Мы всё ещё здесь

Я закинул руки за голову и продолжил считать потолочные плитки над кроватью. Их было сорок семь.

Я посмотрел на светящиеся во тьме часы, чертыхаясь по поводу времени. Здесь - час ночи, значит, в Санкт-Петербурге - четыре. Я нахмурился, напоминая себя, что Дэн спит, и будет очень эгоистично разбудить его. Я сглотнул и продолжил своё потолочное бдение, пытаясь не замечать, как сжалась грудь, когда я представил его в нашей кровати, завёрнутого в простыню, издающего мягкие звуки, наполнявшие комнату. Дэн всё ещё спит обнажённым, когда меня нет рядом? Я сглотнул, вспомнив каждую ночь, когда я просыпался, и мне нужно было только протянуть руку, чтобы коснуться его. Я никогда больше не буду воспринимать это, как должное.

Швырнув часы на прикроватную тумбочку, я взял телефон. Никаких звонков.

- Чёрт, - пробормотал я сам себе.

Сегодня был долгий и утомительный день, всё, чего я хотел, вернувшись в свой люкс, - это поспать. Дерьмо, я думал, что отключусь ещё до того, как моя голова коснётся подушки.

Очевидно, я был не прав.

Сидя на кровати, я расстегнул пуговицы на рубашке, стянул её с себя и бросил на стоящий рядом стул. Со смиренным вздохом я встал и направился к бару: скотч всегда служил мне отличным снотворным. Поднеся бокал к губам, я потянулся к телевизионному пульту и рухнул на кожаный диван, позволяя обжигающему напитку облегчить мою тоску. Я хотел посмотреть что-нибудь развлекательное, но, не найдя ничего такого, остановился на старом кино.

Чёрно-белые персонажи передвигались на экране стоящего передо мной телевизора, их разговоры создавали шум, нарушающий тишину в комнате. Я подумал, что Дэну бы понравилось это, и с улыбкой вспомнил, как бесконечное количество раз во время просмотра фильма мы начинали целоваться и заниматься любовью на диване, полностью игнорируя происходящее на экране. Я потряс головой: даже такое бессмысленное развлечение не позволяет мне отвлечься от мыслей о нём.

Положив ноги на кожаный пуфик, я сделал большой глоток, осушив бокал. Может быть, мне просто нужно взять бутылку.

Снова наполнив бокал, я вернулся на своё место и закрыл глаза, чувствуя, как алкоголь разливается по венам. Так-то лучше.

Мои мышцы начали расслабляться, пока я пытался забыть этот день и не думать о Дэне, лежащим обнажённым в одиночестве в нашей кровати. И глубоко выдохнул, когда мои мысли понеслись именно в этом направлении. Битва была проиграна.

Перед глазами стоял образ Дэна: тёплого, нежного гея, с переливающейся кожей в свете, льющемся из окна нашей спальни. Он, должно быть, сейчас мирно посапывает, и одна его рука запутана в волосах, а другая вытянута на мою сторону кровати. Интересно, он быстро заснул, скучает ли он по мне так же, как и я по нему... запер ли он заднюю дверь перед тем, как пойти спать?

- С ним всё хорошо, - пробормотал я, пытаясь убедить в этом самого себя. Дэн – взрослый мужчина, который довольно долго жил один до того, как я появился в его жизни. Но сегодня эта мысль меня не успокоила.

Я нахмурился, вспоминая нашу ссору. Дэн был таким упрямым, а я - слишком напористым. Независимо от темы обсуждения, любой спор приводил нас именно туда: к противостоянию характеров. Он говорил мне «нет», я настаивал, он взрывался, я хлопал дверью. Как жизнь могла свести вместе таких упрямцев? Я помотал головой, чтобы избавиться от этих мыслей, и тихонько рассмеялся. Нам же было прекрасно вместе, подумал я, и улыбка исчезла с моего лица так же быстро, как и появилась на нём.

Я даже не сказал ему «До свидания».

