Меня очень обеспокоил звонок Валеры: что у него этакого случилось, что ему теперь нужно скрываться, да ещё и вместе со своим братом? Он же не преступник, ведь так?
Вот уже пятнадцать минут я бродил по дому не находя себе места: я так за него переживаю, что буквально схожу с ума. За столь немногочисленные встречи мы очень сблизились - рядом с ним я становлюсь весёлым и открытым, а главное – живым. У меня давно такого не было. По жизни я очень спокойный и рассудительный человек, но с ним я вытворяю такие вещи, о которых раньше и не задумывался: взять хотя бы стриптиз или прогулку по дому нагишом. А ведь раньше я с пеной у рта осуждал тех людей, которые вели себя так раскрепощёно, а сейчас я готов даже на большее. Я выполню любое его желание, за оплату в виде сладких поцелуев, ласки и его чарующих слов. Мечты становятся реальностью, а ведь я никогда и не надеялся встретить такого парня.
Я не единожды размышлял, не влюбился ли я в него: это невозможно, а если даже и возможно на какую-то десятую часть процента, то ничего из этого не выйдет уже по двум причинам: первая – то, что Валерка не любит меня, ему нужен только учитель; а вторая – это то, что он ещё ребёнок, и мы никогда не сможем быть вместе, даже из чисто этических причин. Так что, нужно заставить себя перестать думать об этом, ведь сейчас самое главное узнать, что всё-таки стряслось. Сосредоточься, Дима!
Не успел я об этом подумать, как услышал визг шин на улице: это наверняка Валера опять гоняет на своей машине. Когда я выбежал наружу, мои подозрения мгновенно подтвердились: Вэл круто заворачивал к моему дому, не соблюдая ни одного правила дорожного движения, хотя я и не раз его предупреждал, что так нельзя! Мне труп и обгоревшая машина на лужайке не нужна, я цветочки люблю – но разве для него это доводы? Упрямец!
И вот, он уже подъехал к дому, выходит из машины, и стоит передо мной, как провинившийся пятилетний ребёнок - хорошо, что хоть ножкой не шаркает о землю. За ним, немного пошатываясь, но в надежде спрятаться, стоит Исмаэль, и вид у него... кхм... как у заправского бомжа во время запоя, мягко выражаясь. Вот и виновник пожаловал.
- И что же случилось такого, что я должен теперь вас прятать? – начал отчитывать их я, скрестив руки на груди. – Или, может, вы по пьяни спалили несколько домов, и теперь прячетесь от полиции? Или свой дом сожгли, и вас хотят убить родители? Или, может, вы что-то ещё учудили, похлеще? Вы хоть представляете, как меня перепугали? Я себе места найти не мог, два чёртовых алкаша! Где ваши мозги, детский сад? Вы думаете, так смешно позвонить мне и перепугать до полусмерти? Я же переживаю за вас, оболтусов!
Исмаэль быстренько спрятался за Вэлом, пока я на них кричал, и что-то тихо нашёптывал ему. Я уловил что-то вроде «Все учителя - исчадья ада! Так нельзя, они погубят мужской род, а нас и так ведь мало, настоящих мужчин! Вэл, действуй, а то он сейчас нас съест, посмотри на него: он даже злей Роба, а ты его знаешь! Как бы это не звучало, но я его боюсь... Вэл, чего молчишь, ну-ка иди и утихомирь его, я жить ещё хочу! Я даже уже на эту дурацкую школу согласен, только жизнь спаси мне, - я ведь твой брат, единственный, любимый и неповторимый, между прочим!..».
- Кто это исчадье ада? Я?! А ну-ка, трус, мигом выполз из-за спины Валеры и выкладывай всё! Я ведь тебя знаю: это ты всё натворил, а ну колись! Хотя стоять, зайдём в дом, и там расскажешь всё, вплоть до мельчайших деталей!
Они послушно пошли за мной в дом, с опущенными головами, как на казнь, ей Богу. Пропустив их внутрь, я закрыл дверь и, пройдя в гостиную, сел на диван, а они встали передо мной. И когда я стал таким злым папочкой?
