Последний визит: 2023-03-05 16:55:12
Сейчас не в сети

Надломленные. Четвёртая часть

Продолжение вторника:

Грей:

Всё ещё сжимая рюкзак, я повернулся, чтобы уйти. Но не успев сделать и половины десятка шагов, услышал позади себя голос одного гиперактивного эльфа:

- Я знала, что это был ты, когда увидела у двери твою буйную копну чёрных волос. Ну и куда вы, мистер, пытаетесь улизнуть? Все ждут тебя! Так что тащи сюда обратно свою задницу и немедленно заходи внутрь!

- Чёрт, - прорычал я себе под нос, - у этого эльфа или глаза на затылке, или она точно экстрасенс, - и затем уже громче добавил: - Послушай, Люда, я сейчас и правда не в настроении снова общаться с Яной. Неужели так тяжело понять, как мне неловко, что мою бывшую девушку настолько впечатлил мой сексуальный подвиг, что она даже подалась в лесбиянки?!

- Какой ещё сексуальный подвиг? Разве наш малыш Грей всё ещё не последний российский девственник? – проговорила она с сарказмом, закатив глаза, после чего пробормотала себе под нос что-то подозрительно похожее на «Всё ещё отказывается признаться себе».

- Не называй меня малышом, Люська! И да, хоть мы с Янкой так и не добрались до главного, но всё же... - канючил я, уже зная, что всё равно проиграл.

- Короче, Яна с Инной уже обе спрашивали о тебе. И Янка сказала мне, что хочет поговорить с тобой о чём-то важном, - и затем эта мерзавка практически закричала своим ужасно раздражающим и не принимающим никаких возражений тоном: - Так что бегом неси сюда свою тощую, но стройную задницу, Дитрих Грей!

Клянусь, её голос был таким громким, что все прохожие тотчас стали оборачиваться и смотреть на мой зад! А я моментально стал пунцовым, потому что некоторые из зевак были мужчинами.

- Обязательно было приплетать сюда мою задницу?! - прошипел я, проходя мимо неё. - Чёрт, у тебя талант опозорить парня в общественном месте, Люся! – и практически вбежал в дверь под её звенящий смех.

Но как только я оказался внутри, то сразу же чуть опять не грохнулся на свою уже несчастную задницу, поскольку на меня прямо с порога налетели Яна с Инкой, обнимая, целуя и смеясь. И внезапно я ощутил такое облегчение, поскольку понял, что совершенно не чувствую себя неловко при виде Янки. Поэтому сразу засмеялся в ответ и тоже принялся обнимать их обеих и громко чмокать в щёки, после чего они потянули меня к столику, за которым уже сидели Олеся с Павлом.

Мы все решили пересесть за больший столик, чтобы всем хватило места, и начали наше общение, рассказывая друг другу, какая у кого сейчас жизнь и что нового. И тут я заметил, что Инна всё время как-то странно посматривала на рюкзак, в который я вцепился, но так ничего и не говорила. Спустя какое-то время ко мне наклонилась Яна:

- Грей, я могу поговорить с тобой минутку наедине?

Отлично, вот теперь я всё-таки почувствовал себя неловко, но всё равно согласился, и она потянула меня в кабинет менеджера, где закрыла за нами дверь. С минуту мы просто стояли и смотрели друг на друга, пока Янка, наконец, не заговорила:

- Я должна извиниться перед тобой.

Тааак... теперь мне стало ещё более неловко... и непонятно.

- За что извиниться, Яна?

Она грустно улыбнулась и ответила:

- За то, что использовала тебя, когда мы учились в старших классах. Ещё в то время я стала чувствовать, что меня влекло к девушкам, а не к парням, но не хотела себе в этом признаться. Теперь я понимаю, почему стала тогда встречаться именно с тобой. Потому что знала, что буду с тобой в безопасности, что ты никогда не станешь домогаться меня и подталкивать к сексу. Я сама как раз это сделала на том выпускном. Это была как бы моя последняя попытка «исправиться». А потом все эти годы переживала и корила себя за то, что по моей вине ты по-прежнему... гм... носишь это дурацкое кольцо и что ты так одинок. Это моя вина, что ты до сих пор ещё никого не встретил. И моя вина, что ты всё никак не можешь признать... О! Прости. Чёрт, так и знала, что ляпну что-нибудь не то. Просто забудь, что я сказала.

- Признать что? Что я гей? – спросил я, пытаясь выглядеть беспечно, хотя до сих пор ещё волновался от этого недавнего открытия.

Челюсть Янки мгновенно отвисла, и она стала заикаться:

- Ч-что? Я думала... они сказали... О, мой Бог, Грей! Когда же ты, наконец, понял это?

- Минут тридцать назад, - покраснев, признался я и сразу вздохнул, подумав о том голубоглазом парне и моменте, когда, казалось, время остановилось.

- Что?! Ты должен рассказать мне, что случилось! Нет, подожди! Мы должны рассказать всем! Пошли, - и, схватив меня за руку, она, даже не дав опомниться, потянула меня обратно, не обращая внимания на мои протесты, а как только мы остановились у нашего столика, улыбнулась и громко объявила: - У Грея есть что нам всем рассказать!

Я смотрел на Яну, как на умалишённую.

Надо же, я и забыл, какой глупой она могла быть. Блин! Ну а теперь давай, выкручивайся! У меня ведь ещё не было времени обработать это открытие даже для себя самого, а не то, чтобы сказать его ещё кому-то, и она хочет, чтобы я прям сейчас уже вот так взял и признался своей семье?

Но затем закрыл глаза и подумал: «Какого чёрта я должен скрываться? Давай, парень, будь смелее!».

Глубоко вдохнув, я медленно выдохнул, а потом открыл глаза и, глядя на всех, просто сказал:

- Ребята, это может шокировать вас, но я пришёл к выводу, что я... гей.

Однако, они продолжали сидеть молча, спокойно уставившись на меня, словно ждали ещё чего-то. И тут Пашка рассмеялся:

- Чёрт, парень, это означает, что ты наконец-то начнёшь трахаться?

Затем Олеська закатила глаза и проговорила:

- Какая сенсация! А теперь скажи нам что-нибудь новенькое, чего мы не знали с тех пор, как ты был ещё подростком.

Я вытаращился на них в полном шоке:

- Вы знали? Подождите... как же? Чёрт, даже я не...

- Грей, - усмехнулась Людка, - дорогой, не обращай на них внимания. А теперь расскажи мне всё о нём! Кто он такой? Когда вы познакомились? А он красивый? Действительно ли он хорош в постели?

Я посмотрел на эльфа и выпалил:

- Тпру! Стоять! Значит, ни один из вас даже ни капельки не удивлён? И ради Бога, я ни с кем не спал! И кто сказал, что я встретил кого-то?

Тогда Леся слегка улыбнулась и произнесла:

- Ну тогда скажи нам, дорогой братец, каким же событием вызвано это твоё признание с тех пор, как я разговаривала с тобой не далее чем вчерашним вечером? Разве не тем, что ты кого-то встретил?

- Мда, - вздохнул я с усмешкой, - ладно, думаю, можно сказать, что я встретил кого-то. А если быть точнее, то буквально он сбил меня с ног, сестрёнка. Или я должен сказать – завалил меня на задницу? В общем, мы недавно столкнулись друг с другом, и я даже не знаю его имени... пока, - и при слове «пока» прижал к себе рюкзак.

