We Are All Ready Death

- Валерыч, мужик, тащи свою задницу сюда! Нам пора трогаться! – раздался громкий голос Димона, и я закатил глаза. Не понимаю, почему он в такой задоподжаривающей спешке. Мы даже чисто теоретически не можем опоздать на этот концерт: он длится три дня.
Я схватил свою спортивную сумку и закинул её на плечо. В последний раз проверил специальный футляр для фотоаппарата, чтобы убедиться, что взял всё необходимое, и закрыл за собой дверь. Пристально на меня смотря, на нижней ступеньке лестницы ждал Димка.

- Что? – спросил я, хотя и не желая слышать его снова, но осознавая, что он всё равно озвучит своё мнение. Словесный фильтр Димона находится на нуле: все мысли, возникающие в его голове, находят своё отражение в словах.

- И в этом ты собрался на музыкальный фестиваль? Серьёзно? Господи, Валерка, уверен, что ты не гей? Конечно, классно, если тебе нравятся мужики. Тогда бы я отпинал тебя, если бы ты попытался ко мне приставать, но не волнуйся, ты бы всё равно остался моим жарким другом.

Я развернулся и начал подниматься по лестнице. Не так мне хотелось начать эти выходные.

- Вы можете ехать. Оставьте только билет, я сам доеду, - выкрикнул я.

- Прости, приятель, я знаю, что ты не гей. Я не хотел, правда. Просто ты носишь такую странную хрень. – Дима улыбнулся мне, выглядя как настоящий плюшевый мишка: гигантский плюшевый мишка в армейском камуфляжном костюме и чёрной майке. Не хватало только автомата и патронов.

Я взглянул на свою футболку и шорты цвета хаки. Не понимаю, что сними не так. Но всё же я не Димон, который пытается быть похожим на тех парней из телика. Я раздражённо прошёл мимо него и открыл дверь.

- Что, мать вашу, это такое? – Я смотрел на автомобильный эквивалент огромного грузовика. Алексей оживлённо махал с переднего сидения, его голову украшала ковбойская шляпа, а изо рта торчала зубочистка.

- Это автофургон, приятель. Мы останемся там на три дня, а я не собираюсь спать в палатке в одной кровати с тобой. У них есть специальные места для таких фургонов, и я уже забронировал одно. Будет круто. – Он хлопнул меня по спине, заставляя сделать шаг вперёд.
Это будут весёлые выходные...

Фестиваль проходил на гигантском поле, а ехать до него предстояло шесть часов. Список групп был феноменальным, и мы с нетерпением ждали этого момента, чтобы отпраздновать окончание колледжа несколькими днями выпивки и музыки.

Когда мы добралась до «Фестиваля Звука 2013», Димка уже успел набраться, из его бутылки колы подозрительно пахло алкоголем. Я передал все документы серьёзному охраннику, и он нахмурился, а потом махнул нам в сторону стоянки для фургонов.

Димон не шутил, говоря, что будут места, зарезервированные для фургонов: это место было похоже на настоящую землю-мечту цыган. Мне показалось, что я оказался на съёмках «В диких условиях».

Мы въехали на своём смехотворно огромном фургоне на поле и припарковались около крошечного, разукрашенного трейлера, закрывая его от солнца и погружая в полумрак. Сейчас он пустовал, но на привязанной к выступу верёвке висели несколько комплектов бикини.

- Отличное место для парковки, Лёшик. Отличный выбор, - прокричал Димон, видимо, под влиянием алкоголя и не понимаю, что Алёшка мог бы прекрасно его услышать и без крика. – Давайте надеяться, что эти леди захотят провести ночь в Фургоне Любви Дмитрия, да, Валерундин? – Он хлопнул меня по спине, и я поморщился.

- Дим, тебе, чёрт возьми, обязательно постоянно называть меня Валерундином? Я ненавижу это прозвище, - раздражённо произнёс я. Оставалось лишь надеяться, что он не притащит кучу девок в «Фургон Любви», чтобы немного охладить свой пыл, пока я буду здесь, или, что ещё хуже, не попытается свести меня с одной из них. Эта мысль заставила меня вздрогнуть. У нас с Димоном разные вкусы в жизни.

- Прости, брат. – Слова вырвались из него, но ничто в его тоне не убедило меня, что он хоть каплю хочет извиниться.

Я взял свой футляр с фотоаппаратом, надевая ремень себе на шею. Открыл холодильник, заполненный лишь пивом и более почти ничем, и смог найти бутылку воды. На улице стояла жара, и погода обещала быть туманной и слегка влажной все следующие три дня. Меня очень радовало, что есть возможность подсоединить фургон к доступной системе канализации. Круто иметь деньги и пользоваться властью: ты можешь создать для себя полный комфорт и одновременно притворяться обычным любителем такого вот концертного отдыха, которому свойственно спать в палатках на неровной земле и просыпаться утром с сильной болью в спине и в мокрой одежде.

- Приятель, ты серьёзно? – Димка особенно выразительно посмотрел на мой футляр.

- Что? Я хочу сделать несколько фотографий. Я ненадолго, потом принесу фотоаппарат обратно, и мы сможем насладиться отличными группами. Они всё равно ещё не выступают, - защищался я.

Димон неодобрительно покачал головой.

- Как хочешь. Только возьми с собой телефон, если вдруг потеряемся. Здесь будет около четверти миллиона людей. Даже тебя будет очень сложно найти в толпе.

Алексей появился из-за импровизированной стенки, отделяющей водителя от остального фургона, и направился к картонным коробкам с алкоголем. Я даже не стал ругать его, что здесь дико жарко и душно, и ему станет плохо, если не возьмёт с собой воду. Всё равно никто из них не станет меня слушать.

Мы вышли в палящее полуденное солнце, с другой стороны поля доносились звуки играющей музыки. Дима запер фургон и отдал ключи мне, поскольку я единственный обладаю качеством ответственности, чтобы мне можно было доверять.

