Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Раскрась меня кроваво-красным

Шёл дорогой далеко,
На четыре стороны.
Всё, что было нелегко,
С небом мерил поровну.

Но, обиду и печаль,
И тропинку длинную -
Всё, чего терять не жаль
Выбрал долю львиную.

Заблудился и пропал,
В ледяных окраинах.
Там, стихи свои слагал
Я в мольбах отчаянных.

Но, вознёс души огонь
Свет на небо чистое.
Протянуло мне ладонь
Солнышко лучистое.

Снег меня не соблазнил,
Мягкими подушками.
Я навеки полюбил
Солнышко с веснушками.

Тишина. Липкая, холодная, словно покрывающая остатки сознания огромной паутиной. И Дэну не выбраться из неё. Тишина всё плотнее смыкает сплетённый будто специально для него кокон. Дэн пытается вобрать в лёгкие воздух, но у него ничего не получается. Ощущение, что внутри пустота.

Медленно переведя взгляд вниз, он, наконец, до конца осознаёт то, что с ним произошло. В животе зияет дыра - огромная, кровоточащая, пугающая. Забавно, но Дэн не ощущает боли или страха. Он вообще ничего не чувствует, за исключением, разве что, той самой, проклятой тишины, всё сильнее сжимающей его виски, наполняющей его рот тошнотворным привкусом крови.

Пелена сгущается, и Дэн уже с трудом видит перед собой перекошенное от наверняка пронзительного крика лицо Лидии. Дела плохи, если уж он не слышит, как кричит банши.

Дэн пытается улыбнуться, даже осознавая, что эта улыбка, скорее всего, станет последней. Разве не нелепо то, что он погибнет вот так - лёжа на грязном полу спецкорпуса больницы для душевнобольных?

- Лидия, - с трудом выговаривает он, пытаясь пошевелить хотя бы окровавленными пальцами. Лидия сидит совсем близко к нему - поджав колени к подбородку, она словно в трансе раскачивается из стороны в сторону. - Лидия, - повторяет он, однако сам не слышит себя. Впрочем, банши вдруг медленно поворачивает к нему голову.

Они встречаются взглядами, и по телу Дэна пробегает дрожь.

Воспоминания... Оказывается, их чудовищно много. И почти каждое связано с девушкой, в которую он был с детства влюблён. Каждое воспоминание о ней - смеющейся или плачущей, испуганной или решительной. Воспоминания всё глубже врезаются в сознание Дэна, но какой-то момент резко сменяют курс. Все последние таят в себе тошнотворный привкус смерти. Незнакомцы, друзья... Сам Дэн...

Ему хочется кричать так же громко, как кричат банши, однако он не может. Лишь слегка приоткрыв рот, Дэн начинает захлёбываться собственной кровью. И именно тогда тишину разрывает жалобный всхлип вжимающейся носом в лоб парня Лидии. От слёз девушки, попадающих на кожу, невыносимо жарко.

- Прошу, Дэн, не уходи.

Ему нужно ответить. Нужно успеть попрощаться с ней, раз уж ничего другого он так и не успел сделать. Нужно сказать то, что и так очевидно.

И Дэн делает над собой последнее, почти нечеловеческое усилие.

- Я всегда, - беззвучно шепчет он рыдающей Лидии, - любил... только... тебя...

- Ох ты ж, как я польщён, - словно откуда-то издалека доносится голос, явно не принадлежащий Лидии. Дэн с трудом поднимает отяжелевшие веки и прямо над собой видит ухмыляющееся лицо Валеры. - У этих препаратов, оказывается, интересные побочные эффекты, - проведя когтями по руке Дэна, нарочито томно тянет мужчина. Мурашки пробегают по коже от его хриплого смеха. Дэн дёргается и тут же осознаёт чудовищную реальность - его руки и ноги чем-то прикреплены к больничной койке. - Нервная нынче пошла молодёжь, - продолжает издеваться оборотень.

Дэн ошарашено оглядывает мужчину от перекошенного ухмылкой лица до босых ног.

- Нелегко, наверное, было отказаться от любимых V-образных декольте, - несмотря на страх, огрызается парень. Во взгляде Валеры тут же вспыхивает дьявольский огонёк. Дэн внутренне напрягается. Он не в том положении, чтобы дерзить, так почему не смог вовремя заткнуться? - Где мы? - озираясь по сторонам, насколько это позволяют путы, меняет тему кареглазый юноша.

- В больнице, - с издёвкой отвечает Валерка, становясь в глазах собеседника очередным «капитаном Очевидность». Дэн сжимает зубы, чтобы не съязвить что-нибудь в ответ, пока мужчина медленно обходит его кровать. - Когда мне сказали, что у меня новый сосед, я уж было пригорюнился, но затем... - тянет оборотень, когтем проводя по виску парня.

Дэн морщится от боли, в этот момент особо остро жалея о том, что не обладает хоть каким-то мало-мальски сверхъестественным талантом. Например, сжигать мохнатых маньяков одним лишь взглядом.

- Между нами всегда была связь, - продолжает Валера, сбегая пальцами от щеки продолжавшего попытки вырваться Дэна к его животу. Парень тщетно вбирает воздух, пытаясь избежать неприятных ему прикосновений. - Ты наверняка и сам её не раз ощущал.

- Ни черта я не ощущал! - захлёбывается в собственном отчаянии Дэн. - Долбанный ты ублюдок, Валера, убери от меня лапы!

Палата наполняется хриплым смехом оборотня. Этот смех болью отзывается в висках парня.

