Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Цвет Ночи. Глава 8

На кухне витал аромат арахисового масла, пока я готовила три Fluffernutter, один для себя и два – для Валеры. Я подумала, что аппетит у него будет получше моего. Но даже если нет, у меня в желудке всегда найдётся местечко для ещё одного любимого сэндвича.

Когда мы только зашли, я провела Валере небольшую экскурсию по своей квартире и предложила выбрать какой-нибудь диск с музыкой. Пока он изучал мою коллекцию, я украдкой наблюдала за ним, стараясь не пялиться, но было сложно сдержаться; я всего лишь женщина, а он – самый красивый мужчина из всех, что я когда-либо встречала.

– Will? (американский певец и продюсер, один из создателей и солист группы Black Eyed Peas и владелец продюсерской компании «will.i.am music group») – спросил он, бросив на меня изумлённый взгляд.

– Это Алиса, – рассмеялась я. – Вообще она купила этот диск специально, чтобы слушать, когда приходит ко мне в гости.

Я вернулась на кухню, доделала сэндвичи и насыпала нам на тарелки понемногу чипсов. Из колонок полился божественный голос Фрэнка Синатры, я улыбнулась; он один из моих самых любимых исполнителей. Валерка зашёл в кухню и распахнул холодильник.

– Что тебе достать попить? – спросил он. У меня внутри всё перевернулось от осознания того, что он здесь, у меня на кухне, помогает мне с едой.

– Ну, я буду Колу; как-раз хорошо подходит к сэндвичу.

– Тогда две Колы, – он подмигнул мне. – Я ведь хочу испытать всю полноту ощущений от нового блюда.

Устроившись за столом, друг напротив друга, мы ели и непринуждённо болтали. Валерка начал засыпать меня вопросами о моей жизни. Когда я попросила его перестать играть со мной в «детектива», он немного смутился и предоставил мне возможность допросить его. В итоге мы начали расспрашивать друг друга, избегая вопросов о Тане и Диме. Мне раньше никогда и ни с кем не было так легко, если не считать Алису и Исмаэля.

Мне казалось, я знаю его всю жизнь, хотя мы встретились всего несколько недель назад. Нам было весело вместе, и я легко могла подколоть его. Я чувствовала себя комфортно, и каждый раз, когда он как-то по-особенному смотрел на меня, моё тело переполнялось теплом.

Мы всё доели, но я была неготова попрощаться с ним, да и он, похоже, не торопился уходить. Переместившись в гостиную, мы сидели на диване и слушали Синатру. – Можно личный вопрос? – Валера смотрел на меня с другого края дивана. Между нами свободно мог уместиться ещё кто-нибудь; мне не нравилось, что он так далеко. Я сомневалась, не зная, что ответить на вопрос – страшно было подумать, что он хотел узнать. Но мне было так спокойно и уютно с ним, что я просто отбросила все свои сомнения.

– Конечно, что ты хочешь узнать?

– Как часто у тебя случаются приступы? – я несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоить бешеный темп, с которым забилось моё сердце. Посмотрев в его голубые глаза, я не нашла ни страха, ни жалости – они светились добротой. Я вспомнила доктора Вебер, пытаясь представить, чтобы она мне посоветовала в такой ситуации. Затем я задумалась о своей конечной цели – перешагнуть через боль и страх, поселившийся внутри меня. Чувствуя, что могу доверять Валерке, я решила ответить предельно честно.

– Они случались часто после того, как, – я осеклась на полуслове, не уверенная, что мне нужно произносить это вслух. Он знал, что меня изнасиловали, но мы не обсуждали это, и сейчас я не хотела говорить с ним на эту тему; я вообще ни с кем не готова говорить об изнасиловании, пока. – После того, что произошло со мной в старшей школе, – договорив, я посмотрела в его глаза, чтобы узнать, понял ли он. Судя по его виду, он всё понял, поэтому я продолжила. – Со временем, когда я научилась не вспоминать о произошедшем, они прекратились. И я прекрасно справлялась, очень долго не было ни одного приступа, – я снова сделала паузу, возвращаясь мыслями ко дню нападения. – Несколько недель назад они возобновились, – я опустила взгляд на пустое пространство между нами, Валера терпеливо ждал. – После нападения они усилились, но я могу контролировать их. Пока меня испугал только один из них, он случился не так давно и не был бы таким страшным, если бы Дима не..., – я резко замолчала. Говорить о том, как сильно Димка разозлился и запугал меня, желания не было.

