Дом боли доктора Horror. Глава 5

Прошлое... Валера:

Я помог Эрику вычистить печь, и нам как-то удалось спасти обед. Я допил свой стакан вина, и Эрик налил мне ещё. Нам, вероятно, понадобиться больше одной бутылки, чтобы пережить эту ночь.

Его отец серьёзно испортил его. Если я когда-либо его встречу, то, скорее всего, кастрирую. Эрик отрицает, что отец подвергал его мать сексуальному насилию, но я был уверен, что было именно так. Я так же задавался вопросом, подвергал ли он непосредственно Эрика нечто подобному, Эрик не был готов к этому. Ни один молодой человек не захочет признать, что отец его изнасиловал, но это не означает, что этого не было.

Ему необходимо встретиться с терапевтом. Не думаю, что было подходящее место, чтобы давать подобные рекомендации, но я определённо посоветую это в будущем. Отец явно нагонял на него ужас, но ему необходимо избавиться от этого страха. Или же он будет преследовать его всю оставшуюся жизнь. Не было никакой вероятности, что он сможет преодолеть его без помощи.

Какое-то время мы обсуждали более отстранённые темы – наши предстоящие задания, наших друзей, - но напряжение витало в воздухе. Мы ели почти в тишине, зная, что трапеза послужит временной передышкой.

После того, как посуда была помещена в посудомоечную машину, а вторая бутылка вина откупорена, мы вдвоём сидели на диване в гостиной. Этот диван хранил так много воспоминаний. Я очень любил этот дом, в голове пронеслась мысль, что когда-нибудь Эрик унаследует его.

- Готов ко второму раунду?

Он наклонил к себе моё лицо и нежно поцеловал в губы. – Да. Валера, ты примешь мой ошейник? Если я дам тебе его?

- Без промедления, - я задумывался над этим. Это был второй раз, когда он упоминал об этом. Прежде у меня не было опыта использования ошейника, и мне было любопытно, что выберет Эрик. Это не казалось мне вероятным, что он будет весь в коже, но он хотел, в некотором роде, отметить меня, показать всему миру, что я принадлежу ему. Я поддерживал эту идею. Я уже подчинился ему, но будет правильным сделать это официально.

Его руки блуждали по внутренней части моих бёдер. Он нежно касался меня, медленно, но с растущим давлением. Казалось, наш разговор на эту ночь закончен.

- Ты хочешь снова быть сверху?

- Нет, Валерка, я хочу попробовать кое-что, - в его голосе сквозила нервозность, которую я не услышал раньше. Это было абсолютно не похоже на самоуверенного Дома, с которым я был несколько часов назад. Это был голос неуверенного ребёнка, просящего утешения.

- Что такое?

- Будешь ли ты, я имею в виду, не как подчинённый саб... Я никогда...

Он казался таким уязвимым в тот момент, но по тону его голоса и настойчивости в его руках я знал, чего он хотел. Он хотел заняться со мной любовью, не как мой Дом, не как актив, которым он некогда был, но как мой любовник.

Мы двигались, как неизведанные возбуждённые волны, но я понял, чего он хотел, я хотел того же. Я заставил его замолчать поцелуем, показывая, что понял. Мы занимались любовью на том же диване, на котором начали наши Дом/Саб-отношения. Он стянул свои штаны, и я оседлал его, одетый в его же рубашку. Руками он сдвинул накрахмаленный материал поверх моих бёдер, когда помогал мне прийти в устойчивое положение. Это была странная передача власти, я одет, в то время, как он гол, но на мне лишь его рубашка. Это был некий символ многогранных отношений, к которым мы стремились. Это походило на ступенчатое представление вещей, невысказанных между нами.

Через некоторое время он положил меня на спину на подушки и нежно толкался в меня бёдрами. Это было медленно и приятно, но, тем не менее, вело к цели. Мы шептали друг другу слова любви и обожания, когда наши тела соединялись. Мы делили долгие глубокие поцелуи и выдыхали во рты и шеи друг друга.

Это было как будто моя душа изменялась в эти всепоглощающие моменты. Наши тела говорили, как никогда прежде. Он забрался в моё сердце, пока он наслаждался телом, и когда я кончил, я признался, как сильно люблю его.

Когда мы закончили, мы оба знали, что ничто не будет между нами, как прежде.

Эрик:

Пролетали дни и недели; мы с Валерой всё больше познавали друг друга. Примерно раз в неделю я разговаривал с Даней, и он направлял меня. Я никогда не смогу признаться в этом, но я был безмерно благодарен ему за помощь. Он помог мне не совершить ошибок, которые свойственны новичкам. Мне понравились книги, рекомендованные им, и я был в восторге от этого стиля жизни, который я по-настоящему никогда не понимал.

Я надел ошейник на Валеру в следующие выходные, после депрессии в пляжном домике. Он принял его с большим энтузиазмом, и я переполнялся гордостью каждый раз, когда замечал его на Валере. Он был моим. Моим.

По будням мы вместе учились, а на выходных играли друг с другом, и каждый день всё больше влюблялись друг в друга. Мы избегали разговоров о моём отце, но постепенно Валера начал понимать, что я не способен полностью выразить свои чувства в отношении этого. Он уважал мои чувства и позволил самому справиться со своей семьёй.

Когда пришло лето, мы решили провести его раздельно. Я вызвался добровольно работать тем летом, чтобы не думать о нём. Я постоянно лгал своему отцу, но никогда не нарушал своё обещание, данное любимому мужчине. В начале августа я больше не мог вынести одиночества и провёл выходные с Валерой в уединённой хижине в лесу, недалеко от морского побережья. В те выходные, почти всё время мы провели
в постели. Я так скучал по нему, что мне было почти больно физически.

Я трахал его, шлёпал, занимался с ним любовью, разговаривал с ним, прикасался к нему и просто восхищался им в эти выходные. Я заявлял о своём праве над его телом и умом любым возможным способом, который мне был известен. С пятницы по воскресенье он был моим целым миром, а я полностью принадлежал ему.

