Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Сыграй мне перед смертью. Окончание

Тина:

Я сидела на диване, прямо держа спину, и слышала, как в душе шумит вода. Он купался перед сном... и, скорее всего, он был голым... Боже! Ну, конечно, он был голым. Шестерёнки лихорадочно завертелись в моей голове. Иисусе, это не то, о чём я должна думать. Совершенно, абсолютно не то. Мне нужно подумать о том, как спасти свою задницу... о, интересно, стоит ли он спиной к двери, как это делала я? Должно быть, его татуированная рельефная спина прямо сейчас покрыта капельками воды... и его мокрая задница... такие сексуальные мужские ягодицы... могу поклясться, она подтянута и совершенно очаровательна... Ебать. Тина, да у тебя вместо башки задница. Возможно, уже завтра тебе суждено стать свеженьким трупом, а ты думаешь о... чёрт, завтра? Завтра – это так скоро... я могла бы успеть развлечься напоследок. Стал бы он сопротивляться? Конечно, он странный, но он всё же мужчина. К тому же, недавно он требовал минета и был возбуждён... определённо, у меня есть шанс получить своё.

Пока я взвешивала все «за» и «против», его водные процедуры подошли к концу. Признаться, я чувствовала некоторое разочарование. Со мной определённо что-то не так. Мм... в фильмах, перед тем, как пустить кому-то пулю в лоб, обычно спрашивают о последнем желании — спросит ли он меня? Блять, я знаю, о чём попрошу... Дверь ванной комнаты с щелчком закрылась. Я дала ему несколько секунд на то, чтобы убраться с моего пути, затем подняла два стакана со столика и один с подлокотника кресла — совершенно иррационально мне хотелось отнести их на кухню и вымыть, хотя это забота феи чистоты. Я улыбнулась и поплелась к коридору.

Чёрт. Меня. Побери. Тех секунд ему явно не хватило...

Он шёл по коридору, спиной ко мне... и он был обнажён. Свет горел только в гостиной, я не могла разглядеть все детали, но воображение услужливо об этом позаботилось. Чтоб меня! Валерка был хорош... впрочем, как и любой другой тридцатилетний мужчина, проводящий половину своего времени в спортзале. В гробовой тишине стаканы в моих руках звонко столкнулись бочками — иначе просто быть не могло, вы же помните о том, что я самое «удачливое» существо во Вселенной? Русик посмотрел на меня через плечо. Дежа вю. Точно так он смотрел на меня там, в переулке. Мурашки выступили по всему телу. Несколько секунд он смотрел на меня, и я не смогла разобрать, что было в этом взгляде, а потом пошёл дальше. Такой соблазнительной расслабленной походкой... его задница мне улыбалась. О, чёрт. Он не дошёл до кухни, скрылся за дверью, которая располагалась с той же стороны коридора, что и дверь моей спальни.

На ватных ногах я добралась до кухни и сполоснула стаканы. И всё это время в моей голове вертелась одна и та же анимационная картинка — то, как он оборачивается, а затем равнодушно уходит. Возможно, всё дело в том, что после Сани я никого к себе не подпускала... а ведь прошло достаточно времени, организм бастует против воздержания. Ну, если быть откровенной, я признаюсь, что изредка трогала себя, но ведь это не одно и то же, верно? Эта мысль взбудоражила меня... я отправилась в свою комнату практически вприпрыжку — я знала, чем буду заниматься часть этой ночи. Конечно, вы можете меня понять — мне чертовски необходима разрядка, завтра, то есть уже сегодня, состоится тяжёлый, тяжёлый день. И я не знаю, чего от него ожидать. Ведь там будет вся их банда? Мафия.

По пути в спальню я заскочила в ванную, чтобы забрать свою белую майку — идея спать в джинсах и пиджаке мне нисколько не нравилась. Моё свежевыстиранное бельё ещё не высохло, чёрт, на ощупь оно казалось влажнее, чем должно было быть.