Приподнявшись, я раздражённо поставил пустой бокал на стол и пробежался руками по волосам. Сегодня весь день я жалел, что уехал, не попрощавшись, мысли о Дэне так отвлекали, что я с трудом нормально соображал. Может быть, я был не прав? Иногда я чересчур эгоистичен... по поводу чего мы ссорились?

Почёсывая подбородок, я ходил вдоль комнаты, а мои слегка охмелевшие мозги всё никак не могли отключиться от нашей кровати в Санкт-Петербурге. Помню, как стоял у дверей перед отъездом с чемоданом у ног и прислушивался к звукам пустого дома. Никакого смеха, никаких губ, целующих меня на прощание. От этой тишины душа сжималась.

Я подошёл к окну и посмотрел на мерцающие огни города, думая, как бы Дэн наслаждался этим зрелищем. Интересно, а он скучает по видам из окна моей лондонской квартиры?

Может быть, будет не очень эгоистичным позвонить ему сейчас. Я взглянул на мой безмолвствующий телефон. Может быть, Дэн не хотел беспокоить меня. Конечно, возможно, подумал я и снова сосредоточил внимание на линии горизонта, увидев своё угрюмое отражение в стекле. Может быть, размышлял я, он тоже сожалел о том, как мы расстались.

Я – такая задница.

Я скучаю по нему.

Надо позвонить.

Но я разбужу его.

Может, он тоже не спит.

Я не могу...

Неожиданно телефон завибрировал, я тут же встрепенулся и быстрее, чем мне казалось возможным, схватил его. Моё сердце практически остановилось, когда я увидел его имя, высветившееся на экране. Дэн послал мне смс.

Дэн. Это был он.

«Ты не спишь?»

Дэн ещё не спит?

«У вас же четыре утра, почему ты не спишь?»

Ответ долго не приходил.

«Потому что тебя нет рядом.»

Телефон зазвонил до того, как я закончил набирать наш домашний номер.

- Привет.

- Привет, - ответил Дэн. Мои глаза закрылись от звука его мягкого голоса. Ему было так же одиноко, как и мне.

В груди защемило, когда я представил его себе ещё раз.

- Как ты? Заднюю дверь запер? – быстро затараторил я, беспокойство в моём голосе было слышно даже мне самому.

- Двери заперты, будильник заведён, я в порядке, просто... Я скучаю по тебе, - его голос затих, будто ему нечего было больше сказать.

- Дэн, - прошептал я, чувство облегчения разливалось во мне, и угрызения совести вернулись. – Я тоже скучаю по тебе, котёнок. Я не должен был... Я не... - я хотел извиниться, но теперь, разговаривая с ним по телефону, не мог вспомнить, почему мы ссорились. Я тяжело выдохнул в трубку, присаживаясь на краешек кровати. – Дэн, а по какому поводу мы ссорились?

Он сглотнул.

- Я не знаю. Кто был прав... кто сдастся первым, – Дэн замолчал, и я так захотел увидеть его прямо сейчас, держать его в своих руках. Он вздохнул, мягко, сладко, так по-родному, и я поймал себя на том, что прислушиваюсь ко всем звукам, раздававшимся из дома. – Мне так жаль, Валерка. Иногда я могу быть... упёртым, упрямым, - последние слова он произнёс так быстро, что я не мог не улыбнуться.

Как мы похожи, как мы прекрасно подходим друг другу. Я бы не хотел, чтобы было по-другому.

- Мне нравится, что ты упёртый и упрямый, и, если честно, я люблю ссориться с тобой, потому что обожаю мириться, - я не мог сдержать улыбку, вспоминая, как часто это случалось. – Ты никогда не уступаешь, и я люблю тебя за это, просто я больше не хочу ссориться перед расставанием.

- Я знаю, - ответил Дэн, его голос дрогнул.

- Я люблю тебя, Дэн. Больше, чем могу выразить словами, - я наклонился вперёд, прижимая плечи к коленям, отчаянно желая быть рядом с ним.

