Один поверх другого

Валера:

Денис сдёрнул мои боксёры, ногтями царапая бёдра. Я сильно кусал губы, пока наблюдал за ним. Он посмотрел на меня, и я увидел, что что-то в нём изменилось. Что-то в его глазах. Именно в этот момент его губы набросились на мои.

Мой рот тут же открылся, и начался страстный танец наших языков. Его длинные пальцы запутались в моих волосах почти болезненно, когда я притянул его поближе. Я почувствовал, как его грудь прижалась в моей, его соски напротив моей кожи. Мы сейчас стояли, но я хотел чувствовать его обжигающие стенки вокруг своего члена.

- На пол, - скомандовал он, пытаясь отдышаться после нашего поцелуя.

- Да, сэр, - ответил я, улыбаясь. Я сел на пол в гостиной и начал смотреть на Дениса, сидящего на коленях передо мной. Он толкнул меня, так что я лёг. И когда он подполз к моему телу, от него пахло возбуждением. Я был так сильно возбуждён, что было почти больно.

- Я собираюсь оседлать тебя, - промурлыкал он мне на ухо, нависая надо мной. – Я трахну тебя, Валерка, так сильно, что нам будет больно утром, - секс стекал с его языка. Моё дыхание стало рваным, бёдра напряглись. Когда я приподнял их, головка моего члена задела его заманчивый ствол.

Он стонал, а я старался не наброситься на него, как животное. Без предупреждения, он опустился на меня. Это было так быстро и грубо, точно, что не было нужно в данный момент. Я ахнул, схватив его за талию. Он выгнулся и закричал, обхватив руками мои плечи.

- О Боже, Валера!

Тогда он начал двигаться на мне. Я стиснул зубы, мой член был глубоко внутри него. Он сильно задыхался, когда двигался. Я смотрел, как его шары аппетитно подпрыгивают. Я аккуратно щипал его за соски пальцами и руками сжимал его огнедышащий член. Его голова упала вперёд. Он начал кричать с каждым движением наших бёдер, сначала скромно, а потом всё громче.

Я почувствовал, что моё освобождение бушует во мне. Моя ладонь работа с его чувствительным местечком, и он выдохнул.

- Блять, Валерка, - выдохнул он. – Вот дерьмо!

Я никогда не слышал, что он так много ругался. Но мне это понравилось. Затем, он начал двигаться на мне так быстро, что могло бы быть болезненно, но не было.

- Боже, Денис, - простонал я, когда он вцепился ногтями в мою грудь. Я вошёл в него глубже, а руками посильней сжал его талию.

Без предупреждения, я кончил, изливаясь в своего Дениса. Через несколько минут он закричал, сильно кончая. Я слизал и обсосал его горячий член и начисто вылизал его яйца. Вкуснее этого трудно себе что-либо представить.

Денис:

Руль больно давил на спину и врезался в мою кожу. Боль так плавно смешалась с удовольствием, что мне трудно было разделить их. Я был на коленях Валеры, пока мы сидели в машине. Я был совершенно голый, тяжело дышал и почти молил его о прикосновениях. Только маленький клочок одежды был на нём – его боксёры, и мои руки пытались стащить их вниз. Я должен видеть его, всего его.

Его русые волосы растрепались ещё больше, чем прежде, но это вероятно было, потому что я не мог сдерживать свои руки и так часто проводил ими по его шелковистым кудрям. Мои глаза опустились южнее, на вид его обнажённой груди. Он был безупречным. Бугры его мышц были такими аппетитными, что я наклонился и провёл по ним языком. Я застонал, наслаждаясь его вкусом.

В ответ его руки усилили давление на моей талии. Он медленно придвинулся своей рукой к моей груди, его пальцы начали ласкать мои соски. Я таял в его крепких объятиях – я был его игрушкой.

- Валера, - тихо выдохнул я, прижимаясь своей грудью к его, и постанывая. – Пожалуйста.