Возможно, Валерка случайно забрызгал его, когда купался... а может, он сделал это специально. Интересно, понравилось ли оно ему? Очевидно, он предпочитает классику — аскетичиные тёмные костюмы, белые рубашки и лаковые туфли не давали в этом усомниться. Чёрт, мои светло-бежевые прозрачные стринги едва ли можно назвать классическими. Бог мой, я могу не думать о подобном хотя бы секунду? Два года без полноценного секса спровоцировали сперматоксикоз в последней стадии. О, нет. Не сперматоксикоз... как это называется у женщин? Бешенство матки, быть может.

Вернувшись в комнату, я плотно закрыла за собой дверь, к моему глубочайшему раздражению, замки предусмотрены не были. Но это не то, что могло меня остановить. Стаскивая с себя тесные джинсы, я села на кровать и попыталась отшвырнуть их ногами, они действительно сопротивлялись. Пиджак я тоже бросила на пол. Признаться, я всегда так делала — в моём шкафу, в моей сумке никогда не бывало порядка... и говорят, это характеризует женщину, как личность не с лучшей стороны. Но плевать, скоро меня не станет, нет смысла исправлять ошибки, которые уже ни на что повлиять не могут.

Я нырнула в лёгкую майку, которая даже не прикрывала мои ягодицы. Надеюсь, завтра с утра моё бельё будет пригодно к носке... с другой стороны, он свободно разгуливает по дому голышом, почему я не могу? Особенно, учитывая тот факт, что теперь я бы не сопротивлялась, попроси он меня сделать минет. Что изменилось? Ладно, спишем на стресс. Это был действительно очень стрессовый день — я до сих пор ощущала себя странно... мозг работал хаотично, совершенно непоследовательно, но я не чувствовала себя угнетённой, загнанной в тупик. Наоборот, мне казалось, будто я освободилась от чего-то... скорее всего, так себя и ощущает человек, которому больше нечего терять. Хотя, моё сердце всё ещё бьётся, а это значит, что кое-что я всё-таки потерять могу. За эти два дня я так часто висела на волосок от смерти, но оставалась жива, что, вероятно, моё подсознание считает себя неуязвимым. Похоже на ту историю о мальчике и волках — я уже не верила, что он меня убьёт. Чувствовала себя защищённой. А мой внутренний ориентир настолько сбит, что, скорее всего, совершенно, совершенно напрасно.

Я сбросила покрывало на пол, уложила голову на подушку и накрыла себя лёгкой простынёй. Я уже чувствовала влажность между ног. Скользнув рукой под майку, я погладила себя по животу, медленно подбираясь к лобку... тело напряглось, предвкушая удовольствие. Я гладила себя, прикрыв глаза, прокручивая в голове то недавнее нагое дефиле, свидетелем которого мне посчастливилось быть. Чертовски хорошо. Перекатившись на бок, я крепко сжала свою кисть бёдрами, снова и снова прокручивая картинку... рука задвигалась энергичнее. Я вспоминала то, как его член едва ли не упирался в мои губы... я воображала, что, поддавшись его недвусмысленному приказу, робко обхватила головку губами, я даже почувствовала на языке солоноватый вкус... и застонала. Это было настолько низко, но это возбуждало меня. Не стану спорить, если вы посчитаете меня извращенкой. Повернувшись обратно на спину, я немного приподняла задницу, двигаясь навстречу своей руке, вторая рука крепко сжимала простынь. Ох, я пустила его член глубже и подняла глаза, чтобы насладиться выражением его лица... его глаза были прикрыты, ресницы отбрасывали тени на щёки, его губы двигались в такт моим движениям — и это выглядело, ебать, как горячо. Я простонала и крепче прижала средний палец к своему центру. Та его рука, что сжимала пистолет, дёрнулась и двинулась к моей голове... с её помощью он контролировал меня, наращивая темп... да, я чувствовала жёсткий материал пистолета на своём затылке и не могла оторвать глаз от его лица... его дыхание стало рваным, брови дьявольски сексуально сходились на переносице. Чёрт меня побери. Я застонала, напрягая ноги, готовясь к разрядке...

- Ты мешаешь мне спать. - Он сказал это абсолютно невыразительно... так, будто я читала книгу и мой включённый светильник причинял ему дискомфорт.