Он ещё раз вздохнул, в этот раз с облегчением, и я улыбнулся.

- Я люблю тебя, Валера. И даже не поцеловал тебя на прощание.

От этих слов на моём лице расплылась улыбка: он так хорошо меня знал.

- А я уехал, не позанимавшись с тобой любовью. И сегодня я только о тебе и думал, - честно признался я.

- Я не могу думать, когда ты так говоришь.

Во мне всё поднялось.

- А я не могу думать... ни о чём другом, - прошептал я.

Воцарилась тишина, я слышал лишь его дыхание.

- Я скучаю, - повторил Дэн, и это было то, что я так хотел услышать. – Я скучаю по твоему запаху. Я скучаю по звукам, которые ты издаёшь, когда я дотрагиваюсь до тебя.

- Дэн... - начал говорить я. Мне хотелось сказать, что я чувствую то же самое.

- Где ты сейчас? – прервал он меня, его голос стал ниже.

Чем Дэн занимается? Интересно.

- В номере.

- Ты одет? – спросил он. Я сел, приподняв брови от изумления.

- На мне только брюки, - удивлённо сказал я, улыбка играла на моих губах, пока я ждал его ответа.

Опять тишина.

- Сними их, Валерка.

О, чёрт. Он был возбуждён, поэтому я без сопротивления выполнил его просьбу, снова представляя Дэна в нашей постели, запутанного в простынях.

Он неровно дышал, и мой предыдущий образ вытеснили грязные мысли: я представлял, как Дэн трогает себя сейчас.

- Дэн, ты ласкаешь себя?

- Немножко, - он дразнил меня. Звук его сексуального голоса заставил меня затвердеть.

- Где твоя рука, малыш? – спросил я, медленно передвигая свою руку по груди по направлению к теперь уже напряжённой эрекции.

- На груди, - я застонал, представляя, как Дэн трогает свои соски, пощупывая и подёргивая их нежную кожу.

- Ты обнажён? - спросил я, очень надеясь, что да.

- Ещё нет.

- Сними всё, я не хочу, чтобы мне хоть что-то мешало.

Он моментально подчинился. Какое-то время в телефоне слышался лишь шелест ткани.

- Снял.

Я закрыл глаза, представляя, как Дэн лежит на простынях. Прохладный воздух обдувает его тело, соски твердеют, готовые к моим поцелуям. Чёрт, я хотел сейчас быть там.

- Поставь телефон на громкоговоритель и положи его на лежащую рядом подушку, - сказал я, двигаясь так, чтобы самому лечь на кровать.

- Хорошо.

- Свет выключен?

- Да, - ответил он, в его голосе звучало нетерпение.

- Закрой глаза.

- Они закрыты.

- Положи руки на живот. Скажи, что ты чувствуешь, - сказал я, вспоминая, что Дэн ощущал, когда на нём были мои руки.

- Тепло, твёрдо... член напряжён, - Дэн тихонько рассмеялся.

- Передвинь руки вверх, по груди, к волосам.

- Хорошо, - сказал он, слегка задыхаясь. Его волосы – мой самый любимый фетиш. Их длина могла меняться, но ощущения всегда оставались неизменными и запах тоже.

- Что ты чувствуешь, когда трогаешь волосы, Дэн?

Я терпеливо ждал ответа, представляя, как он запускает в них руки, и они рассыпаются между его пальцев. Дэн нежно, довольно замурлыкал.

- Они мягкие и слегка влажные, я недавно из душа.

- Дёрни за них?

- Да.

- Знаешь, обожаю, когда ты подо мной, а твои волосы рассыпаны по моей подушке.

Дэн тихонько простонал, и от этого звука у меня в животе всё сжалось. Воздух в комнате был прохладным, но мне казалось, что я весь в огне, что моя кожа излучает жар.

Моя рука двинулась по животу так же, как я просил сделать его. Все мои чувства были напряжены от звуков, которые я слышал, и образов, всплывающих в памяти. Я прикрыл глаза, вспоминая текстуру его волос, ощущая каждое их движение под моими пальцами.