Я пробирался через толпу, Димон и Лёшка немного отставали. Мы направлялись в палаточную зону, где болтаются продавцы и все истинные дети цветов и фрики, предоставляя идеальную возможность некоторым сделать фантастические фотографии. Я вытащил камеру из чехла и начал фотографировать, уделяя особое внимание случайным людям в толпе: пятна грязи на розовом, раскрасневшиеся щёки, жёлтое платье с огромным вырезом на спине, окаймлённое фиолетовой тканью... Изумрудное кольцо в пупке, продетое через самый совершенный пупок, что я когда-либо видел.

Я посмотрел в объектив, через него проводя взглядом по плоскому, загорелому животу, сочной и бледной коже, слегка мерцающей на солнце бликами от пота. Я радовался, что был скрыт за линзами: это давало возможность рассмотреть это тело, что было гораздо легче сделать, не пялясь как извращенец, коим я и являлся, как мне казалось в тот момент. Моя мать была бы ужасно разочарована моим поведением, если бы могла меня тогда видеть.

Я продолжал своё визуальное путешествие, достигнув треугольника ткани, чёрной в маленький зелёный горошек... Нет... Я приблизил изображение: это были небольшие черепа и скрещенные кости, изображенные на ткани. Мягкие выпуклости между ног были скрыты, вызывая приток слюны, и я сглотнул. Поднял объектив камеры выше и наткнулся на длинную и великолепную шею. Я убрал объектив от своих глаз, решив увидеть целиком, а не частями.

Я стоял гораздо ближе к парню, чем первоначально ожидал: он ухмылялся мне и покусывал нижнюю губу, которая была проколота маленькими стальными кольцами: по одному с каждой стороны. Я сразу подумал о том, как бы это было - поцеловать его: начал бы с его рта, его губы приоткрылись и начали двигаться...

- Объект не подходит для кадра?

Его длинные тёмные волосы были собраны в хвост, открывая уши. Они были много раз проколоты: серебряные кольца украшали раковину. Тонкие волоски, которые небрежно выпали из его хвостика, прилипли к задней части шеи. Он был потрясающе красив, и, кажется, меня поймали за наблюдением. Он повернулся, и мой взгляд переместился с его лица на бок, где густые пятна яркого цвета идеально подчёркивали бледность его кожи. Цветы, поднимаясь по бёдрам и рёбрам, постепенно расцветали, в полной мере раскрываясь лишь под грудью.

И он ждал, чтобы я заговорил. В конце концов, я вновь привёл в действие свой язык и способности к образованию согласованных и связных предложений и пробормотал:

- Я, эмм... Вовсе нет... Ты прекрасно подходишь... более чем достаточно, на самом деле... Могу ли я... Я имею в виду, что хотел бы спросить, ты разрешишь сфотографировать тебя... твою татуировку?

Так последовательно и связно. Такое ощущение, что ты под автобус попал, Русик.

- Да, конечно. - Он пожал плечами. Парень высунул язык, схватив бутылку с водой со стола, и, откинув голову назад, сделал большой глоток. Я наблюдал за ритмичными сокращениями его горла, пока он глотал, и думал, нормально ли заводиться от такого просто действия. Кажется, Димон был прав: мне нужен секс.

Только он убрал бутылку от губ, как струйка воды потекла по его шее и ключице, а потом украдкой скользнула на грудь. Я проследил её путь своим взглядом, страстно желая быть водой в этот момент.

Какого чёрта я творю? Я практически фантазировал об этом парне, стоя прямо перед ним. Как будто для того, чтобы я осознал свою социальную бестактность, Димон подошёл и похлопал меня по спине, Лёха следовал за ним по пятам.

- Вот ты где, приятель. Что происходит?

Он посмотрел на брюнета, стоящего всего в нескольких футах от меня, а затем на табличку над ним.

- Ах, да, чувак! Ты собираешься сделать пирсинг? Как насчёт принца Альберта (прим.авт.: Димон предлагает ему сделать пирсинг члена blush)? Я слышал, это круто, друг.

Димка посмотрел на парня, словно он собирался подтвердить его слова.
Я подавился своей собственной слюной, и от кашля мои глаза наполнились слезами. До этого момента я не заметил, где именно стоит парень или что над ним висит огромная табличка, приглашающая сделать пирсинг.
Парень улыбнулся и прислонился к столу.

- Ну, я бы не рекомендовал делать именно этот вид пирсинга здесь. Это совсем не место для того, чтобы вонзать иголку в член, согласись? Сейчас можно проколоть бровь или, может быть, губу. - Его взгляд изучал моё лицо, а затем стремительно переместился вниз по моему телу и остановился на груди. - Или даже сосок. - Один уголок его рта изогнулся в лёгкой улыбке, словно бросая вызов. Дразня меня.

- Хорошо, – произнёс я прежде, чем успел подумать, что этот парень, которого я вожделал уже несколько секунд, просто потому что вода потекла по его подбородку, собирается в буквальном смысле проткнуть меня.

- Серж - это красивое имя. - Я улыбнулся и действительно пожелал, чтобы Димон стоял совсем рядом и ударил меня по яйцам за то, что я был так чертовски отстоен.

- Спасибо, - сказал он с застенчивой улыбкой. - Ты хочешь, чтобы я проколол один или оба? - Он перебросил свой хвостик через плечо. Его волосы качнулись, и мой взгляд прошёлся по гладкому изгибу его шеи.

- Что? – спросил я, признавая, что прослушал его вопрос. Мой взгляд вернулся к его лицу, его тёмные глаза встретились с моими, и он повторил вопрос. - О, я не думал об этом. Это же будет выглядеть несимметрично, если проколоть только один? - Мне не нравилась эта мысль. Супер, когда всё одинаково.

- Один хорошо, но два - ещё лучше, - произнёс он с хитрой улыбкой.

- Что ж, тогда стоит проколоть оба, да? Да, стоит. Ладно, оба, - бессвязно бормотал я. Пытался убедить себя, что это на самом деле хорошая идея и что я, в общем-то, не был полным лузером, позволив парню, на которого пялился несколько минут назад, убедить себя, что проколоть оба соска в первый день трёхдневного фестиваля музыки - хорошая идея.