– Что сделал Дима? – вопрос прозвучал мягко, но настойчиво.

– Вообще, на самом деле, это не его вина. Я сама разозлила его.

– Он посмел поднять на тебя руку? – его голос внезапно сделался резким и грубым.

– Нет, что ты, я в порядке, – солгала я. Да, он распустил руки, схватив меня за плечи, но ведь не ударил и ничего страшного не сделал. – Просто я пыталась бросить его, вот он и взбесился. – Валерка пронзил меня взглядом, по которому стало ясно – он знал, что я вру, но сменил тему.

– Значит, ты наконец-то избавилась от своего плюшевого медвежонка? – И откуда же он знает об этом? Сообразив, что в больнице он слышал не только об изнасиловании, но и о «Тедди», я успокоилась.

– Забыла, что ты слышал наш с Алисой разговор, – настороженно ответила я. – Нет, не удалось порвать с ним. Я пыталась, но начался приступ, а он начал кричать на меня, собираясь отвезти в больницу. Мне пришлось выставить его вон, потому что он делал только хуже. В итоге я так и не успела сказать ему, что всё кончено. Но я всё надеюсь, может быть, он понял намёк... Есть и хорошие новости, – продолжила я, – наконец, я чувствую себя освободившейся от Тедди. – Он боролся с улыбкой.

– Освободившейся?

На выходных мы с Алисой уезжали за город, она помогла мне избавиться от всех моих Тедди, – я усмехнулась, вспомнив забавные похороны. – Представляешь, она купила девять плюшевых медведей, и мы похоронили их на заднем дворе у Исмаэля!

Он хмыкнул: – А Исми в курсе?

– Если честно, не знаю. Мы были у озера, в летнем домике его родителей, и очень хорошо провели время. Пусть всё это покажется странным, но, освободившись от них, я чувствую себя так хорошо!

Я совсем с ума сошла... На диване рядом со мной сидит вылитый греческий бог, а я несу какую-то чушь о погребении плюшевых медведей! Очень хотелось увести разговор в сторону, но ничего не приходило на ум. – Знаю, как относилась к ним и просто хочу, – и что я пытаюсь сказать? Нужно было срочно менять тему, а я продолжала закапывать себя. – Просто ненавижу себя за то, что так использовала своих парней, но я была рада распрощаться с ними, хотя бы в виде игрушек.

– А как именно ты их использовала?

Похоже, своими откровениями я застала его врасплох. Мне было неловко рассказывать в подробностях. Но, заглянув в его глаза, я почувствовала, что могу доверять этому мужчине, что-то в его взгляде придавало мне уверенности в себе.

– Близость, – прошептала я, стыдливо опуская взгляд. Ничего не ответив, он отпил немного воды из своего стакана и заговорил о моих книгах.

– Любишь читать?

Взглянув на книжную полку в углу комнаты и вспомнив о книгах, я успокоилась. Это мои настоящие друзья. Я прочитала и даже перечитывала по несколько раз каждую. Ничто так не расслабляет, как чтение интересной книги, на диване под тёплым пледом.

– Они помогли мне пройти через многое, – я вздохнула.

– Правда?

Я повернулась обратно и посмотрела на него. – Возможность убежать от реальности и попасть в другой мир – именно это я больше всего люблю. – Надеясь, что не стала выглядеть в его глазах ещё более странной, я тепло улыбнулась ему. – А ты что любишь читать?

– Вообще у меня есть почти все книги, которые стоят на твоей полке. А сейчас я перечитываю «Дракулу» Брэма Стокера; это одна из моих самых любимых книг.

