Игрушка для секса. Игра в темноте

Нерешительно я обнял его и вдохнул его запах. Я никогда не устану от этого: его мужского аромата, окутывающего меня, пока я нахожусь в его объятиях. Никогда.

- Перестань быть таким мудаком со мной, когда сердишься, ладно?

- Хорошо, малыш. Мне так жаль. Боже, ты мне нужен, Даня, послушай, пожалуйста, - он поднял мой подбородок снова и вдруг начал страстно целовать.

Я ответил на поцелуй, чувствуя, как неожиданно возросло моё возбуждение. Посасывая мою нижнюю губу, он прижался ко мне, демонстрируя свою эрекцию. Боже мой... Так вот ты какой, секс примирения? Это очень сильно завело меня.

- Пожалуйста, останься со мной сегодня, - прошептал он с жадностью. Я кивнул в знак согласия. Это согласие, должно быть, завело его. Для человека, который только что поужинал, он казался слишком голодным. Он сорвал с меня пиджак, вслед за ним и рубашку.

- Я могу и не быть таким нежным сегодня, Даня. Мне просто... Ты так сильно нужен. Пожалуйста, скажи, если я сделаю что-то неприятное тебе, - сказал он, глаза его потемнели, и он обрушился на мой рот с поцелуем.

- Хорошо, - кивнул я. Я хотел дать ему всё, в чём он нуждался. Сердце забилось сильнее, и я почти не мог дождаться, я хотел увидеть, что он имел в виду.

Он провёл меня в свою спальню, не утруждая себя включением лампы. Свет из кухни немного освещал её, пока мои глаза не привыкли.

- Я хочу, чтобы ты делал, как я говорю. И помни, если я зайду слишком далеко, пожалуйста, скажи мне.

Я кивнул, стараясь не бояться неизвестности. Встав сзади, он собрал мои волосы в кулак и потянул за них, не совсем грубо, но и не нежно. Он заставил наклонить голову набок, открывая мою шею.

- Как сильно ты любишь мой член, Данила?

Моё дыхание замерло, и я был не совсем уверен, как должен ответить. Я имею в виду, да, я любил его член, и я любил этого мужчину, но я предпочитал слышать грязные словечки, а не произносить их.

- Скажи мне, - велел он, потянув сильнее, я чувствовал его горячее дыхание на своей шее.

- Я люблю твой член, Валера.

- Покажи, - приказал он.

- Что?

- Покажи мне, как сильно ты любишь его, Данила. На колени. Сейчас же.

Я быстро повиновался и повернулся лицом к нему, становясь на колени.

- Раздень меня, - приказал он снова. Я расстегнул ремень и замок штанов, наконец, приспустив его боксёры, и вытянув головку члена через небольшое отверстие.

Вот чёрт, это однозначно заводило меня. Он отдавал приказы, но я желал быть под контролем. Я дёрнул его боксёры вниз, и обвил рукой пульсирующий член, сразу заглотнув его так глубоко, как только мог.

- Ох! Блять, Данька! - он схватил меня за волосы, держал так мгновение, а затем начал трахать мой рот. - Вот так, позволь мне оттрахать этот милый горячий ротик, - я застонал в ответ, давая понять, как сильно я люблю его грязные словечки, доставляя ему удовольствие вибрациями своего голоса. - Мой сладкий, сладкий Даня любит грязные разговоры. Кто бы мог подумать? - он засмеялся слегка, но продолжил громко стонать, так как мой влажный рот всё ещё работал над его твёрдым, толстым членом.

- Клянусь, ты мой эротический сон, воплощённый в жизнь, - он опять засмеялся. Единственными звуками в комнате в течение следующих нескольких минут были его стоны, мои стоны и тихие звуки сосания, издаваемые мной во время манипуляций с его членом. Его движения становились всё более и более мягкими, и в какой-то момент стали почти нежными. Я хотел доставить ему удовольствие, так что вместо того, чтобы задумываться, насколько хорош я был в этом, я просто подошёл к вопросу с душой.

- Вставай, малыш. Позволь мне раздеть тебя, - я встал, как было приказано, и он расстегнул молнию моих джинс, ослабляя хватку, а затем дёрнул их с моих бёдер, позволив упасть на пол.

- Изысканный, - он стоял передо мной, и его глаза бродили по всему моему телу. - Ляг на кровать, - сказал он твёрдо, но мягко.

Охотно.

Я лёг на его кровать. Она была королевского размера, так что ноги не висели на краю. Он стоял передо мной, глядя на меня, пока снимал остатки одежды. Это раздражало меня немного, потому что я хотел сам снять их. Он схватил презерватив и смазку из ящика в прикроватном столике, а затем присоединился ко мне на красном одеяле, нависая надо мной и раздвигая мои ягодицы, чтобы разместиться между ними.

Ощущение касания наших обнажённых тел было великолепным. Он нашёл губами моё ухо и провёл языком по мочке. Валерка покрывал поцелуями мою шею и, наконец, добрался до рта. Наши языки отчаянно встретились, и я зарыл пальцы в его волосы. Мы прижались друг к другу, и я не мог дождаться, когда он наденет презерватив, чтобы я почувствовал его внутри себя. Основной инстинкт брал верх... Я нуждался в нём, и внутри себя. Из-за ноющей боли внутри, мои бёдра немного приподнялись, отчаянно пытаясь найти его. Его губы опять вернулись к моему уху.