Я распахнула глаза, и прямо надо мной в темноте угадывался его силуэт. Моя правая рука всё ещё находилась в том самом месте. Как всё происходящее можно назвать? Я не знаю подходящего слова. О, постойте, может, пиздец?

- Если ты не заметила, в квартире стены не стыкуются с потолком, здесь совершенно отсутствует звукоизоляция. Я не знаю, зажми что-нибудь зубами или контролируй свои голосовые связки. Я должен быть бодрым через пару часов, так что уйми свои завывания. - Он замолчал, но не ушёл, видимо, ожидая ответа.

Что я, блять, могла ответить, ради всего святого? Мои щёки горели огнём. Это было даже хуже, чем тот случай, когда папа с утра намекнул, что нам с Саней стоит быть немного потише... Господи, это было хуже даже того дня, когда я поперхнулась и кусочки пищи из моего рта вылетели и попали прямиком в суп моему собеседнику, мальчику из футбольной команды, внимания которого я добивалась несколько месяцев.

Поправив сползающую простынь, я выдала просто гениальную вещь:

- Я уже закончила.

- Очень за тебя рад. Надеюсь, второго раунда не будет. - И он вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Святые небеса, как я могла не услышать звук открывающейся двери? Вообще-то, я была слишком увлечена фантазиями о его члене в своём рту, но... Я закрыла глаза руками и несколько раз ударила ногами по матрацу. Лучше бы он застрелил меня накануне.

Позор преследовал меня даже во сне. Мне снилось, что Валера пригласил меня на ужин в тот итальянский ресторан, и всё было хорошо до тех пор, пока я не поперхнулась и кусочки пищи из моего рта не полетели... ох, дальше вы знаете. Проснулась я в холодном поту. Солнце заливало комнату через широкое окно... я долго оставалась в постели, прислушиваясь к звукам — в доме было тихо, скорее всего, он уже ушёл. Слава Богу. Я была ещё не готова взглянуть ему в глаза и вряд ли когда-нибудь буду. Станет ли он стебать меня? Или сделает вид, что ничего не произошло? Ох, если бы он только знал, о чём я фантазировала... я бы застрелилась из его пистолета.

Я сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и гипнотизировала чёрный расписной шкаф. Несколько минут я пыталась уговорить себя, что ничего страшного не произошло. Но правда была такова, что ситуация моя просто немилосердно отстойна. Бог меня ненавидит. Разве он не должен быть объективным и ко всем своим созданиям относиться одинаково? Должен, я считаю. Но он, как и любой другой босс, завёл себе любимчиков... и тех, над кем издевается ради забавы. Определённо, он мне напоминает моего учителя по тригонометрии, который спрашивал меня только тогда, когда я не поднимала руку, а когда буквально размахивала ею перед его носом-картошкой, то запросто игнорировал. Я не спорю с тем, что заслуживаю смерти, я действительно была не слишком хорошей девочкой, но это уже перебор. Хей, Бог? Пожалуйста, остановись.

Я, наконец, поднялась с кровати. На мне не было белья, потому я осторожненько выглянула в коридор, проверяя маршрут до ванной комнаты — поблизости никого не обнаружилось. И я трусцой кинулась к своему белью. Блять! Его опять намочили, и уже неважно, случайно это сделали или специально, это по-любому херово. Пришлось с голой задницей бежать обратно в комнату, а позже вновь натягивать джинсы на обнажённое тело. Одевшись, я вернулась в ванную, умылась и в очередной раз почистила зубы его зубной щёткой. Если честно, у меня просто не было выбора, но мне нравилось думать, что я пакостничаю ему. Хотя пакостничать мистеру Русику — очень опрометчивый шаг, который, безусловно, может стоить вам жизни.

