Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Цена выживания

Много раз, когда мне начинает сниться кошмар, я всегда слышу эту долбанную песню американской хэви-метал группы «Disturbed» - «Down with the Sickness» («Сражённый болезнью»). Я слышу эту часть в начале песни, когда парень говорит: «Ты чувствуешь это?». И я чувствую. Я чувствую, как что-то внутри меня... растёт, и движется под кожей. Я чувствую, что схожу с ума, медленно, как один из тех зомби в кино. Это похоже... на то, как если бы тебя избили, я чувствую себя так, словно разрушаюсь изнутри. Музыка очень громкая и очень статичная, она бьёт по ушам, это так реально. Я всё время голый, и я пытаюсь бежать от этого, пытаюсь найти одежду, прежде чем оно овладеет мной. Я в зеркальном коридоре, я не могу найти ни одной двери, и в отражении зеркал я вижу, как выпадают мои волосы, а затем оно начинает расти... длинное и чёрное... как у Ворона.

Моя кожа спадает с меня... окровавленными клочьями... и под ней загорелая кожа. Мало-помалу я поворачиваюсь к нему, это пиздец, я начинаю кричать и бить зеркала, я весь в крови, а затем из разбитого стекла появляются руки... и хватают меня. Он тащит меня за верёвку на моей шее, а затем я – это снова я, и кошмар продолжается, я принадлежу Мастеру, или ему, или Ворону, иногда обоим, и я не могу проснуться, я, блять, в ловушке. И они начинают работать со мной. Иногда у меня вообще нет рта, так, что я даже не могу кричать.

Запись третья:

Я почувствовал себя так, словно мне только что размозжили голову чем-то большим и острым.

- Иди закрой дверь, - услышал я слова Дани и замер.

Марк встал, и я услышал, что он подошёл к двери и замок щёлкнул, встав точно на место.

Даня поглаживал вверх-вниз дырку в моей заднице, делая пальцем круговые движения, пока ждал, когда Марк вернётся обратно в кабинку.

Я услышал, что дверца кабинки тоже закрылась, и снова начал плакать, мне это совсем не нравилось.

- Пожалуйста, отпустите меня, - я плакал, умоляя их, растеряв последние остатки гордости.

- Что такое? - спросил Марк, тоже подходя ближе ко мне и вставая сзади.

- Я собираюсь её трахнуть, - уверенно заявил Даня.

- НЕТ! - прокричал я сквозь слёзы, снова вырываясь, - МАСТЕР! МАСТЕР!

- Заткни его к ебене матери! - прокричал Даня Марку.

Марк нажал на спуск унитаза и вода начала прибывать так, что звук моего голоса быстро утонул в её шуме.

Я пытался услышать, о чём они говорят, но проклятый шум воды был слишком громким.
Когда вода снова начала убывать, я услышал, как Марк сказал, - Лучше тебе ничего не говорить, чувак. Если нас поймают, из нас сделают отбивные!

- Сука может проболтаться, - сказал Даня, размышляя вслух прежде, чем начать действовать.

Полагаю, они говорили обо мне.

- Мы просто будем это отрицать, - сказал Марк, - Если мы будем говорить одно и то же, Мастер поверит нам. Он даже НЕ ЗНАЕТ его по-настоящему.

- Пожалуйста, не надо! - умолял я, как собака, плача, - Я клянусь, я ничего не скажу, если вы отпустите меня сейчас, пожалуйста! Я уеду сам, Мастеру не нужно отвозить меня домой...

- Смой его ещё разок, - сказал Даня и Марк наклонился, ещё раз нажимая на ручку смыва.

Я сплёвывал воду, пока она снова стекала вниз, и когда я снова смог их слышать, я услышал звяканье пряжки ремня. Они снимали свои штаны!

- НЕЕЕЕЕТ, ПОЖАЛУЙСТА! - я зарыдал, - ПОЖАЛУЙСТА! Я ВСЁ СДЕЛАЮ! ТОЛЬКО НЕ НАДО!

- Настало время снова вести себя тихо, милашка, - мило сказал мне Даня, когда я снова почувствовал изоленту, они приклеили кусок к углу моего рта и начали заклеивать мне губы, вокруг щёк, за голову, и ещё виток, пока я кричал, и мой голос становился всё приглушённее и тише с каждым витком.

Затем они оторвали рулон с изолентой и я услышал, как они оторвали от него ещё кусок. Они приклеили его мне на ягодицу, а затем ещё один, раздвигая их в стороны!

Я дёргался и издавал пронзительные крики ужаса, но, думаю, это распалило их ещё больше.

Я услышал и почувствовал, как один из них плюнул на оголившийся участок, тем самым подготавливая это место, чтобы трахнуть меня.

Я почувствовал острый край чего-то холодного, прижатого к основанию моего члена. Я вспомнил про его нож и снова застыл на месте.

- Если ты скажешь хоть слово, своему Господину, - Даня усмехнулся мне на ухо, - Я найду тебя, и СЪЕМ твой член на завтрак. Это понятно?

Я почувствовал, как по лицу текут слёзы, капая в чистую воду в унитазе.