Инна снова на меня как-то любопытно посмотрела и спросила:

- А откуда у тебя этот рюкзак, Грей?

- Он обронил его, когда мы столкнулись здесь на выходе. Мы так сильно врезались друг в друга, что оба грохнулись на наши задницы. И когда я подошёл и подал ему руку, чтобы помочь подняться, наши глаза встретились, и, клянусь, я просто потерялся в них. А как только наши руки соприкоснулись, это было похоже на удар током, прямо как наш отец описывал, когда он впервые встретился с мамой и прикоснулся к ней. Короче, меня потрясло это до глубины души, - и вздохнул.

- Лесь, - громко фыркнул Павел, - наш мальчик заболел. Ну так и где же он, Грей?

Я густо покраснел и ответил:

- Думаю, я напугал его, потому что он буквально отдёрнул свою руку и сразу убежал от меня.

Тут заговорила Инка:

- Если он обронил именно этот рюкзак, то его имя Валерий Русик. Валера очень тихий и застенчивый, Грей. Я никогда не видела, чтобы он даже смотрел на парней или девушек, так что, к сожалению, не имею понятия натурал он или гей.

- Валера... - перекатывал я на своём языке это имя... оно подходило ему, и я снова вздохнул.

Людмила удивлённо посмотрела на Инку, а затем повернулась ко мне:

- Ну так какой он, Грей? Красивый?

- Он... он просто такой... такой... - и дальше, не сговариваясь, мы все втроём с Инной и Яной одновременно проговорили: - Очаровательный!

Я тут же стал смеяться, а девчонки захихикали, в то время как Люда, Леська и Паша уставились на нас, как на чокнутых.

- Он бывает здесь каждый день, - начала Инна, - так что я уверена, когда-нибудь вы все с ним встретитесь. У Валеры такое милое и доброе сердце. Но он невероятно застенчивый. Он напоминает мне потерянного маленького мальчика, который ищет себе друга. В нём есть некая уязвимость, но в то же время и внутренняя сила, которая проявляется, когда ты меньше всего этого ждёшь, - тут Инка нахмурилась, а затем осторожно добавила: - Мне кажется, сегодня утром я чем-то задела его в разговоре и расстроила. Тебе не показалось, что с ним что-то не так, когда вы столкнулись, Грей?

- Показалось, - кивнул я, - но решил, что это я сделал ему больно, когда сбил с ног, потому что по его лицу текли слёзы.

В глубокой задумчивости Инна покачала головой:

- Нет, думаю, если Валерка был расстроен и плакал, то это было от того, что я ему перед этим сказала. Он никогда не уходит отсюда так рано, как сегодня. Обычно он находится здесь часов до пяти-шести, причём каждый день.

Но я даже представить не мог, чтобы Инка могла кого-нибудь обидеть, поэтому всё же решил, что это из-за меня Валере стало больно, когда он упал. И тут меня заинтересовала её последняя фраза о том, что он целыми днями сидит в этом кафе:

- Получается, Валерка нигде не работает? Я имею в виду, он не похож на нищего или бездомного.

Блин, и как я тогда найду его, если вдруг окажется, что у него нет жилья?
Но тут Яна прыснула от смеха:

- Ну это вряд ли! На самом деле он один из...

- Ян, мы же обещали, - тихо одёрнула её Инна.

- Упс, извиняюсь, - покраснела Янка.

- Инна, - снова обратился я к ней, - ты сказала, он приходит сюда каждый день? – она кивнула, и я продолжил: - Понимаю, что мне, вероятно, следует оставить рюкзак здесь на случай, если Валера придёт сюда его искать. Но если ты доверяешь мне, то я хотел бы забрать его домой и посмотреть, есть ли внутри него адрес или номер телефона. Просто мне очень бы хотелось поговорить с ним наедине. Конечно, если я не смогу найти в нём никакой нужной информации, то принесу его обратно завтра прямо с утра.

- Конечно, я доверяю тебе, Грей, - улыбнулась Инка, - и даже если ты ничего сегодня в нём не найдёшь, то уверена, сможешь познакомиться с Валеркой здесь завтра утром.

- Спасибо, Инна, - облегчённо улыбнулся я, - ты самая классная.

Мы все пробыли в кафе ещё несколько часов и даже пообедали, пока мне, наконец, не удалось в половине четвёртого убежать домой. Так нетерпелось поскорее добраться к себе и найти в рюкзаке хоть какую-нибудь зацепку, а потом отыскать этого парня и должным образом представиться ему, что поначалу хотел вызвать такси, но потом всё же решил пройтись пешком, чтобы было время всё это обдумать.

Я не помнил, чтобы за всю жизнь меня кто-нибудь так привлекал. Сегодняшнее утреннее столкновение с Валерой походило на то, как будто с моих глаз упала какая-то пелена, и от мысли, что я снова смогу увидеть его, моё сердце чуть не выскочило из груди.

О, Боже, а что если он совершенно не будет во мне заинтересован? Внутри меня мгновенно всё скрутилось. Смогу ли я согласиться на то, чтобы просто быть его другом, если он вообще захочет дружить? Естественно, от этой мысли моё сердце сразу защемило, но я решил, что да, приму всё, что смогу получить.

Но а что если он захочет большего? Мой пульс опять участился, когда я представил, как обнимаю его или целую. И во мне всё так и заныло от безудержного желания обхватить его руками и крепко к себе прижать.

Но когда мои фантазии двинулись дальше, мой пульс аж зашкалил. А вдруг Валерка захочет ещё БОЛЬШЕГО, ну, больше, чем поцелуи и объятия? А, Грей? Готов ли ты к такому повороту событий? В животе сразу завязался узел, и я нервно сглотнул. Что если Валера ожидает, что я уже опытный и знаю, как и что делать? Чёрт, стыдно, конечно, но придётся объяснить ему, что я совершенный профан в этом деле, но мне ужасно хотелось бы, чтобы он научил меня всему. И тут же, тряхнув головой, подумал: «Эй, ну ты уже совсем забежал вперёд, придурок! Сначала найди его, попытайся познакомиться и убедись, что вообще ему понравишься».

Наконец, я добрался до своей квартиры и сразу же очень бережно положил рюкзак на обеденный стол. Сначала решил осмотреть его снаружи, ну, мало ли, вдруг сверху будет какая-нибудь надпись или ещё что. Но ничего не обнаружив, стал его расстёгивать, и меня тут же накрыло чувство вины за то, что я собирался рыться в чужих вещах.

Сделав шаг назад, я нервно запустил руку себе в волосы.

Ну давай же, Грей, ты всего лишь ищешь адрес.

И снова приблизившись к рюкзаку, медленно закончил его расстёгивать. Затем заглянул внутрь и начал вытаскивать из него всё, что видел, аккуратно размещая содержимое на столе и мысленно запоминая, в каком порядке всё это находилось внутри. Наконец, рюкзак опустел, и я снова внимательно осмотрел его уже внутри, чтобы проверить, нет ли там каких-нибудь номеров или адресов.
Но ничего не найдя, уставился на разложенные на столе предметы. Здесь были альбом, пачка с угольными и цветными карандашами, полупустая бутылка воды, с полдюжины батончиков мюсли, скомканная футболка с длинными рукавами и что-то, похожее на блокнот для записей.