Я слонялась по квартире в абсолютном одиночестве, не зная, чем себя занять. В его холодильнике не было еды... и я выпила стаканчик виски для храбрости — не прощу себе, если буду прятать глаза после случившегося. Кошка куда-то запропастилась, разыскать её мне не удалось. Разыгравшееся любопытство заставило меня открыть ту дверь, которой вчера воспользовался голый Валера. Меня не удивило, что за ней оказалась его спальня — это было предельно логично. Внутри всё было чёрно-белым: низкая расхристанная кровать, простынь белая, а наволочки на подушках, как и одеяла, чёрные... Окно напротив двери во всю стену, открывающее шикарный вид на залив — определённо, он испытывал больную привязанность к гигантским окнам. Хотя, возможно, это нравилось его дизайнеру. Рядом с кроватью, вместо тумбочки, возвышался внушающий доверие серебристый сейф, на нём стояли классический круглый будильник, чьи обездвиженные стрелки показывали неправильное время, и офисный светильник... на полу валялись оптические очки и книги... о, он читает в очках? Печётся о своём зрении, и правильно, ведь стрелок — не тот, кто стреляет, а тот, кто попадает. Я подошла ближе и присела на корточки, рассматривая книжки: одна из них была на итальянском — Божественная комедия; вторая — на неизвестном мне языке, третья... Господи, зачем ему понадобилась книга о тропических гусеницах? Я заглянула под кровать и отшатнулась в сторону, когда меня встретила пара серых глаз, в унисон с агрессивным шипением. А вот и кошка нашлась. Смерть. Я покачала головой. Больной придурок.

В комнате было мало личных вещей, по крайней мере, на виду — лезть в шкафы или в стол я не решилась, с него станется установить там сигнализацию или какие-нибудь садистские ловушки...

Я уже собиралась уходить, когда услышала, что приехал лифт. Действительно, звукоизоляция напрочь отсутствует, зачем это нужно? Ума не приложу. Выскользнув из его комнаты, я постаралась максимально тихо закрыть за собой дверь и кинулась в кухню...

Спустя несколько секунд из гостиной послышался глухой звук, как будто что-то объёмное, но лёгкое бросили на ковёр или диван.

- Тина! - Русик звучал зло.

Не торопясь, я пошла по коридору, мои босые стопы отчего-то вспотели и, должно быть, оставляли влажные следы на крупной глянцевой плитке. Хорошо, что в гостиной на полу дерево и ковёр. Русик сидел на диване, закинув одну руку на низкую спинку. Рядом с его ногами валялась перевёрнутая обувная коробка, одна из туфель вывалилась на пол — это была изящная чёрная лодочка из кожи с декоративными шипами, да притом на убийственной шпильке. На диван был брошен тёмный непрозрачный чехол, который, по всей видимости, скрывал мой сегодняшний наряд. Чуть дальше, и опять же, перевёрнутым вверх дном валялся нессер — косметика.

- Что, мистер Русик? - Он раздражённо глянул на меня.

- Ты должна быть готова к шести. И мне чертовски по барабану, если что-то из этого тебе не подойдёт.

- А сейчас который час? - В доме не нашлось ни одних исправных часов, а ориентироваться по солнцу я не умела.

Он коротко глянул на свои широкие наручные часы:

- Половина пятого.

- Хорошо... я... ты... ам... - Ненавижу, когда мой язык вытворяет со мной нечто подобное.

- Что? - Выплюнул он и резко повернул голову в мою сторону.

- Сейчас я пойду мыть голову, ты мог бы не ошиваться рядом со своей прозрачной ванной?

- Не ошиваться? – Тщательно произнося звуки, он смотрел на меня так, будто я сообщила, что верю в Санта-Клауса.

- Да. И мне понадобится фен. - На его щеках заходили желваки.

- Надо было говорить об этом раньше. Сейчас я не пойду искать для тебя фен. Ясно?

- Предельно. - Я пожала плечами и пошла в ванную. Да пошёл ты к чёрту, мерзавец.

Естественно, моя просьба о невмешательстве в личное пространство хотя бы в то время, пока я принимаю водные процедуры, вряд ли для него что-то значила, я сама не знаю, зачем об этом попросила, ведь было совершенно очевидно, что моё слово против его ничего не стоит. Потому я, как и прежде, развернулась спиной к двери, перед тем, как снять одежду. Справилась я максимально быстро — и это неудивительно, кроме мужского геля для душа и мужского же шампуня в моём распоряжении ничего не было. Вряд ли в нессере найдутся духи, так что придётся мне пахнуть мужчиной. Да и ладно. В самом деле, он и так проявил заботу, приобретя для меня платье и туфли. Делал ли он это самостоятельно? Или попросил кого-то о помощи? Мне хотелось, чтобы первый вариант оказался истинным. Потому что мне было любопытно, что, по его мнению, могла бы надеть его девушка на официальное мероприятие. Хм... я уже частично видела обувь — строго и элегантно, даже несмотря на мелкие шипы. Форма классическая. О, и это ещё одно очко в пользу того, что выбор он делал сам.