Биение моего пульса участилось. А его тоже?

- Проведи рукой по шее к груди. Слышишь, как бьётся твоё сердце?

- Да, Валера.

- И как?

- Всё быстрее, - ответил он словами из моих собственных мыслей. Я заулыбался, зная, что причиной этого был я, и услышал, как Дэн сглотнул и тяжело задышал.

- Хорошо, теперь проведи пальцами под грудью так, как это бы сделал я, - я ждал, слушая его звуки и вздохи, зная, что он делал то, что я сказал. – Что ты чувствуешь?

- Тепло... тяжесть. Как бы я хотел, чтобы ты был здесь, - выдохнул Дэн.

- Знаю, малыш, я бы тоже. Дотронься до сосков так, как тебе нравится.

Ему нравилось, когда я скользил по его коже, постепенно приближаясь к ним. Сначала надо было быть нежным, и я легонько зажимал его соски между большим и указательным пальцами, слегка покручивая их, а потом сдавливал. В телефоне прозвучал мягкий вскрик, и я точно знал, что он сделал. Я видел, трогал Дэна столько раз, что его образ очень чётко вырисовался в моём мозгу.

- Валера, - всхлипнул он, его голос был наполнен желанием.

- Сожми их сильней, - приказал я. – Как это бы сделал я.

- Да, - прошептал Дэн, задыхаясь.

- Представь, что это мой рот ласкает тебя, - проговорил я, и моя рука, которая до этого лежала спокойно, скользнула вниз. Кончиками пальцев я дотронулся до основания члена. – Вспомни, что ты чувствуешь, когда я сжимаю их зубами.

Дэн судорожно вздохнул, а я приподнял голову, наблюдая за тем, как мои пальцы скользят вверх и вниз по члену.

Моя эрекция пульсировала, а чувствительная головка разбухла от давления.

Касаясь себя, я представлял его в лунном свете, обнажённого, открытого мне. С толстым возбуждённым членом и блестящую от смазки головку. Этот вид и его запах толкали меня ближе, притягивали к нему.

- Разведи ноги, Дэн, - прошептал я, наблюдая за своей рукой, представляя Дэна под собой, как его руки вытянуты над головой, как он хватается ими за спинку кровати, когда я достаю до того самого местечка глубоко внутри него.

- Я хочу, чтобы ты вспомнил меня, стоящего перед тобой на коленях, - неожиданно сказал Дэн, его голос был наполнен сладострастным мурчанием. – Как это чувствуется, когда я пробую тебя. Я помню, как ты смотришь на меня, когда твой член у меня во рту, как твои пальцы путаются у меня в волосах, - продолжил он, зная, что делает со мной, с нами обоими.

Его дыхание опять сбилось, стало хриплым, сухим. В голосе зазвучали нотки отчаянного желания.

- Я люблю, когда ты толкаешь меня на себя... когда ты трахаешь мой рот.

- О, Боже, - замычал я, сжав свободной рукой простыни, пока большой палец другой руки скользил по головке члена. – Малыш, ты не представляешь, что со мной происходит, когда ты так говоришь.

- Боже, да, - застонал он. – Ты ласкаешь себя?

- Да, котёнок, - ответил я, закрывая глаза, представляя его. – Я хочу, чтобы это был ты. Я хочу, чтобы твоя задница сжимала меня, такая тёплая и тесная. Боже, - рыкнул я, когда мой палец обнаружил особенно чувствительное место. – Я хочу, чтобы ты скакал на мне сейчас.

Дэн простонал, и от этого звука я прикрыл глаза, зная, как он любит смотреть на меня, сидя на краю кровати, тяжело дыша, прикусывая нижнюю губу зубами, наблюдая, как я довожу себя до оргазма. Дэн возбуждал меня одними только словами, говоря, как ему нравится то, что он видит. Иногда он поощрял меня, практически доводя до безумия, медленно стягивая рубашку с плеч или, повернувшись задом, соблазнительно оголяя попку.