Схватив футболку, я поднёс её к носу и глубоко втянул в себя воздух, вдыхая аромат Валерика. Супер! Просто... супер. Я не мог надышаться, но всё-таки сумел трясущимися руками положить её обратно. Затем взял пачку с карандашами и открыл её, чтобы только убедиться, что внутри нет никаких надписей. Закрыв, снова положил её на стол и взял альбом для рисования. Осторожно открыв его, я посмотрел на внутреннюю сторону обложки и – ура! Имя и адрес! Я тут же схватил свою ручку и блокнот и переписал себе эти данные.

А после мой взгляд остановился на рисунке на первой странице, и я обалдел. Точность линий была поразительной! Это был эскиз деловой женщины, сидящей за столиком и попивающей кофе. Выглядела она очень представительно, но в то же время в её глазах была печаль и одиночество, когда она смотрела на мужчину через несколько столиков от себя. Я никогда ещё не видел так подробно зарисованных эмоций.

Перевернув страницу, мой взгляд наткнулся на изображение старика и женщины, сидящих за столиком напротив друг друга и держащихся за руки. Они смотрели друг другу в глаза с выражением покоя и любви. Надо же, как он талантливо и точно умел отображать эмоции разных людей.

Продолжая листать страницы, я вдруг понял, что на всех рисунках были изображения внутри одного и того же кафе, везде те же столики и окна. Вернувшись к началу, я снова стал перелистывать страницы, теперь больше обращая внимание на пейзажи за окнами. Очевидно, Валерка довольно много времени проводит в этом кафе, потому что на рисунках можно было наблюдать смену сезонов за окнами.

Пролистав весь альбом, я остановился на последнем эскизе и был поражён, увидев на нём своего брата и сестёр, сидящих за столиком. Видимо, Валера рисовал их сегодня утром прямо перед своим уходом. Я усмехнулся оттого, как здорово ему удалось передать их душевный настрой. Пашка обнимал Лесю, его лицо светилось весёлой улыбкой, а голова была слегка откинута назад от смеха, и можно было практически услышать его гремящий хохот. Рука Олеси лежала на груди Паши, и она смотрела на него одновременно с негодованием и любовью. А Людмилка выглядела так, словно вся вибрировала от волнения, когда махала рукой кому-то за пределами рисунка.

Да, я реально был поражён талантом Валерика. Интересно, может, он этим зарабатывает на жизнь? И если так, то, возможно, я смог бы уговорить его проиллюстрировать мою следующую книгу? Ладно, об этом можно будет спросить позднее, сначала мне необходимо встретиться с ним.

Закрыв глаза, я снова подумал о том моменте сегодняшним утром. Неужели он был реальным? Ну, для меня, во всяком случае, да, потому что я действительно его чувствовал. Никогда ещё я не ощущал себя настолько живым, как тогда, когда Валера коснулся моей руки! И он, казалось, так же был потрясён моментом нашего соприкосновения, как и я. Интересно, что он думает о нашей встрече, если, конечно, уже не забыл обо мне.

Затем я перевёл взгляд на его блокнот и потянулся к нему рукой, но тут же замер.

Нет, Грей. Ты уже нашёл то, что искал. Тебе мало альбома, который ты и так просмотрел без спроса, тебе ещё и чужой блокнот подавай!

Убрав руку, я ущипнул свою переносицу, пытаясь определиться. Конечно, меня мучили некоторые угрызения совести из-за того, что я самовольно полез в альбом Валерки, но любопытство было сильнее меня. Может, если я просто взгляну на внутреннюю сторону обложки, то найду там его номер телефона? Ну ладно, просто посмотрю одним глазком и всё, не больше.

Затем осторожно одним только пальцем приподнял обложку... взглянул внутрь... ничего... однако, в тот же миг мой взгляд упал на первую страницу, и я прочитал:

«Меня зовут Валера Русик, и это мой рассказ о той ночи, которая навсегда изменила мою жизнь».

Да это же дневник! Я улыбнулся и почему-то сразу вспомнил саркастическое заявление Леськи: какая сенсация! После чего сразу закрыл этот блокнот и начал складывать все вещи обратно в рюкзак в том же порядке, в каком их вытаскивал, при этом аккуратно сложив футболку и заменив полупустую бутылку воды на новую нераскрытую. Затем посмотрел на время и порядком удивился, увидев на часах пять тридцать вечера. Должно быть, я намного дольше рассматривал эскизы Валерика, чем думал.

Что ж, пора идти, но сначала я решил принять душ и переодеться. Мне хотелось произвести на парня хорошее впечатление.

Направившись в ванную, я уже было включил воду в душе, когда на секунду остановился и задумался, какое же событие мог описывать Валера, что оно навсегда изменило его жизнь? Вариантов было море, и моё любопытство снова стало мучить меня. Может, прочесть только одну страничку, так, чтобы всего лишь увидеть общую суть? Это было бы очень некрасиво?

Конечно, это некрасиво, Грей! Чёрт возьми, не ходи туда!

Включив горячую воду, я снял с себя рубашку, но как только принялся за штаны, снова замер, после чего закрыл кран, вернулся к рюкзаку и всё-таки вытащил тот дневник. Затем прошёл в гостиную, сел на диван и, чувствуя теперь уже дикие угрызения совести, раскрыл его и начал читать.

«Меня зовут Валера Русик, и это мой рассказ о той ночи, которая навсегда изменила мою жизнь».

Я опять улыбнулся и перевернул страницу.

«Бред какой-то! Это даже для меня звучит глупо и просто вынуждает закатить глаза!»

И я громко рассмеялся над его комментарием.

«Док хочет, чтобы я написал о наших отношениях с моим другом детства Андреем. Он надеется, что если я сейчас опишу всё, о чём помню, то в один прекрасный день это поможет мне в дружбе и отношениях. Лично я считаю всё это полным дерьмом, Док, но решил пойти у вас на поводу и ублажить вашу задницу».

Я снова засмеялся над его последним замечанием, но затем сразу нахмурился. Что ж это за врач такой у Валеры, который требует от него вести дневник? Он ходит к психиатру? Интересно, почему?

«Док также предложил мне начать записывать в дневник свои сны как часть моего «длительного выздоровительного процесса», как он выразился. А, и ещё быть максимально точным и подробным в своих описаниях. Но честно говоря, поскольку мне и так практически постоянно снится одна и та же хрень, то я понял, что было бы более практично просто описать всё, что я помню о той ночи. Ну да, да, знаю, Док, я не последовал вашим строгим предписаниям... ну укусите меня. В любом случае, я всё равно понятия не имею, чем может помочь всё это дерьмо, но думаю, не помешает. Так что приступим...».

От выражения «укусите меня» я вновь расхохотался, но мой взгляд всё время тревожно возвращался к словам «сны» и «длительный выздоровительный процесс». Значит, с Валеркой что-то случилось, и он до сих пор имеет дело с какими-то последствиями. И это что-то ему всё время снится.

«Я родился в Кишинёве, республика Молдова, с редким заболеванием кожи, из-за которого не могу загорать, но я не альбинос или что-нибудь в таком духе. Просто стоит мне только выйти под солнце, как моя кожа сразу покрывается волдырями. Скорее, это аллергия на яркий солнечный свет, чем на воздействие ультрафиолетовых лучей. А в Молдавии, как вы понимаете, этого солнца навалом. Так что большую часть из первых двенадцати лет моей жизни я просидел в проклятом доме. И за всё это время у меня был лишь один настоящий друг – Андрей».

Теперь понятно, почему он выглядел настолько бледным. И вспомнив своё шумное детство, когда у меня постоянно было полно всевозможных новоявленных братьев и сестёр, с которыми можно было в любой момент поиграть, мне сразу стало жаль Валерика из-за того, что ему пришлось расти практически в одиночестве.