Его губы коснулись моих, съедая стоны, слетающие с моих пухлых губ. Я хотел, чтобы он обладал мною, трахнул меня, ведь я всё равно чувствовал его член, даже если он уже давно вышел из меня. Его язык начал управлять моим ртом, легко доминируя, поскольку я был готов на всё, чего он хотел. Я бы сделал колесо для него, если бы он попросил. Его ладони, лежащие на моих плечах, почти до боли вдавили меня в руль, а затем его зубы начали царапать и кусать мои соски. Я ахнул, жидкий огонь тёк по моим венам, образовывая тяжесть внизу живота. Я не мог прикоснуться к нему, ведь он надёжно удерживал меня. Это была агония – невозможность прикоснуться к его небесному, божественному телу. Это был чистый грех.

- К тому времени, как я закончу с тобой, ты будешь умолять о моём члене, - зарычал он, и взял мой сосок в рот. О чём он говорил? Я уже просил об этом! Но у меня не было ни сил, ни воздуха, чтобы говорить. Всё что я мог, это стонать. – Ты будешь извиваться и молить мне, чтобы я трахнул тебя. Если ты будешь хорошим мальчиком, то получишь то, что хочешь. Но ты должен слушаться меня.

Я в шоке смотрел на Валеру. Выражение его лица сочетало в себе концентрацию и желание.

Не было и доли улыбки на его губах. Он не шутил. Я попытался заставить себя почувствовать, что-то кроме бушующей страсти, что-то вроде страха или беспокойства, из-за того, что он заставляет повиноваться ему. Но был ли в этом смысл? Пока он давал мне возможность ощущать свой член внутри меня, я был готов на всё ради него.

- Ты будешь хорошим мальчиком и согласишься следовать моим указаниям? – произнёс он, не давая мне ощутить даже столь малое - его поцелуй. Он отодвинулся и уставился в мои широко распахнутые глаза.

- Всё что угодно, - пообещал я. И я правда так думал. Я был уверен, что если он захотел бы, чтобы я прошёлся по городу голым, то сделал бы это с удовольствием.

- Я хочу, чтобы ты был тих, пока я трахаю тебя. Понял?

Я непонимающе уставился на него. Он что, серьёзно?

- Ты понимаешь меня, Денис? Иначе я просто высажу тебя около твоего дома и вернусь к себе домой.

Паника окатила меня. – Да, я понимаю, - мой голос был похож на писк. – Только не уходи.

- Тогда ты должен сохранять молчание.

Я энергично закивал. Когда его губы ещё раз опустились к моей груди, я чуть не заплакал. Прожить целый день без секса оказывается труднее, чем я думал. Я жаждал его прикосновений, всё моё тело буквально болело от желания почувствовать прикосновение его кожи к моей. Боже, я нуждался в нём больше, чем в воздухе!

Он обвёл языком мой левый сосок, позволяя зубам, почти до боли царапать его. Но боль быстро превратилась в удовольствие, собираясь внизу моего живота. Мои ногти грубо оцарапали его спину. Я смутно подумал, что мог сделать ему больно. Но мы отмечали друг друга, показывая власть друг над другом. Он был моим, я был его. Никто и ничто не могло заставить меня чувствовать это же, никто другой не мог растопить меня в лужицу только от одного поцелуя.

Его рука пробежалась вниз по моему мокрому от пота телу к заманчивой огненной плоти, и я слабо вскрикнул. Он сразу же остановился и отдёрнул руку. Я сразу же пожалел о своей вспышке. Он серьёзно просил меня молчать. Я не знаю, почему он так сильно этого хотел, но я знал, что если хочу, чтобы он оказался внутри меня, то это единственный путь. Я кивнул, чтобы показать, что всё понял, и он быстро вернул руку обратно.

На этот раз он слегка задел меня пальцами, и я подавил стон, прикусив губу до крови. Он ущипнул и потёр мои шары своими большим и указательным пальцами. Мои глаза закатились, и я напрягся. Хотя его рука и продолжала меня дразнить и мучить, левой он массировал мою попу. Ни разу его яркие голубые глаза не оторвались от моего зада. Он слегка провёл указательным пальцем по моим половинкам, и я взглянул на него. Его глаза смотрели на мой горячий и ноющий зад. Без предупреждения он вошёл в меня двумя пальцами.

Я задыхался не в силах удерживать себя, прежде чем поглотил свой стон. Мои бёдра двинулись на встречу его руке, надеясь создать хоть какое-то трение. Но он просто остановился. Он что, хотел, чтобы я ещё и сохранял неподвижность? Это вообще было возможно?