- Это будет выглядеть очень горячо, обещаю. И ощущения будут превосходные, как только они заживут.

Серж встал и вымыл руки, намылив их, позволяя пене скользить по предплечьям и капать на ноги. Я наблюдал, как она стекает вниз по бёдрам, отчаянно желая протянуть руку и провести своим пальцем по влаге.

Он вытер руки и натянул латексные перчатки, резинки щёлкнули по его запястьям. Серж разорвал упаковку из-под иглы и взял две небольших штанги, прежде чем я смог передумать. Он положил их на поднос и протёр каким-то антисептическим раствором.

- Минуточку! Ты сказал, что ощущения будут превосходными, когда они заживут... это значит... Ты... – В голове появился мысленный образ, и я не мог остановить свой взгляд, опустивший к чёрным треугольникам с черепами. - Прости, это слишком личное... Прости, я задаю глупые вопросы, когда нервничаю, - продолжал лепетать я как какой-то идиот.
Серж рассмеялся.

- Да, это значит, что у меня проколоты соски, и ощущения действительно удивительные, - заговорщицки прошептал он, наклонившись ко мне. Мои шорты натянулись, когда его дыхание, немного пахнущее корицей, коснулось моего лица. Я заметил нечто серебристое у него во рту. О, Боже, у него есть кольцо в языке. Интересно...

Мои внутренние фантазии резко прекратились, как только он положил зажим на поднос. Он открутил шарик от одного конца каждой штанги, и две маленькие серебряные сферы с металлическим звоном упали на поднос. Он провёл ватным тампоном с антисептиком по моему соску, заставляя его напрячься. Я подавил звук, который начинал зарождаться где-то внутри.

- Наверно, будет немного больно, - сказал Серж и без предупреждения воткнул зажим в сосок.

- Чёрт, - зашипел я от жгучей боли. Почувствовал ещё более резкий дискомфорт, когда он протолкнул иглу через чувствительную кожу и продел небольшую штангу. Серж ловко привинтил крошечный шарик, а затем посмотрел на меня.

- Было не так уж плохо, да?

Я недоверчиво посмотрел на него. Если быть до конца честным, больно было просто жутко, но я не хотел выглядеть, как полная тряпка.

- Нет, - вместо этого прохрипел я, не став морочить голову ни одному из нас. - Может быть, стоит проколоть только один...

Он усмехнулся.

- Обещаю, это будет того стоить.

Он протёр другим тампоном с антисептиком второй сосок, а потом, и в этот раз без предупреждения, проткнул его иглой. Всё закончилось в считанные секунды и дико болело.

- Хорошо, Валера, всё сделано. И я должен сказать, что это выглядит очень горячо. - Он ухмыльнулся мне, доставая бинт и мазь. Затем Серж помазал мои чрезмерно чувствительные соски и прикрыл бинтовой повязкой оба пирсинга. Хотя было дико больно, мне хотелось, чтобы он продолжал потирать их своими пальцами...

- Гм, спасибо, - ответил я, не уверенный, что благодарность была соответствующим ответом, который можно дать парню, который только что проделал дырки в моих сосках.

Я натянул футболку через голову и, вытащив бумажник из заднего кармана, развернул несколько банкнот. Серж застенчиво улыбнулся, когда брал их у меня.

- Было очень приятно познакомиться, Серж, - сказал я. Я чёртов идиот. Просто пристрелите меня сейчас же. Тут стоит воспламеняюще красивый парень, который только что признался, что у него есть кольца в сосках, во время прокалывания моих собственных, и всё, что я могу сказать: «Было очень приятно с тобой познакомиться?»

- И мне с тобой, Валера. Может быть, ещё увидимся. Приходи, если возникнут проблемы, - он указал на свою грудь, на которую я охотно посмотрел, - или если захочешь, чтобы я проделал в тебе ещё несколько дырочек. - Он рассмеялся и прикусил губу, когда мои глаза расширились от шока.

Я медленно кивнул.

- Буду иметь в виду.

Я в течение нескольких секунд наблюдал, как он переминался с ноги на ногу, а затем посмотрел на его ботинки. Он обернулся, откинул занавеску и вышел на улицу.

- Ты сделал это. - Он подмигнул мне и протянул лист бумаги с рекомендациями по уходу. Я был так близок к тому, чтобы спросить его, где смогу с ним встретиться, может быть, посмотреть на одну из его любимых групп, но подошёл какой блондин-тупица и искоса посмотрел на Сержа.

- Привет, я хочу проколотить язык, можешь сделать?

Он переступил с ноги на ногу и отклонился в мою сторону, задев один из моих очень болезненных сосков. Я зашипел и сделал шаг сторону, и Серж виновато улыбнулся мне.

- Пока, Серж. - Я помахал, и он вернул мне скромную улыбку, закатив глаза, когда посмотрел в сторону этого подражателя спортсменов.

- Конечно, я могу проколоть тебе язык, - ответил он ему, ангельски улыбаясь с хитринкой во взгляде, а потом исчез.

Я неохотно отвернулся от палатки Сержа и быстро нашёл Димона и Алексея, изучающих рубашки с изображением групп в палатке неподалёку. Я нерешительно подошёл к ним, уже предвидя реакцию Димки на то, что я только что сделал.

- Итак, друг, ты подцепил уже кого-нибудь? - нетерпеливо спросил Дима.

Я закатил глаза. Чувствуя небольшую победу, ответил ему:

- Нет, Дим, я не «подцепил никого», но спасибо за вопрос.

- Чувак, что за хрень? Я видел там девчонку, которая казалась заинтересованной в твоей опрятной заднице. Какой сосок ты проколол хотя бы? - Димон продолжал свой поток тупых вопросов.

- Оба, и Серж будет здесь все выходные. Я могу вернуться, - напомнил я ему, думая, что, скорее всего, так и поступлю.