- Данила, я хочу чувствовать тебя. Я хочу чувствовать тебя без него. Лишь на минуту. Пожалуйста!

Без него? Без презерватива?

Моё сердце билось от возбуждения и необходимости целовать и ласкать. Всё нутро горело, словно в огне, и изнывало. А этот секс-бог в человеческом обличие был на мне. Он умолял стать частью меня без каких-либо преград. Его мужское начало было так близко к моему входу, но не достаточно близко. Я приподнял бёдра снова, и он воспринял это как сигнал согласия. Его рот прижался к моему, и через секунду он вошёл в меня, полностью заполняя.

Сладкий, прекрасный член!

Моя боль превратилась в приятную пульсацию, и мне казалось, что я кончу тут же.

- A-ах-х!

- Ох, блять! - зарычал Валера. Его лоб опустился на мой лоб, и пот выступил на поверхности кожи. ; Никогда в своей жизни, ради всего святого...

Он продолжал, так и не заканчивая предложений. Я думаю, можно с уверенностью сказать, что Валерка чувствовал себя охренительно прямо сейчас. Он начал двигаться, толкая себя ещё глубже.

- Даня. Я... ох-х! - я дёрнул за его волосы и притянул его рот к своему. Наши языки играли, наши стоны углубились, когда он вонзался глубоко в меня, но остатки мыслей о реальности заставили меня разорвать поцелуй и напомнить ему о презервативе.

- Нам действительно нужно использовать это, ох, презерватив сейчас.

- Точно, да, - он неохотно вышел из меня и сел. Валера надел презерватив и вернулся ко мне, не говоря ни слова. Он казался... грустным. Но его эрекция не ослабла, и мы нашли наш ритм снова. Он поднял мои ноги, поставив лодыжку себе на плечо, заполняя меня глубже, отчего его лицо замерло, а рот немного приоткрылся. Он стимулировал меня пальцами, и говорил грязные вещи, зная, что это мне нравится. Я вспыхнул в оргазме, пульсируя всем телом на его члене.

- О, Боже... о Боже, Боже мой!

Он вонзался в меня страстно. Кровать качалась назад и вперёд, его стоны становились почти оглушительными, и я знал, что он был близок. Валера добрался до пика своего оргазма и замер, изливаясь своим освобождением, а затем закричал нежные слова.

- Чёрт! Блять! О Боже, Данька! Ты удивителен, - стонал он.

Он вонзался в меня ещё несколько мгновений, пока не рухнул на кровать рядом со мной, выбросив презерватив, и потянув меня к себе. Наше дыхание замедлилось, и я поцеловал его грудь. Он засмеялся слегка.

- Твои волосы щекочутся, малыш, - он поглаживал их, а затем сильнее сжал моё тело. - Даже не думай двигаться.

С широко открытыми глазами, я лежал с ним в темноте. Свет на кухне был всё ещё включен, но я не думаю, что кто-либо из нас в тот момент желал встать ради экономии электроэнергии. Я мог слышать тиканье кухонных часов и спокойное дыхание Валерика. В конце концов, мои веки опустились, и я зевнул. Валера по-прежнему не двигался. Я закрыл глаза, и как только начал погружаться в сон, услышал это.

- Я люблю тебя.

Скажем так, я точно проснулся, мои глаза широко открылись. Он, наверное, чувствовал, как мои ресницы щекотали его грудь, когда я моргнул. Он, должно быть, спал. Я, должно быть, спал.

- Даня? - он пальцами немного приподнял мой подбородок, тусклый свет позволил мне видеть его глаза, и моё сердце заколотилось от увиденного на его лице. - Я просто хотел, чтобы ты знал, что я люблю тебя.

Я ответил единственным способом, которое моё тело знало в тот момент, я потянулся ближе к его рту и поцеловал его. Наши губы казались такими мягкими и тёплыми. Это был наш самый чувственный поцелуй за всё время. Никакая нервозность или неуверенность не омрачали его красоту. Он руками обвил моё лицо и тихо застонал. Медленно я отрекался от слов, которые желал сказать в тот день, когда поправлял на нём галстук перед судом, в его кабинете. Его глаза были всё ещё закрыты после поцелуя, а рот, казалось, искал мои уста. Я не мог не улыбнуться слегка.

- Я тоже тебя люблю, Валера, - его глаза распахнулись, и он широко улыбнулся, а затем в мгновение ока перевернул меня на спину и принялся покрывать моё тело поцелуями.

Какие же тебе нужны стихи?
Душе твоей какую дать отраду?
Ты разрываешь себе сердце на куски,
За смерть свою не требуя награду.

Ты ищешь день не помня его вида.
Зачем идёшь по жгучему огню?
Твоя звезда тобой давно забыта,
А ты кому-то всё кричишь: "Люблю".

Ты мучеником всё равно не станешь,
Зачем жестоко так обманывать себя?
Идти по этому огню когда-нибудь устанешь
И вечность отвернётся от тебя.

Нет! Перестань стремиться к шумной славе
И посмотри, куда течёт твоя река,
А изменить себя ещё ты вправе,
Хотя тебе уж не опередить века.

И может быть найдёшь своё спасение
Хотя б до жизни следующей покой.
И может мир пошлёт тебе прощение,
Ты только помирись с собой.