Когда мы проснулись в воскресенье, оба измотанные от физического напряжения, я пытался определиться, как лучше всего действовать сейчас. Мне хотелось встретиться с Даней. Это была одна из причин моей поездки. Я знал, что он жил неподалёку от того места, где мы остановились, и подумал, что, может быть, нам удастся встретиться за обедом до моего отлёта вечером.

Я нервничал по разным причинам. Во-первых, Валерка до сих пор не знал, что я общался с ним. Во-вторых, я был не уверен, буду ли чувствовать себя комфортно, если возьму Валеру с собой на нашу встречу. Что если Даня дотронется до него? Я не думал, что смогу справиться с этим.

Я взглянул на аккуратный ошейник вокруг его шеи. На нём были мои инициалы. Мой. Он не сможет отнять его у меня. Он принадлежит мне.

- Эрик? - голос Валеры вывел меня из раздумий. - Ты в порядке? Такое чувство, что ты о чём-то усиленно думаешь.

- Да, Валерка, я в порядке. Я... мм, есть кое-что, о чём я хотел спросить тебя.

- Что такое? - он пересёк комнату и сел ко мне на колени. Я собственнически обнял его за талию и заставил себя успокоиться. Ничего сверхважного.

- Валер, возможно, мне следовало рассказать тебе об этом раньше, но, пожалуйста, поверь мне, у меня были причины не говорить об этом до этого момента.

Он терпеливо ждал, когда я продолжу. В его глазах появилась тревога.

- В те первые выходные, когда мы были вместе, и ты рассказал о своём предыдущем Доме, Дане, я записал его номер из твоего телефона. Я был не уверен, в каком направлении двигаться, и мне нужен был совет.

- Ты звонил Дане?

- Да, и попросил его не рассказывать тебе.

- О, это объясняет, почему он звонил спросить, в порядке ли я.

- Он звонил?

- Да, он звонил неделю спустя, как я стал твоим Сабом. Он сказал, что просто хотел узнать, как я, и спросил, есть ли у меня с кем-нибудь отношения, и я рассказал ему о тебе. Он звонит каждые две недели просто сказать привет.

Интересно. Я не понимал, что чувствую по этому поводу. С одной стороны, это имело смысл. У него была причина беспокоиться о наших отношениях, и он хотел убедиться, что с ним всё хорошо. С другой стороны, он недостаточно доверял мне, чтобы поверить мне на слово. И я не мог винить его за это.

- Как бы то ни было, - продолжил я, - Даня направлял меня, беспокоясь о наших отношениях, и я надеялся встретиться с ним сегодня до того, как поеду домой. Что ты думаешь об этом?

Он задумался на минуту.

- Я не возражаю. Хочешь, чтобы я познакомил вас?

Я прижал его крепче и поцеловал ошейник на его шее.

- Я не уверен, как я себя буду чувствовать, когда увижу тебя с ним? - ответил я честно.

- У нас совершенно другие отношения, Эрик. Он никогда ничего не значил для меня.

- Я знаю. Но вы были близки физически, и у него была власть над тобой. Я принял его, как твоё прошлое, и сейчас ты принадлежишь мне, но я не уверен, что смогу держать себя в руках, если он захочет напомнить тебе о прошлом.

- Я оставлю решение за тобой, - ответил он, - Если хочешь, чтобы я пошёл, я пойду. Я полностью принадлежу тебе, и ты знаешь это. У тебя нет причин бояться Даню. Я испытываю тёплые чувства к нему. Он многому меня научил, но он, как ты говоришь - моё прошлое. Я хочу только тебя.

Я кивнул головой. Не было смысла быть трусом. Он был просто мужчиной, как все остальные.

- Я позвоню ему, посмотрим, сможет ли он с нами встретиться за обедом.

Даня согласился встретиться в маленькой закусочной, которую он и Валера хорошо знали. Я еле устоял от желания зарычать на него, когда он сказал, что будет рад вновь увидеть Валерку. Я знал, что с моей стороны это было неразумно, но было так нелегко терпеть это.

Мы прибыли два часа спустя - Даня уже сидел в кабинке. По некоторым причинам он выглядел не так, как я ожидал. Он был... ну... абсолютно не похожим на меня. У него были грязновато светлые волосы, завязанные в хвост. Он был одет в чёрную футболку, плотно облегающую его тело, и джинсы цвета мокрого песка. И я понял, почему Валеру так влекло к нему. Он как будто излучал власть, настоящий самец, но было неожиданно, что он выглядел, как суровый кочевник.

Рядом с ним сидел молодой мальчик лет тринадцати, он выглядел, как сын Дани, такой же светловолосый. Вокруг шеи у него был чёрный кожаный ошейник. Он был одет в чёрную, облегающую рубашку с низким вырезом, и я не мог заглянуть под стол, чтобы увидеть, что ещё было на нём.

Я крепко держал Валеру за талию, не отпуская, пока мы подходили к столу. Даня встал и вышел из кабинки; мальчик даже не сдвинулся с места.

- Эрик, - сказал он. - Очень рад, наконец, с тобой познакомиться.

- Взаимно, - ответил я. У него было сильное и крепкое рукопожатие, чему я не удивился.

Он учтиво сел обратно, и я позволил Валере скользнуть на диванчик впереди меня. Мне стало легче, оттого, что Даня не пытался прикоснуться к Валерке. Я был близок к тому, чтобы перекинуть его через плечо и вынести Валеру отсюда.

- Валера, очень рад увидеть тебя снова. Я хочу представить вам Виктора, - он указал на подростка, сидящего рядом с ним. Виктор взглянул на нас и улыбнулся, но не предложил свою руку для приветствия. Даня обнял его, и он положил свою голову ему на грудь.

- Дань, как прошло твоё лето? - спросил Валера.