«Семья Андрейки поселилась с нами по соседству, когда ему было девять лет, а мне – почти восемь. У Андрюши была тяжёлая аллергия на траву и вообще любой вид растений, и тогда он, как и я, тоже покрывался волдырями. В итоге, мы, два урода, стали лучшими друзьями и всё делали вместе... вместе играли, вместе ели, дрались тоже вместе, да и ночевали всегда вдвоём то ли у него дома, то ли у меня. Мы были неразлучны».

Остановившись, я откинул голову назад и закрыл глаза, пытаясь понять, почему вдруг почувствовал ревность.

Ты чего, Грей, серьёзно? У Валерки был единственный друг, с которым он рос, а ты ревнуешь? Придурок, вы ведь даже жили в разных странах! Приди в себя!
И покачав головой, я вернулся к чтению.

«Когда мы стали старше, то втихаря выбирались на улицу, чтобы поиграть... вволю. Естественно, наша кожа потом сдавала нас с потрохами, полностью покрываясь волдырями, и тогда наши родители сажали нас под домашний арест, как будто наша жизнь и так не была одним большим арестом. В наше последнее лето вместе Андрею было уже тринадцать, а мне скоро исполнялось двенадцать. Мы с ним украдкой выбирались по ночам и спускались к озеру, которое было неподалёку от нас, где потом купались голышом в лунном свете».

- Купались голышом! – шокировано воскликнул я.

«Мы плескались, брызгались, макали друг друга в воду, боролись и щекотались до волнующего трепета, пока не начинали задыхаться и дрожать. А потом подкалывали друг друга и мерялись нашими членами, смеясь, у кого был меньше. Эй! Это были просто пацанячие приколы. Да, здорово быть подростком и наслаждаться жизнью. Мы долгими часами не вылазили из воды, пока вконец не уставали, после чего украдкой проникали обратно в дом, в зависимости от того, у кого из нас ночевали, и, проболтав ещё какое-то время, делясь своими надеждами и мечтами о будущем, сворачивались в постели калачиком и забывались невинным сном».

Что-то как-то для меня звучало не так в описаниях Валеры «щекотались до волнующего трепета, пока не начинали задыхаться и дрожать». Закрыв глаза, я попытался представить себе эту картину: два мальчика играют в лунном свете, купаются голышом и отрываются, как хотят, их пальцы щекочут друг друга, касаясь боков, груди, животов... и ниже... пока оба не начинают дрожать и тяжело дышать? Я нахмурился, поскольку вся эта интимная картина снова вызвала во мне ревность. Серьёзно, неужели они даже не понимали, что делали?

«В конце того лета каждую неделю Андрея начали колоть какими-то новыми лекарствами, и ему стало лучше, так что он всё чаще уходил гулять, завёл новых друзей, и я снова остался в одиночестве. Конечно, Андрюшка продолжал приходить ко мне время от времени, но это уже было не то, и его визиты становились всё реже и реже. Ведь он уже не был уродом, как я, поэтому мог себе позволить и новых друзей, и новую жизнь».

Ну ладно – ты, Валер, но ведь Андрей был старше тебя и должен был знать, что он делал с тобой. Хорошо, что он ушёл, такой друг тебе не нужен. И никакой ты не урод! Я никогда ещё не встречал никого, кто сумел бы так повлиять на меня, как ты, да ещё всего за несколько минут.

«Однажды ко мне в комнату зашла моя мама и увидела, что я сидел весь в слезах. И хоть она не смогла понять всю глубину моего одиночества без Андрюши, но её озарила блестящая идея, и она уговорила отца переехать на северо-запад Российской Федерации. Это место считается одним из самых облачных и дождливых в мире. Чёрт, там даже есть настоящий хвойный лес! Это было бы идеальным местом для меня, там я мог бы жить почти нормальной жизнью без яркого солнечного света».

Внезапно мне стало стыдно, что я так обрадовался тому, что Андрей ушёл от Валерки. У него и так было ужасно одинокое детство, а затем он потерял одного-единственного за всю свою жизнь друга, который понимал его. Ты такой эгоистичный ублюдок, Грей. Но по крайней мере это послужило поводом для семьи Валеры переехать сюда, где мы смогли с ним сегодня встретиться.

«Мама сказала отцу, что своим бизнесом он мог бы управлять и из Москвы, а в Молдову приезжал бы раза три-четыре в год. Сначала папа отказался, но моя мама умела настоять на своём. Да, хоть молдавские мужчины и мачо, но всё равно не могут сравниться с упрямством и настойчивостью молдавских женщин. И вот спустя месяц после моего тринадцатого дня рождения мы наконец-то отправились в путь!».

Я улыбнулся, представив себе эту женщину, внешне похожую на Валеру, которая топает ногой и настаивает на своём. И я уже полюбил её. Так и не терпится поскорее познакомиться с ней.

«Это был наш первый день в России, и мы только что переехали в наш новый дом. Я целый день веселился, а мой папа ворчал, потому что наша мама всё никак не могла определиться, где и как должна стоять мебель. Наконец, после того, как мы с отцом занесли в дом ещё несколько коробок, он рассмеялся и сказал, что отказывается заносить всё остальное. После чего обнял нас с мамой и вытащил во двор. Счастливые, мы ходили вокруг и любовались местностью, а папа обнимал и целовал маму и щекотал меня, когда мы с ним в шутку боролись. Я наслаждался тем, что свободно мог находиться на улице, не опасаясь солнца. Это был один из лучших дней в моей жизни».

Надо же, семья Валерки теперь здесь, в России? Усмехнувшись, я так обрадовался, что он наконец-то начал жить полноценной жизнью и мог свободно выходить на улицу. Его родители кажутся фантастическими. Надеюсь, когда-нибудь, если у нас с Валерой хоть что-то сложится, он познакомит меня с ними. Блин, как же мне хочется снова встретиться с ним! И познакомить со своими родителями тоже. Даже не сомневаюсь, что моей маме он понравится!

«Мама готовила какую-то вкуснятину по поводу нашего новоселья, а мы с папой просто сидели внизу, когда в дверь позвонили. Папа встал и пошёл открывать, и мама тоже присоединилась к нему, чтобы посмотреть, кто бы это мог быть. Она слышала, что неподалёку вниз через дорогу в огромный дом переехала семья какого-то врача, ну и подумала, что, может, они решили нанести нам визит и поприветствовать нас на новом месте. Лично я остался сидеть за столом в гостиной, ворча себе под нос, что из-за каких-то гостей теперь остынет наша еда или ещё хуже – они к нам присоединятся и всё поедят. Да, вот таким эгоистичным засранцем я был в тринадцать лет. Согласен».

Я снова рассмеялся от такого его признания. Боже, да мы все были такими. Я помню наш собственный переезд в Петербург из Москвы, когда мне было пятнадцать. Отец тогда решил попытаться меньше работать, а больше проводить время со своей семьёй... и с сыном, который был убеждён, что его отца больше заботила работа, чем собственный ребёнок.

«И вот пока я сидел там, надув губы, послышались какие-то голоса, которые становились всё громче, а затем я услышал то, чего никогда ещё в жизни не слышал – душераздирающий крик моей мамы. А потом раздался звук падения чего-то тяжёлого и бьющегося стекла. Сказать, что я был в шоке и ужасе – ничего не сказать. Тихо подкравшись к двери, я выглянул из гостиной и увидел лежавшего на полу с окровавленным лицом отца, моя мама вся в слезах стояла перед ним на коленях, а над ними возвышались двое незнакомых и ржали. Затем папа посмотрел мне в глаза и одними губами произнёс "беги". Но только я повернулся, как кто-то схватил меня сзади и сказал: "Ну и куда ты, мальчик, собрался?"».