– О, я как раз хочу рассмотреть это произведение с учениками на одном из уроков, но педагогический совет пока не одобрил мою программу.

В этот момент мы услышали первые аккорды песни “All the way”. – Моя любимая песня у Синатры, – запрокинув голову на спинку дивана и закрыв глаза от удовольствия, сказала я.

– “All the way”, – с изумлением произнёс он. – Большинство даже ни разу не слышали об этой песне.

– Тсс, не мешай наслаждаться. – Открыв глаза, я с угрозой и вызовом посмотрела на него. Но он лишь фыркнул от смеха, поднял руки вверх, показывая мне, что сдаётся, и тоже устроился поудобней. Снова закрыв глаза, я наслаждалась музыкой.

Когда песня закончилась, меня вдруг осенило. – Как долго вы с Исмаэлем не виделись до той встречи в больнице? – Мне было любопытно, почему проживая в одном городе и, по их словам, будучи хорошими друзьями, они вели себя так, будто очень давно не видели друг друга.

– Несколько месяцев; из-за загруженности на работе, мы как-то потерялись. Но благодаря тебе, – он мило улыбнулся, – мы снова начали общаться.

– Правда? – я была немного шокирована.

– Я как-раз был у него в субботу, мы пересматривали запись с выпускного бала. А в воскресенье смотрели игру у меня дома. – Под «игрой» он видимо подразумевал футбол; Исмаэль фанат команды «Зенит».

– Странно как-то, – неуверенно начала я, – ни разу не слышала от Исми ни одного упоминания о тебе, а общаемся мы с ним уже четыре года.

Валеру явно позабавила моя наблюдательность. – Наши семьи дружат, Тина, – мне понравилось, как он произнёс моё имя, – время от времени мы встречаемся, но у каждого своя жизнь. Сейчас мне ближе Максим, он мне как брат. Но, Максим и Исмаэль вроде поладили; надеюсь, мы чаще сможем собираться втроём.

– Ваши родители дружат?

– Они лучшие друзья, – поправил он, – наши отцы совладельцы юридической фирмы.

– Ой, даже и не подумала бы, что твой отец адвокат. А почему ты не стал адвокатом, как он и Исмаэль? – Мне даже самой не верилось, что я задала такой глупый, назойливый вопрос. Услышав его смех, я почувствовала себя свободней; может, он не разозлился на меня за мою грубость...

– Я люблю юриспруденцию не меньше, чем мой отец, и меня всегда привлекало уголовное право. Но, взвесив все «за» и «против», я понял, что не хочу быть адвокатом и защищать преступников.

– И поэтому ты стал копом?

Валерка снова улыбнулся, забавляясь моей наблюдательностью. – Да, и теперь я сажаю их за решётку, – поддразнил он.

Слушая Синатру, я пила свою Колу и думала о Валере. Пытаясь вспомнить ощущение его тела, прижатого к моему, я уже начала видеть красочные картинки, на которых мы были вместе. Чтобы избавиться от навязчивых мыслей, я резко переключилась на то, чтобы придумать новую тему для разговора.

– Можно вопрос?

– Конечно, – он смотрел на меня, искренне улыбаясь.

– Ты не обязан отвечать, если не захочешь. Мне просто интересно.

– Давай, Тина, можешь спрашивать у меня всё, что хочешь.

– Ну, это правда очень деликатный вопрос, – я замолчала и заглянула в его глаза. Он посмотрел на меня так – даже не знаю, как – но моё сердце растаяло. Исмаэль и Алиса, обнимаясь, именно так смотрят друг на друга... Впрочем, не стоит брать в голову – этот взгляд по определению не может быть таким.

– Спрашивай, Тина. – И сколько же ему ещё ждать мой вопрос? Надо прекращать топтаться вокруг да около.