Как это ни странно, но поблизости от ванной он не появился. Надо же... Завёрнутая в полотенце, которое было единственным доступным, а, следовательно, оно было его полотенцем, я пошла в гостиную, чтобы забрать платье, туфли и косметику. Мерзавца на диване не оказалось. Я забрала вещи и вернулась в свою спальню. Мои брови поползли вверх, когда на кровати я обнаружила коробку, на которой был изображён чёрный матовый фен. Ох, мистер Русик, вы-таки не перестаёте меня удивлять. Я усмехнулась.

Просушив волосы полотенцем, я снова обернула его вокруг тела. Присев на кровать, осторожно расправила чехол и потянула за молнию... внутри оказалось бледно-бежевое платье, такое, что из-за его цвета я буду казаться голой. Оно идеально подходило к моим трусикам — тон в тон. Материал был тонким и лёгким... что-то среднее между шифоном и шёлком. Вынув его из чехла, я обнаружила, что грудь полностью закрыта, никакого тебе декольте, зато спина... в общем, лифчик явно отменяется. В таких редких случаях маленькая грудь является преимуществом. Помимо платья в чехле оказались шёлковые чёрные чулки с поясом и ободок для волос, целиком выполненный из крупных камней. Точно такие же камни служили окантовкой платья на спине, они поблёскивали по кромке выреза в том месте, где по идеи моя спина превращается в попу.

Пожалуй, сама себе я бы выбрала что-то другое... из плотного материала, чёрное или красное. Но дарёному коню, как известно, в зубы не смотрят.

Отложив платье в сторону, я столкнулась с очередной проблемой... большое зеркало было только в ванной, но там не было розетки. Как мне, чёрт возьми, попытаться уложить волосы феном без зеркала? Повезло, что в нессере оказалась годная расчёска.

- Валер? - Я высунулась из своей комнаты.

Он выглянул из своей спальни, точно копируя положение моего тела. Уголок его губ дёрнулся вверх.

- Что ещё? - Мы смотрели друг на друга, и нас разделяла длинная стена коридора.

- Мне нужно большое зеркало.

- В ванной есть зеркало.

- Да, но там нет розетки.

- Зачем тебе розетка? – Его брови стремились сойтись на переносице.

- Чтобы уложить волосы феном, Валера.

- Ну так, уложи волосы, а потом посмотри на результат в зеркало.

Я моргнула.

- Ты что, издеваешься? Я не могу уложить волосы без зеркала!

Он что-то прошипел сквозь зубы и выскочил из комнаты, проносясь мимо меня по коридору... ох, на нём не было ничего кроме классических брюк и ремня, его босые ноги громко ударялись о глянцевую плитку. Я высунулась сильнее и увидела, что он направился в то крыло квартиры, где, по его словам, был выход к общему лифту. Громко хлопнула дверь.

Прошло около пяти минут, и я засомневалась, вернётся ли он, прежде чем Валерка вновь замаячил на горизонте, таща большое прямоугольное зеркало без рамы. Подойдя к моей двери, он бесцеремонно схватил меня за локоть и вытащил из комнаты. Я пялилась на его ладонь, сжимающую мою руку и заметила, что его указательный палец кровоточил... мало того, он вымазал меня своей кровью. Оставив меня в коридоре, он зашёл в мою комнату и звучно прислонил зеркало к стене.

- Ты вытащил зеркало из общественного лифта? - Я подошла ближе.

- Какая разница?! Собирайся, ради всего святого. Я как никогда раньше близок к тому, чтобы действительно тебя застрелить. - Он толкнул меня, отчего я плюхнулась на кровать, и прошёл мимо, хлопая дверью. Двумя секундами позже дверь его спальни также захлопнулась.