Улыбка мгновенно сползла с моего лица, внутри всё похолодело, и, с трудом сглотнув, я захлопнул дневник. Без разрешения Валеры дальше я читать не буду. Чёрт, Грей, да ты вообще не имел права всё это читать! Однако, моё любопытство по-прежнему принимало решения за меня. Оно точно когда-нибудь меня погубит. Только сейчас было чувство, что если я продолжу читать без разрешения, то точно уничтожу все шансы на любые отношения с ним, если уже не уничтожил. Меня снова стали мучить угрызения совести. Ну почему я не мог просто оставить этот блокнот в покое?!

Засунув его обратно на самое дно рюкзака, я наконец-то отправился в ванную и, приняв душ, стал размышлять, во что бы одеться. Может, стоит позвонить Люде и спросить у неё? Но тут раздался звон моего мобильника, и я побежал за ним в спальню. Ну конечно, наш эльф-экстрасенс опять прочёл мои мысли. И как она это делает?

- Да, Людок. Слушаю.

- Просто звоню узнать, нашёл ли ты адрес или номер телефона и собираешься ли пойти встретиться с парнем своей мечты, дорогой?

- Вообще-то, да, я нашёл его адрес, просто пытаюсь подобрать, что надеть. Ты как знала... ну, какие будут предложения?

- Ты слишком льстишь мне, - хихикнула она, - просто я только что вернулась домой и решила позвонить и узнать, как у тебя дела. Хотя на самом деле думала, что ты уже у него. Ты чего резину тянешь? Уже полседьмого. Ты же ушёл из кафе несколько часов назад.

И я сразу почувствовал, как покраснел от стыда:

- Ну, я вроде как немного отвлёкся. Слушай, я нигде не нашёл номера его телефона. Как ты думаешь, это будет сильно невежливо припереться к нему сразу домой, без звонка?

- Не смеши! А вдруг в том рюкзаке есть что-то важное, что может понадобиться ему завтра? Так что даже не сомневайся, что должен вернуть его сегодня. А, и перед тем как выйти, не забудь надеть свободные джинсы и застегнуть рубашку, но ничего слишком нарядного.

- Эй, кто ты и что сделал с Люсей? Ничего... нарядного?! Спасибо!

- Да, пожалуйста, - с сарказмом проговорила она, - я такая непостоянная. Кроме того, уверена, ты и без меня надел бы джинсы. Просто на всякий случай пусть они будут свободными, ну, мало ли, вдруг придётся кое-что скрыть. Но убедись, что они хорошо подчёркивают твою задницу, милый. А в застёгнутой рубашке ты по крайней мере будешь выглядеть немного модным, ну и её будет легче снимать... если между вами что-нибудь наметится.

- Люська! – возмущённо выпалил я, но она уже повесила трубку.

Она сдурела! Что, по её мнению, я собрался делать там сегодня вечером? Но моё сердце уже ускорило бег, потому что в голове тут же возникли различные фантазии о том, зачем бы мне пришлось снимать рубашку, и я нервно сглотнул. Интересно, а насколько должны быть свободными джинсы, чтобы кое-что скрыть?
Найдя более-менее подходящие джинсы, я надел их, но затем, ужасно смущаясь, всё-таки подошёл к зеркалу и посмотрел на свою задницу. Нет, слишком мешковатые. В итоге я перемерял ещё несколько пар, пока не выбрал оптимальные. И каждый раз, проверяя в зеркале, как выглядит мой зад, краснел, словно красна девица. Затем подобрал к ним рубашку, но футболку уже схватил первую попавшуюся. А когда уже собрался выходить из квартиры, обернулся и всё-таки застегнул эту проклятую рубашку с пылающим от стыда лицом. Чёрт бы побрал этого эльфа! После чего, схватив ключи и рюкзак Валерки, вышел из дому.

Найдя по адресу нужный дом, я подошёл к двери и понял, что сначала придётся вызвать Валеру по домофону, чтобы попасть внутрь. Блин, а мне так хотелось сразу встретиться с ним лицом к лицу. Но тут, на моё счастье, дверь сама открылась, и из неё вышел доставщик пиццы, а я, снова чувствуя себя виноватым за такую наглую настырность, – интересно, можно ли испытывать ещё большие угрызения совести, чем я за сегодня? – скользнул в подъезд и нажал кнопку вызова лифта. Доехав до третьего этажа, я подошёл к нужной квартире и позвонил в дверь, после чего нервно провёл рукой по волосам. Сначала послышалось бормотание, а затем дверь открылась.

Я успел заметить, что Валерик был одет в чёрные спортивки и чёрную обтягивающую майку, поверх которой была огромная изношенная чёрно-серая фланелевая рубашка. Он выглядел, как ребёнок, надевший слишком большую рубашку своего отца. И это было самым симпатичным зрелищем, которое я когда-либо видел. Но затем парень внезапно заскочил за дверь, и я уже решил, что сейчас он захлопнет её передо мной. Однако, вместо этого из-за двери появилась только его голова, глаза уставились на меня в полном шоке, а лицо почему-то стало ярко-красным. Мне показалось, что он выглядел крайне огорчённым, увидев меня на пороге, и во мне от разочарования словно всё упало. Думаю, ответ на вопрос, будет ли заинтересован во мне Валера, теперь очевиден.

Валера:

Распахнув дверь, я шокировано замер и где-то добрых секунд пять не мог пошевелиться. Но затем пулей метнулся за дверь, чтобы спрятать своё предательское тело, потому что от вида этого красивого зеленоглазого парня у меня снова появился подлый стояк! А когда ощутил, как запылало моё лицо, почувствовал себя и вовсе пришибленным. Вот засада! И нафига ж я так мечтал об эрекции? Это ужасный облом! Успел ли он заметить?

Мистер Зелёные глаза смотрел на меня так разочарованно. Интересно, почему? Потому что решил, что я закрою перед ним дверь, или потому что успел заметить долбанную палатку в моих штанах? Широко распахнутыми глазами я потрясённо уставился на него и встретился с ним взглядом. Какое-то время мы так и продолжали смотреть друг другу в глаза, а моё сердце набирало темп. Наконец, смутившись, я отвёл взгляд, но затем снова посмотрел на него и застенчиво улыбнулся:

- Привет.

Парень нервно провёл рукой по волосам, а потом одарил меня такой фантастической изогнутой улыбкой, от которой я сразу поплыл:

- Привет. Ты уронил свой рюкзак сегодня утром, и я подумал, что он может тебе срочно понадобиться, поэтому принёс. Надеюсь, ты не сильно возражаешь, что мне пришлось заглянуть внутрь, чтобы найти твой адрес?

- Спасибо, я очень расстроился, решив, что уже больше не увижу его, - облегчённо ответил я, но затем испуганно добавил: - А ты не... не смотрел... всё... в нём? – и густо покраснел, понимая, каким глупым был этот вопрос, после того как парню и так пришлось похлопотать, чтобы найти меня и вернуть рюкзак.

Он смущённо опустил глаза и произнёс:

- Прости, но я посмотрел... гм... твои рисунки. Они просто невероятные. И мне очень понравилось, как ты здорово нарисовал моего брата и сестёр. Ты очень правильно и достоверно передал их лица и эмоции.