Он ответил на мой невысказанный вопрос. – Остановись, Денис. – Его голос был спокойным, по мне слишком спокойным, но я ничего не сказал. – Сегодня вечером, - продолжил он. – Я владею тобой. Ты мой и ничей больше.

Я закрыл глаза и стал ждать того, когда он продолжит. Но рука осталась на месте, сжимая мой член.

- Скажи это, Денис. Скажи мне, кому ты принадлежишь, - приказал он, его голос почти излучал секс.

- Я твой, - сказал я, задыхаясь. – Я принадлежу тебе.

- Может ли кто-то ещё заставить кричать тебя во время секса, кроме меня?

- Нет.

- Кто-нибудь ещё может любить тебя, как могу я?

- Конечно, нет.

Так быстро, что я даже не успел среагировать, его рука стала двигаться так быстро, что я чуть сразу не кончил. Он изменил угол проникновения, так что стал дотрагиваться до других мест, и я застонал. Но он, к счастью, не возражал. Мои руки легли на его плечи, и я начал двигать бёдрами навстречу его руки, задыхаясь от такта его движений. Он провёл языком длинную линию от ключицы до моего уха, прежде чем прикусил мочку.

Когда я был уже уверен, что взорвусь от оргазма, который зарождался во мне, он вдруг остановился. Я захныкал, когда он убрал руку от моей горячей плоти, которая кричала об освобождении. Было жестоко доводить меня до этого места и просто оставлять, когда я был так близко.

- Валер, пожалуйста! – выдохнул я.

- Попроси меня, Дениска. Попроси меня трахнуть тебя.

Я едва успел достаточно открыть глаза, чтобы наблюдать, как он поднёс свою руку ко рту и облизнул пальцы, пробуя мой именной код. Я громко простонал и снова закрыл глаза, становясь на один шаг ближе к оргазму, наблюдая как он пробует мои секреты со своей руки. – Боже, Валерик, пожалуйста, трахни меня. Боже, я больше не могу. Пожалуйста! Трахни меня.

Я даже не знаю, как он так быстро избавился от своих боксёров, но вдруг он оказался подо мной совершенно голым. Он поднял меня и удерживал над своим возбуждённым членом, слегка касаясь моей дырочки. И потом просто насадил меня на него.

О. Боже.

Я громко закричал, выгибая спину. Валерка глубоко застонал. В этом не было нежности. Честно говоря, это было даже грубо и даже болезненно. Но это было именно то, чего я хотел.

Мгновенно моя боль перешла в удовольствие. Мой мозг, наверное, работал неправильно. Всё то, что должно было причинять мне боль, наоборот увеличивало удовольствие внутри меня, которое угрожало вырваться. Это первый раз, когда я занимался сексом с Валерой сидя, но откуда мне было знать, что в такой позе угол проникновения в меня настолько... глубокий? Он касался таких мест, о которых я и не знал, и тем более я не мог предположить, что он сможет их достичь.

Его руки прошлись по моей талии вверх, прежде чем он снова опустил меня на себя. Я застонал ещё раз.

- Чёрт, Дэн, ты такой тугой... бездонный и горячий, - прорычал он, посасывая мою шею, продолжая меня поднимать и опускать на себя. Одна эта фраза заставила меня стать ещё твёрже, чем прежде. И теперь, когда он был внутри меня, он делал движения менее грубыми, более гладкими. Но я хотел грубости, я хотел ту боль, которая доставляла удовольствие. Я нуждался в ней.

Он протянул руку и ритмично стимулировал мой член, когда я поднимался на нём. Я задыхался от шока, он никогда так не делал. О Боже, мне это так нравилось.

Я кончил так сильно, что всё моё тело трясло, и я укусил его плечо, чтобы не закричать так, как будто меня убивают. Я чувствовал, как он изливается внутри меня, а грудь содрогается дрожью освобождения. Спустя несколько секунд он снял меня с себя.

- Настало время второго раунда, - сказал он пошло, утягивая меня на заднее сиденье машины. Я завизжал от удивления, когда он перетащил меня на удивление большое пространство сзади. Холодная кожа чувствовалась странно, прикасаясь к моей разгорячённой кожи.