- Говорят, в психушках всякое случается, - резко прекращая смеяться, холодно заявляет Валерка. - Уверен, ещё одну маленькую тайну эти стены уж точно сохранят...

Дэн дёргается снова и снова, однако добивается лишь того, что в зловещей тишине неожиданно слышит хруст собственного сломанного запястья. Боль такой силы, что даже сознание на мгновение меркнет. А затем из горла Дэна вырывается вопль, громкости которого позавидовала бы любая банши. Практически сразу крик тонет во властном животном поцелуе.

Дэну претит то, что делает мужчина, но вместе с тем боль почему-то немного отступает. Только когда оборотень отрывается от него, Дэн понимает, что его руки свободны от пут.

- Психованный ублюдок, - шипит парень, ощущая привкус крови во рту и вытирая здоровым запястьем искусанные Валеркой губы. - Если ты думаешь, что мне...

- Я не думаю, малыш, - качает головой мужчина, - я уверен. Однажды ты войдёшь во вкус.

Дэн просыпается в кромешной темноте. Тело ломит так, словно его таскали по ступеням вниз головой. С трудом пошевелив рукой, он осторожно ощупывает кровать, на которой лежит. Ошибки быть не может - он по-прежнему в больнице.

Дэн сжимается от своего открытия. Сейчас он предпочёл бы, чтобы реальностью был сон о смерти. Всё лучше, нежели заточение в одной камере с Валерой. Валерой, чей вкус до сих пор ощущается на губах и языке.

Дэна тошнит так сильно, что он, перегнувшись через край кровати, падает с неё. Его рвёт прямо на пол. Рвёт желчью, так как в желудке по ощущениям не густо. В какой-то момент даже кажется, что Дэн вот-вот исторгнет из себя собственные внутренности.

Внезапно зажёгшийся свет на миг ослепляет парня. Прежде чем перевести взгляд на человека, стоящего в дверном проёме, Дэн замечает невероятное - его запястье абсолютно целое.

- Дэн, всё в порядке? - обеспокоенно интересуется медсестра, бросаясь вперёд и дотрагиваясь до плеча парня.

Дэн искренне и широко улыбается, вытирая влажные губы тыльной стороной ладони. Никогда ещё он так не был рад тому, что, наконец, проснулся.

Воспоминания возвращаются к Дэну, и он облегчённо выдыхает.

Долбанный вирус. Надо было сразу обратиться в больницу, а не заниматься самолечением. Вспоминая ингаляцию из каких-то сорванных в лесу корешков и трав, Дэн никак не может взять в толк, как вообще мог согласиться на такую сомнительную процедуру.

Хорошо ещё, что к нему заехала Лидия и буквально насильно впихнула осоловевшего друга в свою машину. Может, поэтому ему приснился сон о ней?

- У тебя было сильное отравление, - ласково улыбается ему медсестра. - Ты заставил нас изрядно поволноваться.

- Извините за это, - виновато говорит Дэн, кивком головы указывая на пол. - Сколько я здесь?

- Чуть больше суток, - отвечает медицинская сестра.

Дэн кивает. За сутки могло и не такое присниться.

- От кого цветы? - почёсывая нос, интересуется Дэн.

Женщина пожимает плечами.

- Наверное, принесли не в мою смену.

Что-то беспокоит Дэна в простом букете полевых цветов. Он не знает, что именно, однако в нём начинают бороться два желание. Первое - подойти и прочитать карточку, а второе - выкинуть цветы вместе с нею в окно.

- Не прочитаешь? - удивляется медсестра.

Дэн видит её в зеркале на стене - стоит и наблюдает за ним, словно не узнавая. Всё-таки шагнув вперёд, парень берёт в руки карточку. Однако, даже не открыв её, он знает, от кого букет. Волчий аконит! Взгляд цепляется за него, и у Дэна срывается дыхание. Сердце стучит на всех скоростях, а руки трясутся от напряжения.

«Выздоравливай, моя спящая красавица».

Четыре слова, от которых во рту снова ощущается вкус Валеры. Как же всё-таки хорошо, что это был лишь сон. Ведь был?

- Кстати, раз уж я здесь, - давай обработаю твои губы. Видимо поранился пока...

Медсестра, надевая медицинские перчатки, продолжает говорить, но Дэн больше не слышит её. Глядя на своё отражение, парень ошеломлённо касается дрожащими пальцами израненных губ. В памяти всплывает доносящийся словно откуда-то издалека хриплый смех старшего Валерки: «Однажды ты войдёшь во вкус».

На серебряном зеркале снов
Отразится небесный свод.
Закружится звёзд хоровод,
И волшебных музыка слов.

Утонул в океане надежды
Белоснежный лайнер грёз.
Ароматным дурманом роз
Ночь наполнится, как прежде

Миллионы глаз золотых
Разрывают Вселенной тьму.
И подмигивают тому,
Кто с надеждой смотрит на них.

Россыпь звёзд - алмазов роса,
Словно в песнях далёких миров.
Отражаются в зеркале снов,
Их таинственные голоса.

Согревают сердце они,
И укажут всегда дорогу,
Что ведёт к родному порогу,
Даже если на край земли.

Я пойду к ним, шагнув за черту
Повседневных, муторных дел.
Отрекусь от любых, новых тел,
Исполняя детства мечту.

Я в ладони звезды возьму,
Пусть согреет меня, их тепло.
Разобью изнутри льдов стекло
И Вселенную обниму.

А когда настанет рассвет,
Я расстанусь с ними, как брат,
Обещая вернуться назад,
И они будут ждать бездну лет.

Опубликовано: 2016-01-07 15:54:05
Количество просмотров: 169

Комментарии