Видимо, я выглядел расстроено, поэтому он снова добавил:

- Прости! Я хотел найти только адрес и телефон, но увидев альбом, не удержался. Не сердись на меня, пожалуйста.

- А ты больше ничего не смотрел? – обеспокоенно спросил я его.

- Прости... я только... только посмотрел рисунки. Ты очень злишься?

- Не злюсь. Думаю. То есть я имел в виду, что всё равно бы показал их... если бы ты захотел посмотреть. А на каком рисунке твой брат и сёстры?

- А... ну да, ты же не знаешь. На последней странице. На нём такой весёлый простецкий здоровяк, статная вся такая из себя блондинка и сумасшедший эльф. Ничего не напоминает?

Я рассмеялся над прикольным описанием семьи этого парня:

- Но вы, ребята, совсем не похожи друг на друга. Подожди. Вы точно все родня между собой? Потому что я подумал, что та шикарная блондинка и здоровый парень вроде как вместе.

Теперь засмеялся Мистер Зеленоглазый:

- Да, понимаю. Но тут такое дело... на самом деле все они приёмные и кровно друг с другом не связаны. Ну, это длинная история...

И внезапно до меня дошло, что я до сих пор держал парня на пороге. Мне нужно пригласить его войти, но мои штаны до сих пор украшала палатка. Вот невезуха! Что же делать? Я снова смутился и покраснел. Интересно, а как, блин, избавляться от эрекции? И почему мне не пришло в голову спросить Дока?

- Я из-из-звиняюсь, я т-такой грубиян! Хочешь войти? Мне так стыдно, что я до сих пор не пригласил тебя внутрь.

Но парень опустил глаза и улыбнулся:

- Ну, я не хотел бы навязываться. Просто думал вернуть тебе твой рюкзак и... принести свои извинения за то, что сбил тебя с ног сегодня утром. Я боялся, что... когда помогал тебе встать... ты, наверное, заметил, как... гм... странно... я себя вёл. И боялся, что именно поэтому ты так быстро убежал.
Теперь пришла очередь зеленоглазого парня краснеть. Сейчас он выглядел практически таким же смущённым и неуверенным, как и я. И это заставило меня почувствовать себя немного смелее.

- Ну что ты, нет. Ты не сделал ничего плохого. Я просто был смешон и жалок из-за кое-чего, что случилось ранее. И был так чертовски смущён собственной реакцией на то, как ты заставил меня чувствовать себя... - и тут же заткнулся, понимая, что проболтался, как последний идиот.

Ещё сильнее смутившись, я опустил взгляд в пол и стал кусать свои губы. Но когда украдкой взглянул на парня, то увидел, что он смотрел на меня и улыбался. Это была самая офигенная улыбка, какую я когда-либо видел, поэтому всё никак не мог оторвать глаз от красивых губ этого парня. Интересно, как бы они чувствовались, если их поцеловать? Наконец, я перевёл взгляд выше на эти его завораживающие зелёные глаза и тогда совсем в них потерялся. Мы так и стояли, снова глядя друг другу в глаза, и казалось, что это длилось вечность. В конце концов я очнулся и предложил:

- Пицца?

Но парень выглядел совершенно сбитым с толку, будто я только что заговорил на иностранном языке, а потом переспросил:

- Что, прости?

- Пицца... крылышки Буффало... хлебные палочки и палочки с корицей... и... Дракула... не хочешь присоединиться ко мне?

- Какой Дракула? – усмехнулся он.

- С Бела Лугоши, тридцать первого года, - усмехнулся я в ответ.

- Признаюсь, мне хотелось бы присоединиться к тебе.

- Ну тогда тебе всё-таки придётся войти.

- Эх, что ж, ты победил, - засмеялся зеленоглазый парень, - ммм, кстати, меня зовут Грей.

- Валера, - робко улыбнулся я. - Рад познакомиться с тобой, Грей. Теперь проходи, а то пицца остынет.

На моё счастье, Грей протянул мне рюкзак, и я вцепился в него, как в спасательный круг, держа перед собой и стараясь по пути скрыть за ним свой стояк. Затем, прихватив ещё одну тарелку и содовую с холодильника, сел на самый край дивана и свернулся калачиком, а на коленях вместо подушки по-прежнему прижимал к себе этот несчастный рюкзак. Грей сел с другого края, и мы оба принялись лопать пиццу и смотреть фильм.

Время от времени я украдкой посматривал на Грея, и он смотрел на меня в ответ. И каждый раз, когда наши взгляды встречались, мы оба улыбались, а потом отводили глаза и краснели. Блин, я нервничал ужасно! Ведь в моей квартире ещё никогда никого не было, и я не знал, как нужно себя вести.

Когда фильм закончился, я сразу же вскочил, вытащил диск из DVD и положил его на место среди своей коллекции дисков, стараясь держаться к Грею спиной. Но он, как назло, пошёл за мной и начал рассматривать мои диски. И как мне только до сих пор удавалось скрыть свою проклятую эрекцию, ума не приложу! Бля, он же увидит её в любую секунду! И, быстро развернувшись, я сломя голову помчался в ванную, на ходу бросив ему через плечо:

- Я скоро. Видно, пицца на меня уже подействовала!

Вбежав в ванную, я сразу посмотрел вниз на свой стояк. Ну почему ты вздумал именно сейчас? И оттого, что эта проклятая штуковина торчала так долго, она уже стала порядком побаливать. Док, ты никогда не говорил, что делать в такой ситуации! И тут же вспомнил его насмешливый тон, когда он давал мне совет: «Советую тебе взять себя в руки, мальчик, причём в буквальном смысле. У тебя есть кой-какие трубы, которые нужно прочистить». Ах, чёрт бы всё это побрал! Я не собираюсь дрочить здесь сейчас, когда Грей сидит в соседней комнате! Внезапно мне в голову пришла классная мысль, и я быстро включил в умывальнике холодную воду. Затем схватил маленькое полотенце, смочил его и обмотал им свой торчащий член. Облегчение наступило мгновенно, поскольку моя эрекция от холода сразу опала. Ну слава Богу!

Потом привёл себя в порядок и вернулся в гостиную. Грей всё ещё просматривал мои диски с фильмами. Да, согласен, в моей позорной коллекции не было ни одного блокбастера.

- У тебя здесь настоящее собрание классики! Моя мама чокнулась бы от счастья, если б увидела, - проговорил Грей.

- А... ну... на самом деле я больше предпочитаю классику, чем большинство современных фильмов, - глубоко вздохнул я и нервно выдохнул. – Хочешь забрать тот рисунок твоего брата и сестёр?

- Серьёзно? – взволнованно спросил Грей. – Было бы здорово, спасибо. Я хотел бы подарить его нашим родителям. Не возражаешь? Уверен, им очень понравится. Тем более они скучают по нам.

Услышав о его родителях, я грустно улыбнулся, снова почувствовав, как ужасно скучаю по моим. Затем схватил свой рюкзак, открыл его и вытащил альбом, при этом бросив взгляд на дневник, который по-прежнему был на месте. Облегчённо вздохнув, я открыл альбом на последней странице, но тут же нахмурился:

- Рисунок пока сыроват. Дай, я его ещё немного доделаю.

- Ладно, - ответил Грей, - хотя, думаю, он и так совершенен. Даже не представляю, как он может выглядеть ещё лучше.