Они немного поговорили о людях, которых я не знал, и мне стало спокойнее. Всё было не так плохо. Мы заказали обед, а я наблюдал, как они общаются. Это выглядело так, будто Валерка общается с одним их своих сокурсников. В любом случае моя рука постоянно находилась на его бедре, на всякий случай.

Наконец, Даня переключил своё внимание ко мне.

- Итак, как у тебя дела?

- Отлично, - честно ответил я.

- Он ведёт себя хорошо? - он смотрел прямо на меня, когда задавал вопрос, абсолютно игнорируя Валеру.

- Да, - сказал я, продвигаясь рукой выше по бедру любимого. - Он реагирует очень хорошо.

- Мммм, Витька и я пробуем новую технику связывания, возможно, вы заинтересуетесь...

Я чуть не подавился газировкой. Он хотел обсудить это здесь? Хорошо, что хоть никто не прислушивался к нашему разговору, но всё же...

- Во сколько твой рейс? Хочешь увидеть это, перед тем, как уедешь?

О Боже. Он предлагал мне продемонстрировать это. Он хотел связать этого ребёнка и вероятно оттрахать его у меня на глазах.

Я и ужаснулся, и был возбуждён. Ни за что на свете я не позволю ему увидеть Валеру со мной в такой ситуации, но в то же время, если он и его саб были не против, это было именно тем, чего я хотел бы увидеть. Мне никогда раньше не приходилось видеть, как работают другие Домы, за исключением моего отца, который не считается в данном случае, ну и картинок в книге. Был ли я готов к этому? А Валера?

Я избегал ответа.

- Ты живёшь поблизости?

- Да, пятнадцать минут езды отсюда. Нам нужно уехать пораньше, в том случае если вы согласитесь на демонстрацию. Витя немного эксбиционист, - он повернулся к нему и притянул его ближе. - Ты хочешь, чтобы они смотрели на тебя? Не так ли?

- Да, господин, - мягко ответил он.

Я попытался соображать быстрее; Валерка же не двигался. Я понятия не имел о его предпочтениях. Я знал, что ему не нравилось, когда за ним наблюдают, но мы никогда не обсуждали вопрос о том, чтобы смотреть на другие пары. Мне и мысли такой не приходило.

Я только понял, сколько всего мне предстоит ещё узнать. Мне необходимо было спросить у него. Я знал, что он согласиться с любым моим решением, но это была абсолютно неизведанная территория, и я не собирался толкать его на что-либо.

Я наклонился к его уху и мягко прошептал ему.

- Хочешь смотреть на то, как Даня трахает мальчишку? Станет ли твёрдым твой член, пока ты будешь сидеть на моих коленях, и наблюдать, как он берёт его?

Чем больше я думал об этом, тем твёрже становился мой член. Я не был готов к этому, но не мог отрицать того факта, что это было довольно возбуждающе.

Валерка повернулся, чтобы ответить мне на ушко. - Да, сэр. Если вам будет приятно, то мне хотелось бы посмотреть.

Интересно.

- Нам хотелось бы прийти на демонстрацию, - ответил я, снова обращая своё внимание на Даню. - Мне нужно быть в аэропорту к шести часам вечера.

- Замечательно, тогда надо расплатиться и вы сможете следовать за нами.

Я расплатился по счёту, который мне показался невероятно дешёвым по сравнению с Санкт-Петербургом, и мы вместе с Валерой направились к арендованной мною машине. Я был рад, что у нас есть время поговорить с Валеркой наедине и установить основные правила.

Мы вдвоём будем наблюдать и оба будем задавать вопросы, если они у нас будут. Он останется в роли Саба, и ничего не будет делать без моих прямых указаний. Валера попросил меня не трогать Виктора, и я почти расхохотался: когда он ревновал,
то был похож на маленького свирепого котёнка. Я заверил его, что у меня нет желания трогать другого саба. Даня уважал то, что было моим, и в ответ я буду с уважением относится к тому, что принадлежит ему. В любом случае Виктор меня не интересовал, но мне нужно было увидеть, как ведёт себя другой саб.

Я напомнил Валере о безопасных словах, чтобы быть уверенным, и уверил его, что не буду испытывать его на прочность, так как это был для нас первый опыт.

Даня жил в небольшом бревенчатом доме в лесу, непохожем на тот, в котором мы останавливались с Валерой в выходные. Он принадлежал охранной зоне лесопарка и расценивался, как штаб-квартира и жильё для охранника, который занимал эту должность. Данька объяснил эту ситуацию и устроил небольшой осмотр дома. Виктор не жил с ним, поэтому его спальня служила и игровой комнатой. Даня пригласил нас войти и попросил нас сесть в роскошное кресло, которое находилось в углу комнаты лицом к кровати.

Я сел, и Валерка собирался расположиться у моих, но вместо этого я потянул его к себе на колени. Я хотел чувствовать его, и чтобы у меня был свободный доступ к его телу. Виктор до сих пор был в холле и не вошёл в комнату.

- Раздевайся, - скомандовал Даня. Виктор начал снимать с себя одежду прямо в холле.

Даня опустил две верёвки, которые были перетянуты через брёвна на потолке. Это была неплохая система. Он установил пару верёвок и связал несколько узлов. Я не совсем понимал, что он делает, но спрошу его об этом позже, после того, как увижу всю картину.

- Иди сюда, - позвал его Даня из холла. Виктор полз к нему, голый, на руках и ногах, в точности, как сделал Валерка несколько месяцев назад на веранде летнего дома моих родителей. Я сразу же возбудился.

Даня ещё ниже опустил верёвки и начал завязывать верёвки вокруг мальчика. Он взглянул на меня и начал меня инструктировать.

- Я собираюсь подвесить его так, что его тело будет параллельно полу, руки за спиной и его ноги свисают вниз. Это будет выглядеть так, словно бы он нагнулся над чем-то, только в подвешенном состоянии. Плюс в том, что он испытает ощущение невесомости от этого, и ты можешь двигать его, как захочешь. Направление движений, которых ты можешь достичь, просто невероятно много.