– Ну, хорошо. Той ночью, когда ты спас мне жизнь, я была так напугана, и ты правда был нужен мне, – я пыталась определить по его глазам, не пугает ли его эта тема. – Я очень благодарна тебе за всё, что ты сделал для меня, особенно за то, что утешал и успокаивал, – снова опустив взгляд на пустое место между нами, я сложила руки на коленях. – Конечно, я рада, что ты делал это. Но не могу понять... зачем?

– Что зачем, Тина? – он выглядел крайне озадаченным.

– Зачем ты обнимал меня? Почему разрешил плакать у тебя на плече? Ведь твоя девушка была там, и её взбесило твоё поведение, так зачем? И почему ты остался со мной в больнице, обнял на кровати? Ведь ты не знал меня, и..., – я осеклась и замолчала, слёзы уже наполняли глаза. Я глубоко вдохнула и снова опустила взгляд, качая головой и проклиная себя за свою тупость.

Диван выпрямился и снова прогнулся, Валерка пересел. Я подняла глаза и увидела, что он сидит на самом краешке, упираясь локтями в колени, и прячет лицо в ладонях.

– Валер, прости, я не должна была задавать такой личный вопрос, так невежливо получилось, – он не дал мне закончить с извинениями. Валера посмотрел на меня, его глаза хитро заблестели.

– Ты обещала, что не будешь сегодня больше извиняться, – уголки его губ немного приподнялись, он пытался сдержать улыбку.

– Ничего подобного. Я сказала тебе, что пока не собираюсь давать обещание не извиняться. Если ты помнишь, я ничего не обещала, – он знал, что я была права.

Валерка пересел так, чтобы смотреть мне в глаза, лицо его снова приобрело печальное выражение; он очень долго молчал. Последняя песня на диске уже давно проиграла, в комнате стояла тишина. Я смотрела на Валеру, пытаясь дать ему время подумать. Было очевидно, что я задела его за живое.

– Тина, я хочу поделиться с тобой чем-то очень личным, – он проникновенно смотрел мне в глаза, будто что-то пытался в них найти. Медленно выдохнув, он продолжил: – Я стараюсь не говорить об этом вообще.

Рука Валеры лежала на спинке дивана. Я потянулась, обхватила и сжала его ладонь, пытаясь поддержать. Глазами я подбодрила Валерку продолжить рассказ. Он долго собирался с духом – взгляд стал холодным, подбородок окаменел.

– В первый год работы, я расследовал дело о похищении ребёнка, – глубоко вдохнув, он продолжил. – Нас всех разделили на небольшие группы по два человека, мы искали маленькую девочку. Тогда я только начинал работать в полиции, во мне говорили наивность и неопытность, но это никак не оправдывает моей ошибки, – его глаза начали переполняться болью. Я так хотела дотронуться до его лица, успокоить его, но мои руки остались неподвижными там же, где и были – в одной его рука, другая на коленях.

– Я и мой напарник, Семён, разделились, так как у нас была версия, что девочку держат на складе, и было необходимо проверить здание по всему периметру. Я побежал в свою сторону и увидел мужчину, загружающего какие-то инструменты в фургон. Он привлёк моё внимание, заставил насторожиться; что-то в нём было не так.

Он сделал ещё один глубокий вдох, громко выдохнул и пальцами свободной руки пробежал по волосам. – Я спросил его, что он там делает, и не видел ли он девочку. И так я задал ему много вопросов, на которые он незамедлительно давал ответы, но что-то не давало мне покоя. Я не поверил ему.

Он неодобрительно покачал головой и продолжил: – Я пытался вспомнить, чему меня учили, потому что не был уверен, могу ли задержать его. Без ордера я точно не мог осмотреть фургон, и даже не попытался спросить его разрешения, на это у меня право было – просто он бы не позволил.

Валера ненадолго замолчал, чтобы попить. Он взглянул на меня и нежно улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. – Вот так-то лучше, не люблю, когда ты грустишь, – сказал он и снова посерьёзнел. – Я отпустил этого мужчину, – он надолго затих, эти слова словно прожигали его душу. Опустив голову, он уставился на колени. Пытаясь поддержать Валерку, я нежно перебирала пальцами по тыльной стороне его ладони.

