Цвет Ночи. Глава 29

Я проснулся рано утром, обнимая свою любимую, и это казалось таким правильным. Обнимать её, пока она спит, стало моим самым любимым занятием, отчасти потому, что за ней было очень интересно наблюдать. Моё прелестное создание, Тина, во сне любила поболтать о себе, и я как наркоман ждал новой дозы тихого сонного шёпота, слетающего с её губ. При этом глаза её были закрыты, и дыхание оставалось ровным, она спала, как младенец.

Первый раз я заметил эту её особенность у себя в машине по дороге в домик дяди. Она заснула в очень неудобном положении, и я даже убавил громкость радио, чтобы музыка не разбудила её. Потом, ни с того ни с сего, она пробубнила слово "прекрасно". Сначала я подумал, что Тина проснулась, и никак не мог понять, что же прекрасного в темноте этой ужасной ночи, заставившей нас бежать из Санкт-Петербурга. А потом с её губ сорвался стон, и она прошептала моё имя. То, как она произнесла его, сбило моё сознание с толку, заставив сердце заколотиться в груди и накрыв волной желания. Из-за такой неожиданной реакции мне пришлось остановить машину и немного успокоиться.

Второй раз мне посчастливилось понаблюдать за её сном на диванчике в домике, после нашего первого поцелуя. К сожалению, сон, который снился ей, пока я разговаривал по телефону с Алисой - чтобы убедиться, всё ли в порядке с уборкой в квартире - не был спокойным и мирным. В этот раз Тина звала меня на помощь, выкрикнув моё имя, и я различил в её голосе страх раньше, чем он отразился на её красивом личике. Именно в этот момент я понял, что сквозь сон Тина слышит меня, когда позвал её по имени, и она в ответ произнесла моё.

Конечно, я никогда не забуду второй день, проведённый в домике, когда Тина произнесла четыре самых заветных для меня слова. За ужином Тина уже призналась, что любит меня, но она произнесла это так тихо, и, к тому же, пришла официантка, не дав нам насладиться этим моментом. Но в тот день, заснув на моих коленях, до того, как её грёзы захватил кошмар, Тина произнесла слова, заставившие моё сердце биться сильнее, и возбуждение не заставило себя ждать - "Я люблю тебя, Валера".

К сожалению, во сне, судя по её голосу, она видела больше кошмаров, но в последнее время - в эту неделю - приятных сновидений стало больше, и они изменились. Теперь, когда Тина зовёт меня по имени, её лицо выражает всю её радость. А недавно, когда я пришёл с работы и лёг рядом с ней, Тина моментально почувствовала моё присутствие. Она повернулась ко мне, обняла и, уткнувшись лицом мне в грудь, снова и снова шептала: "Я согласна".

Эти два слова пошатнули мой мир, как только я задумался, что ей снится. В моём идеальном мире, эти слова означали её признание в вечной любви, согласие стать моей женой. Я был так потрясён этим моментом, что прижал Тину к себе и, поцеловав её в макушку, произнёс в ответ: - Я согласен.

Спроси меня три месяца назад, думаю ли я о женитьбе, я бы однозначно ответил "нет". Теперь я не мыслил своей жизни без Тины. Рядом с ней, всё в моей жизни обрело смысл. Я стал замечать, как белоснежные облака мягко плывут по голубому небу, щебетание птиц вдохновляло меня на новые мелодии, даже запах дождя ощущался ярче - как будто её появление обострило все мои чувства.

Раньше я никогда не задумывался о свадьбе. Ни одна женщина не пробуждала во мне таких чувств и мыслей. Пока Таня не переехала в мою квартиру, я был типичным холостяком, не особо желающим делить с кем-то своё личное пространство и свои вещи. Жить с Таней с самого первого дня было в тягость, но всё начиналось как простое одолжение - её соседка по комнате переехала, и нужно было помочь ей найти квартиру по карману. Не предполагалось, что это так затянется.