- Дима, прости, я сейчас... - начал было оправдываться Валерка, но я его тотчас оборвал.
- Валер, помолчи, я же сказал, что говорить будет Исмаэль, так что его и заслушаем. Я весь во внимании: ну, Исми, начинай свой неимоверно захватывающий рассказ.
- Димочка, милый, прости меня. Я честно не хотел, но так вышло, ты понимаешь... Они пытались сделать из меня придурка в смокинге, а я этого не хочу - я мужчина, я свободу люблю и джинсы, а не брюки и бабочку на шее! Ну, спаси меня, ну, пожалуйста, умоляю! Я всё сделаю, только не убивай меня за то, что я напоил Вэла. Попробуй понять меня, я ведь с Робкой поссорился, а он в гневе, как тигр в клетке, даже хуже! Тигр просто за пушистого котёнка сойдёт рядом с Робом в гневе! Я не лгу, ей Богу! Поэтому, после всей этой встряски, мне надо было отдохнуть, а Вэл - мой брат, так что это его прямая обязанность – меня успокаивать. Я бы к тебе пришёл, ведь ты такой хороший, добрый и покушать всегда есть, но тебя спаивать жалко, а ещё, если честно, я тебя с похмелья боюсь увидеть - не в обиду будет сказано. Я же хороший мальчик, ты знаешь! Я просто паинька, но такие обстоятельства – против меня! Ну, вот так, приютишь своего любимого друга, правда? – всё это он выпалил с неимоверной скоростью, умоляюще смотря на меня, как загнанный зверёк. Я еле разобрал то, что он говорил и что он от меня хочет. Пулемётчиком заделался?
Я устало закрыл глаза, чтобы привести мысли в порядок, но тут над моей головой, как загорелась яркая лампочка идеи...
- Ребята, у меня созрел гениальный план, - заговорщицки сказал я...
- Я его боюсь... - ошеломлённо, Исмаэль указал пальцем на моё лицо, на котором играла ехидная улыбка. Чувствуя себя злым гением, я коварно засмеялся, наслаждаясь собственными мыслями.
- Ну? – нетерпеливо подгоняли меня братья. Глядя на их лица, мой хохот становился всё громче и всё более похож на закадровый смех злодеев в фильмах.
- Это просто гениальная идея, – протянул я. - Притормози, – шепнул я Вэлу, и, наклонившись к нему, продолжил, - Если что, держи его крепче: сейчас он заплатит за все наши обломы.
Быстренько усадив их обоих на диван - и Вэла, предусмотрительно, поближе, чтобы в случае чего, он успел схватить своего необъятного братца.
- Валер, знакомься, - обольстительным голосом пропел я, и не быстрым движением обвёл рукой пространство рядом с Исмаэлем, – Это моя двоюродная сестрёнка Эмма. Правда, она настоящая красотка?
Пока Исми заинтересованно оглядывался по сторонам в поисках «сестры», Вэл сдавленно хихикал, прикрывая рот ладонью.
- Где? – недоумевал Исмаэль, что ещё больше веселило его брата. Я сейчас сам со смеху покачусь – как можно быть таким потерянным?!
- Вы хотели помощи – получайте! – направляясь к Исми для превращения парня в трансвестита. Тут-то до медведя и доходить начало - не прошло и года.
- Неееееееееет! – громко взревел он, и подскочил с дивана, как ошпаренный, – Ты не поступишь так со мной! Я же мужик!!!
По гостиной стало метаться какое-то цветное пятно, предположительно Исмаэль, вопя не своим голосом и круша всё, что попадалось на его пути.
- Исми, ваза! – сокрушался я – Аккуратнее, это же фарфоровый сервиз!
Боже, в моём уютном домике как будто Мамай со всем игом прошёлся!
- Да сделай же ты что-нибудь! – гаркнул я на во всю ржущего Валерку, уже не в силах наблюдать за торнадо, которое влетело в мою гостиную.