– Мы с Семёном уехали оттуда и спустя несколько часов, объединившись с другой группой, поехали по адресу, полученному по наводке. – Он поднял глаза, которые просто насквозь были пронизаны болью. – Мы подъехали к дому, на подъездной дорожке стоял тот самый фургон, у меня внутри всё перевернулось, – закрывая глаза, он снова замолчал и глубоко вдохнул. Некоторое время он так и сидел молча, а я терпеливо ждала, поглаживая его руку.

– У нас был ордер на обыск дома и всех транспортных средств на прилежащей к нему территории. Сначала мы пошли к дому. На стук никто не открыл дверь, и мы вскрыли замок. Мужчина сбежал через заднюю дверь, вторая группа бросилась вдогонку.

Валера снова сделал паузу и, печально вздохнув, снова улыбнулся мне, поднимая брови в знак недовольства моим грустным выражением лица. Я слегка улыбнулась, после чего он закончил рассказ.

– Я нашёл её, – произнёс он, тяжело сглотнув – адамово яблоко резко двинулось сверху вниз, будто рассекая горло.

– В ней ещё теплилась жизнь, когда я подошёл. Вызвав по рации «скорую», я всеми силами пытался спасти её, – его глаза уже наполняли невыплаканные слёзы.

– Она плакала, я не мог вынести её страданий и готов был на всё лишь бы помочь; ей было всего тринадцать, – он склонил голову и свободной рукой смахнул слёзы.

– Она открыла глаза, посмотрела на меня и подумала, что находиться в раю... Вскоре после этого она умерла у меня на руках.

Валера заёрзал на месте, казалось, каждая мышца на его лице напряжена. – Я нашёл её в фургоне. Сопоставив все факты, мы пришли к выводу, что девочка была там и когда я разговаривал с этим ублюдком. Если бы я задержал его и доставил в участок для допроса – что и должен был сделать – она сейчас была бы жива. Каждый божий день я вспоминаю о ней.

Посмотрев на меня, он увидел, что слёзы ручьями текут по моим щекам. Он потянулся рукой к моему лицу, нежно утирая их. – Не плачь, Тина, – прошептал он. Я всё ещё держала его за руку; не отрывая друг от друга взгляд, мы сидели в тишине. Вдруг он снова заговорил.

– Той ночью ты напомнила мне о ней. – У меня перехватило дыхание. – Я преследовал напавшего на тебя маньяка, а перед глазами стояла одна картина: ты лежала там, на асфальте, без сознания. Поняв, что не смогу догнать его, я просто развернулся и побежал к тебе настолько быстро, насколько позволяла скорость. Ты выглядела такой слабой, я боялся, что ты тоже умрёшь, – его голос сорвался на последнем предложении. Я продолжала успокаивающе гладить его руку.

– Ты спас мне жизнь, Валера. Если бы не ты, меня бы сейчас здесь не было.

– Тина, я так испугался... С того дня, я постоянно сомневаюсь в правильности своих решений. А что, если бы ты умирала? Вместо того чтобы помогать тебе, я побежал за ним, это могло стоить тебе жизни, – его голос дрожал.

– Валер, всё хорошо, – уговаривала я его. – Ты спас меня. Если бы не ты..., – я не стала продолжать, потому что рассуждения на тему «если бы» не помогут сейчас ни ему, ни мне.

– Прости, если вёл себя неуместно той ночью, но я просто должен был обнять тебя, успокоить, попытаться облегчить твою боль, – его слова задели за живое. Именно таким образом я использовала всех своих Тедди. Не желая говорить ему об этом, я сказала первое, что пришло в голову.

– Ты только что нарушил обещание, – с укором сказала я.

Когда до Валерки дошло, что он только что извинился передо мной, у него вырвался смешок. – Мне ведь нельзя извиняться за то, что я сейчас извинился? – поддразнил он в ответ ожившим голосом.

– Спасибо, что поделился. Мне даже сложно вообразить ту боль, которая живёт в тебе на протяжении всех этих лет.