Нет, я никогда не представлял свою жизнь с Таней или даже с Александрой, с которой у меня были серьёзные отношения и которую я смог бы по-настоящему полюбить. Но как-то раз, у нас были опасения, что Александра беременна и тогда, всерьёз обдумывая вопрос о построении семьи, я понял, что не такая мать нужна моим детям. Я не любил её. Нет, Александра не была той самой, и я осознал, что мысли о моих к ней чувствах, которые могли перерасти в настоящую любовь, были отражением желания чего-то большего в общем, не обязательно с ней.

Большее. Так много в этом слове, хоть оно и пространно. Посмотрев на красивую блондинку, лежащую в моих руках, я нежно поцеловал её в макушку, наслаждаясь чувством, переполнявшим меня каждый раз, как мы прикасались друг к другу. Эта женщина - воплощение того самого "большего". Она так много привнесла в мою жизнь. Больше смеха, больше улыбок, больше романтики, больше музыки, больше уюта, больше желаний, больше радости, больше мира, больше беспокойства, больше отдачи, больше страсти, больше сомнений, больше дурачества, больше... больше жизни во всех её проявлениях. Она превратила всю мою жизнь в нечто большее, заставила желать от жизни большего.

Но достоин ли я её? В день смерти Дианы, моя жизнь изменилась. Я стал сомневаться в себе и в своих решениях. Каждый коп в нашем управлении считал своим долгом подойти ко мне и сказать, что он поступил бы также на моём месте, пытаясь хоть как-то успокоить меня. Но эти слова только всё усугубляли. От моих действий зависели жизни людей. После этого случая, я целиком и полностью сосредоточился на работе, убеждаясь, что досконально проверил в деле каждую деталь, каждую мелочь, прежде чем принять решение. Но теперь, с Тиной, мне стало сложнее тратить время на скрупулёзное изучение каждого миллиметра обнаруженной улики. Я начал думать сердцем вместо того, чтобы опираться на бесспорные факты. Могу ли я теперь снова доверять своим инстинктам, после долгого отрицания и опоры на одни только достоверные доказательства? Вдруг я не смогу спасти Тину так же, как не смог спасти Диану? Я не смогу жить, если так будет. Лучше просто умереть.

Тина простонала, поворачиваясь ко мне, и её губы коснулись моей груди. Улыбнувшись, я коснулся рукой её щеки, погладив нежную кожу. Мои пальцы скользнули по линии скул ниже, я думал, где хотел бы оказаться через год, вместе с Тиной.

Единственное я знал точно - мы нашли друг друга, и без Тины мне не жить. Уходить каждое утро на работу и то было больно, я не смогу жить отдельно - даже пытаться не хочу. Я желал, чтобы она была рядом, у меня дома, делила со мной постель, нещадно тратила мой шампунь, носила мои рубашки, доедала последнее печенье, допивала последний глоток молока и ставила пустую коробку обратно в холодильник, теряла пульт от телевизора, загибала углы на странице книги, которую начала читать, - именно она могла делать всё, любые раздражающие меня действия, без страха и опасений.

Именно тогда я решил предложить ей переехать ко мне. Может быть слишком поспешно? Не знаю - может да, а может, и нет. Я был уверен в одном - я хочу быть с ней и всего из этого вытекающего. Я знал, что ни за что не позволю ей жить в том же доме, где располагалась её прежняя квартира. Она думала, что может переехать на пятый этаж, и проблема решена, но её воспоминания шлейфом потянутся за ней. Она никогда не сможет избавиться от страха, каждый день, проходя мимо двери прежней квартиры, вспоминая погром, устроенный Устиновым и оставленную им плёнку. Так Тина не сможет убежать от своих кошмаров.

- Валера. - Моё имя снова слетело с её губ, и она прижалась ко мне.