Я кивнул, давая понять, что понял его.

- Я обычно начинаю с его рук, но, чтобы ты понял, я это сделаю в последнюю очередь. Ключ ко всему - это равномерное распределение его веса. Если на какой-то петле будет слишком много веса, то это окажет давление или прекратит циркуляцию крови. Тебе нужно, как минимум четыре петли, чтобы распределить их равномерно вокруг торса.

Он продемонстрировал, формируя серию петлей вокруг его груди, живота и бёдер, которые соединялись в одну линию на его спине. Это выглядело, как клетка, только из верёвки.

- Когда ты начинаешь, тебе нужно положить его ровно на пол, а потом поднять. Более продвинутая версия - связать его, а потом из позиции стоя перейти в подвешенное. Но это требует большого доверия, так как он по существу будет просто висеть в воздухе, и только ты можешь гарантировать, что он не упадёт на пол.

- Готов? - спросил он мальчика.

- Да, Господин.

Даня переместил верёвки, эффектно поднимая его с пола. Как только я увидел его в подвешенном состоянии, это стало намного легче понять. Стропы крепились вокруг его талии, а затем соединялись с потолком в треугольник. В этом состоянии его руки и ноги были свободны, но их будет легко связать разными способами.

Выглядело достаточно красиво. Петли лежали так, что его член и яйца были обнажены и свободны, как и его бёдра и попа. У него был полный доступ к мальчику.

- Понятно? - спросил меня Даня.

- Да, - ответил я.

- С этого момента у тебя полно вариантов, и с его руками, и ногами. Только прежде удостоверься, что не перекладываешь его вес в процессе.

Он завязал его руки за спиной, оттягивая его плечи немного назад, что ещё больше обнажило его член.

- Вопросы?

- Что ты делаешь для того, чтобы не заболела его шея? - спросил я.

В такой позиции ему приходилось самостоятельно держать голову. Через некоторое время это может причинить боль.

Данька рассмеялся. - Обычно, я поддерживаю его пока трахаю его в рот... Шучу... Это хороший вопрос. Небезопасно оставлять его в таком положении надолго, однако обычно он чувствует себя неплохо в течение двадцати минут. Ты всегда можешь положить что-нибудь под его голову, если хочешь поддержать или просто помни, что время от времени тебе нужно взять вес на себя.

Даня обмотал свою руку его волосами и резко оттянул его голову назад.

- Скажи нашим гостям, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал, Виктор.

- Пожалуйста, Господин, я хочу, чтобы вы трахнули меня, - вскрикнул он.

Валерка извивался на моих коленях. Я мог сказать, что он был возбуждён той картиной, которая предстала перед ним.

Я склонился к его шее и нежно посасывал его кожу за его ушком.

- Хочешь, чтобы я сделал то же самое с тобой? Хочешь быть подвешенным и беспомощным, пока я использую твоё тело для собственного удовольствия?

- Да, Сэр.

Даня расстегнул свои штаны и вытащил свой член. Сначала он трахнул его рот, но не кончил. У меня создалось такое впечатление, что он хочет показать нам всё, что можно сделать в такой позиции. Они были далеки от того, чтобы закончить.

Он рассказывал мне о разных вещах, которых можно добиться, приспосабливаясь под его рост. Всё это время он доводил его до безумия. Он поднимал его, чтобы он мог щипать и шлёпать его яйца. Виктор стонал и умолял, пока Даня делал это, и Валера извивался в моих объятиях. Я притянул его к моей груди и накрыл его грудь руками через рубашку.

- Видишь то, что тебе нравится? - спросил я, наслаждаясь тем, как он тёрся своей попкой о мою эрекцию.

Валерка застонал в ответ, и я нежно ущипнул его за сосок.

Даня посмотрел на нас и ухмыльнулся, когда увидел, что я сжимаю соски Валеры. Он был очень горд своим успехом, как и должен быть. Он был хорошим учителем для Валеры, и я был рад, что мы решили приехать сюда.

- Не слишком увлекайтесь там. Я ещё не показал вам лучшую часть этой системы.

Он расположился сзади Виктора и грубо вошёл в его анус. Витя закричал, и звук прямиком отозвался в моих яйцах.

Чёрт. ВАС. ПОБЕРИ. Это горячо.

Он положил свои руки на его бёдра, чтобы контролировать движения, но в то время, как Даня трахал его, вся система раскачивалась вместе с ними. Он мог полностью отодвинуть его от себя настолько, чтобы полностью выйти из него, чтобы потом с силой войти в него вновь. Данька поворачивал его, давая нам посмотреть на это с разных ракурсов.

Глаза Валеры были прикованы к этому эротическому зрелищу. Его дыхание было прерывистым, а его тело напряжено, как струна. Я дразнил его соски через одежду и посасывал его шею.

Я сосредоточился на том, чтобы запомнить, как завязаны верёвки, чтобы не кончить в свои штаны. Мне хотелось спустить штаны Валеры и трахнуть его прямо там, но я пообещал ему, что не сделаю ничего того, отчего ему будет некомфортно. Я подожду момента, когда мы останемся наедине. Мне повезло, что большую часть выходных мы провели трахаясь. Иначе я не смог бы выдержать этого.

Даня иногда дотрагивался до Виктора, а иногда Данька держался за верёвки, добиваясь различных вариаций проникновения. От каждого проникновения у него была своя реакция. Иногда он разговаривал с ним тихим голосом, что я не мог ничего слышать.

Покачивания Валеры увеличилось, и я почувствовал боль в моём члене. Твою мать, я так сильно хотел его.