О'кей.

Я высушила волосы круглой щёткой, пытаясь создать подобие крупных волн, и, слава Богу, в нессере оказался маленький флакончик лака... надёжно закрепив сверкающий ободок, я снова воспользовалась лаком. Дальше дело пошло быстрее. Скоро разобравшись с чулками и поясом, я втиснула свои ноги в туфли — смотрелись они отлично, чего не скажешь об удобстве. Следующим было платье, я аккуратно просунула голову, чтобы не повредить причёску, закрепила ремешки на шее и подняла правую руку вверх, чтобы застегнуть боковую молнию. Это был мой размер... знал ли он его наверняка или выбирал на глаз? Хотя, трудно представить, чтобы Валерка делал что-либо небрежно, на глаз. Воздушная юбка, состоящая из нескольких слоев лёгкой ткани, оказалась на две ладони выше колена. Я повертелась у зеркала и решила, что за свой внешний вид мне сегодня не должно быть стыдно. Но, вообще-то, ещё неизвестно, в чём появятся другие дамы — ведь всё познаётся в сравнении. Я выбрала красную помаду, чтобы не казаться совсем уж бесцветной, накрасила ресницы и нарисовала стрелки. Ничего больше я сделать не успела...

Он толкнул дверь моей комнаты, отчего та ударилась о стену.

- Мы из-за тебя опаздываем. - Его голос был таким, что я не решилась возразить и, отложив чёрную подводку в сторону, молча двинулась к двери. Он отошёл и, не оглядываясь, направился к лифту. Я следовала за ним... что мне ещё оставалось делать? В лифте я разглядывала его костюм... строгий и чёрный. Галстук отсутствует. Белоснежная хрустящая рубашка с жёстким высоким воротничком. Прямоугольные запонки из чёрного камня — я помнила их. И до боли в глазах блестящие туфли. Чёрт побери, он выглядел пафосно. Не то, чтобы мне это не нравилось...

Поехали мы на Субботе, ею оказалась вишнёвая ауди-купе. Минут десять дороги он молчал, хмуро смотря в лобовое стекло и абсолютно игнорируя светофоры. Моя задница опять практически летала по салону. Но атмосфера была таковой, что я не решалась открыть рот. Дешевле будет помолчать. Резко крутанув руль влево, да так, что моя голова ударилась об окно, а хрустальный ободок немного съехал в сторону, он, наконец, признал моё существование.

- Я не смогу постоянно таскать тебя за собой, будут моменты, когда мне потребуется отойти... все эти мероприятия... в общем, это работа. Налаживание контактов и связей. Заключение сделок в неформальной обстановке и прочее, прочее, прочее. Так вот. Когда меня не будет рядом, следи за своим языком. А лучше вообще не открывай свой рот. О'кей?

- О'кей. - Да и о чём я могла бы поговорить со всеми этими людьми?

- Спасибо. - Выдавил он сквозь зубы.

Больше он не сказал ни слова. А я задумалась над тем, чего ужасно стыдилась ещё с утра, я так отчаянно боялась встретиться с его глазами, думала, что буду краснеть, как школьница, но теперь мне было плевать... я не ощущала неудобств по этому поводу. Вообще никаких. Ну, может быть, утренний виски всё-таки помог... на голодный желудок, тем более.

Минут через пятнадцать, визгнув шинами, он остановился у высокого отеля, и, очевидно, тот принадлежал к экстра-классу. Изящная вывеска гласила: «Borgata» - они реально сдвинуты на итальянском языке. Я понятия не имела, в какой части города мы находимся, но совершенно точно раньше мне не приходилось видеть этого здания — иначе непременно запомнила бы... облицовка из блестящего бежевого мрамора, на первом этаже огромные витрины, выгодно демонстрирующее фойе. Ох, даже красная дорожка...

- Оставайся внутри. - Он вышел, захлопнув дверцу, обошёл машину и открыл передо мной мою дверь, попутно предлагая руку. У

Опубликовано: 2016-01-06 21:22:53
Количество просмотров: 154

Комментарии