Следствие по телу

Сердце замерло, но лишь затем, чтобы в следующее мгновение забиться быстрее, словно пойманная в силки птичка. Вот же он, настоящий. Не требующий ничего, не играющий роль надсмотрщика над нерадивыми детишками, не сводящий хмуро брови. И молодой. Может, чуть старше него, но всего на несколько лет, на четыре, на пять, не больше.

Грей заметил, как внимательно парень изучает его, и перестал смеяться. Нервно сглотнул подступивший к горлу комок, затаил дыхание и сделал два неуверенных шага, максимально приблизившись к Валере. Опустил взгляд, посмотрев на ладошку паренька, и коснулся её, переплетая их пальцы. Поднял голову и посмотрел в серые чуть раскосые глаза.

Валерка не отвёл взгляд, не моргая, выдержал натиск, а когда понял, что произойдёт в следующую минуту, лишь вздохнул. И в этом вздохе чувствовалось облегчение. Вот теперь всё будет правильно, всё будет так, как надо.

И как будто это был не первый их поцелуй, когда Грей наклонился и коснулся приоткрытых губ Валеры. И как будто Валерка уже сотни раз обвивал своими руками шею мужчины, прижимался грудью к его упругому, сильному торсу. И руки их словно знали каждый изгиб тел, безошибочно отыскивая самые чувствительные точки, от которых вскипала кровь, разнося жар возбуждения по венам. И не было между двумя молодыми людьми никакого запрета, никакого недопонимания.

Парень выгнулся в сильных мужских объятиях, когда Грей, осторожно, но быстро, снял с него майку и джинсы, и тут же припал губами к восхитительной упруго загорелой груди с твёрдой вершиной, плотно сжал сосок и чуть сжал, сорвав стон с красивых губ. Но уже в следующее мгновение застонал сам, когда Валера практически разорвал его рубашку и прошёлся пальцами по загорелой коже на широкой груди, слегка задевая тёмные ореолы сосков.

Они действовали в унисон, больше отдавая, нежели требуя. И это превозносило их обоих на вершину блаженства. Их тела, изголодавшиеся по страсти, идеально подходили друг другу. Красивые упругие ягодицы Валерки чётко ложились в большие мужские ладони. Восхитительно-прекрасный член Грея, не скрытый крайней плотью, безупречно сливался воедино с губами и шаловливым язычком паренька. Мужские пальцы, нежные, но трепетные, мгновенно отыскали самое средоточие страсти, взывая сладостные судороги постепенно охватывающего Валеру экстаза.

И мало влюблённым было места даже на огромной кровати. Настолько мало, что они тесно прижимались друг к другу, чтобы не упустить ничего – ни единого жеста, ни единого взгляда, ни единого вздоха. Страсть разгоралась всё сильнее в молодых красивых телах, сводя с ума, сжигая от неутолённой жажды. Движения с каждым мгновением становились всё резче, нетерпеливей, требовательней.

Резкий толчок, и любовники застонали в унисон, соединившись в обжигающем пламени. Но не разнимали влажных губ, передавая через жадный поцелуй чувства и эмоции, делясь самым сокровенным.

Стремительный полёт ввысь завершился внезапно, обрушив прекрасные тела в ледяной океан экстаза, опаляющий кожу, обнажающий души, приводящий в необъяснимый восторг. И лишь тяжёлое дыхание свидетельствовало о том, что любовники всё ещё были живы.

Сны твои были распущены мной на ленты.
Я не даю тебе право войти в твой рай.
Я тебе враг и глазам твоим конкурентен.
Бей меня, за руки трогательно хватай.

Я бы помог, но не хочется быть любезным.
Я бы остался, мне просто пора бежать.
Верить презрению в фразах твоих скабрезных
И притворяться, что я тебе просто блядь.

Знаешь, однажды мы страстно убьём друг друга.
Я тебе в кофе подсыплю шикарный яд.
Ты же в предсмертном своём и дурном испуге
В голову впустишь мне дробью двойной заряд.

Нам не до ласки. Зачем она лапам зверя?
Ты не опустишься ниже, чем "вздох в плечо".
Я ненавижу. А ты мне вообще не веришь.
Тянет одно: охуенно с тобой горячо.

"Я бы убил тебя" - наши беседы в ванной.
Знаем ответ, но спросить про другое – бред.
Мы прогорели без нежности на обмане.
"Ты бы убил меня?" - "Да" перекрыло "нет"

Знаешь, а если я первый умру, потерпев свой крах,
Хоть после смерти оставь поцелуй у меня на губах...