаешь, ты и в этот раз закричишь, когда кончишь?» – я пропал.

Протянув надо мной руку, он вытащил из кучки один презерватив. Я услышал, как разрывается фольга и как латекс раскатывается по его члену. Я всё ещё помнил, как это выглядит – тонкая резинка, растянутая до предела и неимоверно туго охватывающая его. Я хотел, чтобы он поспешил. Мне нужно было, чтобы он поспешил и поскорей оттрахал меня, заставил уйти эту боль.

– На этот раз я могу войти глубже, – сказал Валера, снова наклоняясь и целуя меня в спину. – Но ты должен сказать мне, если будет больно, хорошо?

Лихорадочно закивав, я ткнулся ему в руки, чтобы он утолил бушующий внутри меня голод.

Его ладонь оказалась странно прохладной – я ахнул от неожиданности, когда он положил руку мне на поясницу, удерживая на месте. Я что, так дрожал? В темноте я видел лишь контуры своей руки на фоне яркой белизны простыней и ткань, сжатую в кулаке, скрученную так же туго, как и всё моё тело.

– Просто отдайся ощущениям, – сказал Валерка, как будто прочитав мои мысли.

Его голос был таким низким, что больше смахивал на подземный гул.

– На этот раз я хочу только брать, хорошо?

Он занял позицию у меня между ног, и я почувствовал твёрдость его мышц и прикосновение головки члена. Каждый раз, когда мы тёрлись друг о друга, я прогибался и приподнимал задницу, изменяя угол в надежде, что сейчас – вот сейчас – он скользнёт внутрь.

Я чувствовал, как его губы жадно рыщут по моему плечу, по спине, по рёбрам. Было всё ещё рано, в комнате стоял холод, и я вздрагивал всякий раз, когда прохладный воздух касался кожи, разгорячённой его поцелуями.

Он шептал мне на ухо, как потрясающе я выгляжу с этого ракурса, как сильно ему нужна моя задница и я сам, и сердце чуть не выпрыгивало из груди. Теперь, когда он был сзади и я не мог его видеть, всё изменилось. Я уже не мог полагаться на страсть, написанную у него на лице, на ободряющий и твёрдый взгляд, прикованный к моим глазам. Мне пришлось закрыть глаза и сосредоточиться на его ладонях, на том, как они дрожат, на твёрдости его члена, скользящего по моему анусу. Я прислушивался к прерывистому дыханию Валеры и его тихим стонам, прижимался к нему и ощущал, как таю от удовольствия, когда прикосновение моих ягодиц к его бёдрам заставляет его громко стонать.

Его член так набух, так напрягся – я задохнулся, когда он подался назад, чтобы приладиться к нежной коже у входа и, наконец, медленно проникнуть внутрь.

– Ох, – вырвалось у меня, и это было всё, что я мог в ту секунду подумать.

«Ох, я не знал, что будет так.

Ох, мне больно, но это сладкая боль.

Ох, пожалуйста, не останавливайся. Больше, больше».

И, как будто я произнёс это вслух, Валерка кивнул и стал двигаться медленнее, проникая глубже. Мы только начали, но мне уже было хорошо, очень хорошо, даже слишком. Я чувствовал, как он ходит глубоко внутри, в опасной близости от того места, которое приводило меня на край взрыва.

– Хорошо? – спросил он, и я кивнул, не в силах произнести ни слова.

Он начал двигаться быстрее – короткие толчки его бёдер отпихивали меня к середине кровати и приближали к тому моменту, когда всё внутри меня грозило разлететься на части.

– Чёрт, ты только посмотри на себя.

Я почувствовал, как его рука легла мне на плечо, а затем зарылась в волосы. Пальцы сжали непокорные пряди, чтобы удержать меня на месте – там, где ему хотелось.

– Раздвинь ноги шире, – прорычал он. – Ляг на локти.

Я немедленно подчинился ему и вскрикнул – так глубоко он вошёл. При мысли о том, что он использует моё покорное тело, чтобы кончить, жар растёкся у меня в животе и между ног. Ещё никогда в жизни я не чувствовал себя настолько сексуальным.