Крики Виктора становились всё громче, и я мог сказать, что он близок к оргазму даже с другого конца комнаты. Наконец, Данька в последний раз сжал его яйца и скомандовал ему кончить. Мальчишка сделал, как он сказал, и мы наблюдали, как Витя бьётся в конвульсиях и корчиться в стропах, когда сила оргазма захватила его. Невероятно красиво.

Я отчаянно боролся с тем, чтобы не кончить самому. Даня вошёл в него ещё несколько раз и вышел; его член обмяк. Он застегнул штаны и потом опустил Виктора на пол.

Мы наблюдали, как Даня ухаживал за ним, проверяя, не онемели ли его конечности и тело от верёвок. Витя заверил его, что он хорошо себя чувствует, и Даня вышел под предлогом взять его одежду. Он бросил на меня понимающий взгляд, перед тем, как вывел мальчика в холл, намеренно оставляя нас одних.

Стоило ему закрыть дверь, как я бросил Валеру на пол и вторгся в его рот своим языком. Мой член болезненно пульсировал, и я мог почувствовать силу его желания даже через одежду. Валерка был нужен мне прямо сейчас.

Я снял его штаны, не заморачиваясь на рубашке, и опустил свои. Я вошёл в него грубо и быстро. Он обвил мою талию своими ногами и яростно двигался подо мной.

- Чёрт, ты такой горячий. Это завело тебя, не так ли, шлюха? Тебе понравилось наблюдать, как он трахает его, пока мальчишка был связан... Ты уже готов кончить для меня?

- Да, пожалуйста, Сэр, пожалуйста, позвольте мне кончить. - Он весь извивался подо мной, добровольно впуская каждый дюйм моего члена.

- Кончи для меня, Валера. - Боже, его и мои яйца одновременно поджались.

Я закрыл глаза и сильно кончил, пока он конвульсивно сжимался вокруг меня. Твою мать, невероятно. Мы оделись немного позже и встретились с Виктором и Даней в гостиной. Я задал ещё несколько вопросов о системе подвешивания и в целом об их отношениях, и перед тем, как уехать мы с Валерой обещали увидеться с ними снова.

Настоящее... Валера:

Я решил поспать. Может быть, это странно – спать в свете дня. Эрик и я отправлялись спать без особых разговоров. Но мы оба ложились спать, делая вид, что спим, показывая, что спим, хотя бодрствовали.

Эрику надоело почти сразу, но вместо того, чтобы сказать об этом, как я полагал, он притянул меня себе, заключил в свои объятья и накрыл мою грудь большой ладонью. Я уступил его возбуждённому выбору и потёрся всё ещё болящей задницей о его растущую эрекцию.

- Грёбаная сука, - прорычал он мне в ухо. Это было так чертовски горячо, когда его голос грубел, как сейчас. Не потребовалось много времени, чтобы все мысли испарились. Когда я был с ним, был только Эрик.

Он сжимал и оттягивал мои соски, пока они не стали твёрдыми и ноющими от желания. Он шептал грязные слова мне на ухо и сосал шею, пока моя эрекция не встала в полный рост и не заныла.

Он поставил меня на руки и колени и вошёл в меня сзади. Он потянул меня за волосы, заставляя повернуть голову, и посмотреть туда, куда смотрел он. Напротив кровати стоял туалетный столик с огромным зеркалом. Такое удобное расположение было неслучайным. Мы наблюдали за своим отражением в зеркале бесчисленное множество раз, но это никогда не надоедало.

Его тело было таким же точёным и прекрасным, как тогда, когда мы оба были старшеклассниками. Он пробежал длинными изящными пальцами по моей спине и рёбрам, играя на мне, как на фортепиано. Его крепкий бицепс напрягся, когда он опёрся на мои бёдра. Его брюшные мышцы изгибались каждый раз, когда он толкался в меня. Абсолютное совершенство.

Его длинный член входил и выходил из меня с постоянным ритмом, поскольку он наблюдал за мной, смотрящим на него. Я знал, как сильно его возбуждает наблюдение за моим желанием. Когда он был близок к оргазму, он проник рукой между моих бёдер и начал поглаживать член. Годы практики научили его именно тому движению, которое заставляет меня подчиниться его воле. Я выгнулся ему навстречу, приняв его так глубоко, как мог, и закричал от наслаждения. Он кончил сразу после меня, безмолвно заявляя на меня права и любя меня в то же время.

Я смотрел, как он приходил в себя, прежде чем разделиться. Его лоб лежал на моей спине. У него было тяжёлое дыхание, но лицо было умиротворённым, и я был рад, что дал ему минуту отдыха, и не важно, что лишь на время.

Эрик:

Мы снова возвратились к нашему обычному ритму в игровой комнате, и это было здорово. Большую часть субботы Валера провёл привязанным к различным частям мебели, пока я неоднократно использовал его для собственного удовольствия. Он не говорил этого вслух, но я знал, что он чувствовал себя лучше после нескольких часов под моим контролем. Когда он был в роли Саба, ему не нужно было ни о чём волноваться, кроме подчинения моим приказам.

К сожалению, я не мог сказать о себе того же. Я пытался расслабиться и сосредоточиться на его потребностях, но мысленно я возвращался к своему отцу. Валерка был прав. Мы не могли позволить, чтобы поведение моего отца влияло на наши отношения, но у меня не выходило выбросить это из головы. Решения, которые я принимал, казалось, только добавляли масло в огонь. Наше будущее выглядело совершенно безрадостным.

Мой отец начал звонить дважды в неделю и задавал личные вопросы о наших расписаниях, о том, как мы спим, о финансовой стороне и ещё куча других смущающих вопросов. Я пытался сделать всё возможное, чтобы избегать их и лгал только в
самом необходимом случае. Проблема в том, что чем больше лжёшь, тем легче самому впоследствии запутаться в ней. Я уже начинал забывать всё, что говорил и сомневался, где в некоторых случаях была правда.