Тот, как ни странно, повиновался, и через пять минут Исмаэль сидел в кресле.
Ну как сидел: мы его это... связали, в мерах предосторожности...
Я осмотрел гостиную – эх, как после взрыва... А я ведь только приубрался... Вазу, вазу жалко...
- И ты, Брут... – вздохнул Исми, глядя на брата, и в очередной раз попытался вырваться, - Что это за садомазохистские наклонности? Где же твой гениальный план???
- Это он и есть! – как ни в чём ни бывало, ответил я, подбирая осколки когда-то любимой вазы, - И не надо на меня так смотреть – я не добрый волшебник! - заметив умоляющий взгляд, отрезал ему я.
- Ты гениален! – чмокнул меня в щёчку Вэл. Ой, Дима... Ты же взрослый мужчина: какого чёрта у тебя ноги подкашиваются?! Соберись!
- Ну, давайте, давайте, разводите тут непристойщину! – недовольно возбухал Исми, - Вам что, ролевые игры прописали? Я помочь просил!
- Я тебе и помогаю! Есть идеи лучше – так расскажи нам! – равнодушно проговорил я, и тут у меня в голове обустроилась беспроигрышная мысль...
Покачивая бёдрами, я взял свой телефон и нашёл в адресной книжке номер их родителей:
- Плачь и смотри! – показательно помахал я телефоном у Исми перед носом.
- Ты же этого не сделаешь, правда? – со слабой ноткой надежды в голосе, спросил Исмаэль, а я лишь пожал плечами:
- Зависит от твоего поведения!
Исмаэль вытянул шею:
- Делай, что хочешь, только не звони им...
– Но, согласись, он спасает нам зад... - заключил Валера, ласково пропуская пальцы сквозь мои волосы, пока я раскладывал всё, что мне понадобится.
Исми застонал, будто его пытали:
- Димка, что я тебе сделал? Пожалуйста, ты же можешь ещё что-нибудь придумать!
- Ты только что согласился! – отрезал я, - Или мне перезвонить Робу?
- Нет! Нет-нет-нет, давай уже, делай что угодно, только не звони! – взмолился Исмаэль, и я победно ухмыльнулся.
- Для начала, мы тебя просто накрасим. Это не больно, малыш, - ласково протянул я.
- Что значит «для начала»? – возмущённо заорал Исми, но увидев то, как Валерка балуется с моим телефоном, округлил глаза и счёл благоразумным замолчать.
- Спасибо, любимый, – я мило улыбнулся Валерику, нанося пудру на спонжик.
- Обещаю, Исми, когда ты пройдёшься по улице после моих трудов, тебя не только мама родная не узнает, но и у всех натуралов города встанет!
Валерка упал на диван в приступе неконтролируемого смеха, а Исми зло передразнил его.
- Га-га-га, как смешно. Вот, как только выберусь из этого кресла...
Но Исмаэлю не суждено было закончить угрозу, так как я стал настойчиво красить ему губы.
- Может, этого хватит? – отворачивая лицо, лепетал Исмаэль, - Я слышал, в этом сезоне в моде естественность...
Хм... Это была неплохая попытка, но меня этим вряд ли остановишь...
- Молчи, Исми, – с коварным выражением лица, я занёс руку с пинцетиком. Бровки бы Исмаэлю подровнять...
- ААААААААА!!!!! ВАЛЕРА!!!!!! АААА!!!!! – заорал Исмаэль, как ненормальный, мотая головой в разные стороны, чтобы я не смог ничего сделать, – МАМАААААААА!!!!! ТЫ НЕ СДЕЛАЕШЬ ЭТОГО!!!!!!!!!
И тут у меня в голове блеснула бесподобная идея! Я отбросил пинцет в сторону.
- Димочка! Милый! Я знал, что в тебе есть доля разума и жалости! – распевал дифирамбы Исми, - Конечно, ты бы не сделал ничего с братом твоего парня! Ты же золото! Ты...
- Валер, снимай с него штаны, – с улыбкой обратился я к парню, и пошёл в ванную.