Мы провели остаток дня, наблюдая за любимыми группами, и я сделал кучу фотографий, в конце концов, поняв, что оставил свою рубашку в палатке Сержа. И забыл сфотографировать его татуировку, которая была моим первоначальным и вполне невинным намерением с самого начала. Я пообещал себе, что вернусь на следующий день.

Было смехотворно поздно, когда мы, наконец, вернулись в свой фургон, и развалились по местам. В течение ночи я несколько раз переворачивался на живот и мгновенно просыпался из-за жгучей боли в сосках, вырывавшей меня из самых приятных снов, в которых присутствовали красивые мужские груди и соски с пирсингом, вызывавшие не боль, а удовольствие.

Утро наступило с рёвом музыки и громких голосов. Я открыл глаза, поднял голову и увидел Димку и Лёшку, склоняющихся надо мной с бутылками пива в руках. Я несколько раз моргнул и посмотрел на часы. Время едва перевалило за десять часов.

- Привет, друг. - Лёха улыбнулся мне, его лохматые волосы падали на лицо. - Группы начинают через час, давай быстрее двигай своей задницей.

Я застонал и встал, а Димон громко рассмеялся, как только увидел мои соски, спрятанные за бинтовыми повязками. Как никогда был благодарен за то, что мы смогли подключить воду, когда оказался под слабыми струями душа. Мои соски горели, когда вода попадала на них, и я подавил стон, зная, что если Дима услышит меня, то будет автоматически думать, что я мастурбирую. Хотя это казалось не такой уж плохой идеей, учитывая мой мощный утренний стояк.

Я облегчу свои проблемы гораздо быстрее, чем когда-нибудь сам признаю, и выбрался из душа, чувствуя себя намного свежее. Хотя это не продлится долго: как только я выйду на улицу и окажусь в море тел, снова буду весь в грязи и поту.

Димон врубил на всю катушку музыку на своём iPod, когда я вышел из ванной. Я порылся в сумке, пытаясь найти что-то, что было менее обтягивающим, чем вчерашняя одежда. Остановился на футболке с надписью «Radiohead» и зелёных шортах для сёрфинга и снял бинтовые повязки с сосков, чтобы проверить их. Они выглядели хорошо, немного покраснели и опухли, но неплохо. Лёгкие прикосновения ткани не были приятными, поэтому я сунул несколько повязок в карманы на случай, если станет слишком неудобно.

Как только мы покинули фургон, я специально направился в стороны пирсинг-палатки. Сказал Димону и Лёше, что оставил там вчера свою рубашку, и отмахнулся от них, не обращая внимания на удивлённые выражения на их лицах и оставив их перед тату-палаткой. К сожалению, когда я подошёл к палатке Сержа, там хозяйничала крошечная маленькая девушка - или женщина, трудно было сказать - с короткими волосами.

- Хмм, привет. – Я стряхнул грязь с носка своих конверсов.

- О, привет. - Она озадаченно посмотрела на меня, заставляя меня чувствовать себя ещё более нервозно. - Что я могу сделать для тебя?

- Я был здесь вчера, и парень, по имени Серж, работал в этой палатке. Он здесь? - Я не мог поверить, как глупо прозвучали мои слова. - Кажется, я оставил здесь свою рубашку, – добавил я в конце, будто только это объяснило бы мою бессмысленную неловкость.

- О. - Она подняла бровь и нагло на меня посмотрела. – Ты, должно быть, Валера.

- Эмм, да? - спросил я так, будто понятия не имел, как меня зовут. Серж говорил обо мне со своими друзьями? Это плохо или хорошо?

- Ну, Валер, Серж сейчас смотрит выступление одной из своих любимых групп. Если ты хочешь, можешь подойти позже, он, скорее всего, будет здесь. - Она протянула мне свою маленькую ручку, и я пожал её. - Я Эрика, кстати. Обязательно ему передам, что ты заглядывал.

- Спасибо. - Я улыбнулся. Жалко, что Сержа не было, но хорошо, что он говорил своей подруге обо мне. Надо будет вернуться к нему позже.

Я обнаружил Дмитрия и Алексея в той же палатке с тату, где и оставил их: Димон пытался убедить Лёшу сделать сегодня татуировку. Я покачал головой и почти сразу же подумал о ярких цветах на боку Сержа. Вот оно - воплощение сексуальной татуировки. Мне почти захотелось самому сделать тату. Но не сильно.

Дима поил меня неприемлемым количеством алкоголя сначала до обеденного времени, а потом и под вечер, поэтому, когда вспомнил, что хотел вернуться к Сержу, было довольно поздно, и я, к сожалению, был под действием алкоголя. И уже недостаточно трезво мыслил. Я пообещал себе, что найду его завтра.
Определённо завтра.

Как только последняя группа покинула сцену, всё небо затянули тёмные тучи, и на нас с оглушительной силой обрушился проливной дождь. Мне было жалко тех, кто жил в палатках, потому что сегодня их ждёт не самая приятная ночь, и, скорее всего, им придётся спать на земле.

Мы направились к фургону, пробираясь через грязь и лужи. Все люди вокруг тоже были в грязи и смеялись над абсурдностью ситуации. Я представил себе, что, как только они протрезвеют, юмор быстро исчезнет, и они будут отчаянно мечтать о сухой одежде и душе. Добравшись до фургона, мы сбросили мокрую и грязную одежду у двери лишь потому, что я остановил Димона от беды: прошлёпать по всему фургону с грязными ногами. Я вышел на улицу, раздевшись до плавок, давая дождю смыть со своей кожи всю грязь и благодарил Бога за то, что внутри есть сухая одежда и полотенца.

Спустя минут пять, стоя в одном полотенце, державшимся на талии, я услышал громкие крики девушек и парня. Выглянул в окно и заметил три тёмные фигурки, бегающие вокруг крошечного, разбитого трейлера.

- Чёрт, чёрт, ЧЁРТ! – закричала самая высокая из двух девушек. – Всё промокло!

Я открыл окно. Меня сразу атаковал холодный воздух.