- Что? – спросил я.

Глаза у него были серьёзные, и у меня чуть сердечный приступ не хватил, после того как он снова произнёс эти слова без толики юмора. – Ты же не думал, что я отпущу тебя всего лишь с одним достигнутым оргазмом, не так ли?

Я смотрел на него в шоке.

- Дениска, я намерен сделать так, чтобы у тебя всё болело в течение следующих трёх недель. Я думал, что уже говорил тебе, что заставлю тебя кончить в этой машине так много раз, что ты думать даже неделю не сможешь. Или ты этого не помнишь? – он прижал меня к сиденью, так, что я лежал, а он парил надо мной. – Одного оргазма будет недостаточно, Денис. Твоё тело находится в моей власти, и теперь я твёрдо намерен воспользоваться этим.

Он спустился вниз по моему телу и остановился около раздвинутых ног. Я полностью отдавал себе отчёт в том, что стал максимально растянутым для него. А он даже ещё ничего не сделал! Он остановился напротив моих согнутых коленей и широко раздвинутых ног, но не стал делать того, о чём я подумал. Напротив, его губы коснулись моей лодыжки, начиная двигаться к Северу. Я дрожал в ожидании. Он поцеловал оба моих колена, пока, наконец, не коснулся моего члена.

- Тшш, Тшш, Тшш. Денис, ты уже настолько готовый для меня, чуть ли не воспламеняешься. Это простая мысль о моём языке сделала тебя таким чертовски огненным ко мне?

Мои глаза закатились, и я выгнулся. Он внезапно выдохнул, и холодный воздух подул на место между моих ног. Мне стало тяжело дышать, так, что лёгкие горели. Я поднял бёдра вверх, ища его руку или рот. Но он быстро прижал меня обратно к кожаному сиденью своими сильными руками, по-прежнему не причиняя боли.

- Реальность лучше твоих фантазий? – спросил он, проводя линию по коже на моём бедре, в опасной близости от моего члена.

- Да, - ответил я страстно. Но я был расстроен тем, что он продолжал дразнить меня, поэтому я быстро передвинул бёдра так, что его палец случайно скользнул в меня. Я тихо застонал.

- Денис, ты непослушный и озорной мальчишка, - сказал он неумолимым голосом. – Ты не должен двигаться. Теперь мне придётся наказать тебя. Я хочу строго наказать тебя.

Я никогда не слышал ничего сексуальнее в своей жизни. – Да, накажи меня, Валера, - сказал я, затаив дыхание, не думая о том, что звучал, как будто у меня были проблемы с дыханием.

- Ты действительно не должен был говорить этого.

Затем он протянул руку и ущипнул меня за яйца. Сильно. Я ахнул и выгнулся. Почему я чувствую себя чертовски хорошо? Я застонал, когда он поцарапал ногтем мои горячие, нежные яички, а смазка из моего члена собралась вокруг его пальца. Потом он медленно поднял руку и пососал свой палец, проводя своим языком вокруг пальца. Мой разум покинул меня, и я подумал о всех тех вещах, что мог вытворять его язык внутри меня. Я чуть не кончил только от своих грязных мыслей.

Надёжно прижимая мои бёдра к кожаному сиденью, он наклонился и глубоко погрузил свой язык в меня. Я потерял счёт тому, сколько раз задыхался от него. Медленно, мучая меня, он начал слегла облизывать мои внешние неровности, прежде чем погрузился внутрь. Мои руки с силой ухватились за его волосы, притягивая его ближе ко мне.

И он увеличил темп, вылизывая меня, как человек умирающий от жажды. Он вылизал меня до тех пор, пока не стал уверен в том, что я превращён в пепел. Его губы переместились на мой изнывающий член. Вдруг, я почувствовал, как кончаю прямо ему в рот. Он слизал каждую капельку и закончил с моими бёдрами, создавая приятную пульсацию во мне. Не останавливаясь, он вошёл своим возбуждённым членом в моё колечко.