Я издал расстроенное «ММММММ» в ответ, и слабо кивнул головой. Я БЫ сказал им, но это не спасло бы меня от нападения. Я смирился с этим фактом.

- Поторопись, - уговаривал Марк своего друга, - Мне это не нравится. Если нас поймают...

- Он будет хорошей девочкой, - Даня снова двигал пальцами вокруг моей задницы, собираясь вставить их внутрь, они напоминали по форме сосиски, я сжался и подумал, что глаза могут лопнуть от того, с какой силой я зажмурился.

- Он не скажет, - сказал Даня и я почувствовал, что его палец начал двигаться в мою тугую дырку, и я начал ощущать боль.

А затем раздался стук в дверь туалета.

- РРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР! - я моментально закричал, зовя на помощь, крича изо всех сил:

- МММММММММ! МАСТЕР!

Я ПЫТАЛСЯ произнести его имя, но воду в туалете снова спустили и через несколько секунд мои крики утонули в шуме воды.

С моих ягодиц сорвали изоленту, и я закричал от ощущения, будто мою плоть рвут на части, по крайней мере, мне так показалось, и Даня поднялся, застёгивая молнию на штанах и ремень.

Марк подошёл к двери и отпер её, с треском распахивая, чтобы увидеть, кто там.

- Привет, Мастер, - поприветствовал он его, пропуская внутрь, и я завыл ещё громче, крича о помощи, пока он слышит меня.

- Это Мастер, - сказал Марк, запирая дверь, когда он вошёл, пока я приглушённо кричал ему.

- Привет, Мастер, - сказал Даня с улыбкой в голосе, и я услышал, что он поцеловал Мастера в щёку, - Мы продолжаем развлекать твоего раба, он был такой хорошей девочкой... в основном.

- ММММММММ! - пронзительно крикнул я, пытаясь вырываться с немного большими усилиями.

- Мы сделали его нашим маленьким рабом унитаза, - весело сообщил Даня, даже более того - гордясь собой, - Унижение 101.

- Классика вечна, да? - спросил Мастер, и его голос звучал расслабленно и довольно.

- О мой, - я услышал, что голос Мастера звучит весело, когда он вошёл в кабинку, - ВЫ много веселитесь, да, мальчики?

Я рычал и кричал, пока они смотрели на меня, давая ему понять, что со мной закончили, и я хочу СЕЙЧАС ЖЕ уйти. Если Мастер оставит меня с ними, они однозначно трахнут меня. Я не мог даже РАССКАЗАТЬ ему, я дёрнул изо всех сил изоленту, которая удерживала меня на месте, мне показалось, что моя кожа начала рваться, но я не оставил попыток.

Я почувствовал, что слёзы снова близко, когда ощутил на себе взгляд Мастера, и в его голосе не было чувства беспокойства за МЕНЯ, когда он заговорил. Он даже не приблизился, чтобы ПРИКОСНУТЬСЯ ко мне! Или погладить меня, ничего.

- Судя по голосу, мой малыш получил не слишком много удовольствия, - Мастер рассмеялся, вставая позади меня.

- Достаточно, - заверил его Даня, - Он кончил... десять или одиннадцать раз, кончал каждый раз, ему нравится, когда его член сосут...

- И он хорошо вас всех за это отблагодарил? - спросил Мастер.

- Да, - ответил Марк, - У неё такой сладкий ротик, после первых двух парней дело у него пошло на лад...

- Вот почему я был последним, - поделился Даня.

- Хотя, он немного сопротивлялся каждый раз, когда наступала очередь следующего парня, - добавил Марк, - Но он мало что мог поделать с этим. Он научился.

Затем я почувствовал, что Мастер положил свою руку мне на спину и я, блять, почувствовал себя таким обманутым, его рука была для меня, как огонь. Внезапно я расплакался, с меня было довольно, я СЕЙЧАС ЖЕ хотел уйти!

- Думаю, его нервы немного шалят, - сказал Даня, - У него была длинная ночь.

- Да, - сказал Мастер, - Я тоже почти готов идти. Оооо, от него пахнет! Я не хочу сажать его такого в машину!

- Мы вымоем его для тебя, Мастер, - предложил Марк, - Это самое меньшее, что мы можем сделать.

Я снова зарычал, желая, чтобы Мастер остался, - «пожалуйста, не оставляй меня снова с этими двумя... пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»

- Хорошо, - сказал Мастер, - Приведите его в мою машину через десять минут. Я должен кое-что сделать. И, вам двоим, спасибо, что понянчились с ним сегодня.

Их голоса звучали довольно: Мастер что-то давал им. Я слышал, как Мастер целует обоих, я слышал звуки прикосновения их губ и языков, и мне хотелось, чтобы меня снова стошнило.

Я издал несколько звуков, которые говорили о том, что мне больно, что я изнемогаю и страстно желаю вырваться прочь из этого ебучего туалета, я молился, чтобы Мастер услышал это, пожалел меня и освободил, или хотя бы вошёл и показал, что ему не всё равно. И Мастер сказал:

- Он такая ревнивая маленькая девочка, он не хочет, чтобы кто-то ещё прикасался к его Господину, он такой пупсик.