– Ты снова грустишь, – упрекнул он меня, не замечая моих слов.

И в этот момент у Валеры зазвонил телефон. Он достал сотовый из кармана и, посмотрев на экран, положил его на журнальный столик.

– По работе?

– Таня, – после упоминания этого имени в комнате повисло напряжение.

– Она бы не обрадовалась тому, что ты сейчас у меня. – Я с тоской посмотрела на его телефон, тяжело вздыхая, и снова взглянула на него. Он провёл рукой по волосам и начал объяснять.

– Всё сложно. После той ночи, – он многозначительно посмотрел в мою сторону, пытаясь донести до меня ход своих мыслей; конечно, он говорил о ночи нападения, – я решил расстаться с ней, – он замолчал.

– Но один человек, мой друг, уговорил меня дать нашим отношениям ещё один шанс. – Он смотрел на свой мобильник и сосредоточенно думал, нахмурив брови. Я немного помедлила, но всё же спросила.

– Ничего не выходит?

– Я не понимаю, почему я всё ещё с ней и даже не помню, что нашёл в ней, когда мы впервые встретились. Наверно, просто мне так было удобно. – Он облокотился на спинку дивана и закрыл глаза.

– Я много времени провожу с Максимом. Он мне как брат, я уже говорил. Быть с Таней казалось удобным, потому что она много времени проводит с Надей. – Он снова приподнялся и открыл глаза. Похоже, на моём лице читалось недоумение, он начал оправдываться: – Надя – жена Максима. А их дочь, Карина, моя крестница.

Когда Валера упомянул Карину, я сразу же вспомнила ту миленькую девчушку на одной из фотографий на его рабочем столе.

Но меня сейчас больше волновали его слова о том, что ему было удобно с Таней, я прекрасно знала, что он имеет ввиду. – Я понимаю тебя, насчёт удобства.

– В смысле?

– Что? – окунувшись в его глаза, я потерялась в их глубине и красоте, задумалась и забыла, о чём мы говорили.

– Ты сказала, что я подразумеваю под «удобством».

– Ах, да. Со всеми мужчинами, с которыми я встречалась и которых использовала, мне тоже было просто удобно. – Я не знала, как объяснить. – Понимаешь, они казались мне надёжными, спокойными, не способными вынудить меня что-то делать не по моей воле. Я месяцами не подпускала их к себе, и когда им надоедало ждать, они просто сами уходили. Дмитрий первый, с кем я решила порвать самостоятельно.

Он смутился.

– Что-то не так? – спросила я.

– Я потерял ход твоих мыслей.

Я рассмеялась, поняв, что перескакивала с одной мысли на другую. – Прости, бывает, я говорю бессвязно. Попробую объяснить ещё раз. Я пыталась сказать, что всегда выбирала парней, которых могла держать на расстоянии. Мне была удобна такая форма общения с мужчинами, и я никогда ни к кому не привязывалась, потому что знала, что рано или поздно они просто уйдут.

– Насчёт того, что тебе было удобно, я понял, Тина. Просто не могу уловить, что ты имела в виду, когда сказала, что не подпускала их к себе – в каком смысле не подпускала?

Дурацкий разговор; я не хотела обсуждать с ним свою сексуальную жизнь, а точнее – её отсутствие. – Ммм... я имела в виду секс, Валера. – Я опустила глаза, лицо горело от переполнившего меня чувства стыда и смущения.

– Но ты же сказала, что использовала их. – Когда ко мне пришло осознание того, что он неправильно меня понял насчёт близости и подумал, что я использовала своих парней в сексуальном плане, лицо просто запылало.

– Я использовала их в плане близости, – поправила я его, смущённо улыбаясь. – В этом весь смысл теории «Тедди». Я могла обнять своего плюшевого медвежонка и плакать рядом с ним, он всегда был со мной и ничего не мог потребовать взамен. – Пытаясь убедиться, понял ли он меня, я сделала паузу и посмотрела ему в глаза. – И все эти чувства к медвежонку я перенесла на мужчин, которые характером очень напоминали моего Тедди. Поэтому я их так и назвала. – Я снова посмотрела на него, пытаясь уловить понимание в его глазах.