Я обнял свою красавицу. Её обнажённое тело было прижато ко мне, она обнимала меня рукой, перекинула через мои бёдра ногу, голова покоилась на моей груди. Мои пальцы радовались ощущению её нежной кожи, мягко скользя по спине. Я не хотел будить Тину. В комнате ощущался запах её тела смешанный с запахом клубничного шампуня, и я окунулся в воспоминания прошлой ночи.

Никак невозможно было подготовиться к великолепию этой ночи. Всё было просто замечательно, идеально. Начиная с нашего романтического ужина, во время которого мы наблюдали прекраснейший закат, до совместного укутывания в одеяло у костра и, наконец, наш первый раз - ночь была волшебной.

Когда, поговорив по телефону, я вернулся в номер, то ожидал увидеть Тину в футболке, которую подарил ей, и в каких-нибудь пижамных штанах. В эти выходные не предполагалось занятий любовью, мы просто были бы наедине, наслаждаясь друг другом - у Алисы и Исмаэля стало как-то слишком тесно. Но Тина стояла у окна в воздушной прозрачно-кремовой сорочке. Она выглядела потрясающе, в тусклом свете лампы я видел лишь очертания её фигуры и прекрасный вид на ночной Петербург за её спиной.

И даже в тот момент, я ожидал, что мы с Тиной обнимемся в постели, будем целоваться всю ночь, и я буду касаться её только, если она позволит. Я и не рассчитывал, что она захочет пойти дальше. Конечно, я очень хотел этого - на всякий случай даже купил презервативы - но никак не ожидал, что она так быстро сможет полностью довериться мне. Но она доверилась, и любовью в эту ночь занимались не только наши тела, но и наши души.

До этой ночи никто не смог бы меня переубедить в том, что занятия любовью чем-то отличаются от понятия секса. Есть много вариантов секса, я много что знаю, но всегда для меня было всё одинаково. Не было никакой разницы между одной ночью со Светой и сексом с любой из моих девушек, вне зависимости от вариантов. Но эта ночь была необычной. Я впервые в жизни занимался любовью, и мне не хочется снова возвращаться к сексу.

- Валера, - снова простонала Тина, и её рука двинулась вниз от моей груди.

Звук голоса Тины и её рука, спускающаяся всё ниже, моментально возбудили меня. Мой Бог, да она с ума меня сведёт. Тина, представшая передо мной прошлой ночью - абсолютная противоположность той невинной девушки, которую я знал. Я ожидал, что она, возможно, захочет сама контролировать нашу близость, особенно после того, как она накинулась на меня в воскресенье ночью, но к такому я не был готов.

Когда она направила меня к кровати, заставляя лечь, я сразу понял - всё в её руках, и был рад отдать ей контроль над ситуацией. Я сделал бы всё, лишь бы она чувствовала себя в безопасности. И она умело воспользовалась этим, сделав лучший минет в моей жизни. До сих пор я не могу понять, как такая милая, невинная, неопытная девушка осмелилась делать то, что она делала. Это было поразительно!

Всё было как в сказке, а после того, как Тина до последней капли проглотила всё, что отдало моё тело, всё изменилось, она позволила мне взять всё в свои руки. Женщина, у которой были все причины бояться, все причины больше никогда не доверять мужчине, отдала мне всё, что смогла. Она открылась передо мной, позволила контролировать ситуацию, отдавая без остатка всё, включая непоколебимое доверие. Я не смогу дожить до того момента, когда буду достоин её.

Ритм дыхания Тины изменился, и я заметил, как зашевелилась её рука, лежащая на моём животе. Моя половинка проснулась. – Доброе утро, любимая. – Нежно протянул я, Тина тут же запрокинула голову и уставилась на меня.

- Ты не спишь, - она улыбнулась, прежде чем её губы прижались к моим.

Поцелуй немного затянулся, мы наслаждались простым взаимным касанием губ, всё крепче вжимаясь, друг в друга. Приоткрыв рот, я позволил своему языку пройтись по её нижней губе, - когда я вижу, как она покусывает её, мне постоянно хочется так же ухватить её, - Тина смущённо отстранилась от меня.