- Увидимся снаружи, - сказал Даня, и я услышал, как дверь защёлкнулась, Мастер ушёл, и дверь снова заперта.

Я по-настоящему возмущённо завопил сквозь кляп из изоленты, когда они вошли в кабинку.

- БЛЯТЬ! - теперь Даня был зол, - Я знал, что надо было делать это раньше, пока у меня была возможность! Херово!

- Эй, Мастер был чертовски мил, позволив нам пробыть с ним всю ночь, - возразил Марк, - Может быть, он приведёт его ещё когда-нибудь и тогда даст нам его трахнуть, он дал нам «кокс». Блять, не стоит переживать из-за маленького куска задницы, чувак.

Даня вздохнул и, судя по тону, он был очень разочарован.

- Не часто мне достаётся что-то такое красивое, и такое чистое, - Даня просунул руку мне между ног и нашёл мой вялый член, хватая его и двигая рукой вверх-вниз, медленно, и я снова застонал, протестуя.

За минуту он заставил меня возбудиться, и я ненавидел свой член за то, что он поднимался и твердел.

- Смотри, я ей нравлюсь, - сказал Даня Марку, продолжая ласкать мой член.

- Давай, чувак, - наконец, сказал Марк, - Давай вымоем его и уведём отсюда. Ты ещё увидишься с ним.

Я пообещал себе, что НИКОГДА не пройду через это дерьмо снова. Я скорее умру. Мастеру, блять, предстоит многое мне объяснить, когда я доберусь до него.

- Давай снимем с него изоленту, - предложил Марк, и я услышал, как у меня за спиной щёлкнул его выкидной нож. Я негромко промычал, не в состоянии спрятать свою нервозность по поводу того, что они собрались срезать с меня изоленту своими ножами с охуенно острыми лезвиями. Я был так благодарен, что Мастер удалил лазером все волосы с моего тела. В противном случае было бы чертовски больно срывать изоленту с моей кожи и волос.

Им не пришлось долго разрезать изоленту, чтобы освободить меня от близости унитаза, у которого я провёл несколько часов. Я почувствовал, что меня больше ничего не держит, но я был не в состоянии выпрямиться, чтобы вытащить своё лицо из керамической чаши, мои ноги занемели и были бесполезны, руки были всё ещё связаны за спиной, всё, что я знал - это то, что болит каждый мускул моего тела. Мои колени болели и пульсировали, мои руки саднило от попыток вырваться, и они висели у меня за спиной словно мёртвые куски плоти. Моё горло убивало меня, и я был уверен, что я практически не услышу своего голоса, когда в следующий раз соберусь что-либо произнести. Я орал изо всех сил, чёрт возьми, всю ночь, и ни один человек меня не услышал. Никому не было дела. Всем было насрать. Как минимум насчёт этого Мастер был абсолютно прав.

Я почувствовал, что лежу на холодном полу на спине и впервые за долгие часы я наслаждался этим ощущением. Я громко простонал, даже не обращая внимания на то, что рядом со мной находятся два ублюдка, которые прямо сейчас держат мою жизнь в своих руках. Полагаю, я немного спятил, и на секунду мне даже стало всё равно, что они могут сделать мне прямо сейчас. Я просто хотел чувствовать облегчение, которое давал моей спине холодный кафель, ощущать жёсткость пола позвоночником. На секунду... это были райские ощущения.

Затем я почувствовал, что мои ноги немного приподнялись, и я скольжу по гладкому полу туалета. Я украдкой взглянул и увидел, что Марк тащит меня по полу, крепко держа руками за связанные серебристой изолентой лодыжки. Дани не было видно и это радовало.

Мой рот был по-прежнему крепко заклеен, как и руки за спиной, но, куда бы они меня не тащили, пока мне не было очень больно. Он тащил меня, двигаясь спиной к двери туалета, направляясь к бару, где до этого находились все эти люди. Он действительно тащит меня наружу? Люди могу увидеть, я совсем голый. Полагаю, его это не беспокоило, потому что он отпер дверь, пинком распахнул её и поволок меня из туалета.

Света в помещении было очень мало, и музыка больше не играла. Я не видел и не слышал ни одной живой души, стулья были подняты на столы, и за барной стойкой никого не было. Полагаю, сейчас заведение было закрыто.

Пол подо мной был гладким и не причинял вреда ни моей спине, ни заднице, и я просто пытался вести себя тихо, надеясь, что Мастер вскоре появится и уведёт меня отсюда к ебене матери. Я бы ни за что не стал жаловаться, если бы он оставил меня в постели связанным на всю ночь, не после того, как я увидел, каким образом можно позабавиться в туалете.

Я продолжал искать его взглядом, его бронзово-русые волосы и кожу цвета слоновой кости, но Мастера нигде не было видно.

Марк тащил меня не к главному входу, мы направлялись к задней двери.

Как только мы добрались туда, дверь открылась, и на пороге появился Даня.