– Я знал, что так и будет, – выдохнул он, но я даже не понимал слов.

Чувствуя, что падаю, я вытянул руки, прижавшись лицом к подушке и отклячив зад. Он продолжал меня трахать. Под щекой была прохладная ткань наволочки. Я закрыл глаза и провёл языком по губам, прислушиваясь к звукам соприкосновения наших тел и к его неровному дыханию. Мне было так хорошо. Выпрямив руки, я заскрёб кончиками пальцев по изголовью – моё тело так растянулось под Валерой, что, казалось, я раскатан в лепёшку. Казалось, я могу разорваться надвое, когда, наконец, кончу.

Его влажные волосы защекотали мою спину, и я представил, как он сейчас выглядит, – опираясь на руки, он навис надо мной, покрывая моё дрожащее тело своим, входя в меня снова и снова так, что кровать под нами раскачивается.

Я вспомнил те времена, когда прятался под одеялом, рисуя в воображении именно эту картину, и робко, неумело ласкал себя, пока не кончал. Сейчас всё так и было – точно так же запретно и грязно, как мне представлялось, но только лучше, несравненно лучше, чем любые мои фантазии и тайные мечты.

– Скажи мне, чего ты хочешь, котёнок, – умудрился выдохнуть он – так хрипло, что слова были почти неразличимы.

– Ещё, – услышал я собственный голос. – Ещё глубже.

– Ласкай себя, – просипел он. – Без тебя я не кончу.

Просунув руку между матрасом и собственным потным телом, я нащупал твёрдый, распухший член. Валерка был так близко, что я ощущал жар его дыхания и упругость кожи. Я чувствовал, как подрагивают его мышцы и заметил, как ускорился ритм его дыхания и участились стоны – он изменил угол, отчего толчки сделались ещё глубже. Моя спина невольно и резко выгнулась.

– Кончай для меня, Дэн, – сказал он, быстрей работая бёдрами.

Мне потребовалось всего несколько секунд и пара поступательных движений пальцами – и я уже кончал, подавившись криком, поглощённый немыслимой волной, заставившей дрожать даже мои кости.

В ушах стоял звон, и всё же я ощутил, как его плоть бьётся о мою. Затем Валера застыл, все мышцы в его теле напряглись, и он протяжно и низко застонал мне в шею.

Я совершенно выдохся: руки и ноги обмякли, словно готовы были отвалиться. Кожу покалывало от жара, и я так устал, что не мог даже открыть глаза. Я ощутил, как Валерка, взявшись за основание, стянул презерватив. Раздался шорох – Валера выбрался из кровати и отправился в ванную, где снова полилась вода.

Когда матрас прогнулся под его тяжестью и тепло его тела вернулось, я уже почти спал.

Я котёнком из чердачных стен вышел,
Целый мир, как пёстрый мяч, прыгнул в лапы!
Я кричал, гоняя галок по крыше,
Я не знал, что у огня – горький запах...

Я и сам как будто дым – тёмно-серый,
Крутобокий и немного пушистый,
Выходил к закату, будто к барьеру,-
Я не знал, что гром безумен, как выстрел...

Был я ветреным и к ночи, примерно,
Назначал не меньше сотни свиданий,
Был галантным и почти – кавалером,
И с прекрасных любовников не требовал дани,

Но однажды за хвостом от безделья
Я гонялся, как за ветром, вприпрыжку,
Стаей галок клочья туч налетели,
Пёстрый шар лизнула белая вспышка.

Лис огня за мной бежал по карнизу,
Я бесстрашен, а прыжок – это малость,
Было девять ослепительных жизней –
Всё сгорело, ни одной не осталось...

Было небо – истрепавшимся фетром,
Я взлетел, а тучи приняли в стаю,
Был я ветреным, а стал – просто ветром,
Грязный мех бродячих котов ласкаю...

Опубликовано: 2016-01-07 21:17:01
Количество просмотров: 167

Комментарии