- Тина?

Она сделала именно то, чего я хотел, – прикусила нижнюю губу, - и посмотрела на меня сквозь ресницы. И я почувствовал, что пропал. Она моментально залилась ярко-красным румянцем, и мне стало интересно, чем вызвано это смущение, особенно после того, что мы делали друг с другом прошлой ночью. Ни один сантиметр её тела не остался без моего внимания, я видел, целовал, ласкал и пробовал всю её. Я познал её всю.

- Я просто чувствую, что... Ну, я собираюсь принять душ, ладно? – Она робко посмотрела на меня, и я улыбнулся, когда Тина, вскочив с кровати, обмоталась простынёй и понеслась в ванную, волоча её за собой по полу.

Ей нужно в душ. Её страх несвежего дыхания и неловкость поначалу озадачивали меня. Неужели она не понимала, что я тоже, проснувшись поутру, не кидался первым делом чистить зубы? В последние несколько дней это чуть ли не в игру превратилось, она тайком вылезала из постели перед моим пробуждением, чтобы почистить зубы и вернуться обратно, чем несказанно забавляла меня. Звук льющейся воды в душе отвлёк меня от этих мыслей, посмотрев на телефон, я выругался, понимая, что сейчас значительно больше времени, чем я думал. Если мы хотим успеть на игру, мы не можем позволить себе лениво проваляться всё утро в постели, а жаль.

- Тина? – позвал я, заходя в ванную и на всякий случай, захватывая с собой небольшую квадратную упаковку.

Она выглянула из душа. – Да? – Когда она посмотрела на меня, абсолютно голого и абсолютно возбуждённого, стоящего перед ней, её глаза расширились.

- У нас не так уж много времени, - выдохнул я, открывая дверь душевой кабинки и присоединяясь к ней, незаметно опуская презерватив на одну из полочек над стеклянными стенами душа.

Взяв гель, я вылил его на ладонь, прежде чем опустить руки на нежную кожу Тины. Помассировав её шею, я двинулся вниз по спине к округлой попке, лаская каждую ягодичку своими пальцами. Наклонившись, куснул её в шею, почти у самого плеча, чем вызвал низкий гортанный стон, заставивший мой и без того уже твёрдый член, напрячься от предвкушения. Ладони скользнули ниже, намыливая её ноги, а затем проехались вверх по бёдрам к талии и животу, чтобы, наконец, достигнув груди, нежно сжать возбуждённые соски. Я посмотрел Тине в глаза. Она на мгновение застыла, прежде чем, намылив руки, уделить внимание моему телу, особо долго задерживаясь на его возбуждённой, твёрдой части. Было что-то унизительное, но в то же время безмерно чувственное, позволить кому-то мыть себя, и я подумал, почему я никогда прежде не позволял себе такого удивительного опыта с теми, с кем просыпался раньше.

После того, как мы оба помыли друг друга, я наклонился и поцеловал Тину, обнимая и притягивая к себе. Зная, что времени почти совсем не осталось, я потянулся и достал с полки упаковку с презервативом, выжидающе смотря на Тину. Она снова прикусила нижнюю губу, и я, взяв её лицо в ладони, наклонился, чтобы коснуться рта и нежно сжать её губу между своими зубами – мечта сбылась. Тина застонала, не отрываясь от моих губ, выгибаясь и прижимаясь своим нагим телом к моему, толкая меня, заставляя прижаться спиной к стене душа; нас окутали клубы пара от льющейся горячей воды.

Прерывая поцелуй, Тина забрала небольшую квадратную упаковку из моей руки и посмотрела так страстно, как никогда прежде. Разорвав упаковку, она опустилась передо мной на колени, смотря снизу вверх; её глаза наполнились желанием.