- Хей, - позвал я, - а здесь сухо. – Это же хороший поступок, да? Нам здесь тепло и сухо, а им там плохо. Мама научила меня быть сострадательным и нежадным ещё в детстве.

Димка подошёл ко мне и похлопал по спине.

- Наконец-то, приятель, я так рад, что отлично тебя выучил.

Я закатил глаза, наблюдая, как три фигуры собрались вместе, две секунды порассуждали, а потом оббежали фургон и постучали в дверь. Я открыл её и замер на секунду, пребывая в шоке. У меня не осталось времени смутиться тем фактом, что я стоял перед ними лишь в одном полотенце, при виде двух девушек и одного парня, стоящих у дверей нашего трейлера. Абсолютно мокрых. Одежда прилипла к коже, сверкая в свете огней фургона.

- Серж? Эрика? – удивлённо спросил я. Они стояли с двух сторон от высокой блондинки с длинными ногами.

- Валера? – Серж казался шокированным.

- И я Рита. Мы можем войти? Здесь чертовски мокро. – Блондинка протиснулась мимо меня, и с неё на пол капала вода. – Вот хрень-то! Что вы, парни, сделали? Похитили парочку богатеньких горожан?

Серж и Эрика зашли за Ритой, стараясь не рассмеяться, и я заметил, что на Серже была моя рубашка. Конечно, он был насквозь мокрым, давая мне возможность полюбоваться на верхнюю часть красивой груди. Но, чёрт возьми, на нём была моя рубашка.

И именно в этот момент я, наконец, понял, что стою перед ними совсем голый, если не считать полотенца. Я заикался и запинался как странный придурок, пока Димон и Лёха проводили шестидесятисекундную экскурсию по фургону. Я отошёл и вернулся полностью одетым, прихватив побольше полотенец и сухую одежду, которую нежданные гости приняли с особой благодарностью. Я проводил их в дальнюю часть трейлера, где спал сам, подальше от громогласного паровоза Димки, каждую ночь издававшего целую канонаду звуков. Потом задёрнул шторы, чтобы они смогли переодеться хоть с каким-то чувством личного пространства.

Переодевшись, троица вернулась к нам, и мы, тихо беседуя, предложили им напитки. Мы узнали, что они тоже приехали из Питера и живут вместе. Мне понравилась мысль, что Серж живёт на другом конце города: это дарило надежду, что я смогу пригласить его на свидание, когда мы вернёмся домой, правда, при условии, что мне удастся набраться смелости.
Дима уже очень мило беседовал с Ритой, поддававшейся его обаянию и выработанным приёмчикам. Маленькую Эрику, кажется, очаровал Алёша, что оставило меня практически наедине с очень сексуальным Сержем, на котором остались лишь моя футболка и шорты-боксёры.

Я тихо поблагодарил Господа за разразившийся на улице шторм и невероятную везучую удачу, благодаря которой Лёшка припарковал нашего монстра рядом с их жалким трейлером.
В конце концов, все начали зевать, и настал долгий момент странной тишины, пока я обдумывал то, как разместить всех на ночь. Я взглянул на Лёху и Димку, которые, в свою очередь, посмотрели на меня, осознавая, что мои наклонности тряпки собираются проявить себя и заграбастать их в регалию Русика я-настоящий-джентльмен.

- У нас есть два дополнительных двуспальных матраса, можно положить их на пол? Это не очень практично... Или девушки могут занять наши кровати, а мы поспим на полу...

Димон выглядел так, будто собирался совершить убийство, а Лёшка, судя по его виду, с радостью ему бы помог. Я даже немного заволновался: они очень успешно смогут спрятать тут мой труп. А девушки и Серж выглядели... разочарованными? Эээ, я что, только лишил секса шесть человек?

- Ой, мы не можем занять ваши кровати, матрасов на полу будет достаточно. Нас радует хотя бы то, что не придётся спать на промокших кроватях, - первым произнёс Серж. Он смущённо улыбнулся и взглянул на меня из-под ресниц. Я уже был готов сам передать Димону лом и вырыть себе могилу. Спасибо маме, что вложила в меня такие сильные моральные принципы.
Спустя какое-то время нам удалось уложить рядом на полу два матраса. Димка пару раз нарочно попадал мне локтём в сосок. А Лёша лишь покачал головой, как разочарованный, но сексуально неудовлетворённый папа. Мы пожелали ночным гостям спокойной ночи и неохотно разбрелись по своим углам фургона.

Я долго лежал в своей постели, жалея, что не смог вовремя заткнуться. Если бы смог, то, возможно, Серж бы спал рядом со мной, а не в двадцати шагах. Кажется, я начал засыпать, но быстро очнулся, когда рядом прогнулся матрас.

- Тшш, это всего лишь я, - прошептал Серж, и я почувствовал, как матрас снова прогнулся, когда он забрался в мою кровать.

О мой Бог, Серж забрался в мою кровать.
Господи, что, чёрт возьми, мне теперь делать?

- Эмм, всё хорошо? – пробормотал я и моргнул, пытаясь разглядеть в темноте его симпотную фигурку.

- Я не мог заснуть, - объяснил он, садясь на колени и опуская руки на кремовые обнажённые бёдра. Их освещал неземной белый и лунный свет, проникавший в комнату сквозь чуть приоткрывшиеся шторы.

- Оу, Димон иногда храпит, - запинаясь, прошептал я, хотя и не мог услышать от него ни звука. Я приподнялся на одну руку, тяжело сглотнув, и стал искать бутылку воды, потому что во рту неожиданно пересохло.

Серж тихо засмеялся.

- Не по этой причине я не мог спать.

Теперь, когда мои глаза привыкли к темноте, я видел, как он соблазнительно мне улыбается, пока его взгляд путешествует по моей обнажённой груди и останавливается на пирсинге сосков. Он облизал нижнюю губу, нагибаясь чуть вперёд так, что его казавшиеся в темноте чёрными волосы коснулись бёдер.

- Они очень горячо на тебе выглядят.