Дэн просил меня не сдерживаться, говорить, что я чувствовал, в чём нуждался. Я никогда и ни с кем не был до такой степени открытым, свободным, способным утратить контроль и увести себя туда, где исполнятся мои мечты. И всё это Дэн делал одним только голосом, внешним видом, иногда даже не трогая меня и не позволяя мне касаться себя. Я слушал и повиновался, глядя, как его глаза темнеют от похоти, его голос наполняется желанием и радостью, когда я кончал, изливаясь себе на грудь.

- Опиши мне всё, - потребовал Дэн. Я услышал шелест ткани на дальнем фоне, и образы его ног, беспокойно двигающихся по простыням, пока он ласкал себя, заполнили мою голову. – Ты в кровати?

- Да.

- Голый?

Моя рука скользила по всей длине члена, с каждым движением всё сильнее сжимая его.

- Да.

Открыв глаза, я поглядел вниз, от эрекции головка набухла и заблестела. Я зашипел, наблюдая за движениями своей руки.

- Скажи мне, - взмолился он.

- Я глажу член, - начал я, приподнимая бёдра из-за неописуемых ощущений. – Я так хочу, чтобы ты мог это видеть, я знаю, как сильно ты это любишь.

- Ммм, - простонал Дэн. – Я люблю смотреть на тебя.

- Мой член такой твёрдый, малыш... Всё, о чём я думаю, это ты.

- А что бы ты сделал, если бы был здесь со мной?

- Я поставил бы тебя на колени и взял бы тебя сзади, – моя рука продолжала двигаться одновременно с бёдрами, скользя по члену, поворачиваясь вокруг головки прежде, чем опуститься к его основанию. – Я бы отшлёпал твою задницу и оттрахал бы тебя с такой силой, что ты не смог бы завтра ходить. А может быть, я уложил бы тебя на кухонный стол и зарылся лицом в твоём прекрасном члене, - я улыбнулся, услышав, как моё имя сорвалось с его губ с хриплым вздохом. Мои собственные фантазии становились всё более дикими.

- Как бы это чувствовалось, малыш? Мы даже могли бы сходить в магазин, с мужским нижнем бельём. Ты же знаешь, как я люблю их примерочные.

- Дразнишь, - прошептал он.

- Не дразню, обещаю, - я снова закрыл глаза, вспоминая, как взял его там в последний раз. Как Дэн склонился, упираясь руками в мягкий бархатный пуфик, как наши глаза встретились в зеркале, когда я трахал его сзади. Я помню, как мне пришлось прикрыть рукой его рот, как закрылись его глаза, как приглушённые звуки, которые он издавал, подвели меня к краю. – Ты помнишь?

- О, Боже, да, - через динамик было слышно его дрожащее дыхание, едва различимые слова «больше», «пожалуйста» и «близко», казалось, трепетали на его губах.

Эти бессмысленные мольбы пронеслись через моё тело. Скорость моих движений стала неистовой. Член ныл от быстрых и сильных поглаживаний, мечтая об освобождении, а тело содрогалось. Капелька пота скатилась по щеке, когда я приподнялся, чтобы всё видеть, представляя, как его волосы щекочут мой живот и бёдра, когда его голова качается между моих ног.

Мои мысли спутались, фантазии сменяли одна другую с невероятной скоростью. Я вспоминал, что чувствовал, когда трахал его в своей машине, как Дэн залез ко мне на колени на переднем сидении, когда мы остановились, чтобы свериться с картой. Я практически слышал звуки, которые он издавал, когда я брал его в душе, как моё имя эхом рикошетило от стен ванной, а его мокрые волосы прилипли к глазам. Откинувшись на подушки, я вспоминал каждую нашу встречу, позволяя этим образам мелькать перед закрытыми глазами. Я любил слушать его, любил смотреть на него, когда он кончал.