- Поверь мне, - улыбнулся я и, схватив угольный карандаш, принялся за работу. Затем, закусив губу, взглянул поверх альбома на Грея и мягко предложил: - Я мог бы сделать и твой эскиз, если хочешь.

- Здорово! - обрадованно усмехнулся он. - Я и не надеялся попросить тебя об этом, Валерка. Думаю, мои родители были бы рады увидеть и мой портрет, если ты не против.

В ответ я улыбнулся.

Но когда Грей произнёс моё имя, сердце в моей груди совсем неожиданно сделало тройной кульбит с переворотом, и я почувствовал по всему телу электрическое покалывание, вплоть до пальцев на ногах. Вот это да!

- Я не против... Грей. Мне всё равно хотелось нарисовать тебя и сохранить твой портрет для себя... - и с размаху я захлопнул ладонью свой рот. Ну и олух! Неужели я произнёс это вслух?

- Ты хотел нарисовать мой портрет для себя? Почему? – покраснел Грей.

Ну вот, приплыли! Он точно решил сейчас, что я извращенец! Боясь встретиться с ним глазами, я уставился в пол и тихо промямлил:

- Потому что... потому что ты... ну... ты очень красивый, и мне хотелось... смотреть на тебя.

- Ты считаешь, что я красивый? – так же тихо переспросил Грей, и покраснел ещё сильнее, когда я поднял на него взгляд. Что ж, по крайней мере, он всё ещё мне улыбался.

Тяжело сглотнув, я решился и выпалил:

- Да, считаю, Грей, я знаю, мы только что познакомились, но мне уже хочется узнать о тебе всё. Я был... один... долгое время. Я не знал... не знаю... каким образом... и хотел... вскоре после... но ты так... гм... красив... и я... я так хочу... быть с тобой... ну... делиться с тобой, - сердце бешено стучало, пока я пытался как-то изъясниться с Греем, но как объяснить ему, что я сломанный? Как рассказать ему о своём прошлом и не отпугнуть?

Лицо Грея стало совсем пунцовым, и он снова тихо проговорил:

- Я считаю, что ты тоже красивый, Валера.

И от этих слов моё сердце стало парить.

Вскоре я закончил рисунок и развернул для него альбом, а он тут же воскликнул:

- Ну ничего себе! Они выглядят, как живые! Будто сейчас сойдут с листа! Ты невероятно талантливый, Валера. Это твоя профессия?

Повернув альбом в свою сторону, я снова посмотрел на рисунок и нахмурился, а потом покачал головой и ответил:

- Нет, это просто хобби, оно появилось ещё в больнице. Ну, там у меня было что-то вроде реабилитации.

- Вообще-то, сегодня утром, когда я столкнулся с тобой, то внешне ты показался мне нездоровым. Но решил, что это я сделал тебе больно, - нахмурился Грей.

- Нет, ты ничего мне не сделал. Это я сам потом причинил себе боль, когда побежал. Довольно дурацкая выходка с моей стороны, потому что я опять напортачил тут со своим коленом. Но мой физиотерапевт сказал, что ничего страшного быть не должно. А если что, то я поеду к нему завтра. В любом случае, я всё равно должен буду прийти к нему в пятницу на приём, как обычно, - всё это время я смотрел на рисунок, хмурясь и пытаясь набраться смелости кое-что спросить, и наконец-то сделал это: - Так ты, наверное, тоже знаешь Яну и Инну?

- Гм... да, было дело... то есть... гм... на самом деле я встречался с Янкой несколько месяцев... давным-давно. Но у нас ничего не вышло. Ты ведь в курсе, что они с Инкой пара?

Но в данный момент я изо всех сил пробовал скрыть разочарование. Ты такой наивный кретин, Валера! Конечно же, Грей предпочитает девушек. Скорее всего, он просто почувствовал себя виноватым из-за того, что ты грохнулся на свою задницу, а сейчас просто старается быть вежливым с тобой. И тут на его левой руке я заметил кольцо. Твою мать, он женат! В глазах сразу запекло, и я попытался как можно более непринуждённо ответить:

- Да, я вроде как догадался об этом. Правда, мне потребовалось какое-то время, - вздохнул я, чувствуя себя уродом, но всё же смог нацепить фальшивую улыбку, - я довольно хреново разбираюсь в очевидном. Ну вот и всё, Грей, надеюсь, твоим родителям рисунок понравится. Прости, что задержал тебя и заставил ждать, пока его закончу. Было приятно увидеться с тобой. Возможно, когда-нибудь ещё столкнёмся.

Он растерянно посмотрел на меня и забрал из моих рук рисунок.

- Да, спасибо, я уверен, им очень понравится. Ну, не буду мешать, - и моё сердце просто дико защемило, когда он встал и медленно направился к двери, но затем быстро обернулся и встревоженно спросил: - Я сделал что-то не так?

- Н-н-нет, - закачал я головой и начал заикаться, - ты не сделал ничего плохого. П-п-просто я сначала надеялся, но п-п-потом понял, что ты не... ч-ч-что ты на самом деле предпочитаешь... т-то есть, если вы с Яной вст-т-тречались... то, значит, ты н-не такой... п-прости, что я т-так п-подумал о тебе... я имею в виду, сейчас это п-понятно... я п-просто раньше н-не заметил кольца, и я п-почему-то подумал, что... гм... м-м-мог бы... п-понравиться тебе, - к концу предложения я думал, что сгорю со стыда.

Но Грей беспокойно посмотрел на меня и тихо проговорил:

- Но ты и правда мне нравишься, Валера. Думаю, одной из причин, почему у нас с Янкой не сложилось, было именно то, что у нас с ней оказалось гораздо больше общего, чем я мог себе представить, но в то время ещё не знал об этом.

Грей сказал, что я ему нравлюсь?!

Моё сердце снова стремительно помчалось, и как только я попытался понять всё остальное из того, что он только что сказал, на моих губах медленно расцвела радостная улыбка:

- О! Правда? Ты имеешь в виду, что тебе, как и ей, нравятся люди твоего пола? Но ты просто тогда не знал об этом?

- Гм... на самом деле я понял это только сегодня, когда встретил тебя. Меня никто и никогда ещё не привлекал так, как ты, Валерик. Это, конечно, просто адски ошарашило меня и довольно серьёзно сбило с толку. Вот тогда я и понял, что на самом деле лгал себе всю свою жизнь о том, кто я и что. Но затем подумал, что всё же готов посмотреть правде в глаза, ну и... хотел бы обсудить это с тобой.

- Но кольцо... разве ты не женат?

- Нет, - улыбнулся Грей и покачал головой, - это кольцо не обручальное, Валера. Это... ну вроде символа невинности. Конечно, теперь я понимаю, что был полнейшим идиотом, напялив это дурацкое кольцо, а на самом деле просто спрятался за ним.

- Кольцо невинности? А что это означает? – озадаченно спросил я.

- Это означает... ну... я типа пообещал себе, что останусь девственником, пока не встречу именно того... человека... с которым мы бы полюбили друг друга и поженились. Думаю, по сути это был мой способ отгородиться от себя, чтобы не признавать своих действительных сексуальных предпочтений.

- Бля, хочешь сказать, что ты девственник?! - выпалил я в шоке не подумав.

Чёрт возьми, а я так надеялся, что когда-нибудь мы могли бы... но если ни один из нас не знает, как это делать... я имею в виду, мой личный опыт включал в себя только адскую боль, много боли, и я знаю, что это не может быть правильным. Внезапно от абсурдности ситуации я рассмеялся. Вот же невезуха, никто из нас понятия не имеет, что делать!