Вот чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт. Он пытается со мной флиртовать. В моей постели.

- С-спасибо, - чуть произнёс я и закусил внутреннюю часть щеки. Я так нервничал, что даже не мог сформулировать разборчивую мысль, что уж говорить о предложении.

- Не волнуйся, Валера, я не кусаюсь... сильно.

Он усмехнулся и подполз ближе настолько, что кончики его волос касались моего живота, заставляя его сжаться вместе с другими частями тела...

- Ты хотел знать, почему я не мог спать, Валер? – Он склонил голову в сторону, ожидая моего ответа. Я просто кивнул, а его пальчики медленно провели линию от моего пупка и по животу. – Потому что со вчерашнего дня мог думать лишь об этом... - Серж наклонился и нежно прижался своими губами к моим, холодные стальные кольца на его губах оказались в плену мягкой тёплой плоти.

Я судорожно вздохнул, чувствуя дискомфорт. Я, конечно, не девственник, но у меня нет такого опыта как, скажем, у моих друзей. Я был стеснительным и странным, поэтому эта сцена знакомства стала для меня сложной.

Я чуть слышно ахнул, когда его пальчики стали кружить по моему чувствительному соску.

- Тшш, - прошипел Серж. Он тихо засмеялся, когда пальчики его второй руки пробежали по моей небритой щеке и запутались в моих волосах. Его рот приоткрылся, и он показал свой язычок, проводя им по моим губам, а потом наши языки встретились в медленном и чувственном танце. Я чувствовал стальной шарик его пирсинга на языке и тихие позвякивания, когда он соударялся с моими зубами. Этот звук казался эротическим, как и парень на мне. Он переместился на мои колени, прижимаясь ко мне своим тёплым телом, и я смог почувствовать каждый его изгиб.

Я не совсем понимал, что происходит: может быть, просто обжимания с очень горячим новым знакомым? Я не собирался задавать этот вопрос, но он отпрянул. Он тихо посмеивался и оставил нежный поцелуй на моей шее, надавливая на мою грудь и подталкивая назад.

Его пальчики нашли край рубашки, которая была на нём одета, моей рубашки, и скинул её через голову. Я старался не отводить взгляда от его лица... правда, старался. Но блеск металла в лучах лунного света, струившегося сквозь приоткрытые шторы, всё же отвлёк меня, и я опустил взгляд на его грудь. И какая это была накаченная грудь...

- Вот чёрт, - прошептал я и провёл руками по его стальной грудной клетке, мои пальцы прикоснулись к его соскам. Я восхищался крошечными изумрудами в центре металлических колечек и встретился с Сержем взглядом, прося молчаливого разрешения... не знаю... прикоснуться?.. лизнуть?.. пососать?

Серж тряхнул волосами и выгнул спину. Я наблюдал, как мои руки медленно двигаются по обширным местам грудной клетки, сжимая нежную плоть, а потом провёл пальцами по его ключице и вновь спустился к груди, а потом сжал и надавил на них. Медленно я обводил пальцами его розоватую плоть, пленённый тем, как он стягивался под моими прикосновениями. Я нагнулся и, приоткрыв рот, стал посасывать сосок.

И сразу ощутил на языке вкус плоти и стали. Тройной союз шарика из драгоценного камня, гладкого кольца и мягкой плотной кожи заставил нас застонать в унисон. Серж издал тихое хныканье, когда я выпустил его сосок изо рта и медленно провёл по нему губами. Оставил дорожку поцелуев на его коже, слегка солоноватой и сладкой, подбираясь ко второму полушарию. Серж вздохнул. Его бёдра кружили надо мной, а потом опустились на мою бушующую эрекцию. Я застонал; не знал, как далеко он хочет зайти, но точно уверен, что придётся наведаться в ванную перед сном, чтобы снять напряжение, когда мы остановимся.

Его губы нашли мои, и он взял лидерство в нашем поцелуе. Он оказался полон страсти и желания, его пальцы запутались в моих волосах, и он прижался своей грудью к моей. Меня даже не забеспокоило лёгкое покалывание, когда мои недавно «окольцованные» соски прижались к его. Он вновь отпрянул, тяжело дыша, а уголок его рта приподнялся в улыбке. Его губы стали касаться моих скул, потом шеи, он покусывал, посасывал и спустился к груди. Его язык нежно нажал на мой сосок, и я судорожно вздохнул.

- Только представь, какие будут чувства, когда они заживут, - пробормотал он, смотря на меня из-под длинных густых ресниц. Его волосы спускались по спине, щекоча меня шёлковыми локонами.

Серж продолжил свой спуск к моему животу, его пальцы исследовали территории вместе с ртом и языком, пока он не добрался до резинки моих боксёров.
О мой Бог. Он собирается? Я даже его фамилии не знаю...

Его пальчики соблазнительно то проникали под резинку, то вновь поглаживали поверх ткани, и затем, встретившись с моим возбуждённым и шокированным взглядом, он стянул ткань и высунул язычок, а на его припухших розовых губках расплылась победоносная улыбка.

- Впечатляет, - прошептал он, стягивая по моим ногам боксёры.

Его пальцы и ладони вжались в мои бёдра, потом он наклонился к моему очень, очень напрягшемуся члену. Его пальчики пробежались по всей длине моей эрекции и затем ухватили её, мягко, но уверено. От удовольствия мои глаза закатились, и я стиснул зубы, стараясь не застонать от малейшего вида или чувства, когда его рука оказалась на моём члене. Я чувствовал его горячее дыхание у головки, пока он медленно поглаживал меня, наблюдая за движениями своей руки, его грудь немного подпрыгивала от этого движения.

Он смотрел на меня, а я наблюдал за ним. Он был роскошен... его волосы диким облаком обрамляли лицо, глаза светились в темноте. Серж облизал губы, как дикий кугуар. Он игриво улыбнулся и прижался языком к основанию, медленно проводя влажную дорожку до головки, а потом, разомкнув губы, погрузил её в теплоту своего рта. Кажется, я захныкал.
А затем почувствовал стальной шарик, скользящий по головке, ударявшийся в самое чувствительное местечко, и мои бёдра непроизвольно дёрнулись.