Он взглянул на Марка, и они обменялись взглядами, которые мне совсем не понравились, затем Даня наклонился и помог ему поставить меня на ноги. Это было нелегко, потому что мои ноги сейчас напоминали желе. Но, кажется, они знали, что я не смогу стоять самостоятельно, и, когда они подняли меня, Марк взялся руками за мои предплечья, чтобы я не упал.

- Стой, девочка, вот так, хорошо, - сказал мне Даня, когда Марк поцеловал меня в шею сзади; с неё по-прежнему свисал обрывок изоленты, как, впрочем, и повсюду. Обрывки изоленты были даже на тыльной стороне моих ног, под ягодицами, в том месте, где они приклеили её, приматывая меня к унитазу.

- Я знаю, что у тебя болят ноги, - Даня начал массировать мне правую ногу, и я громко простонал - боль была сильной, но облегчение оказалось ещё более болезненным. Я моргнул и почувствовал слёзы на обеих щеках, мечтая о том, что смогу вытереть их до того, как эти ублюдки их увидят. Я не хотел, чтобы они видели мою боль, мои эмоции, мою уязвимость, в любом случае, им не было до всего этого дела.

- Прости, крошка, - он с минуту помассировал мою вторую ногу и достал свой нож, огромный нож, которым грозил мне до этого, и я сжался, но он лишь одним мастерским взмахом перерезал изоленту, которой были связаны мои лодыжки, освобождая мои конечности.

Он рывком сорвал изоленту с моих лодыжек, и я не заплакал и даже не вздрогнул. Я в любом случае совершенно ничего не чувствовал.

- Сейчас мы собираемся вымыть тебя, - сообщил мне Даня, открывая дверь, - Можешь идти?

Я попытался, проклятье, я не хотел, чтобы они помогали мне ещё хоть в чём-то, но когда я сделал первый шаг, я почувствовал, что нога подкашивается так, словно сделана из мокрой бумаги, и я почти приземлился лицом об пол, мимоходом отмечая, что эта дверь ведёт на улицу. Мне видна была бетонная площадка и маленькая парковка, совсем не освещаемая, совершенно пустая.

Даня поймал меня прежде, чем я разбил нос о цементный пол и помог мне встать, затем ухватил меня за ноги, а Марк взял меня за руки, и так они вынесли меня на задний двор.

- Дай ему сесть, - сказал Даня Марку, когда они прислонили меня к стене здания, - Вот так, хорошо.

- Вот, - сказал Даня Марку и вручил ему что-то. Затем я увидел, что Даня пошёл налево от меня и начал разматывать короткий шланг, который там хранился. Стояло лето, и было тепло, так что я не боялся замёрзнуть насмерть, если они хотели полить меня из шланга. Я закрыл глаза и задался вопросом, когда, чёрт возьми, они снимут изоленту с моего рта, когда Даня повернул кран, и полилась вода, звуки распыляемой из шланга воды были музыкой для моих ушей.

Я чувствовал, как холодная вода ударилась об моё тело, мою грудь, член и яйца, ноги, кровь начала приливать к моим мёртвым конечностям, и мне было больно, но я держал свой рот закрытым, чтобы они закончили своё дело и я смог уйти.

- Он ещё более прекрасен, когда МОКРЫЙ, - голос Дани звучал грустно - он упустил удобный случай изнасиловать меня, бесчувственного, в мужском туалете, когда я увидел, что он переступил через меня и направил шланг вниз, мне на голову, теперь вода текла на моё лицо и волосы. Ощутив запах мочи и рвоты, я задержал дыхание, пока они смывали всё это с меня. Опустив взгляд, я почувствовал, как волосы мокрыми прядями повисли перед глазами. Вода текла по плечам и спине...

- Ладно, намочили достаточно, теперь полей его мылом, - приказал Даня Марку, убирая от меня шланг. Марк подошёл ко мне, выдавливая жидкость для мытья посуды с лимонным ароматом мне на тело, и на волосы. Даня завернул кран и наблюдал, как Марк грубо водит руками по голове и телу, затем движется вниз, к груди, взбивая жидкость в пену, в то время как я пытался не реагировать на его прикосновения.

Марк не мыл меня основательно, просто достаточно для того, чтобы я хорошо пах, когда Мастер придёт забирать меня, ЕСЛИ придёт.

- Хорошо, - решил Даня через пару минут, а затем снова направил на меня шланг, хорошенько смывая мыло с моих волос, я зажмурился, пока мыльная вода бежала по моему лицу, и негромко зашипел; мыло попало мне в глаза и их стало щипать.

Они не обратили на это внимания и раньше, чем я понял, они сорвали изоленту с моего тела там, где она свисала до этого, и теперь всё, что осталось - это на рту и вокруг моих запястий.

- Хорошая девочка, - Даня поцеловал меня в нос, отшвыривая в сторону шланг, - Ты очень хорошо вела себя, пока мылась.