Я ухитрился отвлечь отца от темы ухода с должности Валеры, рассказывая ему о том, что у нас полно времени спланировать гей-свадьбу и объясняя ему, что перед тем, как начать жить вместе, я бы хотел закончить осенний семестр. Отмазка типа «Я занят учёбой» сработает только до Нового Года, но весной он не купится на это. У нас есть меньше двух месяцев, чтобы придумать план, а то Валерке придётся уйти с работы.

Моя мама тоже начала регулярно названивать, но звонила она в основном Валере. Она сказала моему отцу, что они обсуждают свадебные планы, и всегда звонила между четырьмя и пятью часами, как раз в то время у Валеры и моего отца был конец рабочего дня. Так он не сможет услышать эти разговоры.

У меня чуть сердечный приступ не случился, когда Валерка рассказал мне, что они на самом деле обсуждали. Моя собственная мать неоднократно пыталась убедить Валеру сбежать от меня. Несколько раз Валерка не выдерживал и пытался
убедить мою маму, что я не такой, как мой отец, но она не верила этому. В её глазах я был монстром и с каждым днём я всё больше убеждался в том, что никогда не смогу переубедить её в обратном. Ущерб был причинён, даже если нам удастся сбежать из железной хватки отца. Я начал сомневаться сможет ли она когда-нибудь довериться другому мужчине.

Недели прошли быстро, и приближался Новый Год. Так как у Валеры не было семьи, его пригласили провести праздник с моей. Я знал, что это будет напряжённое время, но я надеялся избегать конфликта, насколько было возможным, оставаясь в доме отца на максимально короткий срок.

Мы с Валерой очень часто повторяли правила, безопасные слова и коды на той неделе, также как мы сделали в прошлый раз. Я знал, что мой отец был непредсказуем и хотел быть хорошо подготовленным.

Валерке до сих пор было неудобно вести себя в сексуальном плане напротив кого-то, кроме меня. Мы наблюдали за несколькими парами в эти годы и посетили несколько клубов, но одним из главных правил было, что мы не участвовали там. Я был собственником и не мог допустить, чтобы другой мужчина смотрел на него. Временами я просил его надеть что-то более провокационное, чем его обычная одежда. Невозможно было устоять, у него фантастическое тело и мне нравилось смотреть на него, в результате чего в течение этих лет я дрался не один раз. Мне не нравились мужчины, которые жаждали то, что принадлежало мне.

Я немного сомневался, что сегодня мой отец попросит продемонстрировать покорность Валеры. Меня скручивало только от одной такой мысли. Это будет не в первый раз, когда я трахал мужчину напротив него, однако все они ничего не значили для меня. В последний раз у него неплохо получилось, когда Валерка сфокусировался на мне, но, если он собирается справиться с этим, мне нужно быть сосредоточенным. Лучше всего он реагирует, если я не оставляю ему выбора. Я не могу позволить ему ставить под сомнение моё мнение. Я дам ему знать достаточно ясно, что приказы отдаю я и он подчиниться мне. Так мы будем в безопасности.

Я надеялся.

Моя мама поприветствовала нас у двери. На её лице присутствовала фальшивая улыбка, в то время, как обнимала меня, и я старался не показать, что это причиняло мне боль. Через несколько минут мой отец присоединился к нам. Я заставил себя смотреть на пол, чтобы не видеть, как его руки блуждают по заднице моего любимого, пока он обнимал Валеру. Я надеялся, что моя лицемерная улыбка была более убедительна, чем у моей матери.

Ужин уже был готов, поэтому мы сразу сели за стол. Я показал Валере, что он может есть, наполняя его тарелку едой. Мой отец одобрил это. Если он проголодается, мы сходим куда-нибудь перекусить.

Я почти убедил себя, что нам удастся улизнуть после нормального семейного ужина, когда это произошло. Валера потянулся к корзинке с рулетами по просьбе моего отца и случайно задел рукой свой бокал вина. Я отвернулся от него и не смог быстро поймать его. Бокал перевернулся, проливая вино на белую скатерть моей матери. Бокал даже не разбился, но ущерб был причинён.

В мгновение мой отец вылетел из-за стола, и даже до того, как я смог отреагировать, выдернул Валеру со стула. Он прижал его к столу, его длинные красивые волосы он обмотал вокруг руки. Он кричал, но я не мог понять слов. Я был в шоке.

Я вышел из ступора в тот момент, когда он ударил Валеру по лицу. Я должен что-то сделать. Сейчас.

- Отец! - я спрыгнул с места. - Не нужно делать этого. Я накажу его.

Убери свои грёбаные руки от моего мужчины.

Я встал между ними, оттаскивая Валерку от него. Валеру трясло от страха. Его взгляд был сдержанным и шокированным. Всё произошло очень быстро. Он едва мог осознать происходящее.

Лицо отца украсила злобная усмешка.

- Правда?

Я закрыл глаза и попытался себя контролировать. - Конечно, - ответил я, - Я могу справиться с его наглостью.

- Я предпочитаю увидеть всё собственными глаза, - сказал он, возвращаясь к своему стулу. - Сейчас.

Это было ничто иное, как приказ. Мой самый худший кошмар наяву.

Я глубоко вздохнул. Мне нужно успокоиться. Если я буду паниковать, то не смогу защитить Валеру. Для него это будет унизительно, но мы пройдём через это вместе. Главное - пройти порку. Я делал с ним намного большее в течение этих лет. Если он закроет глаза, он мог бы, возможно, убедить себя, что мы одни в нашей игровой комнате, занимаемся намного более приятными вещами.

- Опусти свои брюки, Валера.

Он подчинился, опуская коричневый материал брюк до бёдер. По моему наставлению Валерка одел красные брифы, эх, надо было ему надеть джоки. Я сглотнул.

Я отказывался смотреть в сторону моего отца. Я смотрел Валере в глаза.

- Сними свои брифы.

Он не колебался и сделал, что я сказал. Я закрыл его от взора моего отца в пределах правил, чтобы не вызвать подозрений.