- П-прости, - прошептал я, а он перекинул ногу через мои бёдра, пытаясь удержать меня на месте. Мне нужно сосредоточиться, это самое лучшее, что я ощущал в своей жизни, и есть риск того, что я буду выглядеть как двухминутный парень, что совсем нехорошо.
Серж хихикнул и выпустил меня изо рта, шепча слова и одновременно задевая губами головку.

- Тебе хорошо?

- Чёрт, - прошипел я. Его язык опустился на мою головку, шарик прижимался к самой чувствительной коже, а потом кончик моего члена вновь исчез у него во рту. – Да, - тихо простонал я, когда его губы вновь окутали меня и погрузили в тёплые небеса его ротика.
Я задрожал от усилий сдержать рвущиеся наружу звуки, пока Серж продолжал поглаживать меня рукой и языком. Вскоре ощущения усилились, и горящий комочек в моём животе превратился в пожарище. Я провёл пальцами по его волосам.

- Я собираюсь... - полупростонал-полупрошептал я, и он взглянул на меня, пока его язычок в последний раз пропутешествовал вниз и вверх. Его пальчики крепко обхватили меня, когда он засосал сильнее, и я высвободил скопившуюся энергию ему в рот.

Я наблюдал за ним, смотревшего на меня всё время и тяжело дышавшего. Затем, когда он, таким интимным жестом поцеловав головку, выпустил меня из плена своего рта, мне захотелось купить ему цветы и шоколад.

- Господи, выдохнул я. Я притянул его наверх, накидываясь с поцелуем, даже не задумываясь о стальных колечках в уголках его рта и том, сколько боли они причиняют нашим губам в процессе соития.

Я перевернул его, и он улыбнулся.

- Тебе понравилось? – Он провёл пальцами по моим волосам. Мне даже не хотелось думать, где он приобрёл такие искусные навыки, хотя меня и радовал этот факт, поэтому я просто кивнул и снова его поцеловал, очень переживая из-за того, что собирался сделать.

Я проделал дорожку поцелуев по его ключице, горлу, ощущая бьющийся пульс под губами, и вернулся к его чертовски сексуальным соскам. Я сел и обвёл пальцами границы его татуировки: яркие цвета и нежные лепестки украшали кожу на его рёбрах как поле в самый разгар лета.

- Красавчик, - прошептал я, нагибаясь и целуя татуировку, а потом, спускаясь всё ниже и ниже, добрался до рая, куда хотел полностью погрузиться.

Я скользнул пальцами под резинку его шорт-боксёров, секунду потратив на созерцание красоты его члена. Когда крепкая плоть оказалась в моей полной власти, провёл носом по его основанию и запечатлел там поцелуй, смотря на него. Как и я за ним, Серж наблюдал за мной, его нижняя губа была зажата между зубов: сексуально, игриво и так заводяще.

Я потянул за боксёры, и он приподнял бёдра, чтобы дать мне возможность стянуть гладкий шёлк по его ногам. Провёл ладонями по его бёдрам и медленно проделал дорожку поцелуев по ноге, наблюдая за движениями его груди. Его глаза потемнели от дикого желания, необузданные и полные желания. Эта дорожка оказалась мучительной для нас обоих, и наконец, мои губы прижались к местечку между его ног. Там показался небольшой тёмный металлический агрегат, а далее: лишь гладкая кожа вулканической плоти.

- Это так чертовски горячо, Серж, - произнёс я около внутренней стороны его бедра и поцеловал разгорячённую кожу. Провёл языком по головке, пробуя на вкус и слегка покусывая. Он ахнул и застонал.

- А теперь кому нужно себя тихо вести? – пробормотал я, скользя по его телу к губам, и нежно поцеловал.

Он схватил меня за шею и обрушил на меня свои губы. Они впивались в мои, пока Серж тёрся бёдрами о мою ногу. Его желание подпитывало мою уверенность, и я быстро снова спустился вниз. Провёл языком по его члену, войдя в ритм с движением его бёдер, а его дыхание стало прерывистым, и с его губ слетел стон. Его тело взмокло от пота, локоны волос прилипли ко лбу. Я провёл вверх-вниз своими губами, и его дыхания на секунду перестало быть слышно, когда он вцепился в простыни. Я ввёл в него палец, и он задрожал и забился.

- Тебе хорошо? – около его разгорячённой кожи прошептал я, смотря из-за его бёдер.
Он судорожно выдохнул, его губы раздвинулись, и он прошептал:

- Да.

Я ввёл ещё один свой палец в узкую, нежную теплоту его тела и задвигал ими в унисон с языком.

Серж грубо потянул меня за волосы и подтянул к своему животу и груди, его губы нашли мои, а язык стал изучать мой рот длинными касаниями, пока его бёдра двигались в ритме моей руки.

- Я чувствую себя на тебе, - тихо простонал он. Я прижал кончик большего пальца к его анусу, и его тело изогнулось и напряглось. Частота дыхания увеличилась, а Серж вжался лицом в мою грудь, чтобы подавить крик, пальцы впились в мои плечи, пока он оправлялся от оргазма, доставленного мной. Его спортивное тело тряслось и дрожало, мышцы сокращались, посылая волны желания и нужды.

Мой стояк вернулся, и я старался не прижиматься им к парню, но у Сержа было на это своё мнение. Он протянул между нами руку и схватил мой член, улыбаясь. Он провёл губами вдоль моей щеки.

- Ты мне нравишься, - тихо на ушко прошептал он, пока пальцы медленно меня поглаживали.

Ему даже не требовалось прикасаться ко мне – я уже был готов. Я ожидал, что на этом мы остановимся, и мой стояк, в конце концов, пройдёт.
Я прижался ртом к его шее и тихонько прикусил, чтобы сдержать стон.