- Может быть, она ко всему прочему научилась сегодня чему-нибудь полезному, - прокомментировал Марк, улыбаясь мне так, словно мы теперь с ним друзья. Я всем своим видом выражал безразличие. Я смотрел вниз на свои ноги, мечтая о том, чтобы я смог убежать отсюда так далеко, как смогу, сегодня я совсем не хотел больше рисковать, я отчаянно хотел попасть домой. Ебать меня током, я даже хотел, чтобы пришёл Мастер. Я даже мечтал, чтобы он, наконец, забрал меня и сказал, как он извиняется за то, что отдал меня этим парням... Я ждал, что Мастер поцелует меня и продемонстрирует хотя бы некое проявление любви. Я усердно и долго работал, чтобы получить от него маленькую частицу этого, и не получил ничего.

Ничего, за исключением ночи, полной домогательств и минетов с кучей незнакомых мне бывших зеков, насильников, живущих по принципу «не ведаю, что творю». Я думал, Мастер начал заботиться обо мне, относиться ко мне, как к кому-то большему, чем, блять, просто к мальчику-рабу. Когда Мастер попросил меня пойти с ним сегодня в бар, чтобы выпить, я думал, что мы будем что-то отмечать. Может быть, он скажет, как хорошо я вёл себя и как он рад, что теперь я его раб, но всё это было брехнёй. Мастер заранее спланировал поход в эту мерзкую дыру, чтобы сдать меня дюжине парней, жаждущих меня изнасиловать, унизить, сделать из меня Богом проклятую туалетную потаскуху.

Я не был уверен в том, сколько прошло времени, но следующая вещь, которую я понял - меня поднимали с колен, поддерживая за подмышки. Мои глаза были мёртвыми и безжизненными, поэтому я понял это только тогда, когда они начали тащить меня, и мои ноги волочились по асфальту, словно ленты.

Я издал негромкий звук сквозь изоленту, наклеенную поверх моего рта. Оглядываясь по сторонам, я думал о том, нет ли на улице людей, я не хотел, чтобы они видели меня голым. Бар выходил на улицу, и на ней стояли машины, но никого больше, насколько я мог видеть.

Я услышал звуки автомобильной сигнализации, когда замки на машине Мастера с щелчком открылись. Они направлялись со мной к задней части сверкающего чёрного «порше», к его открытому багажнику.

- Спокойной ночи, Пизда, - Даня погладил меня по волосам, наклоняясь и целуя меня в то место, где должны были находиться мои губы, если бы они не были заклеены изолентой. Этот жест снова отозвался болью у меня в желудке, впрочем, мне было тошно даже при мысли о том, что он целует меня.

Я стоял на коленях, когда Марк подошёл ко мне, наклонился и пару раз лизнул, а затем сильно прикусил мой правый сосок, и я закричал и снова начал вырываться.

- Просто скажи «до свидания», - Марк усмехнулся, а затем спросил у Дани, - Ты готов?

Он кивнул и у меня чуть не случился сердечный приступ, но они лишь подняли меня за руки и швырнули лицом вперёд в маленький багажник.

- Блять, - прокомментировал Даня, бросая последний взгляд на мою обнажённую задницу, - Я так сильно хотел эту задницу.

И затем багажник захлопнулся, запирая меня внутри в темноте. Я чувствовал, как все члены моего тела мгновенно освобождаются, расслабляются, и я потерял контроль над своим телом, я просто зарыдал, как младенец, с облегчением, запуганный, чувствующий отвращение, преданный, шокированный. Меня не волновало, что за звуки я издаю или то, что меня может кто-то услышать, я лишь выл и орал, находя в эти моменты некое больное удовольствие, меня здесь не было, сейчас я был в безопасности, и я хотел остаться здесь навечно.

Думаю, я даже наплакался до такой степени, что задремал и позже я услышал поблизости голос Мастера. Теперь я не звал его. Я даже не хотел его ВИДЕТЬ, разве что слышать. Но я понял, что прислушиваюсь. Я хотел убедиться, что прошёл его грязный маленький тест.

- Он здесь, и удобно устроился, - услышал я слова Марка и почувствовал, что нахмурился, ненавидя его, блять, всеми фибрами души.

- Хорошо, - Мастер рассмеялся, и я слышал, как он, Даня и Марк стоят у машины втроём, пьют и курят «косяк», смеются, даже не упоминая обо МНЕ. Складывалось ощущение, будто меня здесь вообще нет, или моя персона недостаточно важна, чтобы её обсуждать, предмет в багажнике, который Мастер не хотел забывать. Как солнцезащитные очки.

Я ждал целую вечность и затем услышал, как они прощаются, целуются и переговариваются, а затем дверь машины Мастера закрылась. Двигатель завёлся. Судя по звуку, он был один в машине, это хорошо, что их нет. Мы двигались, и я на полном серьёзе мог снова дышать, по крайней мере, через нос.

Наконец, мы остановились, и я перекатился на спину внутри багажника. Я хотел взглянуть ему в глаза и заставить его увидеть мои, чтобы он прочёл в них, что он сделал со мной сегодня.

Но он не появился. Мастер вылез из машины и пошёл в дом, не выпустив меня из багажника. Он забыл обо мне.