Он простонал, нависая над моим потным телом. Его собственная кожа блестела от наших упражнений. Я наклонился и лизнул солёную каплю пота с его груди. Он зашипел и посмотрел на меня сверху вниз. – Чёрт, Дэн. Как ты делаешь это со мной? – он был настолько тих, что я был уверен, что он разговаривает сам с собой, поэтому не ответил. Я улыбнулся и направил свои бёдра к нему.

На этот раз голос его был громче. – Тебе нравится чувствовать мой член в своей тугой заднице? – спросил он. – Скажи мне, как сильно ты, хочешь, чтобы я трахнул тебя.

Всё это было так знакомо. Было как раньше, когда он сказал, что хочет затрахать меня до смерти. Просто воспоминания тех похотливых слов слетающих с его языка заставили меня простонать. – Я хочу, чтобы ты вытрахал всё дерьмо из меня, - я был смущён. Всё, что я знал, что во мне бушевало безумное желание, и это безумное желание требовало попробовать и укусить его кожу, и целовать его губы вечность.

Он скользнул в меня медленно, дразня. Он вошёл так медленно, я был уверен, что у него это заняло около десяти лет, чтобы полностью оказаться во мне. Нетерпеливо я дёрнулся к нему. Он зарычал, когда наши бёдра грубо столкнулись. Я почувствовал, как его яйца ударились о мою задницу от нашего движения. Он прижался губами ко мне, пробираясь языком в мой рот. Я поцеловал его в ответ с той же страстью и повёл бёдрами, вызывая у него стон.

Он быстро вышел из меня, прежде, чем снова медленно войти. Боже, он определённо дразнит меня, не правда ли? Я простонал от отчаяния и повертел бёдрами так, что его член потёрся о мои стеночки.

Потом он начал быстро и грубо погружаться в меня так, что я кричал, хотя даже ещё не испытал оргазма. Он вошёл в меня так сильно, что было почти больно. Вместо того чтобы отодвинутся, как поступил бы любой здравомыслящий человек, я поднял бёдра навстречу ему. Желая большего.

Он начал мягко, словно мантру, повторять моё имя, входя в меня: - Денис. Денис. Денис.

Я обернул свои ноги вокруг его бёдер, притягивая ещё ближе к себе. Было смешно, как небольшое движение изменило уровень проникновения в меня. Благодаря моим ногам, обёрнутым вокруг него, он вошёл ещё глубже в меня. Так глубоко, что мне показалось, что он коснулся моего сердца.

Я закричал ещё раз, когда он кончил в меня, и я был следом. Фейерверк взорвался в моих глазах, и я был потерян в удовольствии. Я не мог даже чувствовать свои конечности или хоть какую-нибудь часть тела, всё что я чувствовал, член Валеры глубоко внутри меня и пот, капающий на мою грудь.

Позже он обнял меня и притянул к себе на грудь. Мы лежали на его заднем сидении, и казалось, прошли часы, а я наблюдал за туманом за окном. Будем надеяться, что никто не счёл машину подозрительной и не попытался заглянуть внутрь. Они тогда бы получили вид на всю жизнь!

Золотой огонёк, словно чьё-то сердечко.
Я прикрою ладошкой тебя от беды,
Чтоб горел, не дрожа, и не гас понапрасну.
Быстротечная жизнь у церковной свечи.

Ты прошла через жар, запах серы и топку,
Безучастно калибры волокна плели,
Равнодушно кромсая непрочное тело,
В раскалённых котлах плоть твою берегли.

Мягкий бархатный воск, фитилёк тонкой ниткой
Вспыхнет яркой звездой, отражаясь в глазах.
На коротком веку, сквозь лишенья и пытки
Ты надежду зажжёшь в потемневших сердцах.

В серо-мрачных стезях оголённые души
Приникают к тебе в острой жажде тепла,
Будто ищут в тебе исцеления ранам,
Доверяя горящие болью слова.

Точно капельки слёз - парафин на ладони,
А неровное пламя - отчаянный пульс,
Ты торопишься жить, но сгораешь нещадно,
Посвящая кому-то невинную суть.

Я неслышно вздохну, пряча ветер дыханья,
Для разбитых сердец в дерзновенье свети!
Ты себя им отдашь, без остатка и фальши -
Благодатный огонь тонкой жёлтой свечи.