Эх, сейчас будет что-то! Пытаясь сдержать подкатывающий истерический смех, я слышал, как Исмаэль опять поносил нас, на чём свет стоит.
- Какого хрена? Что за извращенство? Эй, оставь джинсы на месте! Вам что, захотелось секса втроём? Мальчики-мужчины, это не ко мне! Люди!!!!!
Припрятав нужное мне в карман, я подошёл к братьям, и обнял Валеру сзади:
- Ноги. Держи ему ноги, – тихо прошептал я. Видя мой озорной огонёк в глазах, Вэл как бы наклонился к ногам Исмаэля.
- Что ты задумал, мужик? – возмутился Исми, за что получил испепеляющий взгляд от моего парня. Так держать, милый!
Коварно улыбаясь, я медленно вытащил бритву из кармана.
- Ч-что ты с-собираеш-шься д-делать? – прозаикался Исмаэль. – Мать моя в коньках на босу ногу!!!! Нет!
Исми замотал ногами, пытаясь заехать брату ни то в глаз, ни то в челюсть. Я, в свою очередь, пытался хоть немного побрить Исмаэлю ноги. Поделом ему будет! Думает, так легко знать, что сердце твоего парня принадлежит его брату?
Всё это действие сопровождалось криками, визгами и жутким шумом от кресла, на котором брыкался Исмаэль. И мне-таки удалось пройтись пару раз бритвой по его ногам!
Но нашу своеобразную войнушку прервал дверной замок, и мы моментально притихли. В панике мы переглянулись.
- Быстро! – шёпотом подогнал я Вэла, – Развязывай!
А сам тем временем схватил один халат из ванной и мамину питательную маску.
Стараясь натворить как меньше шуму, я запихнул Валерку в шкаф, а на Исмаэля накинул халат.
- Дим, ты чё? – таким же шёпотом попытался возмутиться тот, пока я завязывал пояс.
- Ты – моя кузина, усёк? – торопливо проинформировал я, накладывая на лицо маску.
Мужские черты лица можно скрыть только этим. Для завершения образа я замотал ему голову полотенцем.
- Ты только что из душа, Эмма, – весело хихикнул я, и тут же крикнул, – Иду-иду.
Как только я открыл дверь, на пороге меня встретил Роб.
- Дима, привет, родной! – поприветствовал меня друг, но сразу, не дожидаясь разрешения, прошёл в дом.
- Роб, знакомься, - начал я, но друг, кажется, не обратил на меня внимания. Его больше заинтересовал Исмаэль, застывший посередине комнаты в одной штанине, полунакрашенный и с побритой ногой.
- А мы тут это... – попытался подобрать слова Исми, - Балуемся...
Я хочу сойти с ума, в одиночестве забыться,
О тебе воспоминания просто в клочья разорвать,
От себя самого хочу убежать, уйти, укрыться
И в немую пустоту, убивая боль, кричать.
Нервным пульсом в голове твоё имя словно птица,
В темноте перед глазами силуэт родной дрожит,
Превратившись в льда кусок, сердце прекратило биться,
Тень страдания вокруг диким хищником кружит.
Натянулись до предела мои нервы точно струны,
Причиняя боль и муки и вот-вот сорвутся в кровь,
Удержаться на краю мне сейчас ужасно трудно,
Я стою над бездной страха. Имя ей одно: "Любовь".
Обнажается душа, словно поле зимней ночью,
Кровь струится по щекам, потому что нету слёз,
Я твоя игра теперь... И играй со мной, как хочешь,
Это было бы смешно, если б не было всерьёз...
И упрямо сердцем я, вновь на лезвия бросаюсь,
Губы все слова забыли, губы помнят только стон.
Тонким плачущим стеклом я о камни разбиваюсь,
Я запутался, не знаю, где реальность, а где сон.
Воля, гордость - всё сломалось,
Душу жгут клеймом горящим лишь два слова: "Я один",
Жизни битые осколки - это всё, что мне осталось,
Я хочу во тьме растаять... Я хочу сойти с ума...