Продолжая смеяться, я взглянул на Грея и увидел, что он ужасно рассердился.

- Нет ничего смешного в том, чтобы дождаться своего избранника, Валерка. Но судя по твоему смеху, могу догадаться, что лично у тебя в этом хватает опыта?

Мой смех затих, и я смущённо опустил глаза, чувствуя себя кретином. Вероятно, я обидел Грея. Проклятье! Мне совсем не хотелось, чтобы наш разговор обернулся таким образом!

- Прости, я не над тобой смеялся. Правда.

Но он по-прежнему выглядел обиженно и... подозрительно?

- Просто скажи, у тебя и правда уже есть в этом опыт?

- Я не знаю, как ответить на этот вопрос, - и я почувствовал, как мои глаза стали покалывать, словно вот-вот наполнятся слезами.

- В смысле? Это ведь простой вопрос. У тебя либо был с кем-то секс, либо нет.

Боясь взглянуть в глаза Грея, я уткнулся в пол и замямлил:

- Я... ну... да, я думаю... можно сказать... у меня был... но, Грей, это не было... я имею в виду...

- И много? – с расстроенным видом спросил Грей, зажав пальцами свою переносицу.

- Не понял? – растерянно переспросил я.

- Сколько мужчин у тебя было? Можешь не отвечать, если не хочешь.

- Т-трое... но, Грей... это было не так... я не хотел...

- Прости, - и он устало сел на диван, - я полнейший придурок. Я не имел права лезть к тебе с подобными вопросами, это не моё дело, чем ты занимался с другими мужчинами, когда мы с тобой даже не встречаемся. Чёрт, да мы вообще только познакомились, а я уже веду себя, как собственнический ревнивец! Знаю, я идиот, просто... меня так тянет к тебе, Валерочка. Мне хочется сделать с тобой такие вещи, которых я никогда не хотел делать раньше, и должен признаться... это чертовски пугает меня, - покачал он головой и добавил: - Думаю, мне наоборот стоит радоваться, что хоть у кого-то из нас есть в этом опыт.

- Грей, пожалуйста, выслушай меня. Это не то, что ты думаешь, поверь. На самом деле я вообще не имею понятия, как происходят отношения, - попытался я объяснить, но не знал, какие правильные слова подобрать.

- Что ты имеешь в виду – не знаешь, как происходят отношения? Ты ведь только что сказал, что у тебя было три парня, правильно?

- Они не были моими парнями, Грей. Пожалуйста, выслушай меня.

- Случайный секс?

Боже мой! Он думает, что я шлюха?!

- Грей, нет... я не шлюха! Это... всё произошло... в одну ночь... они по очереди...

И я почувствовал, что сейчас точно расплачусь. Как наша невинная беседа могла перейти в такой тяжёлый разговор? Ещё совсем недавно я был так рад, когда Грей сказал, что я ему нравлюсь. А теперь каждый раз, когда я пытался хоть что-то сказать ему и объяснить, он приходил к неверным выводам. Как же мне это исправить?

Внезапно меня осенило. Отлично! Если он не может понять меня, а я – объяснить, то пусть лучше прочтёт! Схватив рюкзак, я рывком вытянул оттуда свой дневник и бросил ему на колени, а сам, уже не в силах сдерживать слёзы, убежал к себе в спальню, где, бросившись на кровать, уткнулся лицом в подушку и разрыдался. Мне уже было всё равно, если после прочтения я ему стану противен, и он уйдёт.

Эх, Валер, не обманывайся. Конечно, тебе не всё равно и будет больно, если он уйдёт, но рано или поздно ему ведь пришлось бы узнать.

Грей:

Да что с тобой, Грей?! Чего ты прицепился к парню? Ну и эгоистичный же ты сукин сын! Какого чёрта ты довёл человека до слёз?

Ведь всё было так хорошо! Ты же понравился ему, как и мечтал! Что ещё тебе нужно?! Просто это реально было неожиданно. Валера действительно выглядел настолько застенчивым и невинным, что меня несколько шокировало его признание. Ведь я прекрасно понимал, что на самом деле не имеет значения, девственник ли он или переспал с сотней парней.

Но он... он смеялся надо мной!

И я сразу же вспомнил, как смеялся надо мной Мишка... точно так же... а потом вероломно заставил к себе прикоснуться... когда я думал, что мы друзья.

И сейчас я подумал, что понравился Валерке, но когда он рассмеялся...

Вот тогда я и огрызнулся на него. И окончательно всё испортил.

А потом ещё полез с этими дурацкими расспросами к парню, да ещё такими личными...

Внезапно он подскочил к своему рюкзаку и рывком оттуда что-то вытащил, а потом бросил мне. Я только заметил, как что-то полетело по воздуху, а потом приземлилось у меня на коленях, раскрывшись на первой странице: «Меня зовут Валера Русик, и это мой рассказ о той ночи, которая навсегда изменила мою жизнь».

И тогда я понял, что это был тот его дневник...

Мда... ты реально настоящий идиот, Грей!

«...начать записывать в дневник свои сны как часть моего «длительного выздоровительного процесса...»

Как я мог быть настолько глупым?

«И вот спустя месяц после моего тринадцатого дня рождения мы наконец-то отправились в путь!».

О Боже, он был всего лишь маленьким мальчиком...

«...послышались какие-то голоса, которые становились всё громче, а затем я услышал то, чего никогда ещё в жизни не слышал – душераздирающий крик моей мамы».

По моему лицу уже текли слёзы, когда я вспомнил последние слова Валеры, которые он выкрикнул перед тем, как бросить мне свой дневник и убежать: «Грей, нет... я не шлюха! Это... всё произошло... в одну ночь... они по очереди...»

Дневник упал с моих колен на пол, и страницы перелистнулись. Мой взгляд снова опустился на текст и вырвал из него несколько строк:

«Я не помню, сколько времени они... мне было больно. Я просто знал, что они делали это по очереди и повторяли снова и снова. Я даже уже перестал плакать и просить, а только ждал, когда они уже или закончат, или убьют меня. Мне было всё равно, что именно».

О, Боже, как я мог быть таким ублюдком?!

«Я чувствовал отрешённость, словно находился отдельно от тела. Свернувшись калачиком, я лежал голым и дрожал, стуча зубами и глядя в пространство».

Моё сердце разрывалось.

Вот что пытался сказать мне Валерка! Что ещё ребёнком был изнасилован.

И закрыв лицо руками, я горько разрыдался.

Душа пуста... Иссякли силы, нервы
И брошено оружие к ногам.
Что делать? Ты был далеко не первый
Разрушивший моей надежды храм.

Я принял твой вызов безрассудно
Поставив сердце хрупкое на кон
И вот теперь до боли в скулах трудно
Сдержать в себе тот рвущий горло стон...

Как сложно выжить по твоим законам
По правилам негласным волчьих стай.
Моя любовь была плохим заслоном,
Я не успел крикнуть:" Не стреляй!"

Загнал меня ты словно зверя в угол,
Я знаю: ты и раньше убивал
И выстрел опалил немые губы,
Те, что ты раньше жадно целовал.

Наверно убивать - твоя работа
Не оставляя шансов дальше жить.
И что теперь? Окончена охота.
И милосердней было бы добить...

Опубликовано: 2015-11-18 01:40:56
Количество просмотров: 156

Комментарии