– После того случая, у меня никогда не было секса..., – стыдливо призналась я. – И я даже никогда не испытывала желания. Поэтому и хочу бросить Дмитрия. – Неужели я разговариваю с ним о своей сексуальной жизни... Надо прекращать нести эту бессмыслицу, но я не смогла ничего с собой поделать. – Я хочу таких же отношений, как у Алисы с Исмаэлем. Не люблю признаваться в этом, но иногда я очень завидую, когда вижу их вместе. – Так сильно я ещё никогда не краснела. – Я хочу также... Хочу полюбить.

Я сидела на диване, опустив взгляд, и мне очень хотелось провалиться под землю. Валерка сменил тему, видимо, почувствовав, как сильно я смутилась, а может, смутился сам.

– Так, когда ты собираешься поговорить с Дмитрием?

– Он придёт сегодня в восемь.

На секунду Валера задумался. – Нервничаешь?

– Очень! Не могу придумать, как лучше сказать ему. Была мысль сделать что-то такое, отчего он кардинально изменит своё отношение ко мне и даже обрадуется, когда я скажу, что всё кончено. Есть идеи? – я тихо усмехнулась, скрывая смущение.

– Будь честна с ним, Тина. Тебе не обязательно вдаваться в детали и объяснять, что ты использовала его. Просто скажи честно, что не испытываешь к нему чувств.

– Легко сказать. В прошлый раз, когда я пыталась объяснить ему, он сильно раскричался. Я собираюсь накормить его десертом, чтобы рот у него был занят – орать он точно не сможет, – я рассмеялась, хотя на самом деле, так и думала. Я очень надеялась, что набитый едой рот сдержит его гнев.

– Боишься, что он может поднять на тебя руку?

– Даже не знаю, – я не хотела врать Валере, после того, как он открылся передо мной.

– Может кому-то стоит остаться с тобой? – я перебила его раньше, чем он успел закончить мысль.

– Ты предлагаешь спрятать тебя в шкафу на случай, если он разозлится? – я посмотрела ему в глаза, пытаясь убедить. – Дмитрий никогда не давал повода бояться, – но проблема в том, что он дал мне такой повод в прошлый раз. Судя по взгляду, Валерка не поверил мне.

– Я весь вечер буду волноваться за тебя, – пробубнил он.

Телефон Валеры снова зазвонил, в этот раз ему пришлось ответить. Пока он разговаривал, я поднялась с дивана и пошла на кухню, решив немного прибраться.

– Мне надо идти.

Я подскочила от неожиданности – он стоял прямо позади меня, так близко. Обернувшись, я встретила его взгляд, полный сожаления. Между нами чувствовалось притяжение, и мне пришлось сложить руки у груди, чтобы сдержаться и не потянуться к нему.

И тут я осознала, наконец, что он прощается со мной. Сердце закололо от мысли о том, что я остаюсь одна. Никогда не чувствовала ничего подобного – мне всегда больше нравилось одиночество. Я всегда радовалась, когда Димка не мог остаться со мной; но сейчас я очень не хотела, чтобы Валера уходил. Проводив его до двери, я грустно улыбнулась. Поблагодарив меня за обед, он ушёл.

Будет страшно и зыбко, и будет где-то тянуть внутри.
И улыбки детей, посторонних, прохожих – уже не в счёт.
Эта бездна заглянет в тебя, нашёптывая: "Гори !"
И "молебенный дом", к сожалению, тебя уже не спасёт.

По Церквам, обивая пороги, мы бродим "вне",
Понимания истины, лишь бы просто зажечь свечу.
Запах ладана только с собою забрать хочу,
И кусочек молитвы, что выучить не удалось бы мне.

Опубликовано: 2015-12-25 23:29:09
Количество просмотров: 170

Комментарии