Когда я увидел сквозь щели в багажнике солнечный свет, я начал бить ногами в металлическую крышку багажника над головой, пытаясь кричать, пока жара не прикончила меня. Я являл собой мокрый, потный кусок плоти, к тому же умирающий от жажды.

Прошло немного времени, когда пропищала автомобильная сигнализация и багажник открылся. Когда я открыл глаза, я увидел силуэт Эрика - того же, как я раба Мастера и гей-шлюху и моего лучшего друга в этом притоне, возвышающийся надо мной.

- Дерьмо, - сказал он себе под нос, наклоняясь, чтобы помочь мне, - Прости, чувак. Я пришёл, как только понял, что нигде не могу тебя найти. Ты в порядке?

Я слабо кивнул и промычал, и он помог мне выбраться из багажника и отвёл в дом.
Он снял с меня изоленту, причинив минимум боли и вручил мне синий банный халат. Мои руки были онемевшими и такими слабыми, что он вынужден был помочь мне надеть его. Я весь дрожал, несмотря на то, что в помещении было очень жарко, Эрик поднёс к моему рту бутылку с холодной водой, а я медленно глотал её.

Прошло много времени, прежде чем я смог сказать хоть слово, и это было «Спасибо».

- Даже не думай говорить, - Эрик с грустью взглянул на меня, - Просто пей. Если ты хоть немного чувствуешь себя плохо, я вызову врача.

Он даже не спросил у меня, что случилось, может быть, он уже знал. Он жил здесь до моего появления, я уверен, что он знал.

- Мастер был под таким сильным кайфом, - сообщил Эрик, - Сейчас он в своей комнате, у него отходняк.

- Отлично, - заявил я.

Эрик уставился на меня. Секунду спустя я схватил длинный мясницкий нож из поставки на барной стойке, и направился в сторону его спальни.

- Валер, не надо, - Эрик с хмурым видом последовал за мной, - Я знаю, что он жесток, но ты НЕ МОЖЕШЬ убить его! Подумай о своей жизни!

Я продолжал идти, не обращая внимания на его слова. Я хотел увидеть кровь Мастера, размазанную по всей его красивой белой комнате.

- Валерка, ты отправишься в тюрьму, - он продолжал говорить, - Это убийство, чувак!

- Я вырежу имя «Даня» у него на груди, - выпалил я в ответ, заворачивая за угол, направляясь к лестнице, которая вела в комнату Мастера.

Эрик выпрыгнул перед дверью, преграждая мне путь. В его глазах читалась твёрдость и ярость.

- Уберись с дороги, - я ядовито ухмыльнулся.

- Я люблю его, - сказал он откровенно, - Я не позволю тебе. Послушай, он ничего не может с собой поделать. Когда он под кайфом, он творит всякую хуйню. Мне нужно было лучше присматривать за тобой. Это моя вина. Пырни меня, если хочешь.

Я настолько обезумел, что кинулся на него, готовый уничтожить всех и вся, стоящих на моём пути к Мастеру. Эрик с потрясающей ловкостью увернулся, и через секунду меня накрыла тьма.

Когда я очнулся, я уже был закован в цепи, и такой же голый, как в день, когда родился. Я был в подвале Мастера, лежал на голом матрасе, одна моя нога была закована в металлическую скобу, которая была заперта на висячий замок, и соединялась с длинной цепью, которая тянулась на пару метров вперёд. На мне был его ошейник из толстой кожи, с замком, свисавшим с моей глотки, и к нему была приделана ещё одна цепь, во рту у меня был кляп в виде шарика, и знакомый привкус резины ещё раз сказал мне «привет».

Рядом с местом, где я лежал, сидел Мастер, он приподнял одно моё веко и посветил на него ручкой со встроенным фонариком.

Тогда я понял, что умру. Если Эрик рассказал ему о том, что я чуть не сделал, что я хотел сделать, сегодня меня убьют. И я был так слаб, словно влажная бумажная салфетка. Я даже не мог долго держать голову в вертикальном положении.

- Он в норме, - сказал Эрик, выглядя обеспокоенным за меня на глазах у Мастера, - Он достаточно пришёл в себя, чтобы ты мог с ним поговорить.

Свет ручки-фонаря погас, и перед глазами у меня заплясали голубые точки. Я моргнул, мысленно задаваясь вопросом, что, чёрт возьми, со мной не так.

- Валера, - сказал Мастер строго, расстёгивая и убирая кляп из моего рта, - Время для небольшого разговора, любимый.

Любимый. Мне хотелось заблевать его с ног до головы.

Я пытался сфокусироваться, чтобы бросить на него взгляд, полный ненависти, который я репетировал, сидя в багажнике, но зрение моё было нечётким, и Мастер расплывался.

- Ты сейчас накачан LSD и у тебя всё плывёт перед глазами, - сообщил Мастер, отходя на шаг или два, - Но ты скажешь мне правду... сейчас же. И будешь при этом спокоен.

- Скажу, - согласился я, неспособный придумать ни слова лжи. Я чувствовал себя таким расслабленным, словно был дымом.

- Привет, Эрик, - я широко улыбнулся ему, я был рад видеть его.