Я вытеснил все мысли о моей матери. Я точно сломаюсь, если увижу боль в её глазах.

Я отодвинул стол и изменил угол наклона. Валера лёг на мои колени, захватывая мои руки своей рукой. Его прекрасная сильная ладонь обвилась вокруг моего указательного пальца и сжала быстро три раза. Три раза - зелёный, два - жёлтый, один долгий и настойчивый - красный. Он был в порядке.

Я почти сказал ему начать отсчёт. Это была привычка, к которой я привык, но я никогда не слышал, чтобы моя мама считала, поэтому я предпочёл вести счёт в голове. Я не предупредил его, а просто стал наказывать его. Сколько ударов является достаточным для наказания за пролитое вино? Я понятия не имел. Всё это казалось сплошным безумием.

Как будто они не могли себе позволить ещё одну скатерть. Это всего лишь чёртова случайность.

Я знал, наказание должно быть достаточно строгим. В любом случае это не имело никакого отношения к вину. Таким образом, мой отец проверял моё мужество. Он говорил мне этим, что он не будет колебаться, чтобы наказать моего любимого, если я буду не в состоянии этого сделать. Я ненавидел его. В тот момент я ненавидел его больше всего. Я сжал кулаки и боролся с собой, пытаясь сохранить контроль и не избить отца до смерти прямо там.

Я прикусил язык и использовал эту ненависть во время порки. Пока Валерка кричал, я ударял его по мягким округлостям его попки, и он извивался на моих коленях. Я установил двадцать ударов и быстро наносил их. Ему будет больно, но он сможет это вынести. Унижение будет намного хуже, чем физическая боль.

Когда я закончил, посадил его на стул, полностью игнорируя его слёзы. Я видел, что Валера пытается остановить их. Скоро он будет себя контролировать. Он три раза сжал мне руку под столом.

Я придвинул стул к столу и взял в руки вилку, чтобы закончить ужин, словно ничего не произошло. Я проглотил холодное картофельное пюре, перед тем, как вновь взглянуть в глаза своему отцу.

Притворись словно ничего не случилось.

- Итак, мама рассказывала, вы подумываете поехать в Италию, - сказал я, хватаясь за первую пришедшую в голову тему.

Мой отец внимательно посмотрел на меня, перед тем, как посвятить меня в его планы. Моя мама тихо принесла кофе и пирог к столу. Постепенно Валера успокоился. Я хотел поддержать его, заверить его, любить его, но вместо этого я игнорированием защищал его.

Я пытался поддерживать разговор так долго, чтобы избежать других инцидентов, немного позже нам с Валерой удалось уехать. Мой отец что-то прошептал ему на ушко перед тем, как сказать спокойной ночи и Валере удалось скрыть свою реакцию на это. Я гордился им и гордился собой. Мы пережили этот день, несмотря на то, как было трудно.

Когда, наконец, свет от крыльца скрылся из виду в зеркале заднего видения, Валера заговорил.

- Не желаешь узнать, что он сказал мне, когда мы уезжали?

Посмотрев на него, я не был уверен, что хотел знать, но ему похоже было необходимо мне сказать.

- Он сказал, что когда моя попка красная - её можно трахнуть.

Я стиснул руки на руле до тех пор, пока костяшки пальцев не побелели. Валера положил свою нежную руку на мою ногу и повернулся лицом ко мне.

- Я в порядке, Эрик. Мы хорошо справились с этим.

Я попытался проигнорировать лёгкую припухлость на его щеке, куда этот ублюдок ударил его.

- Я люблю тебя, Эрик, несмотря ни на что.

Даже через миллион лет я буду не достоин слышать такие слова.

Валера:

Эрик и я зарегистрировались в отеле где-то в течение часа, после того, как мы покинули самый ужасающий предновогодний ужин. У него неплохо получалось скрывать это, но я мог сказать, что чувствовал он себя дерьмово. На этот раз его отец действительно достал его, и я понятия не имел, как поступить сейчас.

Мне нужно было, чтобы Эрик знал, что я в безопасности. Я был унижен его наказанием во время ужина за столом, но я знал, что для него это было намного тяжелее, чем для меня. Мне не было больно физически, но нам придётся иметь дело с последствиями. В этот раз мне нужно было позаботиться об Эрике, и я не был уверен, как мне это сделать.

Когда мы регистрировались, я предложил, чтобы мы потратились на комнату с горячей ванной, и Эрик согласился. Положив наши сумки, Эрик сел на край кровати, обхватив голову руками. Беззвучные слёзы катились по его щекам. Я никогда не видел его таким потерянным.

Я заполз к нему в объятия, и он заплакал на моём плече.

- Боже, Валерка, мне так жаль. Я тебя так подвёл.

- Ш-ш, ты вовсе не подвёл меня. Всё хорошо. Я всё ещё здесь, милый.

- Почему ты не бросил меня, Валерка? Я не подхожу тебе. Это слишком опасно.

- Я люблю тебя, Эрик, и я остаюсь.

Я нежно целовал бегущие по его щекам слёзы и медленно раздел его. Он не сопротивлялся, но и не принимал активного участия. Обычно я не чувствовал себя комфортно в более агрессивной роли, но не мог придумать другого способа успокоить его. Я прижал свои губы к его и запустил свои пальцы в его волосы, притягивая его к себе.

Я молчаливо просил его открыть рот, пробегая своим языком по его нижней губе. Он подчинился, и я вторгся в его сладкий рот. Я потерял счёт времени, пока мы целовались, глубоко и интимно.

Я оторвался от его мягких губ после того, как почувствовал, что прошла целая вечность и пошёл наполнить ванну. Я знал, что джакузи не излечит ту боль, из-за которой он страдал, но возможно он почувствует себя немного лучше, и это было хоть чем-то. Пока ванна наполнялась, я добавил мыльных пузырей и разделся.