- Раздвинь пошире ноги и трахай себя, - сказал я, задыхаясь. – Позволь мне слышать тебя, малыш. Пожалуйста, мне так нужно слышать тебя, - я становился всё отчаяннее потому, что давление в члене нарастало, желание пронзать, брать, кричать в освобождении было практически невыносимым.

- Я кончаю, - простонал Дэн, хрипло, низко. – О, Боже. Я... Я...

Моё тело напряглось, когда я представил его, спина выгнута, ноги разведены, пальцы внутри его тела, ладонь на его члене. И Дэн кончал, заливая спермой свои пальцы, торс и грудь.

- Чёрт! – закричал я.

Член взорвался в моей руке, с силой выстрелив освобождением на мою грудь и живот, как раз так, как ему нравилось. Мои руки тряслись, когда я продолжил гладить себя, пульсируя последними всплесками оргазма. С обессиленным вдохом я рухнул на кровать, неожиданно осознав, что в комнате тихо, что холодный воздух касается моей влажной кожи.

- Боже, - задохнулся Дэн. Его дыхание было таким же быстрым, как и моё.

- Я знаю, - я пробежал руками по мокрым волосам и поглядел на себя. – Думаю, мне нужно в душ.

Он мягко хмыкнул.

- Думаю, что теперь смогу уснуть, - Дэн вздохнул, и я практически слышал улыбку, которая сейчас наверняка украшала его лицо. От этой мысли у меня потеплело на душе.

- Засыпай, малыш, я буду на расстоянии телефонного звонка, когда ты проснёшься, - я мысленно пробежался по своему расписанию и тут же решил вылететь к нему ближайшим рейсом, чтобы быть дома до того, как он проснётся.

- Хорошо, - его дыхание выровнялось.

- Спокойной ночи, Дэн, - я потянулся к кнопке, чтобы закончить разговор, и тут услышал его голос.

- Валера?

- Дэн?

- Я люблю тебя.

Я улыбнулся.

- Я тоже люблю тебя.

Вновь раскинула сны ненавистно-прекрасная Лета.
Я остался один средь забвений во мраке кружить.
Что теперь?.. Никогда ты не дашь мне ответа,
Нам с тобою, отныне, судьбою уже не вершить.

Ты застыл в иерархиях бледно-бесстрастных камелий.
Среди звёзд потолком разрослись уж чужие мечты.
И как сонные земли безликих, озлобленных прерий
Разбросал вокруг ты забытые дни пустоты.

Как теперь?.. Среди блёклых феерий немого рассвета
Всё молчит в балагуре привычного гомона. Паб.
Где-то близко пропела о прошлом седая карета
И исчезла вдали... Как я всё-таки слаб.

Шафрановый виски плескается в недрах стакана
И бьётся волнами янтарными нежно о лёд.
В окно мне стучится упорно, но слабо Морана -
Уйди, не мешай, моё время не скоро придёт!

А в том же окне преспокойно мерцают плеяды -
Огни потухающих томных ночных фонарей,
И их затуманные сизо-рябые разряды
Лишь изредка ловят в объятия кучки теней.

Фригидная кровь цвета жёлтых завянувших листьев
Опрокинулась в горло кипящим вулканом речей.
Нет тебя - собеседника стынувших ливней,
Я, с бутылкой, один между пьяных вульгарных очей.

Вдруг взгляд уловил в углу зала пленящую странность.
Смарагдовым отблеском слабо в потёмках легла
Тень мужчины. Словно в свечах ореолом туманность.
И вне той туманности сузилась пьяная мгла.

Ну что ж, незнакомец, мой взор ты пленил собою.
Иди ж, покажись ты хмельному рассудку скорей!
Так я может забуду, а может быть только удвою,
Тоску нагонённую светом живых козырей.

Горделиво и статно, средь здешних, прекрасным пионом,
С его вечным холодом больно стегущим глаза,
Изумрудными бликами виски - в зелёном,
Мой любимый брюнет, по имени Дэн за мною пришёл...