- Привет, приятель, - он усмехнулся мне в ответ, выглядя при этом немного нервным, - Всё в порядке, чувак. Просто ответишь на пару вопросов, хорошо? Не волнуйся.

- О'кей, приятель, - я улыбнулся шире, и почувствовал себя лучше.

- Валерка, - Мастер схватил меня за волосы, заставляя смотреть ему в глаза, - Что... ты в порядке?

- Сейчас да, - я рассмеялся, - Это ТАКО-О-ОЕ клёёвое ощущение.

Мастер с силой ударил меня по лицу, и это немного отрезвило меня. Затем я взглянул в его глаза и почувствовал такую грусть, что чуть не заплакал.

- Как ты мог сделать это со мной, Папа? - спросил я его, обвиняя, - Ты просто сдал меня тем парням, и они вытворяли со мной ужасные вещи, а тебе было плевать...

Я почувствовал, что плачу, не в силах спрятать от него свою боль, будучи под воздействием наркотиков, бродящих в моей крови, которые он ввёл мне.

- Я знаю, - Мастер поколебался и велел Эрику выйти.

- Но, Мастер... я думаю, мне нужно остаться на случай...

- УХОДИ! - крикнул Мастер, и это слово эхом отразилось от стен.

Он сдавленно вздохнул и вышел, хлопнув дверью.

- Послушай, Валера, - Мастер ударил меня по щеке, чтобы привлечь моё внимание, - Я ебанутый. Мне не следовало оставлять тебя с теми парнями. Ты мой раб и мне решать, что с тобой делать, а не тебе, но я не собирался этого делать. Я не знал, что это зайдёт так далеко. Я был под кайфом. Не то, чтобы я сожалел или извинялся, но это максимум того, что ты можешь от меня услышать.

Я просто взглянул на него и почувствовал, как слеза скатилась из моего левого глаза.

- Пожалуйста, Папа, можно мне умереть? - спросил я у него так, словно просил его сварить мне яйца на завтрак.

- Что?

- Если ты хочешь такого раба, - сказал я, не чувствуя страха, - Если это то, что я должен делать всё время, тогда я не хочу этого. Я скорее умру. Ты можешь убить меня. Я никому не скажу.

- Нет, Валерка, - теперь Мастер выглядел испуганным и даже немного грустным, но он по-прежнему оставался твёрдым, - Нет, я не допущу этого. И даже не пытайся убить себя. Ты мне нравишься. И я не посвящал всё своё время твоему обучению, в чём сейчас ты смог убедиться. Я не даю тебе своего разрешения умирать. Это ясно? Послушай меня, ВАЛЕРА! Я стал таким не от хорошей жизни. Очень давно, ещё до твоего рождения меня самого продали в рабство. И продал меня мой собственный отец. В рабстве меня сделали бесплодным. И когда мы с тобой встретились, ты же помнишь - мы били так похожи, как один человек, смотрящейся в зеркало, только ты - моя детская копия, а я твой постаревший фрагмент. Именно поэтому мы зовём друг друга, когда нет посторонних - «сынок» и «папа». Мы семья и будем жить вечно. Когда другие постареют и умрут - мы будем вечно юными и живыми. Мы поняли друг друга?

- Да, поняли, - сказал я довольным тоном, несмотря на то, что внутри у меня всё клокотало, это были наркотики, - Я не буду убивать себя. Я обещаю. Пожалуйста, любим меня...

- Буду любить, буду, - заверил он меня, лаская мою щёку, - Расслабься. Сейчас всё в порядке.

- Нет, - я резко дёрнул головой, снова глядя ему в глаза, - Я не могу! Я не могу делать этого, пожалуйста, не отдавай меня больше никогда тем парням. Я не могу делать это снова! Я сделаю всё, что ты хочешь, всё, что угодно с нормальными мужчинами, но если меня оттрахает толпа, я... я...

- Не плачь, малыш, не плачь, - он продолжал гладить меня, - Тебя не будут насиловать мужчины, я клянусь. Я сдержу это обещание. Обязательно. Если ты так резко против, я никогда больше не отдам тебя этим мужикам. Хорошо?

- Правда? - спросил я у него словно плачущий ребёнок, и внутренне ненавидел себя за это, но я был не в себе, успокоившийся слабак, каким Мастер и хотел меня видеть, вот поэтому он и накачал меня LSD.

- Да, точно, - он так нежно поцеловал меня в губы, что какая-то часть меня поверила ему.

- Валера, - сказал он, - А теперь скажи мне, кто-нибудь из тех парней... трахал тебя? Если они сделали это, скажи мне, и они - покойники.

Я знал правильный ответ, и, если хорошенько рассудить, они ОТТРАХАЛИ меня... мысленно. И я хотел им всем смерти, каждому из них. Поэтому я ответил Мастеру.

- Да, - я полусонно улыбнулся ему, - Они все трахали меня. Каждый из них.

Мастер вздохнул со злостью, но не на меня, а на НИХ. Они нарушили его правила, они не послушались его. Они не испугались его, как он и думал. Теперь они заплатят. И я почувствовал лёгкость на душе.