Эрик выглядел опустошённым и изнурённым к тому времени, как я вернулся к нему. Я повёл его в ванну; он следовал за мной, как побитая собака. Это разрывало моё сердце на части, видеть его таким убитым. К счастью, это был не самый приятный вечер, но мы выживем. Я был сильным. Мне просто нужно было доказать это ему. Я сел на него сверху в ванне и положил голову на его плечо, обнимая его вокруг шеи.

- Эрик, я знаю, этот вечер был невероятно трудным для тебя, но ты должен знать, что я в порядке. Мы справимся с этим. Осталось меньше года.

- Он никогда не остановиться, Валера. Нам не удастся сбежать от него.

- Не говори так, Эрик. Это неправда. Ты закончишь своё обучение, мы заберём твою маму и уедем.

- Она ненавидит меня.

- Кто?

- Моя мать. Моя собственная мать думает, что я монстр, Валера - и это правда. Я - монстр. Я обещал тебе, что буду защищать, и не могу этого сделать.

- Да, ты сможешь и сделаешь это. И твоя мама не ненавидит тебя - она просто не понимает.

- Это был просто бокал вина, Валерка. Я думал, он убьёт тебя.

- Но он не сделал этого, Эрик. Ты спас меня. Со мной всё хорошо. Не позволяй ему делать это с тобой.

Он дотронулся мокрыми руками до моих волос и придвинулся ближе в тёплой воде.

- Я люблю тебя больше всего, Валера. Мне нужно, чтобы ты был честным со мной: думаешь, нам следует уехать сейчас, вместо того, чтобы подождать? Я знаю, это будет нелегко, но я не вынесу, если он ещё раз дотронется до тебя.

- Нет, Эрик. Я думаю, мы должны следовать плану. Мы должны будем встретиться с ним ещё три раза - Рождество, наша помолвка и свадьба. Он ничего не сможет сделать на вечеринках, поэтому на самом деле нам стоит волноваться только о Рождестве. Мы выжили в Новый Год - мы сможем пережить и Рождество.

Холодное молчание повисло в комнате, и я мог сказать, что Эрик сомневается, что мы продержимся ещё один праздник.

- Я просто больше не буду проливать вино, - поддразнил я его.

Я почувствовал его улыбку на своём плече.

- Только ты можешь шутить о таких вещах, - сказал он. - Ты невероятный.

Я добрался до его шеи и попробовал на вкус его сладкую кожу.

- Ты знаешь... после того, как ты меня отшлёпал, ты оставил меня неудовлетворённым. Это было не по-джентельменски. Тебе следует закончить то, что ты начал.

- Ты думаешь, я сделал это намерено, Валерка?

- Мммм, может быть.

- Мы это ещё увидим.

Он поцеловал меня и обхватил руками мои бёдра, поднимая меня на край ванны. Он широко раздвинул мне ноги, и я обхватил холодный фарфор, после того, как он вошёл в меня пальцами. Его губы обхватили мой член, и я кончил очень быстро.

Мы занимались любовью четыре раза за ту ночь, как будто делая это, мы могли избавиться от злых демонов, терзающих нас.

Это сработало со мной, но с Эриком было труднее. Он пытался скрыть свою боль от меня, но, несмотря на его безупречное поведение, я знал, что он находится на грани. Я начал сомневаться, что он переживёт Рождество без серьёзной психологической травмы.

Его отец начал названивать чаще в эти дни. Они долго о чём-то беседовали за закрытыми дверями, и Эрик перестал мне рассказывать, что они обсуждали. Я думаю, он пытался оградить меня, но при этом усиливался груз на его плечи, и возрастало расстояние между нами.

Я услышал звонок с мобильного в четыре часа вечера. Я узнал номер - он был из дома Варис.

- Привет, Нина, - ответил я.

- Привет, Валера. Как ты?

Мы немного поговорили о цветах на гей-свадьбе, и я пытался, как мог, чтобы поддержать эту шараду, в которую мы все играли. Как всегда, я знал, Нина, не хотела мне рассказывать о флористе. Каждая произнесённая ею фраза говорила о том, что она сожалеет о собственной свадьбе и браке, в котором застряла на такое продолжительное время.

Она не закончила предложение, когда я услышал, как хлопнула дверь. Что это было?

- О Боже, - сказала Нина шёпотом, - Он вернулся раньше.

Через телефонную трубку я услышал злобный рык, после которого последовал резкий треск и крик Нины.

- Ты тупая сука... - это всё, что я услышал, после того, как оборвался звонок.

- Нина? Нина! - Бесполезно. Не было связи. Что происходит? Ей нужна была помощь.

Я набрал Эрика так быстро, как смог. Он всё ещё был на занятиях, но они закончатся через минут двадцать. Может мне позвонить в полицию? Нужно чтобы кто-то был с ней там. Мне надо вывести его из класса. Мы должны поехать туда.

Я схватил ключи и побежал к своей машине. Я знал, в каком здании проходили занятия у Эрика, но не знал в какой аудитории. Надеюсь, я найду его.

Я пробежал по коридору старого здания университета, игнорируя косые взгляды людей.

Большинство комнат были пустыми, но я услышал лекцию в конце холла. Звучало, как медицинский класс. Надеюсь, это здесь.

Я нерешительно встал в дверях, высматривая Эрика. Профессор остановился, не закончив речь.

- Могу я чем-нибудь вам помочь, молодой человек?

Эрик уже шёл ко мне, закидывая сумку через плечо.

- Валера? - сказал он, подходя ко мне.

- Извините, сэр, - сказал он профессору, - это, наверное, очень срочно.

Профессор махнул рукой ему, пока мы уходили, и возвратился к лекции.

- Это твоя мама, Эрик, - сказал я, подталкивая его к машине, как можно быстрее. Я рассказал подробно ему наш разговор, пока он гнал машину, как сумасшедший. Я понятия не имел, что мы будем делать, когда окажемся там, но я точно знал, что нам нужно быть там, как можно скорее.