Однако она не стала сразу надевать на меня резинку. Вместо этого она взяла мою пульсирующую плоть в свои руки и принялась аккуратно поглаживать её. Обхватив головку губами, она, дразня, приняла её глубже в свой рот, медленно продвигаясь до тех пор, пока я чуть ли не полностью оказался в её плену. Я застонал, не ожидая, насколько невероятно ощущать её рот на своём чувствительном члене.

Она начала посасывать меня, используя язык и губы, двигая рукой вверх вниз по моей твёрдой плоти, и уже когда мне показалось, что я готов кончить ей в рот, она отпустила и сосредоточенно надела на меня презерватив, потянув его за кончик, как делал я сам накануне.

Пальцы запутались в её волосах с того момента, когда губы сомкнулись на моём члене, я аккуратно высвободил их и, подхватив Тину на руки, прижал спиной к стене. Обхватив левую ногу, я закинул её себе на талию, одновременно наклоняясь, чтобы поцеловать Тину. Этот поцелуй – жадный и решительный, полный огня и несдерживаемой страсти, разительно отличался от наших обычных поцелуев, я словно бы предупреждал, что собираюсь войти в неё жёстко. Тина снова посмотрела на меня, её взгляд тоже был иным – наполненным неконтролируемым желанием и жаждой.

Одна её рука скользнула вверх, запутавшись в моих волосах, другая, сжав мои ягодицы, подталкивала ближе, к её горячему центру. Оторвавшись от её губ, я посмотрел в глаза Тине, убеждаясь, что она действительно желала того же, чего и я, и что мои действия не смущали её; я видел блеск её глаз, ни на секунду не прерывая нашего контакта, когда погрузил свой твёрдый член в её горячую, узкую, влажную киску. Я наблюдал за тем, как закрываются её глаза, а с губ соскальзывает стон, и выражение чистейшего восторга появляется на её лице.

Не способный более ждать, я обхватил её за правую ногу, подхватывая так, чтобы она скрестила лодыжки за моей спиной. Решительно врезаясь в Тину, я прижимал её к стене, пока потоки горячей льющейся воды и плотный пар, окружали нас.

Чувствуя, что приближаюсь к разрядке, я попытался оттянуть её, надеясь, что Тина первой достигнет оргазма. Прижавшись губами к её уху, я зашептал: - Я хочу услышать, как ты кончишь для меня. – Наклонив голову к груди, я обхватил сосок, интенсивно посасывая и покусывая его, продолжая жёстко врезаться в неё; Тина выкрикнула моё имя, и, прижавшись ко мне, задрожала от первой волны. Я кончил вслед за ней, чувствуя, как она, плотно сжалась вокруг моего твёрдого, пульсирующего члена. Разрядка была долгой и сильной, я вздрагивал, опустив голову ей на грудь, поражаясь, насколько потрясающа и невероятна наша близость.

У подножия старого клёна,
Где в ветвях солнце прячет лучи,
С безмятежною страстной любовью,
Целовала ты губы мои.

Ты шептала о сказочных странах,
Об укутанных в сон городах.
О густых, непроглядных туманах,
О блуждающих где-то мечтах.

Ветер спутывал длинные локоны,
Ароматные травы цвели.
Задевали крылатые ангелы,
Серебристые струны вдали.

Ты сказала, что хватит страдания,
Что кровавый закончился бой,
Что под сводами чистого неба
Заслужил я приют и покой.

Лучше доля солдату не виделась,
Как хотелось поверить тебе,
Погрузиться в объятья Морфея,
Покориться влекущей судьбе.

На перине из мягкого торфа
И зелёного мха под главой
Слушал я твои нежные речи,
Забывая дорогу домой.

Затухали огни канонады,
Погружался весь мир в тишину,
Тяжелели уставшие веки
В опьяняющем разум плену.

Нет ни боли, ни липкого страха,
Беспокойное сердце молчит.
Лишь, глотая солёные слёзы,
Надо мной кто-то близкий стоит.

У подножия старого клёна,
Где встречаются сумрак и свет,
Заблудившись меж прошлым и будущим,
Повстречал я красавицу смерть.