- Ты мне тоже нравишься, Серж, - прошептал я ему на ушко, двигая своими бёдрами в такт с его рукой. Я чувствовал себя так, будто снова оказался в седьмом классе и признавался в своей влюблённости, если не считаться с тем фактом, что парень держал мой член в руке, пока я произносил нужные слова.

Я проделал дорожку поцелуев от его скулы до ротика, стараясь отвлечь себя от желания очутиться у него между ног.

- Валер, - выдохнул он мне в губы.

- Ммм, - последовал мой не совсем вразумительный ответ, пока он продолжал поглаживать меня. Его пальцы медленно скользнули по головке, а потом спустились к основанию.

- Я хочу, чтобы ты трахнул меня, - вздохнул он, пока я целовал его подбородок.

- Что? – спросил я немного громче положенного, мой взгляд сразу встретился с его.

- Тшш. – Он прижал палец к моим губам, озорно улыбаясь. – Будет весело, обещаю.

Я даже не сомневался, что будет весело. Но были различные факторы, которые останавливали меня.

- Я... я даже не знаю твой любимый цвет, - глупо ответил я.

- Нет, знаешь. – Он засмеялся и провёл головкой моего члена между своих яичек, заставляя меня судорожно вдохнуть, когда он коснулся полукольца у основания его члена. – Это цвет твоих глаз. Пожалуйста. – Он с мольбой посмотрел на меня, и основа всех моих доводов рухнула. Как я могу не дать того, чего он желает, да и в процессе не удовлетворить свои желания?

- Презерватив, - пробормотал я и вслепую нащупал пакетик, оставленный на подоконнике Димоном, вечным оптимистом. Звук разрывающей фольги как гром раздался в тишине наших прерывистых вздохов. Я откинул в сторону зелёный пакетик и, сев на колени, раскатал презерватив по своей невероятно твёрдой эрекции. Серж наблюдал за мной с желанием в глазах, и я очень надеялся, что утром он ни о чём не пожалеет. Я точно не пожалею.
Я провёл головкой по его манящей бездне пару раз, и его бёдра дёрнулись в мою сторону. Я встретился с ним взглядами, молчаливо спрашивая, уверен ли он. Прежде чем я успел двинуться хоть на миллиметр, он сел и толкнул меня назад. Потом забрался на мои колени, медленно опускаясь на мой член.

- О, Господи, - пробормотал я в его грудь, беря один его пирсингованный сосок в рот.

- Чёрт, - простонал он, прижимаясь своим ротиком к моей груди. Серж начал двигаться, приподнимая и опуская бёдра, а его пальцы впивались в мои плечи, а потом обхватили шею. Я провёл пальцами по его бокам и остановился на округлостях бёдер, пока он двигался в медленном ритме.

Его лоб прижался к моему, и он прошептал:

- Смотри. – Его взгляд опустился, мой последовал за ним, и мы смотрели на то местечко, где соединялись, где я скользил в нём. Серж задвигался быстрее, и моё дыхание стало быстрым и прерывистым.

Я дёрнулся и сменил позу: теперь он лежал на спине, а я набрал ритм и стал входить в него сильнее и быстрее, а его ноги обвили мою талию. Пальчики скользили по моей шее, пока мы продолжали двигаться в заданном ритме.

- Так близко, - вздохнул он.

Я опустил руку к самому его интимному местечку и стал медленными движениями потирать член, пока он не начал задыхаться. Наши взгляды встретились, и на него обрушился оргазм и утянул в океан удовольствия. Я упал следом за ним, моё тело задрожало, когда я застонал его имя в подушку рядом с головой парня.

Затем я рухнул на него, или только наполовину на него, мой нос оказался за его ушком, пока дыхание пыталось прийти в норму. Он повернулся в мою сторону, целуя меня в нос.

- Видишь? – Он улыбнулся. – Я же сказал, что будет весело.

Он убрал упавшие волосы с моего лица, мокрые от пота. Я дёрнулся, чтобы выйти из него, но он лишь сильнее обнял меня ногами за талию.

- Ещё рано, - тихо произнёс он, и мы какое-то время пролежали в тишине, пока моё дыхание успокаивалось. Мне безумно захотелось поспать. Я медленно вышел, перекатился, притягивая Сержа к своей груди, и, свернув использованный презерватив в узел, положил на пол.

- Серж? – прошептал я в его волосы.

- Ммм, - сонно ответил он.

- Могу я пригласить тебя на ужин, когда мы вернёмся в Питер?

Серж дёрнулся, а потом уставился на меня уставшими сонными глазами.

- Ты хочешь сходить со мной на ужин? – переспросил он, не понимая.

Я кивнул.

- Если ты хочешь. – Пожалуйста, после этого будет связь не на один раз. Пожалуйста, Господи.

- С удовольствием, - вздохнул он и прижался ко мне.

Я натянул на нас простыню и зарылся лицом в его дикие волосы, засыпая рядом с роскошным и дерзким мальчишкой, лежащим на моей груди, в то время как небо от ночного чёрного превращалось в пасмурно синеватое.

Крадусь за тобою безмолвно,
В мороз и сухую жару.
Ты шит белоснежной иголкой,
Я - грязный мазок по листку.

Твой профиль точён и прекрасен.
Сияние злата в очах.
Я прячусь трусливо и жалко
В холщовых, тяжёлых полах.

Весь мир пред тобою трепещет,
Любовь окрыляет сердца.
При виде меня горько сплюнув,
Брезгливо отводят глаза.

Твой путь освещается ярко,
Фанфары, знаменья, цветы...
Я жмусь в подворотнях,
Ослепнув от силы твоей красоты.

Мы так безнадёжно различны, -
Ничтожная серая тень,
Блестящий, заметный, лучистый,
И всеми обласканный день.

Но ты свою поступь умеришь,
Когда, обернувшись, не зришь.
А я же спешу, задыхаясь,
Когда далеко убежишь.

Так было всегда, так сложилось,
Навеки мы в этом плену.
Ведь Ты - это Я. Только ведать
Об этом нельзя никому.