- Теперь спи, - он приложил пальцы к моим глазам, и я закрыл их, расслабляясь, но по-прежнему слушая, что будет дальше, - Они больше не причинят тебе боли. Я позабочусь об этом, Валерик.

- О'кей, - сказал я сонно, кладя голову обратно на голый матрас так, словно это была бархатная подушка. Цепи были прохладными, и я едва ощущал их тяжесть, когда они опустились на моё тело.

- Эрик! - громко крикнул Мастер, и я услышал, что Эрик возвращается. Но я слишком устал и был не в силах ещё раз открыть глаза, поэтому я просто тихо слушал. Я не мог даже осознать до конца, что я только что сделал. И даже был не в силах волноваться по этому поводу.

Мастер выждал момент и затем сказал:

- Приведи всех этих мужиков ко мне. Скажи им, что у меня для них подарок.

- Без проблем, - сказал он, и вышел.

Несколько дней спустя, когда я снова очнулся, я был трезв и был привязан к большой кровати с пологом на четырёх столбиках. Это была кровать Мастера. Я был чисто вымыт и пах одеколоном. Даже во рту ощущался привкус мятной зубной пасты.
Затем Мастер сказал мне, что убил тех мужиков, расчленив их ещё при жизни... из-за меня. В качестве извинения.

- Теперь всё позади, - сказал он, - И мы можем забыть об этом и жить дальше. Могу ли я сделать это, - спросил он меня.

Когда я подумал о пределах своих возможностей, Мастер добавил:

- Сегодня я перечислил на твой счёт сто тысяч долларов. И купил для нас загородный дом, как ты и хотел. Это приемлемо? Мы можем начать всё сначала?

Я, не говоря ни слова, кивнул, определяя тем самым свою судьбу, отдавая себя в его руки с единственным условием: больше никаких изнасилований, ни в каком виде. Это было прописано в моём контракте.

На следующий день, когда я снова мог свободно ходить по клубу, я нашёл Эрика.

- Ты не рассказал ему, - сказал я, твёрдо глядя ему в глаза.

- Нет, - он нахмурился в ответ, - Он бы убил тебя.

- Полагаю, я снова обязан тебе жизнью, - сказал я с горечью в голосе.

- Ты ничем мне не обязан, - ответил Эрик, - Я знаю, что я не тот парень, которого ты можешь назвать лучшим другом. Я тоже принадлежу ему, между прочим. Но я буду присматривать за тобой, так хорошо, как смогу. Ты мне нравишься.

В ответ я ещё сильнее нахмурился.

- Ну в тебя трудно не влюбиться, - он скорчил рожу, - Ахх! Не льсти себе. Я только с Мастером.

- Ну, я, было, ПОДУМАЛ, - ответил я, всё ещё не в состоянии забыть ту ночь.

Эрик ничего не ответил, и его молчание было красноречивее слов.

- Ты умеешь драться, да? - спросил я, пока ещё не доверяя этому парню полностью, но я подумал, что, возможно, он сделает для меня нечто полезное.

- Я никогда не проигрывал в бою, - заявил он без особого хвастовства, - Я избил тех парней, которые угрожали ТЕБЕ пушками, помнишь?

- Да, помню, - я искоса взглянул на него, - Научишь меня? Я не хочу больше быть таким слабым. И если эти тюремные крысы снова схватят меня, может, я и не одолею их, но я хочу переломать им челюсти прежде, чем они завалят меня.

- Кузнечик, - Эрик усмехнулся, - Ты обратился по адресу. Встретимся на заднем дворе в десять. Я научу тебя.

Вот когда я научился драться и защищать себя. Вот когда я поклялся, что меня никогда больше не возьмут против моей воли. Я солгал себе, сказав, что всё, что происходит со мной сейчас - это мой выбор, моё решение.

После этого я прошёл через множество охуенно тяжёлых наказаний и пыток, уроков, боли, но я имел дело только с адекватными мужчинами. Я больше ни разу не был изнасилован... до Ворона.

На этом я закончил писать дневник. На сегодня. Закрыв ноутбук, я запер его в сейфе и взял ключ. Я отправился обратно в свой тёплый и уютный семейный мир с Денисом, закрывая за собой дверь, и пересекая невидимую линию между моим старым... и новым миром.

В этом городе скомканных грязных простыней
Мастер вновь играет свою лучшую роль, без страха
Забываясь в бессоннице обдолбанных ярких ночей
На продавленных, многое повидавших матрасах.

Раб просто устал верить, что Мастер придёт,
И решил сбежать из удобного лживого плена,
Осознав, что он его больше не зовёт,
Нового голубоглазого мальчика снимая с члена.

И закат по привычке пылает за окнами от стыда,
А раб, догнавшись дорожкой волшебной пыли,
Наплевав на всё, мотыльком полетит туда,
Где вспорхнёт наверх и сорвётся к подножью гнили.

В этом городе скомканных грязных простыней
Мальчики быстро теряют веру в сказки
И растворяются в множестве лиц и теней,
Срывая с себя привычные с детства маски.

Опубликовано: 2016-01-02 17:39:56
Количество просмотров: 147

Комментарии